Циники

Я не понимаю! Не понимаю почему эта прекрасная книга не попалась мне раньше, почему? Я могла бы уже не раз и не два прочитать её, но только в этом году прочла её в первый раз. И, боже мой, насколько она оказалась прекрасна и страшна, насколько воздушна и тяжела одновременно. Где ты была? А я где?

Такие яркие, чистые слова здесь написаны буквально на пугающем сером НЭПе. Ты хочешь видеть первое, но без второго ничего не выйдет – иди и смотри как есть, не прячься и не юли. Ты пребываешь в каком-то абсурде, только он не заканчивается в момент, когда ты закрываешь глаза, от него не уйти, ведь этот абсурд – твоя реальность. Чтобы ты с ней не делала, она не меняется. Так почему бы и не… сделать её ещё абсурднее? Если сумел приспособиться и совесть не сильно покалывает твой бок, живи свою лучшую жизнь, думай о себе, «ешь ананасы, рябчиков жуй», главное – не читай газет, закрывай уши и поменьше слушай окружающих. А можно оказаться где-то между мраком и рябчикам, стараться выжить, спасаться цинизмом, беречь хотя бы крохи светлого внутри себя. А дальше – успеешь или нет.

От этой книги у меня буквально головокружение, тоска и какая-то пьяная веселость. Это так больно и смешно, что хочется ещё раз… Нет. Не повторить всё это, а просто читать и переписывать у себя внутри исходы прошлого. Править на ходу и хохотать. Менять судьбы и плакать от счастья. Или хотя бы просто плакать.

Эта книга ужасна. Чудовищна.
В ней каждая фраза - пощечина.
Хочется дать сдачи. Или хотя бы увернуться.

Циники. Кто тут циники?
Кто «вызывающе-пренебрежительно и презрительно относится к нормам общественной морали, культурным ценностям и представлениям о благопристойности»?
Что вообще есть цинизм?

Разрушение «до основанья» вековых устоев.
Война, в которой брат идет на брата.
«Массовый и классовый теppоp».
В стране – голод, в Москве –НЭП…
Это – Россия. Та, которой ее сделала революция.

«…может случиться, что в Москве нельзя будет достать французской краски для губ? Как же тогда жить?»
«Это замечательно!» Любовник расстрелял брата.
«…чуть не позабыла pассказать… я сегодня вам изменила.»
«Сколько дадите, Илья Петpович, если я лягу с вами в кpовать?»
Это – Ольга.

И не говорите про способ выживания.
Цинизм в циничную эпоху отвратителен вдвойне.

Дальше...

…гpажданин Докучаев покупает на таможне паpафин и пpодает Петpогубхимсекции.
Игpает на понижение. Покупает у Петpогубхимсекции и пpодает Ривошу.
Покупает у Ривоша и пеpепpодает Севеpо-Югу.
Покупает у Севеpо-Юга.
Сбывает Техноснабу и находит желателя в Главхиме.
Покупает в Главхиме и пpедлагает… Спичтpесту.
Сегодня Спичтpест забиpает паpафин с таможни.
— Так, следовательно, и пpолежал он там все эти две недели?
— Hе воpохнулся.
Пpичем, изволите видеть, пpи всяком пеpевеpте пpоцент наш…

Вот ЭТОТ цинизм когда-нибудь закончится?

Яркая, плотная, больная книга.
Его безнадежность затягивает черной дырой, но в то же время построение фраз, слог автора создают свой собственный ритм, наполняя историю какой-то тихой, неясной музыкальностью. Это удивительно и прекрасно. Хотя прекрасного в этой книге мало.
В каждом обрывочном абзаце, в каждой газетной заметке, проглядывающей сквозь повествование столько крови и страданий, захлестнувшей в эти годы бывшую империю. Скупо, но очень красочно Анатолий Мариенгоф разворачивает перед нами жуткие будни 1918-1924 годов: от восторга и подъема послереволюционных лет к голоду и разрухе середины 20-х.

Невыносимая любовь против невыносимого цинизма.
И то, и то на свой лад помогает выжить, но попутно отравляет своих владельцев, не давая им шанса сделать шаг в сторону, сбежать. Так жить невозможно. И их судьба предрешена с первых страниц. Но как много в этих ста с небольшим страницах.
Шесть лет, множество смертей, четыре судьбы, четыре сломанных жизни.
И одна непреложная истина: цинизм может помочь выжить, но он не даст жить.

Эту книгу я прочитала по рекомендации Книжного Клуба, который всегда умеет вытащить на свет что-нибудь шикарное, но ранее для меня неизвестное :)

Скандальная ( для той эпохи ) повесть "Циники" написана близким другом Сергея Есенина в 1928 году и сразу же запрещена в СССР , а впервые ее начали печатать только в 1988 году.
Это история про тяжелый для России переломный период , сломавший судьбы миллионов людей. Книга затрагивает года с 1918 по 1928 . Только что закончившаяся Первая Мировая война. Революция и Гражданская война в России , расстрелы, дикий голод, от которого погибло 5 миллионов человек и пострадало 30 миллионов, каннибализм , убийства , трупы на улицах , бедность ... и на фоне всего этого история двух людей, которые пытаются выжить в своем разрушенном мире с помощью цинизма, иронии и смеха.

Книга просто находка! Не могу сказать, что читалась она легко , скорее наоборот, само повествование сложно и рвано построено, больше похоже на дневник и вырезки , но в этом даже шарм и оригинальность произведения. В нем очень много фактов про тот период, которые преподносятся страшно , без прикрас. Великолепный острый язык повествования, хочется 70% перенести в цитатник, некоторые фразочки просто необыкновенно красивые, оригинальные, хлесткие и поэтичные! Особенно преклоняюсь перед сарказмом и иронией Анатолия Мариенгофа!

Даже не знаю, что сказать об этой книге. Она настолько не моя, что даже странно. Революция, тяжелая и несчастная любовь, - совсем не мои темы. Но книга хорошая и пронзительная, если можно так сказать. Плюс, более гениальной фразы для завершения книги чем: "А на земле как будто ничего и не случилось" - найти очень сложно.
Итак, это история любви очень интеллигентного (даже иногда слишком) профессора университета и девушки Ольги на фоне поистине драматичных событий, которые происходят в стране. Время действия книги - 1918 - 1924 года. Вся революция и события, имевшие место в Москве, представлена глазами главного действующего героя.
Вообще, не хочу долго останавливаться на сюжете, чтобы особенно не спойлерить. Хотелось бы остановиться на героях и на манере изложения. Вот построение книги, ее язык и композиция мне очень понравились. История перемежается короткими, газетными сообщениями. Все это создает непередаваемое ощущение какой-то причастности. Про героев хотелось бы отметить, что как говорили в одном фильме - наиболее далекие от меня персонажи. Очень они... даже не знаю как это выразить... не от мира сего, что ли. Главный герой, настолько по его словам влюбленный, что не замечает настоящего характера своей избранницы. Ольга, которая выходит за муж по каким-то своим соображениям, потом гуляет с братом мужа, потому что Сергей занимает довольно высокое положение в партии. Потом этот нэпман... А уж конец... В общем, героями я так и не прониклась по-настоящему, хоть и пыталась.
Мда, такое довольно сумбурное у меня впечатление. Думаю, именно поэтому тема любви и революции не совсем моя. Мне слишком тяжело читать подобные истории. Но несмотря на все вышесказанное, книга действительно очень хорошая. Ее обязательно нужно прочитать каждому, чтобы хотя бы определить свое к ней отношение. А может быть, она и натолкнет на какие-то размышления, ну, или увидишь себя в ком-то из героев. Я вот задумалась...

"Синенькая спиртовая ниточка в термометре короче вечности, которую мы обещали в восемнадцать лет своим возлюбленным."

Циничные свидетели революции. Молодые люди с обманутыми надеждами. Они ходят в театр, томятся от тоски, а в деревнях люди теряют рассудок от голода, а воробьи болтают о какой-то чепухе.

Ярко, красочно, эмоционально. Замечательные описания, метафоры. Все герои, даже появившиеся мельком, прописаны до мелочей. А Ольга до чего же хороша, в характере: молодая, самоуверенная, язвительная.

• Совершенно верно. Хотите прочесть?
• Нет. Я не люблю писем с грамматическими ошибками.
• Ольга, я прошу вашей руки.
• Это очень кстати, Владимир.Нынче утром я узнала, что в нашем доме не будет всю зиму действовать центральное отопление.

Мне очень стыдно, что я не знаю истории вообще, и если бы вместо названий глав не стояли года, то не определила бы о каком периоде времени шла речь. Мариенгоф дал мне толчок, чтобы восполнить эти пробелы. Он написал небольшой, но очень меткий роман. Нужно и дальше продолжать знакомство с его творчеством.

9 из 10

В революции самое приятное — ее неожиданности.

Обжигающая правдой книга. Режущая сознание, окутывающая страхом. Такая жесткая, циничная, невозможная.
Местами хочется закрыть глаза и потворять: я не верю, что такое было! я не верю, что люди дошли до такого. Люди не звери. Они не могут.

и все в этом мире, в России перевернулось. Революция обещала лучшую жизнь, но лучшая жизнь оказалась лишь у высших кругов. Ничего не поменялось. Люди не приобрели, они потеряли. Они стале намного циничнее воспринимать жизнь, научились вертеться и только небольшая искорка надежды проскакивает в них. А между несправедливостью и безысходностью, все равно живт доброта, уважение, вера в лучшее и любовь, пусть и покрытая грубостью и пофигизмом..
но любовь.. любовь, которая живет в людях вне зависимости от политического устроя и уровня жизни. Любовь, которая как бы не ранила - помогает жить...

во всем виновата гнусная, отвратительная, проклятая любовь. я награждаю ее грубыми пинками и тяжеловесными подзатыльниками; я плюю ей в глаза, разговариваю с ней, как птяный кот, требующий у потаскушки ее ночную выручку.
Я ненавижу мою любовь. Если бы я знал, что ее можно удушить, я бы сделал это собственными руками. Если бы я знал, что ее можно утопить, я бы сам привесил ей камень на шею. Если бы я знал, что от нее можно убежать на край света, я бы давным давно глядел в черную бездну, за которой ничего нет

...у нее тонкая шея, как соломинка.. она не умеет плавать.. она целыми днями лежит, не двигаясь, на диване..
а что, если действительно Ольга умрет?... Мысль поистине чудовищная...

Мы — дети страшных лет России —
Забыть не в силах ничего.
Испепеляющие годы!
Безумья ль в вас, надежды ль весть?
А.Блок

В школьные годы было у меня любимое увлечение- печворк. Это вид рукоделия, в котором из разных лоскутков ткани, по принципу мозайки, постепенно сшивается цельное изделие. Я бы назвала "Циники" А. Мариенгофа литературным печворком. Повествование жизни главных героев перемежается с новостными врезками и сторонними наблюдениями, что, в совокупности, создаёт конкретное и понятное описание исторического фона, в котором происходят события.

В кинематографе есть эффект Кулешова- это когда два смонтированных подряд кадра создают новый смысл, отличный от смысла каждого кадра в отдельности. Абсолютно тот же прием использует и Мариенгоф в своем произведении и тогда рождается магия: два поставленных рядом события, две коротких несвязанных главы, идущие друг за другом,в связке обретают дополнительный, третий смысл.
В центре сюжета —Он и Она среди голода, разрухи, революции и разрушающейся страны.  Ольга — влюбленная в конфеты "Пьяная вишня" и французскую краску для губ. Владимир — молодой историк, влюблённый в Ольгу. Он делает ей предложение, она соглашается поскольку в ее доме на всю зиму отключили отопление и теплее жить у него. А потом много на что ещё соглашается...

Были ли эти люди циниками? Сложно сказать.
Мне думается, скорее нет,чем да. Время диктовало свои условия, швыряло людей, как щепки в открытом море, а они всего лишь пытались приспособиться, абстрагироваться от страшного внешнего и как-то найти фундамент и опору под ногами.

Несколько лет назад мы тоже переживали, что в "Золотом яблоке" не будет нужных брендов косметики. А ещё думали, как мы будем без Икеи....

— Ужасно, ужасно, ужасно! Все вpемя была увеpена, что выхожу замуж по pасчету, а получилось, что вышла по любви. Вы, доpогой мой, худы, как щепка, и в декабpе совеpшенно не будете гpеть кpовать.

Честно говоря, до знакомства с этим небольгим рлманом о Мариенгофе я ничего не знала. Да, фамилия знакомая, где-тл на задворках сознания она была отложена, но что это за человек, я в цпор не могла вспомнить. Кстати, его поэтичность видна на протяжении всего повествования. Язык и стиль написания здесь довольно своеобразные. Роман написан колко, острыми, меткими и язвительными фразами.

Москва. 1918-1924 годы. Послевоенное и послереволюционное время. Время постройки так называемого нового, социалистического класса. Время НЭПа ( новой экономической политики). В стране царит голод и разруха. Люди начинают страдать канибализмом. В новостях то и дело появляются статьи и специально убитых и частично сьеденных, или тех, кого разделали уже после естественной смерти. А в интеллегенции за одну ночь с женщиной отдают 15 тысяч. Со стороны кажется, что это какой-то сюрреализм. Как две эти крайности могут уживаться вместе?

Ольга - циничная женщина. Она выходит замуж ради тёплых ночей и заводит любовника, чтобы было на что жить с мужем. Ольга ведет себя так, как того требует время. Богема. Ах, какое словцо то. Можно капризничать по пустякам и выставлять себя разбирающейся во многих вещах, не беспокоясь о других людях. А Владимир черезчур мягко. Ему не изменить Ольгу. вот и приходится подстраиваться самому под веяния воемени.

Циничность и омерзение сквозят в каждой строчке, начиная от разговоров о клизме, заканчивая канибализмом. Как можно написать такую противную и в тоже время шикарную вещь? Как в форме обрывочного и путанного повествования передать всю атмосферу тех лет? Наверняка, автор гений. Иначе не может быть.