Радуга тяготения

Если бы у текста было тело, тело бы этой книги состояло из текста. И своим телом без органов этот текст видит гигантскую галлюцинацию о неком стихийном бедствии... Несколько самолетов столкнулись в небе, их обломки, вперемешку с обугленными фрагментами тел раскиданы на площади в несколько километров. На место выезжают соответствующие службы. Впоследствии, пока в морге специалисты складывают воедино мозаику из тел, служба безопасности, обнаружившая несколько черных ящиков, пытается воспроизвести цепочку событий, приведшую к печальной кульминации. На пленках много криков, помех, песен, нераспознаваемых фрагментов, но мало по малу начинает складываться общая картина… Совокупность подобных процессов мне напоминал процесс чтения этой книги. Томас Пинчон, как мне кажется, вообще хотел создать не книгу, а некое медиа, процесс постижения которого мало похож на традиционное чтение.

Конечно, где-то в недрах данного условного пространства находится некий манускрипт (или два, если считать священную книгу Павловцев), о чем в «Радуге тяготения» идет речь прямым текстом. Однако назвать его центром не получается, ведь ризоматичная структура «Радуги» подчиняется принципам гетерерогенности и временной нелинейности, о которой Пинчон пишет, как об одном из главных достижений художественного творчества. Однако наличие этой литературезированной территории по-видимому является залогом того, что нечто под названием «Радуга тяготения» спорадически предстает в виде традиционных выразительных средств, имеющих целью описать некие качества определенных объектов. Пинчон действительно очень хорош в детализации, ему блестяще удаются сцены динамики, например погони на самолетах, или путешествия за гашишом. Он гениален в своих парадоксальных метафорах, метких, изощренных и плотски ощутимых описаниях пертурбаций внутреннего мира героев.

Набоков как-то сказал, что лучше читателей только перечитыватели. В отношении Пинчона (вот они, следы посещений лекций мастера!) это, пожалуй, справедливо. Первые двести-триста страниц приходится бесконечно возвращаться назад, уточняя о ком тут идет речь, где и при каких обстоятельствах он раньше появлялся и проч и проч… Кроме того, некоторые фрагменты книги построены то-ли по принципу репрезентации бреда, то ли онейрических переживаний, то ли автоматического письма. Иногда возникает ощущение, что текст сгенерирован компьютерами на основе некого шаблона, впрочем, оказавшегося не по силам, в конце концов, слетевшей с катушек машине, и потому представшем перед познающим в так скажем, экстравагантном виде. Ближе к концу автор поясняет, что спорадическая нечитабельность книги это дань определенному механизму бессвязности, "системе бреда" которая, оказывается, является очень значительной в клиническом случае под названием «Радуга тяготения». Кроме того, автор намекает, что те, кто прилежно возвращались назад и перечитывали все-таки дураки, потому что на территории книги, в этой Зоне, где мертвые это тоже живые, действует некий вселенский принцип, дробящий и дублирующий человеческие сущности.

«Это радуга, а они ее дети»

То есть, один и тот же человек появляется в разных местах в разных ситуациях, будто во множественных вселенных. Как мне кажется, именно к этому итоговому впечатлению ведут упомянутые принцип бессвязности, сновидчества, симметрии и ассиметрии, Пуассаново распределение, инверсия звукового раздражителя, а также, конечно, знаменитые перверсии, а также такие казусы как гигантский осьминог, смена цвета кожи, поединок с гигантским аденоидом, слежка за ангелами, государство собак, геноцид дронтов, похождения бессмертной умной лампочки итд итп

«Радуга тяготения» - это книга, в которую попала бомба. И именно после этого инцидента она приняла тот вид, который ей приличествовал. Этот огромный текст, содержащий в себе объемнейшие метафоры и фундаментальные идеи, раздробленные, расчлененные, выставленные напоказ, преследует цель. Какую? Например, «мегаломанский генеральный план половой любви с каждым индивидуальным представителем народа в мире».

Очевидно, что Томас Пинчон породил свою радугу, размышляя о закате Европы, о конце истории, о том, что нас ждет после столь гигантской катастрофы, как гибель цивилизации. Разумеется, никаких прямых ответов книга не дает, хоть порой, она поворачивается к зрителю надгробием автора и на нем мы читаем, например: «Неужели послевоенье станет всего лишь «событиями», заново создаваемыми из мига в миг? Без звеньев? Это что, конец истории?».

При этом Пинчон, конечно, далек от банальных инсинуаций в духе «после аушвица жить нельзя». Для этого он слишком обдолбан и при этом трезв, полагая что истинная война это триумф рынков. Ракета неминуемо упадет, взрыв должен произойти. При этом ракета – это само воплощение западноевропейского логоса. Его создание – величайший подвиг и величайшее преступление. Это творение обречено на смерть, а вместе с ним погибнут и его создатели. Будет ли это считаться самоубийством? Хотелось бы конечно, ведь самоубийство «в едином акте объединяет все девиации», а что, в конце концов, может быть веселее.

Теперь я знаю, для чего училась в школе - чтобы в один прекрасный день открыть "Радугу тяготения", увидеть там знакомые слова и не потеряться хотя бы в этом. Потому что во всем остальном можно с легкостью потеряться и не найтись никогда. Так вот, не нужно стараться и выискивать смысл в Радуге. Есть два варианта: либо читатель и так на одной волне с автором, имеет сходный опыт и воззрения, а значит все понимает и без дополнительных изысканий, либо читатель самый обыкновенный человек, которому смысл не ясен, и тогда его ничто не спасет. Никакая пинчонвики не расскажет, что же имелось в виду, все пинчоноведы и радугостатьи лишь смутят сон неосторожным, а посему читать исследования лучше прочитав саму Радугу и слегка систематизировав впечатления.

Помимо всего прочего, Радуга - не та книга, которую можно вкурить с первого раза. Но при этом и второго раза не очень хочется. Ну разве что на самом деле курить. Если же без шуточек, то в случае, если за каким-то чертом вы взяли и прочитали Радугу в первый раз, то, думаю, второй тоже будет. Возможно нескоро, но он обязательно нагрянет, причем так же неожиданно, как и первый, или же Радуга начнет вас преследовать, с нее станется.

Пинчон - радость для любителя анализировать "синие занавески", их у него предостаточно. Но у него найдется что-нибудь и для математика (двойные интегралы никогда не будут прежними, а уж тройные-то...), и для физика, и для биолога. В общем, кем бы вы ни были, Пинчон найдет чем вас порадовать. Но он найдет и что-нибудь что вам глубоко отвратительно, от чего у вас холодеет внутри и появляется ощущение, что вот сейчас либо вырвет, либо все внутренности перемешаются. И при этом останется еще уйма места для историй о любви, всякой любви, от чистой до самого мерзкого плотского ее проявления.

Мы все привыкли читать книги с линейным сюжетом, вся наша жизнь линейна, но Пинчон рвет шаблоны и ни о какой линейности сюжета и речи идти не может. Да и о сюжете тоже речи идти не может. Радуга это уникальный случай, когда я не могла описать сюжет от слова "вообще". В моих неумелых руках все рассыпалось на мелкие кусочки и сложить их вместе никак не получалось. Всю Радугу можно сравнить с мозаикой, но у нее нет четких форм и границ, на руках у читателя далеко не все кусочки, а те, которые есть, можно соединить множеством способов, так что задачка для адепта теории вероятности та еще вырисовывается.

Наверное, стоило бы сказать что-нибудь про знаменитую ракету, но я не буду. Я свои взрывы услышала, следовательно жива. Лучше про язык. Или не лучше. Сложно оценивать такую неоднородную выборку. Иногда он прекрасен настолько, что не замечаешь ни страниц, ни времени, но иногда он груб и неприятен. И я не знаю, то ли мне хвалить Пинчона за такое мастерское владение языком, то ли сетовать на перевод и доносить до мира святую истину: "Читайте только Gravity's Rainbow, а Радугу даже в руки не берите!". Вообще, я склоняюсь ко второму варианту, но это только мой выбор. И если я буду перечитывать, а перечитывать я буду, то возьму в руки настоящую Gravity's Rainbow и уж тогда-то мир потеряет меня надолго.

После того, как прочитаешь такой труд, никогда не скажешь, что он не понравился. Потому что это не так просто сделать.

Язык у Пинчона очень необычный. Он не тяжелый, но и понять порой сразу не получается. Да что там сразу, раза три прочитаешь абзац, и всё равно не поймёшь.

Поэт Л. Е. Сиссман в обзоре «Радуги земного тяготения» для The New Yorker сказал о Пинчоне: «Он, почти математик прозы, вычисляющий наименьшее и наибольшее напряжение каждого слова и строки, каждой игры слов и двусмысленности, может применять эти знания, практически без упущений идя на пугающие и бодрящие лингвистические риски. Таким образом, его удивительно гибкий язык может сначала описывать болезненную и деликатную любовную сцену, а затем, без паузы, взреветь звуками и отголосками пьяной, разнузданной оргии». И я с этими словами абсолютно согласна.

Читать ли её? Сложно кому-то посоветовать такое. Это абсолютно не детская книга, в ней очень много секса, не традиционного в том числе. Очень много насилия. Пересчитывать я бы стала совсем нескоро.

Долго я брал разбег, чтобы взбежать на эту горку.
Нахваленный парадоксальный, "некаджомуподвластный" постмодерн.
Чтиво и впрямь - спутанный клубок проволоки. Явь путается с бредом, а сюжет собран из осолков мест, событий, впечатлений, воспоминаний, биографий, энциклопедических статей, отступлений, наркотиков и секса. То кажется, что ты размотал этот клубок и вытянулись стройно параллельные историйки, а то вдруг одномоментно все спутывается снова.
Роман к которому я вряд ли вернусь, однако не жалею что прочитал. Потому что параллельно лазил в энциклопедию и подучивал матчасть. Не говоря уж о том, что пополнял словарный запас.
Очень характерная концовка, где вместе с попаданием в кинотеатр непредсказуемой баллистической ракеты Фау-2, разлетается на кусочки сознание главного героя.

Нууууу… я дочитала. В общем предыдущие книги были разминкой перед «Радугой», прочитать я хотела именно её и мне проще прочитать и ничего не понять, чем бояться, что я прочту не пойму.
Писательство про то, как же сложно было читать я опущу, про то, куда упала моя самооценка тоже. И про то, что надо бы еще перечитать. Хотя пару личных моментов отметить можно: один раз мне пришлось давить тошноту, после одного красочного описания, читая про просторы Средней Азии я вздрогнула, когда увидела имя Ленитроп- я вообще забыла, что читаю американца и читала какой-то русский роман.
Постараюсь хоть как-то рационализировать всё, что я не поняла.
Всё повествование строится на споре двух противоположностей. При этом в мире, реалии которого очень сильно изменились, если не сказать, что перевернулись с ног на голову( ну и где мои способности формулировать мысли, когда они мне так нужны?).
Затравка в споре павловца Стрелмана ( кто бы знал как я ему в момент диалога с Мехико сочувствовала, я вот себя во время чтения книги чувствовала как Стрелман) и статиста Мехико.
Стрелман живет в мире, где главный Бог- это закон причины и следствия, есть только два состояния 0 или 1, а в конечном счете жизнь или смерть.
Мир Роджера Мехико, это где между 0 и 1 есть бесконечное множество, а самый страшный его грех – это непризнание причины и следствия, звеньев истории. То, чего так страшится Стрелман и намек на то, в какой мире происходит действие романа: в мире, где все события могут оказаться случайностями, никак друг с другом не связанные.
Если я не стала окончательным параноиком, но намеки на новый мир рассыпаны по всему роману, это и странный сценарий про пистолеты, которые действуют как пылесос, высасывая пули из тела жертвы, обратный путь Древа Жизни, ну и заключение Ленитропу, что «мы хотели собрать человека, но в итоге мы его разобрали».

Дальше...

А жизнь Зоны- это колебания между нулем и единицей, она то подходит к одному из пределов то удаляется не достигая ни одного из них. И к концу романа плавно спускается до полного нуля… в символике Таро. Смерть приходит не в образе костлявой старухи, ей-то во время WWII точно никого не удивишь, а в образе Шута.
Как же обойти тему паранойи, этого дитя человеческого эгоцентризма. Никак. Паранойя марширует в романе под руку с Ними. Такая насмешка над искореженной исковерканной жаждой авраамического Бога, доброго Отца. «Отец» тут, по правде говоря, совсем не добрый, остальные компоненты присутствуют. Они могут все подстроить, Они знают кто какой шаг предпримет, Они с легкостью управляют миром, мир, который Они строят- ужасен, и единственный вариант Жизни- это противостояние Им. Только перед тем, как начать войну надо убедиться, что Они не просчитали заранее, что ты будешь с Ними воевать и именно Такими методами. Но паранойя может быть и неким спасением, как например, в случае с Пёклером. Где вполне возможно, история о том, как Они каждый год подсовывали ему новую дочь хоть как-то защищает психику от осознания того, что ты совершил инцест.
Интересна история Чичерина. Мой рассудок погорел в бесславной попытке привязать теорию предопределенности Истории ко всей остальной телеге. Но размышления Вимпе, что раз все предопределено, то зачем умирать не оставляют меня в покое. Но в целом, история Чичерина- такая веселая шутка о третьем запасом пути. На протяжении всего действа он бегает за своим братом, своей «половиной» Энцианом . С одной стороны эти поиски для него источник жизни, но вот Энциан, скорее всего куда ближе к олицетворению смерти, для Чичерина во всяком случае. И вот с точки зрения все логики, Чичерин либо должен был встретить Энциана и … непонятно, либо пострадать от советских агентов. Шутка в том, что вся его история ломается тем, что этот сторонник марксизма с его предопределенностью становится жертвой случайности, огребая по голове приворотом от ведьмы Лихи. Ну да, если вам кажется, что тут выбор из двух вариантов, то совершенно точно, что там есть внезапный третий.
Впрочем, еще смешнее то, что мне самой кажется, что буквально в самом начале романа уже описано, как будут выглядеть все попытки его интерпретаций. Это момент, где фрейдисты объясняют, почему у Ленитропа встает на ракету. На такой саморазоблачительной ноте имеет смысл уже заканчивать. Дальше...

Колосс трансгрессивной литературы, шедевр постмодернизма, одна из величайших американских книг двадцатого века и все такое прочее. Почти 900 страниц плотного и в то же время постоянно извивающегося и перепрыгивающего с одного на другое текста, сотни персонажей, многие из которых лишь мелькают на пяти-десяти страницах дабы позже либо вовсе исчезнуть, либо вынырнуть под финал повествования. Номинально, главный герой - американский военный Ленитроп, обладающий странным даром - его сексуальные контакты предшествуют ударам немецким бомб, но никакого связного рассказа ждать не стоит: действие постоянно спотыкается и сворачивает в сторону других героев, второстепенных и эпизодических. Пинчон вываливает на читателя массу информации, с десяток раз меняет стиль повествования, оставляя неизменной только атмосферу тотальной паранойи. Если попытаться хотя бы примерно обозначить жанр "Радуги", то первыми на ум придут секс-одиссея (по ходу дела помимо привычных гетеросексуальных утех автор смакует также садо-мазо, гомосексуализм, педофилию, инцест, урофилию, копрофилию и фетишизм), комедия абсурда (примеров масса, одни из самых явных - переодевание главного героя в комиксовый костюм Ракетчика или поход за партией гашиша посреди военных действий), параноидальный триллер и конспирологический детектив в густой наркотической дымке.

Короче говоря, переварить "Радугу" совсем не просто, недаром существуют многочисленные "гиды по роману" и целая страница в интернете, где прочитавшие делятся мыслями в отношении смысла того или иного раздела книги. Не сомневаюсь, что вникнуть во всю "глубину глубин" мне не удалось, но даже просто дочитать до конца творение Пинчона нелегко, несмотря на отдельные очень удачные "куски" (страниц примерно двести она даже походит на обычный авантюрный роман). Нельзя не отметить проработанность книжной вселенной Пинчона и все же я не уверен в целесообразности столь усложненного и перегруженного текста. Тот же "Врожденный порок" будучи также не самым легким чтивом обладал, с учетом всей запутанности увлекательным сюжетом, "Радуга" же больше напоминает хитроумный лабиринт, к которому забыли доделать выход. То есть финал у книги есть, но после всех злоключений рассчитываешь на нечто невообразимое и разочаровываешься.

Не могу определиться в оценке книги. И имею ли право на это? При чтении испытывала многое: и страх (тоже слышу взрывы снарядов и научилась отличать, взорвалось здесь или полетело...); и благодарность ( "эта дрянь летает быстрее звука." И если я слышу взрыв, значит я еще здесь); и смятение (Роберт и Джессика могут любить друг друга только когда война. Мир - и они не нужны друг другу. Так не должно быть!); и раздражение (аббревиатуры, подробные описания Ракеты, гигантский неистовствующий Аденоид, Зоны, супные рецепты, в которых тоже уравнения и расчеты, герои, которые исчезают, как только к ним привыкаешь, эксперименты над людьми, использование их сверхчеловеческих возможностей в чьих-то целях, фрейдисты, павловцы, Аэрокосмические заведения, Ленитроповы пространства,кукурузные оладьи с наркотиками, гениталии вместо любви...); и радость, потому что "русские танки вздымают пыльных призраков над германскими пастбищами", а аисты уже дома и расцвели первые фиалки; и уверенность, что лучше выращивать бананы, чем высчитывать траектории смерти; и удивление ( каким невероятным количеством слов пользуется автор, описывая события и создавая образы, ты их тоже знаешь, но так закрутить в лихие фразы не умеешь. А у него присутствуют все оттенки слов - от романтических до омерзительных ); и уныние ( его вызвала история бессмертного Байрона, башковитой лампочки, вынашивающей безумнейшие планы по уничтожению людей. Ну все против нас!); и возмущение, что эта книга не заканчивается... НО! Самое главное - тяготение... Знаю, что вернусь к ней вновь, буду напевать " придурочные" песенки, буду не читать, а разбираться страница за страницей во всей этой паранойе, где автор сумел собрать вселенские и всевременные проблемы, затолкал их в одну шараду и сбросил, как Фау. И она вгрызлась в макушку. И не избавлюсь от нее, пока во всем не разберусь.

М-да... А говорят, что это культовое произведение. Даже, что его проходят в учебных заведениях США. Хотя, это и не точно...

Считается предтечей киберпанка, хотя лично я никак не могу взять в толк, что из этого могло порадить киберпанк как жанр.

Действие происходит незадолго до окончания Второй мировой в нашем мире... но и это не точно...

Что точно можно сказать, что сюжет действительно интригует. Хочется узнать, сможет ли главный герой достичь своей цели и что же собственно этой самой целью является.

Также точно то, что эта книга не для всех. От слова «совсем». Во-первых, главный художественный приём — «поток сознания». Реальность, бред, сны, галлюцинации — всё перемешивается. И никто вам не будет объяснять, где что. Читается очень тяжело. Во-вторых, автор местами жаждет шокировать читателя, поэтому по тексту встречаются разного роды перверсии, типа копрофилии. Причём не просто встречаются, а ещё и расписываются во всех подробностях на много страниц. Значок «18+« здесь стоит не просто так. В-третьих, не хватает примечаний. Сильно не хватает. Ради интереса, любопытствующие могут найти в интернете целые энциклопедии, посвящённые разбору данного романа. Поэтому часть смысловых пластов просто пройдёт мимо читателя.

Стал бы я рекомендовать эту книгу кому бы то ни было? Вряд ли...

Томас Пинчон-один из самых загадочных писателей, один из столпов пост-модернизма. Тот кто не дает интервью и ведет затворнический образ жизни. О ком многие наслышаны - и я один из их числа. А ознакомление с его творчеством решил начать сразу же с одного из его лучших и самых нашумевших - "Радуги тяготения".

Много слышал об этом романе - то, что это одно из самых сложных произведений, одно из самых хитроумных, трудных для чтения и прочее. Но оно как-то даже мотивировало прочитать эту книгу. Надо сразу отметить, что все черты пост-модернизма тут сразу бросаются в глаза - интертекстуальность, постоянные отсылки к популярной культуре (правда тут надо отметить, что к популярной культуре в США, да еще и 60-х, что понять и оценить современному жителю нашей страны довольно таки трудно), черный юмор, ирония. Очень любопытно смотрятся вставки в виде стишков и песен, мне они как-то понравились, хотя конечно некоторые стишки и песни ну очень своеобразные. Также забавно смотрелись вставки математических формул - забавно для художественной литературы.

Ну а теперь о личных, внутренних впечатлениях. Во-первых читается ну просто нереально трудно. Порой хотелось просто закрыть книгу и удалить ее с жесткого диска, но силой воли заставлял себя дочитать и думаю что не зря. Потому как, когда немного привык к манере письма автора, а это требует времени и усилий, то тогда начал даже получать удовольствие от чтения. Кстати скажу что каждая глава по сути - это отдельная история, отдельный кучочек мозаики. О сюжете говорить трудно, стоит добавить что персонажей тут огромное множество, некоторых даже в процессе чтения забываешь - а потом раз, и этот персонаж появляется! Эния Ленитроп, Бликеро, Энциан, Чичерин, Готтфрид, Катье, Лиха, фон Гёлль, Шварцкоммандо, Пират Апереткин, лампочка Байрон, Роджер Мехико, Ласло Ябоп и многие другие. Но каждый персонаж уникален и прорисован в том духе хаоса, энтропии и сумасшествия, которыми пропитана и вся книга. также она полна описаний секса, наркотиков, поездок по зоне, механизмов ракет, формул, химических соединений, садо-мазо. Кстати особенно забавляет Шварцкоммандо. Кстати описания садо-мазо сцен и сцен секса прописаны очень грязно и детально, а они случаются часто, так что для особо утонченных особ такие моменты будут мягко говоря не просты для чтения.

О чем эта книга? Думаю что это предмет споров и обсуждений. Она настолько многогранна и требует многократного прочтения, разбора каждой детали, каждой отсылки - что наверно это предмет какого-то научного исследования. Хотя может оно и не требуется и не стоит искать какой-то точный смысл в "Радуге Тяготения"? Но как мне кажется, книга о борьбе хаоса и системы - о том как казалось бы случайные и хаотичные вещи оказываются подстроенными Ими, о паранойе и заговорах. Да и чувствуется эта атмосфера страха перед ракетами, которые могут в любой момент тебя уничтожить. Все таки книга писалась в разгар Холодной Войны. Также книга о заговорах, о корпорациях, которые по сути контролируют нашу жизнь. Вообще сейчас эта тема особенно популярна - Иллюминаты, ФРС, банкиры. Это своебразное описание того времени, в котором книга и была написана. Так что, казалось бы, смысл книги на самом-то деле простой, но тут во многом играет роль то, как она написана.

Также добавлю, что как по мне, книга длинновата. Просто читается она трудно, по сути это экспериментальная книга, поэтому как мне кажется ее толщина еще один "вызов" читателю.

Так что те, кто хочет погрузиться в мир хаоса, безумия и вынести себе мозг - добро пожаловать.

И да, она читается труднее чем "Улисс".