Мысль

Какой же Андреев великий психолог! Как он тонко описывает все грани человеческой души! Он завораживает своей речью, формулировкой состояний, переживаний, ощущений. Трудно поверить, что такую повесть как «Мысль» мог написать человек, лично не знакомый с сумасшествием. Чем-то схожий с Кафкой, он открывает новый мир для читателей, позволяет покопаться не только в душе доктора Креженцева, но и в своей собственной.
Как оказалось, самым страшным для человека являются не житейские неурядицы и несчастья, а разрушение замка души. Вообразите, что то, во что ты так верил, чем жил, что было для тебя опорой – растворяется в тумане, исчезает как роса на траве летним утром, а еще хуже – ты понимаешь, что этой крепости и не было, что это было всего лишь мираж. Наверное, не зря Креженцев так хотел, чтоб его признали вменяемым и отправили на каторгу. Ведь он хотел убежать от себя, от того, что раньше было его миром – от своей мысли.

Если бы вы знали, как затронула меня эта фраза. Как перевернула все с ног на голову в моей душе. И я поняла – нет ничего важнее уверенности в собственной мысле, знании, что она не предаст, как нашего героя.

Леонид Андреев позволил нам самим вынести приговор доктору. И это дало нам пространство для раздумий. И я уверена, каждый читатель по-своему будет трактовать душевное состояние героя. Но, все-же, я склоняюсь к мнению, что он изначально был болен.

Каждая фраза, каждое слово в повести забирается в самые глубины души, бродит по ее темным коридорам и комнатам, закрывая плотнее окна и двери, что бы она не покинула меня. Она- Мысль.
Как же хочется разобрать на цитаты всю книгу, и выплеснуть те эмоции, которые подарило ее прочтение. Как же она вдохновила меня, подарила крылья. И хочется о ней писать, писать, писать. И в голове еще так много идей, которые она сформировала…
На вопрос, буду ли я читать еще какие-нибудь работы Андреева, я без колебаний отвечу «Да!»

Все сравнивают с Достоевским, а когда я читал, я в первую очередь подумал о Лавкрафте.
1) Ощущение растущей обречённости. Обычно в русской классике, это нечто нейтральное, но здесь это воспринимается негативно, и поэтому выделяется. Хотя конечно же это не cosmic horror.
2) Повествование от первого лица
3) Образованный, интеллигентный человек рассказывает о том, что с ним уже случилось
4) Он в психушке) Если у Лавкрафта герои столкнувшись сходят с ума быстро и бесповоротно, то здесь вопрос о здоровье гг остаётся открытым.
5) История не идёт в хронологическом порядке, хотя конечно у Лавкрафта, кульминацией является встреча с ужасом, после которого, герой окончательно теряет рассудок Здесь же само убийство описывается в середине, "пятому листок", но как!

Сходство с Достоевским конечно тоже есть. Эту историю можно интерпретировать как попытку превозмочь себя, убить и остаться прежним. Как доказательство победы сильного человека над любыми препятствиями. Вот только в отличие от Раскольникова, которому автор засунул в голову, что если убить старушку, ты получишь корону Франции, из-за чего всю историю сложно воспринимать серьезно, у Андреева вполне понятный, человечный мотив для ненависти. Она ему отказала, смеялась над ним, женилась на этом "простофиле"... Да и кто она, чтоб ему отказывать?

Смешать "Преступление и наказание" Достоевского с его же "Записками из подполья", сократить содержание - получится нечто очень похожее на андреевскую "Мысль".

Главный герой - доктор Керженцев, оторвавшийся от реальности тип, лютый мизантроп, противопоставляющий себя всему миру людей и упивающийся своими размышлениями в одиночестве. Однажды он решает испытать себя убийством. Вернее, сначала ему кажется, что он убивает из ревности, но позже, поплутав в своих философских рассуждениях, он приходит к выводу, что любви и ревности никакой нет, а это скорее убийство-эксперимент. Господину Керженцеву вообще свойственно было с юных лет ставить жестокие эксперименты над людьми: дай-ка я сделаю ближнему своему подлянку, попадётся или нет? что получится? Он напрочь лишен каких-либо светлых чувств к людям, они для него не более чем шахматные фигурки, которые можно двигать, как вздумается самому умному и подленькому, а самый умный и подленький - он, Керженцев. Но убийство, как и у Достоевского, надламывает что-то в нашем "злом гении" - прикидываясь сумасшедшим, он по-настоящему теряет над собой контроль, но одновременно начинает понимать, что в чем-то ошибался, что-то проглядел в этой жизни.

Андреев оставляет герою небольшой лучик надежды: Керженцев обращает внимание на Машу, свою сиделку, тупое и ограниченное, по его мнению, существо, ничего не знающее о мире и ни о чем не думающее, впрочем, это существо выгодно отличается от главного героя тем, что в нём есть загадочное внутреннее спокойствие и совсем уж непонятная ему доброта. А ещё ему частенько вспоминается образ маленькой девочки, играющей с собачкой, которую он увидал когда-то давно, и эта трогательная картина что-то задела в его душе. Автор видит в этой простой, наивной, детской любви возможное спасение для нашего отчаявшегося "доктора Зло", но уже слишком поздно, Керженцев всё-таки летит в бездну безумия.

Прочтение рассказа "Мысль" вызвало много эмоций. Но это как раз тот случай, когда их слишком много и они "перекрывают" собой все слова. Есть такие вещи, что сподвигают на пространные-многословные рассуждения (такие, как "Конформист" Альберто Моравиа), а есть... такие. Лаконичные, ясные, вводящие в заблуждение своей обманчивой простотой и вроде бы понятной расстановкой действующих сил, а в финале оставляющие тебя в каком-то подвешенном состоянии.

Что и говорить, умеет Леонид Андреев нагнать безысходности не только в своих пьесах. И, главное, мерзости-низости человеческие описывает без какого бы то ни было морализаторства, навязчивых призывов пожалеть кого бы то ни было, как-то откровенно воздействовать на эмоции читателя. Но и без малейшей веры в торжество лучшего. После прочтения "Мысли" заключительная реплика главного героя чуть ли не эхом в голове отозвалась. "Ничего". И все тут. Ни раскаяния, ни пресловутого нравственного возрождения, ни даже простого осознания всей тяжести содеянного. И даже ни намека на ответ на главный вопрос: симулировал ли Керженцев сумасшествие только для того, чтобы избежать наказания или же убил только потому, что изначально был сумасшедшим. Впрочем, так ли уж важен этот ответ?..

Андреев не верит в доброе человеческое начало, не верит в спасительность любого из двух путей (как рационалистического, так и религиозного) и не скрывает этого. Но можно ли его за это винить? Вопрос риторический.

Знаю, что многие сравнивают его с "Преступлением и наказанием" Достоевского. По мне так это совсем разные глубины человека.
Заманчивая аннотация вызвала у меня неподдельный интерес. По мере прочтения данного "дневника" профессора, который решил избежать наказания за убийство, притворившись душевно больным, узнаёшь, в чем причина, зачем и за что лишать жизни человека, тем более того, кого сам главный герой знает лично.
Это довольно глубокий роман о сознании главного героя, проходящего на протяжении всей книги путь самоанализа, доказывая свою мысль. И эта мысль, когда-то ставшей для него крепостью, которая на деле не защищала, а стала тюрьмой.

мне понравилось, но мне абсолютно нечего сказать. и не знаю как грамотно раскидать по полкам то, что напишу ниже.

бывает у меня желание прочесть что-то грязное, больное, но не переходящее в треш ради треша. обычно такое хорошо пишут японские авторы, но из-за культурных различий я не могла полностью проникнуться книгой и понять всех приколов души японской. и вот по чистой случайности я наткнулась на Андреева, русскоязычного автора, в произведениях которого есть всё, что я люблю: меланхоличность, болезненность, экзистенциальный кризис.

Мысль напомнила мне Преступление и наказание Достоевского, хотя из общего у них лишь - описание надломанной личности убивца, его душевные терзания, вопросы к самому себе и принятие наказания.

перед прочтением рассказа, я смотрела несколько видосов, посвящённых творчеству и жизни Леонида. его творчество описывали как что-то максимально угреюмое и мне казалось, что это произведение наконец выгонит меня в состояние долгих угрюмых раздумий, подарит сильное потрясение. но чего-то мне не хватило. однако, ощущения после прочтения все же приятные.

рассказ понравится тем, кому полюбился роман Достоевского.

Мне здесь видится скорее особый вид детектива. Обычно в детективе неизвестно кто убийца. Здесь кто убийца известно всем, невестино является ли убийца вменяемым. И это загадка для всех, включая убийцу. Я вообще не люблю детективы, но здесь интересный оборот в субъективную строну преступления - психическом отношении субъекта преступления к своему деянию. Есть очень интересные строки, типа обоснования Керженцевым автономии своей мысли и яркое изображение мерзости жертвы - писателя Савелова. Кстати, тут интересный конфликт : Керженцева - восхваляющего мысль и ставшего убийцей и Савелова, который преклонялся перед "жизнью" и ставшего совершенным негодяем. Здесь есть какое-то предчувствие преклонения перед "жизнью", которое приведёт многих к разным видам тоталитаризма.

"Читать поучительную сказку Леонид Андреев — Мысль для детей на ночь и родителей на сайте..." Ой, нет, не то.

Вот:

"Главный герой рассказа, доктор Керженцев, собирается убить своего друга, писателя Алексея Савёлова. Чтобы осуществить свой замысел и при этом не быть осуждённым, он задумывает симулировать сумасшествие. Он руководствуется в этом собственной интуицией. Вера Керженцева [кто такая Вера Керженцева? так, стоп..] в возможности его собственной мысли безгранична. Но постепенно мысль изменяет ему, и он обнаруживает себя посреди захлестнувшего его сумасшествия". Это спойлер, да. Но все равно. Интересный сюжетец, а? Вот и я так подумала — и пошла читать. Начала читать, читала, читала, — рассказ небольшой, — а дочитывала уже через силу.

Короче, когда-то давным-давно гимназист Леня Андреев прочитал "Преступление и наказние" ДостОевского, а потом, через некоторое время, уже Леонид Николаевич ознакомился с трудами Ницше, а потом — уже писатель Леонид Андреев (James Lynch, Л.— ев) посидел и подумал, и в его голову пришла некая мысль. Воодушевленный, обращаясь ко всем сразу и ни к кому в отдельности, он радостно воскликнул: "Слушайте, а это МЫСЛЬ!" И написал рассказ "Мысль". И кстати, ему так понравилась эта МЫСЛЬ (или "Мысль"), что потом он написал еще и пьесу, но ее я читать, конечно же, не буду. И вот доктор, прости гспди, Керженцев сидит в психушке на койке, строчит на листочках признания господам экспертам и посвещает санитарку Машеньку в некоторые аспекты некоторых философских концепций.

Это так... так ясно, откуда взялось, что даже как-то неудобно.

Доктору, прости гспди, Керженцеву невозможно сочувствовать, вот даже на чуточку, даже на ниточку, даже на сопельку... Даже Раскольников мне больше зашел в свое время, хотя я не люблю всех этих Наполеонов и сверхчеловеков с тварями дрожащими и права не имеющими. Невозможно сочувствовать, — невозможно и читать. От этого текст куда-то утекает. Ощущения от рассказа, как от чтения сводки происшествий в газете, — ооожуенно большой сводки, причем разбавленной размышлениями и соображениями утомившегося в край и от этого ненавидящего весь мир редактора.

Описаний просто минимум, просто вообще нет, одни только мысли, мысли, мысли, мысли... Я шерстяной волчара, как мощны мои лапищи, то есть, как мощны мои мысли, мой умммм, я дочерта умный, вы не знали? Ну, тогда читайте, завидуйте, я — просто гений, а вы думаете, что я сумасшедший? Ну, так читайте, читайте, я вам щас покажу, откуда... то есть докажу, что я полный адыкват. Серьезно, рассказчик на протяжении не знаю скольки страниц просто тупо упивается своей мыслью, в смысле, своим процессом мышления, конечно, не таким, как у других, как у вас, например, — пошлым и обывательским, а лучше, топовее. Да он реально гений, этот доктор К.. К.. Керженцев, непонятый гений, — а все считают его сумасшедшим! Как так-то? Он так гениально убил своего дружка-писаку — стукнул его пресс-папье по голове, а как он гениально ему сказал: погоди! Лее, ты погоди, дружок, - можно было еще пальчиком погрозить, — опусти свою ручку сахарную, вот так, молодчага, ну, вот теперь еще немного погоди, а я тебя сейчас стукну. А вы — сумасшедший! Да это вы, это вы все сумасшедшие! Скажите честно, а

Конечно, не является, реально не является, реально не является, не является, ясно тебе? Это ты сумасшедший, ты всегда был сумасшедшим, ясно тебе?? Хорошо, хорошо, понял-принял, сейчас я докажу вам, что я сумасшедший. Так

Вот весь вопрос этого рассказа. Честно говоря, не хочется его решать, не хочется над ним размышлять и отвечать на него не хочется. Хотя, я могу.

Концовка ни о чем, зато с претензией на глубокий смысл. А вот если бы этот рассказ заканчивался, как паста про Мартина Алексеевича... Вообще, этот Андреев... Я, конечно, понимаю, о чем он, но вот совсем как-то его не люблю. А, не, автохромы прикольные — ну, и все. Рецензии к "Мысли" в основном положительные, штош...