Легкий аллюр

Мы боимся названий. То, чему нет названия, — это для нас ерунда, этого вообще не существует.

в жизни имеет значение лишь одно, деточка моя, — веселье. Никогда не позволяй никому отобрать его у тебя

Перед раскрытой книгой все мы дети, которым разрешили ещё поиграть на улице, хотя уже давно пробило десять.

Нет ничего печальнее, чем всегда одеваться «как положено». Нет ничего скучнее, чем люди, которые никогда не говорят и не делают ничего «неуместного».

Я очень хорошо знаю, чего боюсь. Я боюсь, что меня больше не будут любить, – только этого одного. Ну, может, еще пауков.

Говорят, мир принадлежит тем, кто рано встает. И они всем своим видом показывают, что он – этот мир  – принадлежит именно им, и  страшно гордятся своей суетой. Но  когда вы любимы, вам плевать на  мир и нет надобности как-то участвовать в его жизни.

Просто поразительно, какую чушь мы способны нести ради того, чтобы удержать людей, – и поразительно, что люди верят в любую чушь, которую слышат.

Я впервые влюбилась, когда мне было два года, – в самое благородное существо из всех возможных: после ни  один не сможет с ним тягаться, никто и никогда не займет его места. Мой первый возлюбленный – волк.

Он страдал меланхолией. Ты знаешь, что это такое — меланхолия? Ты видела солнечное затмение? Вот это меланхолия и есть: луна, которая заслоняет сердце, и сердце, которое больше не светит. Ночь среди белого дня. Меланхолия — это слабость и темнота. Он излечился наполовину: тьма ушла, но слабость осталась.

Я потом узна́ю – а впрочем, и  сейчас мне это ясно: отец сражен тяжелой болезнью. В жизни бывает множество болезней. Например, у  мамы такая болезнь, при которой ничего не принимаешь всерьез. Она как доброкачественная опухоль, не затрагивает ни одной из  жизненно важных функций. А вот отцовский недуг неизлечим: он болен перфекционизмом.