Сорока на виселице

Тут вот пишут, образец интеллектуальной прозы. Нет, ребята, вы как-то не так понимаете интеллектуальную прозу. Если автор утрамбовывает в свою книгу тонну скрытых цитат и названий, если наделяет своих персонажей узнаваемыми именами, если многозначительно подмигивает библейскими и прочими аллюзиями, это литературно, но еще не интеллектуально. Интеллект — это совсем о другом, это скорее самостоятельное мышление, а не заимствующее. Помните, как у Кржижановского: «Есть люди, к которым приходят мысли. А есть люди, которые сами ходят к мыслям: приставят библиотечную лесенку к книжным корешкам и скрипят ступеньками, пока какая-нибудь мысль не распахнет перед ними своей обложки». Кржижановский из первых, а вот Веркин из вторых. Он литературен, литературно центричен, литературно же вторичен. А некая претензия на интеллектуальность оборачивается в этом случае банальной претенциозностью: напущу тумана, двусмысленностей, парадоксов, а закончу ничем, ведь жизнь неоднозначна. Все так, но это соль, а из одной соли каши не сваришь.

Из чего же Веркин варит свою кашу? Зерно знакомое: фантастика шестидесятых, все эти физики-лирики, даром что у Веркина каждый второй – физик, шпарящий стихами. Стругацкие выглядывают из всех щелей, Институт на Регене с гипотетическим потоком Юнга словно списан с базы «Солярис», с ее чередой странных событий, психическими отклонениями и непостижимым Океаном… Но то, что у классиков выглядело новым, серьезным, полным жизни, чутким и ответственным, у Веркина превращается в постоянное ерничание, словесную клоунаду, плетение словес, ускользает от серьезных ответов в многозначительность общих фраз. Каждый герой — ненадежный рассказчик, скоморох, сам не в себе, никому нельзя верить, потому что ни у кого нет этого «в себе». Неудивительно, что не получается ни физики, ни продвижения вперед, ни совместного дела — только шатание вразброд. Ретрофантастика оборачивается пародией на первоисточник.

До пародии, карикатуры доходит и ретроградство автора. До сих пор вполне серьезно можно читать у классиков о бортовых компьютерах на перфокартах, представлять их капитанов со звездными картами, заправленными в планшеты, но только издевкой выглядят у Веркина звездолеты, оббитые войлоком, или навигаторы, прокладывающие путь с помощью игральных кубиков. Ибо перфокарты были на то время авангардом науки и техники, знаком прорыва в неизвестное, Веркин же рисует усталую цивилизацию, отказывающуюся от многих достижений, цивилизацию неолуддитов, у которой вдруг не получается прорывная физика. Ну так потому и не получается, неужели неочевидно? Течь не сверху, а снизу, где ей и положено быть.

Но если не физика, тогда что? Этика? Эстетика? Но никаких серьезных этических коллизий нам не продемонстрировали, никакой новой эстетики не сформулировали. Все осталось на уровне общих фраз, вперемежку с ничего не значащими стихами и «прозрениями». Такими, как, например, «прозрение» одного из героев о связи между ростом гуманизма и просвещения с освоением человечеством воздуха. Ага, это после ковровых-то бомбардировок и полета B-29 над Хиросимой. И вот все «прозрения» в книге такие: вроде читаешь, кажется, интересно, метко, а вдумаешься: «бред сивой кобылы». Какая уж тут интеллектуальность!

В целом, печальный, больной, парафренический роман. Наверное, в согласии с нашим временем. Но как-то не хочется литературы, только отражающей время. Опережающей бы. Созидающей. Да не в этот раз.

Автор: Эдуард Веркин
«Сорока на виселице»
Фантастика

Мир будущего. Человечество покоряет дальний космос – «ойкумену».
А на Земле, на древнем плато Путорана работает спасателем молодой Ян. Охраняет идиотов-туристов и наслаждается «простой» жизнью.
И тут вдруг Ян узнает, что его избрали в члены Большого Жюри, куда попадают самые знаменитые, выдающиеся из людей. А теперь и он там. И ему в числе знаменитостей предстоит решать судьбу человечества.

Судьбу решают на «Земле-прайм» - планете Реген.
И решать ее нужно незамедлительно. Человечество в познании вселенной достигло возможных границ. Ведь, чтобы путешествовать сквозь пространство, нужно каждый раз «умирать», проходить через эвтаназию, а затем «воскресать». За один полет приходится несколько раз проходить эту «процедуру». И количество таких эвтаназий и воскрешений ограничено для каждого человека.
Казалось бы, в распоряжении людей уже есть новые землеподобные планеты. Живи – не хочу. Но человеку этого мало. «Любые ограничения – смерть для разума». В книге рассказывается об опытах с ИИ. Каждый раз, когда искусственный разум осознавал, что он не свободен, он самоуничтожался.

Ученые видят решение – как избавиться от «поводка», расширить границы освоенного пространства - в синхронной физике. Которая непонятна большей части людей и кажется им сродни магии.
Выйти за границы разума, совершить невозможное – подчинить себе пространство -поможет сложнейшее устройство Актуатор. Строить который придется не одну сотню лет.
Члены Большого Жюри прибывают на Реген. И среди ученых неожиданно оказываются спасатель Ян и библиотекарь Мария. Которая привезла на Реген бумажные книги. Ведь человечество давно отказалось от электронных книг и средств связи. И теперь обменивается бумажными письмами и читает, перевозит с планеты на планету горы бумажных книг. Книги, которые здесь упоминаются, написаны выдуманными авторами будущего.

Ян и Мария живут вблизи Актуатора, из-за чего границы реальности постоянно смазываются. Некоторые дни похожи один на другой, кажется, что герои просто проживают их как в «дне сурка». Сама конструкция здания института напоминает сложнейший лабиринт, в котором легко заблудиться, потерять ориентир. И становится ясно, зачем выбрали именно Яна. Он – единственный адекватный среди этого абсурда. Способный сохранить ясный рассудок и спасти утонувших в безумии «коллег».
Абсурд в институте – важнейшая часть реальности. Он помогает раздвинуть границы разума. И в то же время ведет в тупик. Уистлер – ученый, «синхронный физик», с каждым шагом все глубже погружается в это безумие. Наслаждается им. Остальные пытаются сдерживать его, но безуспешно.
Вся книга – «абсурдная» фантастика. Сама обстановка института, ощущение зыбкости происходящего, сюрреализм, замкнутое пространство – остальные участники Жюри так и не долетели до Регена. Из-за чего Жюри не может собраться, и все происходящее становится бессмысленным. Яркий штрих к картине царящего здесь абсурда – зверь Барсик. То ли живой, то ли киборг.

Для путешествия сквозь пространство нужно умереть. А потом воскреснуть и вновь обрести душу. И люди готовы делать это снова и снова. Бежать от себя в глубины космоса. Ведь мы одиноки во вселенной, и космос принадлежит нам. Разве нет?
Книга местами читается тяжело. Но затягивает невероятно.
Захотелось прочитать другие книги Веркина.
Рекомендую.

Сюжет + Общее впечатление + Язык: 2+4+8=4,7

Блиц-аннотация: Шоу от Веркина: 500 страниц, где слон рожает мышь. Без финала. Без рекламы. Без смс.

Ох, и тяжело у меня шло написание этой рецензии. Собственно, как и прослушивание романа господина Веркина (да-да, даже аудиокнига не спасла).

О чем. Фантастический роман о будущем: на Земле давно победили болезни, войны и старость, люди живут в практически идеальном обществе. Из-за изобилия умов создали "Большое Жюри" - случайно отобранных людей, которые должны решить судьбу науки и прогресса.

Сюжет. Нет здесь сюжета, и не стоит его пытаться найти. Весь роман герои собираются решить судьбу человечества, но решить ничего не успевают, а книга окончательно ускользает в нерешённые вопросы. Персонажи бесконечно фыркают друг на друга философскими монологами, поэтому часто кажется, что автор просто увлекся загадками и высокими идеями и забыл довести сюжет до какого-то окончания. Книга заканчивается не финалом, а вздохом. Терпеливый читатель, прошедший все 500 страниц, в итоге ничего не получает - ни ответов, ни развязки.

Персонажи. Вроде у всех свои голоса, но глубины нет. Вроде и различные по своим голосам, но все слишком поверхностные. Они скорее напоминают наброски, нежели действующие лица с драмой. То есть получилось, что Веркин создал не персонажей, а ходячие рупоры идей. Из-за всего этого, уже в первой трети книги ты перестаешь интересоваться, случится ли с ними что-либо или нет (нет), а лишь наблюдаешь, как они открывают и закрывают рот, чтобы произнести очередную мудрость автора.

Веркин пишет хорошо, мир местами убедительный, но это всего лишь красивый задник для его фейерверка идей. А идеи - хоть и бьют ключом, но интересными от этого не становятся. Рассуждения о судьбах человечества, генетике, потоке Юнга и прочем могли бы быть захватывающими - если бы не подавались под соусом "научной фантастики", которой тут как таковой нет. В какой-то момент ты просто устаёшь считывать бесконечные отсылки и хочешь, чтобы все это уже закончилось.

Когда одна и та же сцена прокручивается из раза в раз (у меня в какой-то момент вообще дежавю случилось), то причудливее роман от этого не становится. Сюжетные дыры скромно прикрыты очередными разглагольствованиями героев, а тяжелая философская болтовня, рассчитанная на "умного читателя", порой просто заводит в тупик.

Если вы ждете сюжетных поворотов, ярких героев, эмоционального пика или хотя бы интриги - проходите мимо. Здесь Веркин на лопате принесет вам кучу разговоров, и вы будете вынуждены ковыряться в них, чтобы собрать по крупицам суть рассуждений.

Все это - увлеченность автора собственными идеями, где на сюжет так и не наросла плоть. Пластмассовые персонажи, сотни страниц болтовни - и вот мышь, которую родил слон. Любители с лупой искать жемчуг в навозе, конечно, найдутся - они уже поют дифирамбы. Но если быть честным: это было скучно. Настолько, что интерес к содержанию начнет испытывать разве что тот, кто совсем забыл, как выглядит хорошая история.

Рекомендовано: любителям квазиинтеллектуальной фантастики без сюжета, героев и какого-либо финала.

Прочел роман Эдуарда Веркина «Сорока на виселице» — один из самых примечательных русскоязычных текстов последних лет, если не десятилетий.

Он цепляет сходу, размером: это именно что роман, полновесные 500 страниц мелким кеглем. За такую книжку хочется подержаться, задержать на ней взгляд, уж больно дородна. В мире, где «романом» регулярно обзывают маловразумительные автофикш-излияния на 4-5 авторских, подобная основательность сама по себе есть и качество, и примета.

Это медленный, размеренный, флегматичный текст, он явно писался без спешки, не преследуя сиюминутное. Вне трендов: когда русская литература повсеместно откатывается в лубок, гротеск и агит-публицистику, Веркин пишет созерцательную фантастику, далекую, кажется, от всего актуального, а потому вневременную — этакий книжный антракт, отдохновение в наш гомонящий век.

Формально роман следует отнести к наследию Стругацких и Лема, особенно таким поздним их вещам как «Глас Господа», «Фиаско» и «Отягощенные злом». Веркин и по возрасту и по общему бэкграунду принадлежит собирательному «Времени учеников», из которого выросла почти вся постсоветская фантастика; его «Сорока» будто бы прилетела из мира «Полдня», где человечество избавлено от войн, социальных конфликтов и капитализма, посвящая себя фундаментальным наукам и космической экспансии; однако — что важно — это мир не XXII, но XXIV века, он длит классику из позиции тупика, развивает знакомые сюжеты через редукцию, с поправкой на смешение небесных тел.

Данное подобие не стоит преувеличивать — оно видится чуть ли не эпигонским в первых главах, но по мере углубления в текст становится ясно, что несмотря на обилие имен, терминов и нетривиальный н/ф антураж, Веркина мало интересуют вопросы, которыми задавались отцы жанра. Проблема невозможности Контакта — ключевая для Лема — в мире Веркина отсутствует вообще, человечество у него одиноко априори; что касается Надлома и Большого разочарования, проходящих через все главные романы АБС, то в «Сороке» оные присутствуют лишь номинально, ведь посыл здесь иной: ойкумену Веркина губят не амбиции, спецслужбы и людены, а усталость, апатия и книжные черви. Почувствуйте разницу.

Роман сложно задуман и структурирован, он изобилует отступлениями и вставными новеллами, его концовку трудно понять с первого раза. Этим он походит на «Фиаско» — вершинный, итоговой текст Лема, но там, где великий поляк творит космогонию и утверждает философию вселенского пессимизма, Веркин обходится намеками, игрой с фабулой и околорелигиозной скороговоркой. Он не дает внятных ответов, у него нет готовой концепции — «Сорока» состоит из афоризмов, шарад, лейтмотивов. Это в большей степени поэтический, нежели философский текст. Он не про идеи, но про тревогу и неуют (как бы) случайно подмеченной детали:

Текст Веркина нарочито театрален. Герои здесь изъясняются бесконечными монологами, а ключевая сюжетная пара — сумасбродный прогрессист Уистлер и истеричный скептик Кассини — выглядит пародийной репликой другого книжного дуэта — гуманиста Сеттембрини и иезуита Нафты из «Волшебной горы». Как и в романе Манна, заочное противостояние заканчивается самоубийством, причем в этот раз смерть настигает местного «либерала», что при желании может сойти за политическое высказывание.

Разумеется, сие обманка, одна из многих — «Сорока» любит петлять, вводить в заблуждение, пускать по ложному следу. За этими прихотливыми мытарствами нет сопоставимой интеллектуальной глубины, но сами по себе они увлекают, причем весьма — дочитав последнюю главу, я испытал разочарование, но не концовкой, а только лишь наличием оной. Роман Веркина напоминает «Твин Пикс» — его обволакивающая структура есть особое состояние, когда люди и вещи обретают неясную многозначность, словно бы утопленные в тумане. Это магический мир, и тебе не хочется его покидать, ведь магия — прелестный наркотик.

К сожалению, стилистически роман довольно неряшлив, ему не хватает лоска, шлифовки, редактуры. Веркин регулярно допускает одну и ту же ошибку: использует запятую там, где необходима точка.

Пример:

И далее:

Невообразимая мешанина из глаголов, причем каждый будто живет своей жизнью. Причина: слишком много неуместных запятых.

Поработаем редактором АСТМО:

Легкая правка пунктуации, замена двух-трех слов, а на выходе — текст, который не нужно перечитывать, чтобы понять, кто там чего зацепил и кто на кого опустился.

Автор не различает нюансов — весь роман написан строго через запятую. Веркину она милее прочих знаков препинания, но сам он точно не Маккарти, так что вменяемому редактору было над чем работать. Впрочем, есть подозрение, что редактор текста не касался вообще.

Означенные нюансы несколько портят впечатление, но не в той мере, чтобы заслонить достоинства. Веркин написал отличный роман, значительно превосходящий едва ли не все, что издается как в России, так и в эмиграции. Появление такой книги в 2025 году — феномен, нуждающийся в осмыслении.

Мы на пороге. Понять бы еще, чего.

Проиграл. Признаюсь честно, чего уж тут. К книге оказался не готов. Знаете ли, есть такие книги, которые, как лакмусовая бумажка (всё время пихаю во все тексты эту метафору, хотя держал её в руках один раз в жизни в далеком детстве), показывают твой уровень кругозора, начитанности, ассоциативности. Вот думал, что у меня В-2, а оказалось А-1. Есть такие книжки, которые ставят на место, и “Сорока на виселице” определенно из них. Это не повод печалиться, это повод перечитать и оценить заново.
Есть только одно оправдание: не так много читал я философской добротной фантастики, а это определенно она. Не только, конечно, но для меня — преимущественно.
О чём эта книга? Мир Полудня, который дошел до своего предела. Человечество уперлось в черный лед космоса, несмотря на гиперпрыжки и прочее. И мало того что оказалось, что сидим на поводке, так ещё и обнаружили, что этот поводок душит человечество как таковое. Ибо оно по сути своей остановиться не способно, как альбатрос над океаном, как акула в глубине. Что делать? Придумать синхронную физику, смешать науку с магией и мифом, летать к пределам Вселенной через череду смертей и воскрешений? Ого! Вот это размах. Но увы, этого недостаточно. Поводок держит крепко.
Не ждите от книги сюжета и динамики космических опер. По факту сцена неизменна. Пьеса, в которой по факту ничего не происходит. Много диалогов и мыслей, которые ни к чему не приводят. Художественные вставки (очень классные, кстати): кем-то прочитанных рассказов, отрывков, заметок. Фрески и странная архитектура. Сцена всё время погружена в туман из которого время от времени появляются персонажи и также уходят в никуда.
Чтение “Сороки…” напоминает брожение между стеллажами библиотеки, в которой хулиганы перемешали все книги. Вы бродите и наугад вытаскиваете то один, то другой том. То страницу 17 по квантовой механике прочтете, то сказку Гримма, то какой-нибудь ужастик. Вырываете страницы и бросаете на пол. Потом, выпив морсу, можно всё это смешать и сшить фиолетовыми нитками, и, возможно, явится понимание. Но нет. Это не я придумал – так и делал один из персонажей.
Библиотеки и книги – наверное, единственное, что немного понятно. Мысль об усталости от книг просто в самое сердечко.
Прекрасный литературный эксперимент, интересный и очень необычный. Веркин для меня благодаря этой книге просто невероятно вырос во всех рейтингах. Ничего похожего из современных российских фантастов и близко не написал. И, боюсь, не напишет. Задал планку так задал!

Дайте мне чагу, растебяку, радон, Дросю Ку, гандрочера Коха  и дольмены. А вот это вот всё заберите. Не моё это.

Степень своего разочарования  передать просто не могу.  Хотя пока Веркин шутит, узнаю брата Колю, когда начинает задвигать свою "космогонию" - нет. Становится скушно... Понятно, что мои ожидания, мои проблемы.

Можно упрекнуть, мол, не разобрался-не понял. Даже спорить не стану. Однако, книге для того, чтобы понравится нет нужды быть на 100% понятной в части заложенных идей. Книга не учебник физики.  Да и не существует его, полного понимания. Пластов может быть бесчисленное множество. Сверху всегда пласт увлекательно рассказанной истории. Нет его, остальное не имеет смысла.

Подумалось, что неприятие Сороки, возможно, связано с тем, что терпеть ненавижу "Полуденную" серию Стругацких (коих в целом почитаю за гениев).  Но нет, никакой полудень тут ни при чем...

«Сорока на виселице» читалась мучительно и долго. Порой текст обретал в моих глазах все признаки шизофазии. После некоторых размышлений я откинула вариант, что автор надо мной издевается. Конечно, нет. Веркин, безусловно, умница – он приятно эрудирован и ироничен, просто… мы с этой книгой не созданы друг для друга.

Другие читатели наперебой сравнивают роман с книгами Лема и Стругацких. Я же считаю его схожим разве что с «42» Томаса Лера. И там, и там текст маскирует свою истинную сущность под научную фантастику, но на деле является чем-то иным. И я не знаю, чем именно. Чем-то большим, чем поток сознания, но чем-то меньшим, чем хороший роман в моем понимании.

Есть в «Сороке» некоторое обаяние – порой оно мелькает то в героях, то в безумных сюрреалистичных историях, то описании странных технологий, но в целом, это скорее утомительно в силу отсутствия сюжета. Даже несмотря на изобилие книг и библиотек в повествовании.

Зря я так охотилась за книгой и даже завела бумажный вариант. Не мое.

P.S.
Ах да, Барсик! Я возлагала большие надежды на эту искусственную домашнюю пантеру, но, увы, и они не оправдались.

Пожалуй, каждая книга Эдуарда Веркина – тест на принадлежность к крайностям. Во-первых, на любую аннотацию уже заготовлены свои ожидания. Сказали, что "Сорока на виселице" – это Стругацкие, а "снарк снарк" попахивает Стивеном Кингом? Всё, забрало упало, шаблон сформирован. Во-вторых, в зависимости от попадания в поток автора любой его текст объявляют то новой надеждой русской литературы, то скучной, многословной мутью. Уж извините, просто цитаты из Интернета. А если попробовать остановиться где-то посередине?

Новый роман действительно напоминает нечто из классического пантеона твёрдой НФ. По стилю и ламповости, отсутствию крови и кишок, лихих гиперпространственных перелётов и брутальных инопланетян это не только Стругацкие, но и тот же самый обожаемый ранний Лем (вроде наивного "Магелланового облака"). Именно форма "Сороки" привлекает в первую очередь. Это камерный псевдонаучный роман в закрытом пространстве, где по большому счёту несколько архетипов (даже не персонажей), которые напоминают статичные классы в видеоигре, будут ходить, разговаривать и решать проблемы будущего. При этом не смогут решить ничего, напоминая средневековых схоластов в аудиториях университетов. Все поставленные задачи изначально чисто теоретические, умозрительные, искусственные, далёкие от реальности и малопригодные в практической плоскости.

Пространство романа наполнено абсурдом, иронией и многогранностью. В некотором смысле это игра с читателем, поскольку определить с высокой долей вероятности, о чём именно хотел сказать автор, невозможно. В частности, здесь будет рассуждение о том, что каждая кухарка может управлять государством, поскольку судьбы мира (даже не так – Вселенной) зависят от людей, не особо компетентных (хотя считается, что в будущем все настолько достигли просветления, что компетентен каждый – явный саркастический кивок в сторону коммунизма, а, может быть, и не только его). И эти люди, приехав на далёкую планету участвовать в мифическом Жюри, часами не могут найти дорогу в недрах огромного комплекса, блуждая не только в потёмках смыслов, но и во вполне реальных лабиринтах коридоров.

Порассуждает Веркин устами своих героев над новым мировым порядком, где основные проблемы вроде бы побеждены, о бессмертии и над странными экспериментами с животными, породившими Барсика – самый запоминающийся образ романа. Но, пожалуй, наиболее интересный вывод из "Сороки" после картинки на обложке и самого названия в том, что каждый внимательный читатель способен раскопать здесь что-то своё без каких-то заранее предложенных установок. И о будущем ли этот роман на самом деле?

Ну или в очередной раз можно разочароваться и объявить текст писателя скучным и бессмысленным "многобуквием", не стоящим времени. Поскольку в романе решительно ничего не происходит (герои в своих шаблонных амплуа просто ходят, говорят, спорят) и нет чётко выраженного основного конфликта, на котором, как на обоях, держался бы новый дом. Но в данном случае каждому своё...

Очень странная фантастика про некое неопределенное будущее. Герой летит на отдаленную планету,чтобы поучаствовать в специальном конгрессе на тему будущего земной цивилизации. Сам он простой спасатель - спасает заблудившихся в заповедниках туристов. Отобран на конгресс случайным образом в результате какой-то лотереи. Вроде и интересная заявка с очень интересными вначале рассуждениями на тему новейших направлений физики и науки вообще, но дальше пошло нечто невразумительное. Практически не читал, а листал. Читать подряд не получилось - очень странная смесь всего со всем (не только сюжетов, но и смыслов, настроений, атмосфер, намеков...) с общим уклоном в философию "обо всем" и в поздних Стругацких, Лема, и, возможно, Филиппа Дика. Очень впечатлил вариант путешествия к звездам за счет кратковременных смертей. Без чернухи, но и без особого оптимизма. И при этом примерно на 90% лишено сюжета да, пожалуй, и смысла. Подряд читать не смог, не осилил. Умение складывать слова, создавать идеи, яркие характеры и передавать настроение у автора определенно в наличии, но слишком обо всем и ни о чем. Возможно, это один из шагов к литературе будущего - примерно, как переход от "Бурлаков на Волге" к каким-нибудь кубистам. Но, кубисты мне все же понятнее.