Илиада. Одиссея

Рецензия во славу любимого факультета и нашей замечательной преподавателя курса античной литературы, доброго ей здоровья и долгих лет.

Двенадцать подвигов енота на службе у «Ницше на коне»:

Подвиг первый: еноты плакали, кололись, но продолжали жрать экстази читали Куна.
Когда-то мы вывели, что 90% проблем в греческой мифологии – от неумения Зевса держать свой детородный орган под полами тоги, или что там они носили. Чтение куновского изложения с детства многим известных мифов только подтвердило это.
А боги вообще очень на людей похожи – мстительные, гордые и, в большинстве своём, неприятные. Так что чтиво для циников – то ещё!
В процессе чтения ещё очень кстати наткнулась в интернетах на такую вещь:

Дальше воображение стало рисовать подобные картины жизни всяких Мидасов, Танталов и прочих. И настроение стало ощутимо позвонче.

Подвиг второй: продраться второй раз в жизни сквозь жуткий гекзаметр и не умереть.
«Гомера можно перечитывать бесконечно», «читая эти великие произведения, я всегда получаю огромное удовольствие», а также куча хвалебных од гекзаметром… Господа, вот вы сейчас серьезно? Если да, то меня, пожалуйста, в категорию быдла необразованного. И вы знаете, я не помню ни одного человека, кто действительно получал бы кайф от чтения этого памятника древнегреческой литературы. Людей, которым нравится Джойс с его «Улиссом», знаю, а вот фанатов Гомера пока не встречала.
Мне хотелось выпить, застрелиться, повеситься и лично линчевать Гомера, пока я второй раз в жизни давилась его дивным слогом. Сложнее было читать всё первые пару песен «Илиады», дальше как-то уже даже привыкла. Но кайфа всё равно не получила.
Парадокс: если ты читаешь не всё за один присест, то сбиваешься с ритма, и потом тебе надо потратить время на перечитывание хотя бы десятка строк, прочитанных ранее, чтобы этот ритм восстановить.

Подвиг третий: разобраться в хитросплетении сюжетов

Помнится, на первом курсе журфака, приходилось мучиться с ненавистным текстом ради каких-то там очередных контрольных, искать максимальное количество различий между «Илиадой» и «Троей», рисовать путевой лист Одиссея и долго запоминать, а потом увлеченно рассказывать преподавателю, читавшей лекции с восторженным придыханием, и казалось, всякий раз получавшей литературный оргазм при упоминании Гомера и иже с ним, кто с кем в каких связях состоял, попутно пытаясь понять, нахрена, собственно, нам это всё надо в таких подробностях знать. Теперь я поняла, зачем тогда всё это было! Чтобы перечитать ещё раз в рамках «Долгой прогулки», и чтоб это перечитывание далось чуточку легче первого раза.

Подвиг четвертый: не запутаться в именах и погонялах
Это, как выяснилось, было совсем не сложно. Хотя имён и погонял (особенно у Гомера, да и у Куна, впрочем, тоже) там предостаточно. А с памятью на имена, даты и географические наименования у меня всегда беда. Аполлон = Феб – это вообще просто, остальное приходит с опытом. Только к концу повествования всё равно ты запоминаешь только основной сонм богов и человек пять основных действующих лиц (я – по принципу: «А, Хрисеида! Это – та самая барышня, из-за которой сыр-бор в «Илиаде» начинается в самом начале?»). Древнегреческие имена, как ни крути, не слишком привычны для современного российского языка, даже если сделать скидку на огромное количество влияний и заимствований.

Подвиг пятый: не повеситься от обилия эпитетов
Любили, похоже, древние греки витиеватые речи. И Гнедич, молодец, расстарался (выбрала его перевод, потому что когда-то уже читала именно в нём. Если память мне не изменяет, то нас учили, что именно он – тру, а Жуковский – уже не совсем тру). Вчера на работе поймала себя на том, что в уме величаю окружающих жопорукими многоопытными и сребролукими. Гомер, Гомер, сволочь ты бессердечная, что ж ты делаешь-то со мной?!

Подвиг шестой: немного скрасить чтение этой бесконечной, нудной рецензии

Подвиг седьмой: найти хотя бы одного героя, за которого можно болеть, чтобы было ради чего это всё читать
Прекрасно помню своё легкое помешательство в детстве на греческой мифологии. Я до дыр зачитывала детскую энциклопедию «Я познаю мир» на заданную тему и всё, что попадалось во всех библиотеках, и почему-то фанатела от Артемиды и Афины.
В куновском изложении мне ближе всех был Геракл. Он показался мне мудрым, справедливым. Ещё он – сильный, и явный альфа-самец. И жертва обстоятельств (ищи ниже абзац про сволочную натуру Геры), значит, вызывает сострадание и желание о нем по-бабски позаботиться. В общем, если сильно не придираться (а если сильно придираться к мифологии, то вообще с ума сойти можно) – вполне себе женская мечта.
В «Илиаде» бесили все. По очереди. Трудно сказать, кто больше. Хотя нет! Гера же – мой фаворит. От странная женщина! Ну гульни ты тоже «налево», кто мешает?! Что ты окружающим жизнь-то портишь?! Нет же… Одним словом, стерва и сука!
Симпатичен мне был Ахиллес. Он такой весь из себя герой, и мозг присутствует вроде. За него и болела.

Подвиг восьмой: не возненавидеть всех остальных
См. предпоследний комментарий к предыдущему подвигу.

Подвиг девятый: прочесть до конца список кораблей, мать их
Дадада! Я не смогла это сделать в первый раз, но победила их во втором прочтении. Хотя бы ради этого стоило читать. Что здесь особенного? Да ничего, просто маленькая блажь.

Подвиг десятый: прочесть после «Илиады» ещё и «Одиссею»
Одиссей вызывает у меня меньше симпатий, чем Геракл и Ахиллес. Милостиво предложив ему третье, почетное, место в моём ТОП-стопятьсот древнегреческих персонажей, собрав остатки воли после прочтения Куна и описаний божественных тёрок и эпических сражений в окопах Сталинграда Трои, я приступила.
Строка «Муза, скажи мне о том многоопытном муже…», кажется, вытатуирована в подкорке моего мозга рядом с «Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына…».
Путь наш с Одиссеем был нелегким и долгим. А также страшно запутанным в рассказах знаменитого героя. Эх, где моя топографическая карта странствий Одиссея? Между Сциллой и Харибдой.
И да, как семь лет назад, так и сейчас мне «Илиада» от чего-то ближе и родней «Одиссеи». Может, потому что в ней экшна больше, а путевые заметки я никогда и не любила.

Подвиг одиннадцатый: написать рецензию
Дался чуть ли не сложнее чтения. Но я старалась, как могла, Зевс мне судья!

Подвиг двенадцатый: не умереть, совершая предыдущие одиннадцать подвигов
Вот она я, перед вами. Делюсь любимой картинкой про древних греков.

Надеюсь, вы тоже живы после прочтения моего многословного опуса. И совсем круто – если при этом не приобрели желания метать в меня тяжелые предметы :-)

В античной литературе, преданиях и сказаниях, созданных в глубокой древности, есть своя особая красота, очарование и привлекательность. В них в отражении восприятий и представлений людей о природе вещей, явлений и окружающем их мире, зачастую наделённых сказочными или мифологическими элементами и щедро приправленных различными фантастическими вымыслами, есть своё художественное обаяние и своя прелесть. Думаю, всё это с уверенностью можно сказать про такие шедевры античной литературы, как "Илиада" и "Одиссея", сюжеты и основные события которых, так или иначе, известны очень многим, знакомым с древнегреческими мифами и легендами.

Обе поэмы Гомера, величайшего поэта античности, который сам считается чуть ли не полумифической личностью, представляют собой весьма красивые, эпичные и драматичные сказания, воспевающие события и героев Троянской войны, победу греков над троянцами и весьма долгий и тернистый путь возвращения некоторых греков на свою родину, к родному очагу и милой супруге. И "Илиада", и "Одиссея" поражают своей монументальностью и своей прекрасной образностью в изображении Гомером всех многочисленных героев и богов. На страницах этих грандиозных по своей задумке и воплощению творений Гомера удивительным образом раскрывается мир античности, хорошо знакомый, как я полагаю, многим по различным древнегреческим мифам и легендам. В этих поэмах прекрасно описаны нравы, представления и мировоззрения людей того далёкого времени, поэтому, начав читать "Одиссею" или "Илиаду", всецело погружаешься в ту далёкую, вернее сказать, архаичную, полумифическую эпоху и проникаешься её духом.

Первая поэма Гомера, "Илиада", посвящена событиям последнего десятого года Троянской войны, произошедшей более трех тысяч лет назад и оказавшейся для того времени весьма масштабным и грандиозным событием, оставившем свой след в истории античного мира. На страницах поэмы перед нами предстаёт лишь малая часть тех легендарных событий, пронизанная интригами, эпичностью и трагизмом, поэтому неудивительно, что "Илиада" – произведение весьма увлекательное, несмотря на то, что может показаться и несколько сложноватым для восприятия, учитывая довольно необычную его стихотворную форму. В ней очень живо, красочно и образно Гомером воспеты военные события и подвиги таких легендарных ахейских героев, как Ахиллес, Агамемнон, Менелай, Одиссей, Диомед, Аякс Теламонид и Аякс, сын Оилея (то, что среди великих ахейских воинов оказалось в итоге два разных Аякса было для меня приятной неожиданностью), и многих других (всех, конечно, не перечислишь, потому как в "Илиаде" очень богатый сонм персонажей, как людей, так и богов, очень любящих играть людскими судьбами).

Поэма, конечно, получилась очень эпичной и весьма насыщенной описаниями жестоких битв и доблестных сражений. При чтении батальных сцен меня удивляло то, как Гомер описывал отношения между враждующими народами на поле боя, в которых невероятным образом смешались жестокость, доблесть и гуманность. Греки и троянцы, встретившись на поле боя, готовы растерзать друг друга, но при этом, вступив в единоборство с противником, они до последней секунды уважают друг друга и не стесняются это уважение проявить, зачастую восхищаясь мастерством, мужеством и доблестью друг друга.

Помимо описаний сражений есть в данной поэме и довольно волнительные и трогательные моменты (например, сцена прощания Гектора и Андромахи), которые трогают сердце, и в которых искренне сопереживаешь героям. В них чётко ощущаешь чувства, эмоции и переживания персонажей, их печаль и обречённость. При этом описано всё это очень красиво, довольно просто и понятно.

Весьма интересно, посредством множества разных эпитетов, метафор и сравнений переданы в поэме образы людей и богов. При этом что интересно, люди на фоне богов предстают как-то в более выгодном свете. Они более мудры, честны, доблестны и благородны, хоть и являются лишь игрушками в руках последних. Да, люди, конечно же, далеко не идеальны и не безгрешны в представлениях Гомера, но и древнегреческие боги в его описаниях наделены массой человеческих пороков. В них без труда видны непомерная гордыня, жестокость, мстительность, зависть, честолюбие. Что в "Илиаде", что в "Одиссеи" боги и их порождения часто изображаются древнегреческим поэтом существами с низменными чувствами. Они завистливы, гневливы и злопамятны. Они напоминают не слишком достойных по своим нравственным качествам людей. По сравнению с ними герои-люди выглядят куда как более привлекательно. Они притягивают к себе внимание и всецело заставляют с интересом следить за их действиями, словами, размышлениями и их судьбами. Многое из их деяний древнегреческий поэт стремиться показать с лучшей стороны и воспеть это с особой красотой. Этим в своих поэмах Гомер делает из людей богов, а богов опускает до людей, причём делает он это, на мой взгляд, очень даже искусно.

Не менее интересным и увлекательным было для меня и чтение "Одиссеи", в которой древнегреческий поэт весьма искусно воспевает приключения легендарного героя Троянской войны Одиссея, возвращающегося от стен поверженной Трои на родную Итаку, где его ожидают прекрасная Пенелопа, сын Телемах и расправа над наглыми женихами, досаждающими Пенелопе и попутно разоряющими его хозяйство.

Думаю, многим известно, сколь долгим оказалось возвращение Одиссея домой, в столь милую его сердцу Итаку, сколь трудным и полным всяких разных смертельных опасностей, захватывающих приключений и долгих странствий по морям и неизведанным землям был этот путь. И на протяжении всего этого пути жестокие и немилосердные боги посылали нашему герою, дерзнувшему усомниться в их силе и могуществе, тяжелые испытания и различные соблазны, которые Одиссей, претерпевая всяческие лишения и невзгоды, всё же героически преодолевал благодаря своему изощрённому уму, находчивости, силе и храбрости.

Как герой древнегреческого эпоса, Одиссей – персонаж очень колоритный и весьма интересный. В поэмах Гомера Одиссей предстаёт перед нами сильным, мужественным, храбрым и очень находчивым воином, а также любящим и преданным семьянином. Одиссей являет собой воплощение мужественности, необычайной изобретательности, предприимчивости, находчивости, хитрости (в смысле обладания острым и изобретательным умом) и целеустремлённости. Он весьма искусен в сражении, умело действует не только оружием, но и умным/искусным словом и мудрым советом. В зависимости от ситуации, сложившейся во время сражения или своих странствий, он также может действовать обманом и хитростью, весьма искусно вводя врагов в заблуждение. Троянский конь, решивший судьбу Илиона, и одураченный циклоп Полифем яркие тому доказательства. Его ловкости, целеустремлённости и умению находить выход из любой ситуации можно только позавидовать, ведь не зря же хитроумный царь Итаки так славился среди ахейцев своей мудростью, находчивостью и сообразительностью. Это человек, верный своим принципам, идеалам и всему тому, что ему так дорого, и в целом весьма достойный уважения.

Странствия и приключения хитроумного и многострадального царя Итаки, описанные в "Одиссеи", просто не могут не увлечь. Благодаря богатейшей фантазии великого древнегреческого поэта-сказителя при описании всех столь длительных скитаний главного героя мы встречаем в этой поэме нимфу Калипсо, циклопов, людоедов лестригонов, сладкоголосых и опасных сирен, чудовищ Сциллу и Харибду, видим нисхождение Одиссея в царство мёртвых и посещение им острова ветров Эола и острова богини-чародейки Цирцеи. Здесь и путешествия, и подвиги, и испытания, и различные ситуации, требующие от Одиссея и его спутников находчивости, мужества и храбрости. Что говорить, воспето всё это в поэме очень увлекательно и, читая обо всём этом, уж точно никак не заскучаешь.

Помимо всего этого множества всяческих приключений и путешествий, так старательно и ярко описанных в поэме, мне понравилось, что в "Одиссеи" Гомером очень искусно воспеты многие истинные человеческие ценности. Отношения мужчины и женщины показаны во всей их красоте, в супружеских отношениях Одиссея и Пенелопы чётко видны истинная любовь и преданность, в отношениях отца и сына почтение, единство и сплочённость. В поэме также довольно широко раскрывается тема любви к родной земле. Для прославленного героя нет ничего милее его родной, прекрасной Итаки, нет никого ценнее прекрасной, любимой Пенелопы и сына Телемаха, ради которых он даже отверг такой дар богов, как бессмертие, которое предлагала ему нимфа Калипсо. Поэтому в своих долгих скитаниях Одиссей так стремиться попасть домой, где все эти долгие двадцать лет оставалась его душа. Ну а в Пенелопе очень живо и ярко раскрыт прекрасный образ верной и преданной женщины, в которой прекрасно сочетаются ум, терпение, доброта, супружеская верность и чувство долга.

Несмотря на то, что многое о Троянской войне и скитаниях Одиссея мне было уже известно, читать и погружаться во всё происходящее в поэмах Гомера мне было очень интересно. "Илиада" и "Одиссея" – не просто увлекательные и захватывающие поэмы античности, это удивительно яркие и красивые произведения, в которых тогдашние представления людей, мифы и легенды очень тесно оказались вплетены в исторические события и реальную жизнь людей и в которых так ярко показаны атмосфера и колорит античной эпохи. Поэмы Гомера затягивают и волнуют происходящими с героями событиями, увлекают интересными сюжетами, прекрасными, живыми и понятными образами, яркостью описываемых действий, удивляют несколько витиеватым и непривычным, но по-своему красивым слогом и свойственной древним сказаниям манерой изложения. Обе поэмы, конечно же, оставили после себя очень яркие впечатления. На мой взгляд, это действительно шедевры как античной, так и мировой литературы.

Здравствуйте! Добро пожаловать в «Незабываемые ощущения»! Мы наполним Вашу жизнь яркими впечатлениями и ни с чем не сравнимыми переживаниями на ближайшее время. Обратите внимание на новинку сезона – путешествие в Древнюю Грецию! В зависимости от выбранного турпакета и персонажа Ваша жизнь наполнится самыми разнообразными чувствами!

О! Не беспокойтесь, греки, конечно, воинственный и жесткий народ, но Вашей безопасности ничто не угрожает. Ваше тело будет находиться в безопасности, разум же мы перенесем в любого из персонажей произведений величайшего сказителя того времени Гомера. Вы будете чувствовать все, что чувствовал выбранный Вами герой, однако что бы ни случилось с ним, Вы, по окончании установленного времени, вернетесь обратно в тело.

Давайте я подробней расскажу Вам о каждом из турпакетов.

Итак, пакет первый – Битва. Он разработан на основе данных, полученных из Илиады. Если Вы хотите острых ощущений, если у Вас есть необходимость в выплеске эмоций, если Вас все раздражают – то он для Вас!

Вы можете выбрать одного из персонажей.

Подробности

Персонаж первый – обычный рядовой воин (данаец или троянец – не имеет значения). Выбор этого персонажа обеспечит Вам возможность ощутить все прелести боя – работу мышц, выброс адреналина, чувство боя локтем к локтю с однополчанином. Конечно, в этом случае Вам не удастся испытать чувство победы над одним из именитых героев, но Вы сможете прожить незабываемые болевые ощущения. Их спектр широк. По Вашему желанию Вам могут, отделить плечо от хребта и от выи, всадить копье в живот так, что выплеснутся все внутренности, всадить копье под око так, что оно пробьет небо и зубы, отсечет язык и выйдет наружу. Это лишь краткий перечень, более подробно весь спектр изложен вот в этом томе.

Что? Нет-нет. Этот персонаж весьма популярен. Как правило, его выбирает тот, кому нравится боль, но в нашем рафинированном обществе лишен возможности испытать ее в полном объеме. Или беспокоится за сохранность тела.

Персонаж второй – именитый герой. Здесь, в зависимости от конкретного героя, Вы можете как совместить болевые ощущения и чувство победы, так и ограничиться только победой. Обращаю Ваше внимание, что в случае, если Вы остановите свой выбор на Гекторе, то кроме многочисленных побед, Вам также придется ощутить все прелести поражения. В том числе и те, которые Вам организует Ахиллес после Вашей смерти. Если же Вы выберете самого Ахиллеса, то Вам придется довольно долго ограничиваться наблюдением над битвой, не вступая в само сражение. И время боя этим персонажем для Вас будет ограничено.

Не переживайте, если вдруг во время боя случится казус – дрот, например, пролетит мимо цели, или тетива порвется. В Греции того времени в жизнь людей активно вмешивались боги, так что все недоразумения и промахи смело списывайте на помехи Богов. Вам поверят, а на Богов никто роптать не смеет. Правда, если Вам вдруг несказанно повезет или Вы проявите несравнимую доблесть – это также припишут им.

Позвольте дать Вам совет. Если Вы выберете персонажем героя, то стоит довольно-таки часто приносить жертвы Богам. А иначе они обидятся на такую забывчивость и будут вредить. Однако сильно на них не надейтесь. Они сами себе на уме и если в их планы будет входить Ваше поражение – никакие жертвы Вам не помогут и не спасут.

Небольшая подсказка – если Вы не очень ограничены по времени, стоит выбрать такого героя, у которого один или несколько родителей были Богами. Это гарантирует Вам дополнительную помощь, даст преимущество как по скиллу нападения, так и по скиллу защиты, и, следовательно, Вы будете дольше находиться в битве и испытаете больше ощущений.

В общем, если Вы хотите сорвать злость или выплеснуть агрессию, то Вам стоит остановить свой выбор именно на герое.

Если же Вы не любитель агрессивного отдыха, обратите внимание на пакет – Круиз. Это предложение разработано на основе данных, полученных из Одиссеи. Он не так богат сражениями, хоть они и не исключены, ориентирован на людей, предпочитающих проводить время в путешествиях и стремящихся к приключениям.

В зависимости от имеющегося у Вас времени Вы также можете выбрать одного из двух персонажей.

Персонаж первый – спутник Одиссея. Если Вы ограничены во времени, но хотели бы исследовать мир времен Древней Греции, познакомиться в редчайшими существами – это предложение для Вас! Минимальное предложение включает непродолжительное морское путешествие и знакомство с циклопом. Если же у Вас больше времени, то Вы можете также отдохнуть в гостях у богини, своими глазами увидеть Сциллу и Харибду, полюбоваться быками Аполлона. Обращаем внимание, что это предложение сопряжено с переживанием ощущений смерти. Вид смерти и болевых ощущений зависит от выбора конкретного персонажа.

Персонаж второй – для людей, обладающих свободным временем и стремящихся к изысканным удовольствиям! Если Вы выберете самого Одиссея, то Вы не только будете избавлены от переживания смерти, но и насладитесь изысканными яствами в различных уголках того мира, вкусите ласки богинь. Не беспокойтесь, излишне рафинированным это предложение не является. Вы также многократно будете оказываться в экстремальных ситуациях, испытаете полный комплекс ощущений от плавания на плоту по бурному морю, нахождения на грани утопления, голода, бродяжничества и скитаний. Кроме того, это предложение дополнено переживаниями гнева, мести и ярости, а также участием в кровопролитном сражении.

Также мы можем предложить и третий пакет – обыденная жизнь героев Древней Греции. Не беспокойтесь, слово «обыденный» - только в названии. Вы сможете выбрать одного из героев того времени, жизнь которых описал Н.А. Кун в книге «Что рассказывали древние греки о своих богах и героях».
Любой из персонажей, выбранный Вами, гарантированно является потомком одного из богов либо влиятельнейших людей того времени. Выбор персонажа зависит от количества Вашего свободного времени. Независимо от того, есть ли у вас всего пара свободных дней либо Вы неограниченны по времени – в любом случае мы подберем Вам достойного персонажа, ощущения которого Вы сможете в полной мере испытать. Как бы то ни было, Вас ждут увлекательнейшие приключения, споры с богами, в отдельных случаях – участие в квестах и героические победы. Не беспокойтесь, слащавые «хэппи-энды» Вам не грозят. Наоборот, только настоящая жизнь, реальные приключения, страдания и боль.

Обратите внимание на четвертый, VIP-пакет, – жизнь на Олимпе. Да-да, Вы можете побывать и Богом. Ощутить всю мощь и власть Зевса, хитроумие Гермеса, веселье Диониса или мрачность Аида – все только самое лучшее для сильных мира сего. К выбору Бога стоит подходить очень вдумчиво. Не так сладка их жизнь, как может показаться. Так, в случае, если Вы выберете Зевса, Вам также предстоит испытать всю полноту ощущений при рождении Афины. Да-да, топором по голове, Вы правы :) А также – все прелести жизни со сварливой, ревнивой и злокозненной женой. Если же Вы остановите свой выбор, к примеру, на Аиде, то, как минимум, жену Вы будете видеть только 4 месяца в году. Со всеми вытекающими ощущениями от этого. При выборе же, например, Аполлона, Вам предстоит пережить и ощущения от потери двух самых горячо любимых людей. Перечень богов широк, так что выбор есть.

Еще имеется особое предложение, для интеллектуалов. Вы можете выбрать Гомера. Того самого. При этом выборе Вы ощутите и все эмоции при публичном выступлении в Древней Греции, и проживете состояние при создании «Одиссеи» и «Илиады» - научитесь писать поэмы гекзаметром.

Да, увы, у нас нет предложения о переживании каких-либо ощущений в виде персонажа-женщины. Патриархальный строй того времени исключал какое-либо активное участие женщин, так что информация о них крайне скудна, а то, что есть – не вызывает интереса. Да, женщин дарят, покупают, похищают. Из-за них, порой, ведутся войны, но они только повод, а не активный персонаж. Так что спрос на разработку такого пакета отсутствует.

Каким бы ни был Ваш выбор, у нас есть для Вас и бонус. Вы погрузитесь полностью в мир Древней Греции, приобретете знания о культуре, традициях и этикете того периода, правилах поведения и моральных нормах. Этот пласт настолько ценен и богат сам по себе, что он с лихвой окупает все недостатки, которые только можно обнаружить.

В общем, внимательно ознакомьтесь с описанием каждого из пакетов и выбирайте. Ждем Вашего решения. Уверены, Вам понравится!

Многие давно находятся с Куном в интимных отношениях. И фамилия еще такая.
Крик с улицы.

• Пацаны!!Пошли мифы Древней Греции смотреть!! Мне вчера подарили!!

  У меня была личная книга. И не только Куна. Но сей факт афишировать я не собирался, тем более во дворе. Это все равно, что поделиться с другом девушкой. На любителя. Что еще может интересовать лет в 7-8, если на улице первая половина восьмидесятых, а в книге много голых теток. Как мне кажется, внешний вид богинь в результате наложил отпечаток и на отношение к ним. Так вот, разглядывая фотографии скульптур, можно нечаянно прочитать и саму книгу. Более того - стать фанатом Троянской войны.

  Предложенный вариант книги Куна - это первая часть того, что имелось у меня в детстве в виде "Легенды и мифы Древней Греции". Эти истории, имена, ремейки, ассоциации и тому подобное в изобилии будут встречаться всю жизнь в литературе, кинематографе и т.д. Помогает это восприятию или дает какой-то свой искаженный бесполезный подтекст изначально, вырабатывая предвзятое отношение - об этом судить сложно.

  Цитировать все это можно до бесконечности. "Зевса вскормили молоком божественной козы". Кто бы сомневался. До сих пор помню все имена и родственные отношения с богами. Для этого был мифологический словарь. Существуют две версии рождения Афродиты: по более поздней, А. — дочь Зевса и океаниды Дионы; по старым мифам, А. родилась из морской пены, образованной каплями крови с гениталий оскопленного Кроносом Урана (по народной этимологии имя А. выводилось из греческого слова «афрос» — пена и означало «пенорожденная»).

  Структура многобожия имеет одного основополагающего папу в любом случае. Также, как и Библия, писанная разными людьми и имеющая одну основу. По сути - каждый бог воплощение какого-то одного плоского ( плотского, кому нравится) желания Зевса. Женишься на Гере, совокупляешься с умелой Афродитой, пьешь с Дионисом и охотишься по-пьяни на Артемиду. Можно набить морду Аресу и кидать гнилыми помидорами в Апполона. Все равно там везде полный инцест и содомия.

  На примере Троянской войны мы четко разделяем наших и ненаших. Я всегда за тех, кто побеждает и поэтому греки наше все. Хорошо помню фразу "Царит Гера на Олимпе. Повелевает, как муж ее Зевс, громами и молниями". Я тогда еще понял, что машина с водителем дальше парикмахерской женщину не повезет.

  Книга не прочитана в рамках игры "Долгая прогулка". Более того - не собираюсь ее читать, ибо эти песнопения напоминают жвачку мозга. Искренне соболезную тем, кто доползет до конца "Одиссеи" - что может быть скучнее долгого возвращения к жене. Никакая жена того не стоит. Да и Троянская война тоже велась не из-за Елены. Здесь все подробно.

И… Второй заход, второе прочтение, что, в общем, невредно, ибо Гомер как раз из тех авторов, которых, нравятся они или нет, можно перечитывать до бесконечности и каждый раз открывать для себя с новой стороны.

Илиада

По традиции сюжет, хотя поэмы Гомера – явно не те произведения, которые напрашиваются на краткое содержание, ибо мало кто с ними не знаком. Перед нами – воспетая в «Илиаде» знаменитая Троянская война, где схлестнулись (и слегли) не только многочисленные славные герои, каждый со своими устремлениями и трогательной гибелью, снабженной торжественными речами, но и боги, выбравшие себе каждый своего фаворита (боги, конечно, не слегли, но поругались знатно). При этом действовали они такими волшебно-приземленными ухищрениями, что не улыбаться было невозможно:

Впрочем, как мне потом напомнил Кун, подобные действия для греческих богов, а также склоки друг меж другом, это дело вполне себе обыденное.

«Илиада», на мой взгляд, читается сложнее, чем «Одиссея», она более громоздкая в плане языка, да и сюжета тоже, но лично мне более по душе описание военных действий, нежели печальные странствия (любопытно, что когда читала в первый раз, больше понравилась «Одиссея»). Правда, обилие пафосоречивых героев и сцепившихся богов (дали бы людям самим разобраться!) затрудняет чтение и понижает градус любви к произведению.

Одиссея

Один из героев Троянской войны, Одиссей, бесследно исчез после оной, жена его Пенелопа и сын Телемах печалятся о пропавшем и терпят настырных женихов, мечтающих занять место Одиссея (что, увы, является большой и значимой частью поэмы). Нервы у всех на пределе, но тут боги соизволили вспомнить о славном герое. Одиссей начинает долгий путь домой, попутно рассказывая о том, что же с ним случилось, где он пропадал.

Мне очень нравится та часть «Одиссеи», которая рассказывает непосредственно о приключениях Одиссея, случившихся с ним после отбытия из Трои. Все ярко, бурно, насыщенно – да и, в конце концов, просто красиво. К сожалению, мы видим события из рассказа Одиссея, хотя, на мой взгляд, куда интереснее было бы изобразить все последовательно. Ну да с Гомером не спорят.

Печаль в том, что незаурядные приключения Одиссея как бы задавливаются приземленной ситуацией с женихами Пенелопы, тем паче что под конец это превращается из досадной неурядицы в действительно глобальную проблему, и возвращение Одиссея, ни разу не триумфальное, как-то смазывается. А так хотелось классической сказочной концовки – короткой и до слез трогательной.

Но, как бы то ни было, от обеих поэм за версту веет эпикой, и это здорово. Уж в этом греки толк знали.

Что рассказывали древние греки о своих богах и героях

А вот с мифами и легендами древней Греции мне довелось познакомиться еще в пятом классе, и тогда это было жутко интересно и захватывающе. Ныне же мозг мой счел разумным включить особый скептический режим и отравить радость чтения. Что ни миф, то какая-нибудь печаль.

Первое, что сразу бросилось в глаза, это количество богов. Шквал имен снес с самого начала. Мир вокруг разложен на столь мельчайшие составляющие, у каждой из которых есть свой покровитель, что порой кажется – богов в Греции больше, чем людей во всем мире. Римляне тоже хороши: ни те, ни другие даже умереть как следует не могут без кучи помощников:

Из-за этого так или иначе проявляются режущие мозг несостыковки. Могущество греческих богов описано не так уж красноречиво, многие из них попадают в нелепые и даже опасные ситуации (Геракл, например, спокойно придушил бога смерти, Арес черт знает сколько времени провел в плену и т.п.), воскресить человека способны от случая к случаю, и часто непонятно, почему здесь боги воскрешают невинно убиенного, а там бессильно скорбят.

Язык показался мне сложноватым, он какой-то вычурно-иносказательный, с множеством повторов и иногда совершенно внезапно срывающийся на длинные торжественные речи, не имеющие смысловой нагрузки и потому кажущиеся лишними.

Ну и самое главное. Что удручает, так это бесконечные повторы одних и тех же сюжетов. Греческие мифы вкратце (утрированно, конечно): бог влюбился в смертную/смертного, из-за этого случилась беда, возлюбленный объект заколдовали, чтобы жил в веках в качестве созвездия/цветка/птички.

Из всего этого делаю вывод, что пятые-шестые классы – самое время для чтения подобной книги. Идеальный уровень наивности и легкости восприятия, свойственный этому возрасту, сделает знакомство с Куном увлекательным и приятным.

Ну хорошо. Наверное, каждый должен знать содержание Илиады и Одиссеи, там, все-таки боги, Ахиллес... всякое такое. И, наверное, каждый должен прочесть эту книгу...

Но вот лично мне кажется, что Илиаду точно не надо читать. Наверное, кто-то считает Гомера хорошим летописцем и даже серьезно в это верит, но вот я отказываюсь поверить в то, как он все двадцать четыре песни бегал по полю сражения и узнавал имя, жизненную драму, материал доспехов каждого воина (и данайца и троянина) и самое главное, куда каждый был ранен и убит: в сосец, под сосцом, рядом с сосцом, между сосцов, в лобковую кость, в пузырь, рядом с пузырем и т д. Так же он записывал в свой летописнический блокнотик насколько красиво у убитых и раненых расплескался мозг и как сильно они кричали, и как по ним потом плакали их родственники.

Убивают, конечно, только статистов, реже - не очень главных героев, главных героев только несмертельно ранят, или от смерти их спасают боги, которые, в свою очередь играют в такой интерактивный матч..
В перерывах развлекаются сексом.
Не обманывайтесь рекламой, тут даже троянского коня нет, он в Одиссее!

Итог: просто сражение на 400 страниц с истериками богов и без развития сюжета.

В Одиссее, конечно, не так все тухло, там повеселее. Там уже всякие монстры и циклопы, и с ними надо сражаться. То есть, в Илиаде боги играли в шутер, а в Одиссее уже больше рпг. Вторая половина книги полностью посвящена тому, как Одиссей разгоняет шайку пьяных обрыганов у себя дома. В конце он победил и они с женой занимаются сексом.

Все это с перебивками на флэшбэки: Ахиллес, как оказалось, умер в троянскую войну, но, видимо, дамам, читающим Гомеровы сказки, он уж очень был по душе (Брэд Питт, как никак), поэтому он решил его воскресиить в нескольких флэшбэках (Гомер, к сожалению, не Артур Конан Дойл, героев пермонентно не мог воскрешать).

Вот, в общем то и все. Очень советую краткий пересказ.

«Нет, человеку, который находится на грани срыва, не следует обращать взор к «Илиаде»» (с) Генри Миллер

Весь прошлый год меня преследовали древние греки. Черт, звучит, как признание параноика

(пауза)

Эх, чувствую, что рассказать историю «от яйца и до яблок» (ну, вы меня поняли) у меня не получится, поэтому поступлю как дедушка Гомер – с места в карьер.

Новогодние праздники я провела с прекрасным человеком, философом, знатоком античности, наделенным непреодолимой тягой к героическим подвигам. Ну а я, как вы знаете, к подвигам склонна не столь сильно. Но герои на то и герои, не чета нам, простым смертным. Так что на каждое мое возражение против того или иного подвига я слышала неизменное: "Я Агамемнон, и тысячи стадий пальцы мои разделяют…».
Когда десятая в небе взошла розовоперстая Эос, ознаменовав собой третью бессонную ночь подряд, я возопила: «Агамемнон не был таким упоротым!». В ясном взгляде златокудрого героя явно читалось: «Был! И вообще, классику пора перечитывать, быдло ты бездуховное!».

Ну а кому же хочется казаться быдлом в глазах героя? Воля Рока как она есть. Древние греки знали в этом толк. И было вовсе неудивительно, вернувшись в родные палестины, узнать, какая именно книга будет бонусом. Рок он и в Африке Рок.

И вот снова Гомер, бессонница… Точнее нет, не так: бессонница, Кун – засыпание в рекордные сроки. Что ни говори, но при всем уважении, Николай Кун писал для детей, для взрослого читателя это лишь краткий справочник, напоминающий имена давно забытых малозначительных божеств, генеалогию богов и героев и основные мифологические сюжеты. Ни глубины, ни страсти ждать не приходится. Вот они – вечные поиски утраченного времени – в детстве обожала Куна, изрисовывала альбомы изображениями любимых богов и героев, а вот подишь ты …

Другое дело – Гомер. «Илиада» и «Одиссея» включены во все мыслимые и немыслимые списки must read, и думается, не зря.
«Человек – есть мера всех вещей», говорил другой умный грек, и мне было жуть как любопытно измерить себя Гомером, оценить новую встречу с греческим эпосом на другой стадии жизни.
Я ведь не обманула в самом начале отзыва, древние греки меня и правда преследовали: «Улисс» Джойса, «Пенелопиада» Этвуд, «Медея» Вольф, «Кентавр» Апдайка», «Эдип, путник» Бошо, романы Айрис Мердок и т.д. и т.п. – смогу ли я после всего этого прочесть и воспринять первоисточник. Приступала к чтению с опаской, очень боялась шекспировской реакции: «Что он Гекубе, что ему Гекуба…»

Оказалось, что всё и проще, и сложнее. В середине жизни мне уже практически невозможно воспринимать мифологические события непосредственно, не могу эмоционально вовлекаться в драмы, трагедии и комедии, происходящие с богами, героями и простыми смертными. Зато с помощью Гомера можно удается лучше познакомиться с разными частями собственной натуры:

Вместо работы валяешься в джакузи с пеной, долго красишься, кокетничаешь и готова отдать последнее яблоко тому бессовестному льстецу, что назовет тебя прекраснейшей – привет, внутренняя Афродита!

По поводу и без ревнуешь мужа к каждой встречной-поперечной нимфе бабе, строишь козни нимфам и их незаконным детям, а, в крайнем случае, наряжаешься в лучшее платье от Гальяно, посещаешь крутейшего стилиста и идешь вопреки логике и разуму соблазнять собственного мужа – здравствуй, Гера!

От великой мудрости подначиваешь героев на разного рода идиотские поступки подвиги, а потом таскаешься всемте с ними по разным дебеням, да еще и сама огребаешь по нимбу– знакомься с Афиной в себе!

Предупреждаешь родных и друзей, что все эти ваши троянские войны гениальные затеи выйдут вам боком, но тебя никто не слушает, значит, ты сегодня в роли Кассандры!

Ну как признать Гомера скучным и устаревшим, если всякий день приходится выступать хитроумным Одиссеем на работе (а если совсем не повезет – Сизифом), испытывать муки Тантала (если вдруг сядешь на диету), пировать с Дионисом и вакханками (при особой "удаче" - попасть на весы Фемиды), уклоняться от стрел Эрота, состязаться искусством с Аполлоном (и бояться потом за свою шкуру, все мы помним Марсия), удивляться тому, что шубы по нынешнему курсу идут по цене Золотого Руна?

Так что же может дать Гомер современному читателю? Тот случай, когда всё зависит от того, что ты сможешь взять. Этот греческий старик из тех авторов, кто может себе позволить «выбирать» читателей. Увлечение занимательностью, погружение в эпичность, резонанс с драматичностью, созвучие с чем-то глубоко своим, скука, раздражение, усталость, отторжение и неприятие– все это может случиться с читателем. Одного лишь не даст слепой старик – не поделится способом совершить свою одиссею и завоевать свой илион.

Как писал Генри Миллер:

Мне кажется, произведения Гомера и Геродота, это, как такая Библия древнего мира (тоже из двух частей состоящая), только написанная раньше настоящей Библии. Подумать только: Гомер написал свои труды примерно в 850-е годы до нашей эры. Афины тогда уже были, а вот Рима скорее всего ещё не было. Да и Будда с Конфуцием родятся только через 200-300 лет после этих его книг.
Возвращаясь к "Библии древнего мира" можно, пожалуй отметить, что "Илиада" и "Одиссей" Гомера наверное более "литературны", но зато Геродот со своей "Историей" более информативен, а временами кажется и более интересен. И этот удивительный контраст и переплетение трудов этих двух древних гениев формирует ещё более удивительную картину Древнего мира.
Правда я с трудом представляю, как всё это сохранилось до наших дней и насколько, интересно, эти сохраненные книги близки изначальным оригиналам?... мы наверно никогда теперь уже не узнаем.

Холм, возле деревни которая носит сейчас турецкое название Гиссарлык,расположенном в 5—6 километрах от южного берега пролива Дарданеллы, недалеко от входа в пролив из Эгейского моря, заключает под собой целые эпохи:около 3000 г. до н. э там впервые поселились люди и построили крепость.Обитатели крепости кон­тролировали торговлю по суше из Азии в Европу и обратно, держа в своих руках переправу через пролив. Постепенно развивавшееся мореплавание из Эгейского в Черное море также оказалось под контролем обитателей поселения-крепости. В результате многолетних раскопок, начатых в 1870 г. Генрихом Шлиманом и законченных перед второй мировой войной амери­канским археологом Блегеном было найденных при раскоп­ках множество золотых изделий,что говорит об огромных по тем временам богатствах, накопленных в городе. Исследуя археологические пласты следует отметить даты и события их окружающие такие как: 1900 г. до н. э. холм и его окрестности захватило новое племя, выращивавшее лошадей, которых не знали их предшественники. Новые пришельцы строят крепость, большую по размерам и более могуществен­ную, чем прежняя. Около 1250 г. до н. э., если судить по археологическим данным, посе­ление снова было захвачено, разрушено и сожжено, а через некоторое время на холме селятся пришельцы из центральной Европы. Около 1100 г.
до н. э. город постиг еще один пожар, и холм делается необитаемым на несколько сот лет.В середине II тысячелетия до н. э. земли на восток от Гиссарлыкского холма принадлежали могущественной хеттской державе, Троя была небольшим княжеством на окраине.В анналах хет­тского царя Тутхалийи IV, правившего примерно с 1250 по 1220 г. до н.э.,упоминаются две местности, очевидно находившиеся на северо-западе Ма­лой Азии, — Вилусия и Труиса: одно из этих названий, скорее Вилусия, вероятно, носил город на Гиссарлыкском холме, который греки впоследст­вии называли Илионом (в более древние времена Вилионом), или Троей. Из тех же хеттских анналов мы узнаем, что Вилусия входила в воевав­шую против хеттов коалицию. Захватить столь мощно укрепленное поселение могла либо регулярная армия, либо переселяющееся с женами и детьми воинственное племя, мо­гущее обосноваться вокруг города и предпринять длительную осаду. Подобными силами могла обладать конгломерат воинствующего населения под названием "народы моря", которые были вынуждены покинуть родные края Средней Европы из-за похолодания и экспансии более многочисленных народностей, где ахейцы были лишь небольшим звеном.
В начале II тысячелетия до н. э. на Балканском полуострове появились племена греков-ахейцев. К середине этого тысячелетия в южной части полуострова сложились рабовладельческие государства. Каждое из них было небольшою крепостью с примыкавшими к ней землями. Во главе каждого стояли, по-видимому, два властителя. Властители-цари со своими приближенными жили в крепости, за могучими, циклопической кладки стенами, а у подножья стены возникал поселок, населенный царскими слугами, ремесленниками, купцами. Сперва города боролись друг с другом за главенство, потом, около XV столетия до н. э., начинается проникновение ахейцев в соседние страны, за море. В числе прочих их завоеваний был и остров Крит — главный центр древнейшей, догреческой культуры юго-восточного района Средиземноморья. Задолго до начала ахейского завоевания на Крите существовали государства с монархической властью и общество, четко разделявшееся на классы свободных и рабов. Критяне были умелыми мореходами и купцами, отличными строителями, гончарами, ювелирами, художниками, знали толк в искусстве, владели письменностью. Ахейцы и прежде испытывали сильное воздействие высокой и утонченной критской культуры; теперь, после покорения Крита, она окончательно стала общим достоянием греков и критян. Ученые называют ее крито-микенской.Вскоре, не без влияния катаклизмов, на Балканах появились новые греческие племена — дорийцы, — такие же дикие, какими тысячу лет назад были их предшественники, ахейцы. Они прошли через весь полуостров, вытесняя и подчиняя ахейцев, и до основания разрушили их общество и культуру. История обратилась вспять: на месте рабовладельческого государства вновь появилась родовая община, морская торговля прекратилась, зарастали травою уцелевшие от разрушения царские дворцы, забывались искусства, ремесла, письменность.
В X в. до н. э. эолийцы и греки ионийского племени, жившие в Гре­ции, видимо, уже в микенские времена, начинают колонизировать острова Эгейского моря и северную часть западного побережья Малой Азии. В ус­ловиях тесного контакта эолийцев и ионян эпическая традиция переходит к ионийским аэдам. Из сплава эолийских и ионийских диалектных черт с сохранением архаизмов еще более древних эпох складывается поэтичес­кий язык гомеровского эпоса. Язык этот был понятен слушателям, при­выкшим с детства к песням аэдов — творцов и исполнителей греческого эпоса, хотя в жизни никто на этом языке не говорил.
Мифы о богах, и сами герои становились предметом поклонения. Героические предания переплетались друг с другом и с мифами о богах. Возникали круги по гречески киклы (циклы) мифов, соединившихся как последовательностью фактов, лежавших в их основе, так и законами соборного религиозного мышления и поэтической фантазии. Мифы были почвою, на которой вырос греческий героический эпос.В самой основе мифа многое оставалось нетронутым, но многое и перетолковывалось на новый лад, в согласии с новыми идеалами и взглядами.Многослойность (а стало быть, и неизбежная противоречивость) изначально была характерной чертой греческого эпоса, а так как он находился в непрестанном движении, число слоев все увеличивалось. Подвижность эта неотделима от самой формы его существования: как и у всех народов, героический эпос у греков был устным творчеством, и письменное его закрепление знаменовало последний этап в истории жанра.Была пора, когда каждое слово "Илиады" и "Одиссеи" считали непререкаемою истиной — древние греки (во всяком случае, громадное их большинство) видели в Гомере не только великого поэта, но и философа,педагога,естествоиспытателя, одним словом — верховного судью на все случаи жизни. Была и другая пора, когда всё в "Илиаде" и "Одиссее" считали вымыслом, красивою сказкой, или грубоватою басней, или безнравственным анекдотом, оскорбляющим "хороший вкус". Исполнителями эпических произведений и вместе с тем их со-творцами, соавторами были певцы (по-гречески «аэды»). Они знали наизусть десятки тысяч стихотворных строк, перешедших к ним по наследству и бог весть кем и когда сочиненых, они владели набором традиционных средств и приемов, тоже переходивших от одного поколения поэтов к следующему (сюда относятся и разнообразные формулы-повторы для описания сходных или в точности повторяющихся ситуаций, и постоянные эпитеты, и особый стихотворный размер, и особый язык эпоса, и даже самый круг сюжетов, довольно широкий, но все же ограниченный). Обилие устойчивых, неизменных элементов было необходимым условием для самостоятельного творчества: вольно их комбинируя, переплетая с собственными стихами и полустишьями, аэд всегда импровизировал, всегда творил наново. В мире, который рисует Гомер, совмещены и соседствуют черты и приметы нескольких эпох — микенской, предгомеровской (дорийской), гомеровской в собственном смысле слова. И вот рядом с дорийским обрядом сожжения трупов — микенское захоронение в земле, рядом с микенским бронзовым оружием — дорийское железо, неведомое ахейцам, рядом с микенскими самодержцами — безвластные дорийские цари, цари лишь по имени, а по сути родовые старейшины…

Вопрос откуда Гомер был родом, нашло свое отражение в знаменитой эпиграмме, вошедшей в так называемую "Греческую антологию".

Семь городов, пререкаясь, зовутся отчизной Гомера:
Смирна, Хиос, Колофон, Пилос, Аргос, Итака, Афины.
(пер. Л. Блуменау)

Большинство современных ученых считает, что Гомер жил в VIII веке до н. э. в Ионии — на западном побережье Малой Азии или на одном из близлежащих островов, где традиционное искусство аэда усвоил юноша, наделенный от при­роды поэтическим гением, какой не проявлялся до того и проявился с тех пор всего несколько раз на протяжении всей истории человечества.Имя «Гомер» скорее всего подлинное, хотя многие исследователи вы­сказывали сомнения на этот счет.Судя по имени, гениальный поэт мог быть даже и не греком по происхождению: в становлении и развитии эллинской культуры сыграли важную роль мно­гие "варвары" или "полуварвары", усвоившие с детства греческий язык и греческую культурную традицию, — философ Фалес Милетский, отец истории Геродот, писатель-сатирик Лукиан.Оно не принадлежит к числу греческих имен, бывших в употреблении, греки его не понимали и всячески пыта­лись объяснить, толкуя его то как "заложник", то как "слепец".Несколько ,отвлекаясь от темы нужно отметить, если бы живший поколением позднее или даже младший современник Гомера Гесиод, автор поэм "Тру­ды и дни" и "Теогония", не вставил в "Труды и дни" некоторых сведений о самом себе, ни эллинистические ученые, составлявшие жизнеописания поэтов классической эпохи, ни мы не знали бы ничего определенного и о нем.Гомер должен был впитать в себя с юных лет вековую и даже тысяче­летнюю традицию устного эпического творчества.К тому времени аэды успели исчезнуть, и место их заняли декламаторы-рапсоды; они уже не пели, аккомпанируя себе на кифаре, а читали нараспев, и не только собственные произведения, но и чужие. Гомер был одним из них. Но Гомер не только наследник, он и новатор, не только итог, но и начало: в его поэмах лежат истоки духовной жизни всей античности в целом.
Успех гомеровских поэм сразу после их создания был колоссален. Уже через несколько десятков лет после появления «Илиады» грек, имени ко­торого мы никогда не узнаем, очевидно сам аэд, нацарапал на своем деше­вом глиняном сосуде несколько стихотворных строк, сопоставляющих в шутливой форме этот сосуд с кубком царя Нестора, о котором рассказы­вается в «Илиаде» :

Это кубок Нестора, удобный для питья.
А кто из этого кубка выпьет, того тотчас же
Охватит страсть прекрасноувенчанной Афродиты.

Трудно представить себе более красноречивое свидетельство молниеносного про­никновения гомеровских поэм всюду, где только звучала эллинская речь, ведь автор ее жил за 2000 километров: черепок найден на другом конце греческого мира, в только что основанной греческой колонии на ост­рове Исхии в Тирренском море, недалеко от нынешнего Неаполя.Греческие дети учились читать по "Илиаде". В Греции всегда были люди, знавшие обе поэмы Гомера наизусть. Греческий ритор конца I в. н. э. Дион Хрисостом нашел таких людей в изобилии на краю тогдашнего ци­вилизованного мира — в греческой колонии Ольвии на берегу Черного моря, недалеко от нынешней моей родины - любимой Одессы.Вся древнегреческая лирическая поэзия, первые образцы которой, записанные и дошедшие до нас, относятся к первой половине VII в. до н. э., полна упоминаний и влияний гомеровского творчества.Эпизоды из "Илиады" и "Одиссеи" делаются источником сюжетов для греческих художников. Так, роспись протоаттического сосуда начала VII в. до н. э. с острова Эгины иллюстрирует эпизод спасения Одиссея от цикло­па Полифема под брюхом барана , а на родосской вазе начала VI в. до н. э. изображены Гектор и Менелай, сражающие­ся над телом Эвфорба.Эсхил, считавший весь эпический цикл а по гречески кикл — троянский и фиванский — творением Гомера, именовал свои трагедии "крохами от великих пиров Гомера".Гомеру приписывали разнообразнейшие познания во всех сторонах жизни — от военного искусства до земледелия и искали в его произведе­ниях советы на любой случай, хотя ученый-энциклопедист эллинистичес­кой эпохи Эратосфен и пытался напоминать, что главной целью Гомера было не поучение, а развлечение.Начиная с комедианта Аристофана,где в его "Лягушках", Гомер постоянно именует­ ся "божественным". В Смирне существовал храм Гомера, и одна из мед­ных монет, чеканившихся городом, называлась гомерик. Там рассказывали, что Гомер родился от некоего божества, танцевавшего с музами, в то время как по другой версии отцом Гомера был бог реки Мелет. Аргивяне приглашали Гомера наряду с Аполлоном на каждое государственное жертвоприношение. Египетский царь Птоле­мей Филопатор соорудил для Гомера храм, где его статуя была окружена изображениями семи городов, споривших за честь быть его родиной. Апофеоз Гомера, т. е. его обожествле­ние, был темой знаменитого рельефа Архелая из Приены (эллинистическая эпоха). Другой мраморный рельеф II в. до н. э. изображает Мир и Время, увенчивающими венком Гомера как поэта для всего человечества на все времена.
Наконец, говоря о влиянии и наследии Гомера и греческой культуры в общем, стала складываться своя литература, римский поэт Вергилий попытался подвести под римскую культуру такой же уникальный фунда­мент, каким для греческой были поэмы Гомера, но «Энеида» Вергилия несёт на себе неизгладимый отпечаток эпохи, в которую она была создана, и совсем не похожа по своему духу на "Илиаду" и "Одиссею", которые Вергилий взял в качестве образца. Тем не менее именно Вергилий оказал­ся тем промежуточным звеном, через которое эпоха Возрождения, не на­шедшая прямого пути к Гомеру, восприняла родившуюся в Греции VIII в. до н. э. традицию литературного героического эпоса. Возникшие под влия­нием этой традиции поэмы — "Освобожденный Иерусалим" Торквато Тассо, "Лузиада" Камоэнса, "Потерянный рай" Мильтона — принадлежат к вершинам мировой литературы.
Говоря об "Илиаде" прежде всего нужно говорить об сознании человека, который вышел из первобытной среды обитания и противопоставляет теперь свой социум, свое общество в котором он живёт - природе, а боги являются частью природы те самые стихийные силы, которые для первобытного человека отождествлялись зверем на которого охотились и был одновременно тотемом либо громом с молнией с такой же своенравностью и непредсказуемостью. Это такой тип сознания в котором нет сомнений - это соборное сознание, соборное мышление. Сознание человека, который находится в едином поле ценностей общих для всех людей того времени и неизменных, безальтернативных.Для нас современных людей не представим совершенно. Изложив канву событий любой слушатель и читатель той эпохи воспримет и интерпретирует их совершенно одинаково и нет никакой нужды пояснять эмоциональное состояние, мотивацию действий, хороший либо плохой поступок ибо всем очевидно что хорошо а что плохо. Сакраментальность подобных вопросов для героев эпоса и для самого Гомера не было, так как сознание человека существовало повторяюсь в единой системе безусловных ценностей, не имея сомнений что если ты не следуешь традиции отцов и не чтишь память предков, которые задали нам все формы бытия и теперь наша задача как достойным потомкам воплощать и воспроизводить эти формы,обязательно возникнут неприятности. Немногим индивидуалистам того времени приходилось самим выстраивать систему ценностей и за неё отвечать. Но все это довольно скоро изменится с приходом софистов.
Сюжет "Илиады" повествует об одном эпизоде - последний год войны, Гомер используя метод синекдохи: небольшая часть либо эпизод показывает целое и тем самым заменяет целые годы войны. Описывая противостоянии двух главных героев войны Ахилла и Гектора. Практически доходя до финала Троянской войны, автор описывает гнев Ахиллеса, самого могучего и храброго среди греческих героев, оскорбленного верховным предводителем ахейцев, микенским царем Агамемноном. Ахиллес, предстает перед нами противоречивой фигурой; не получив от Агамемнона дочери жреца Брисеиду, он отказывается участвовать в сражениях,при этом прося свою мать - богиню Фетиду, чтобы троянцы начинали брать верх и беря верх гонят ахейцев до самого лагеря и едва не поджигают их корабли. Тогда Ахиллес разрешает вступить в битву своему любимому другу Патроклу, при этом говоря мол не задевай Гектора, но сам прекрасно зная как в порыве битвы ничего не замечаешь и Патрокл погибает от рук Гектора. Ахиллес в большом горе посыпает пеплом голову подобно Гильгамешу потерявшему Энкиду. После похорон друга Ахиллес, отрекшись наконец от гнева, мстит за смерть близкого (настоящий убийца будто кровавый смерч,описание расправы над троянскими воинами, хотя забегая наперед расправа Одиссея над женихами не менее ужасна в своей кровавости, может посоперничать с самыми лучшими триллерами по степени ужаса и жестокости)сразив Гектора, главного героя и защитника троянцев, сына их царя Приама. Но в то же время герой обладает высоким благородством и достоинством, даря нам один из самых прекрасных, замечательных и трогательных по своей красоте эпизодов в мировой художественной литературе и в то же время настоящие психологические открытие, которое и теперь при первой встрече, первом чтении — поражают и запоминаются на всю жизнь, когда дряхлый Приам, тайком не без помощи богов явившись к Ахиллесу в надежде получить для погребения тело убитого сына и он его получает, несмотря на то, что захват царя напрямую приведёт к победе ахейцев. Здесь можно говорить о психологическом развитии персонажа и с уверенностью отмести в сторону закостенелость, которая свойственна большинству персонажей эпоса.
Психологизм в сочетании с даром художника — постоянным стремлением не рассказывать, а показывать — сообщает эпосу качества драмы: характеры раскрываются не со стороны, а непосредственно, в речах героев.
И правда, многие знаменитые, психологически совершенные эпизоды "Илиады" и "Одиссеи" — это сцены, словно бы специально написанные для театра. К их числу принадлежат свидание Гектора с Андромахой , снова забегая наперед появление Одиссея перед феакийской царевною Навсикаей и "узнание" его старой нянькою Евриклеей "Одиссеи".
Все главное в сюжете поэмы — от мифов, от Троянского цикла. Гомера отличает его широта взгляда, желание понять разные точки зрения, терпимость, как сказали бы сегодня. Автор героического эпоса греков не питает ненависти к троянцам, наоборот любя Гектора ,не любя Агамемнона, восхищаясь Ахиллом и откровенно посмеиваясь над старцем Нестором. Троянцев бесспорных виновников несправедливой войны, скажем более — он уважает их, он им сочувствует, потому что и у них нет иного выбора, как сражаться, защищая свой город, жен, детей и собственную жизнь, и потому, что они сражаются мужественно, хотя ахейцы и сильнее и многочисленнее. Они обречены; правда, сами они еще не знают этого, но Гомер-то знает исход войны и, великодушный победитель, сострадает будущим побежденным. И если, по словам самого поэта, "святая Троя" ненавистна богам "за вину Приамида Париса", то Гомер выше и благороднее богов-олимпийцев.Одним из наиболее бросающихся в глаза художественных приемов го­меровского эпоса является изображение героев действующими не по соб­ственному побуждению, а получающими в важные моменты помощь и со­веты от покровительствующих им богов. Подобные человеку во всем, боги Гомера и тут выступают в чисто человеческих ролях: они помимо советов, участвуют в схватках — совершенно как смертные герои, иногда даже с меньшею удачей, чем смертные, не брезгуют вмешательством и в мелочи земной жизни. Они способны помочь человеку или навредить ему, но решить его участь они не могут — ни один из них, даже Зевс. Боги Гомера вспыльчивы, тщеславны, злопамятны, высокомерны, простоваты, не чужды им и физические изъяны. Отсутствие в той ранней эпохе объяснений внутренних порывов к действиям героев, заменяется неким "аппа­рат богов", тумблер либо переключатель,которым поэт пользуется для развития действия в нужном на­правлении. Платон, восхищаясь гением Гомера, в то же время был возмущен лег­комыслием, с которым Гомер изображал богов, и так опасался влияния Гомера на молодые умы, что планировал запретить его поэмы в иде­альном государстве, о создании которого он мечтал.Нужно отметить остроту глаз, и потому мир его видения — самые обыденные предметы в этом мире — резче, отчетливее, содержательнее, нежели то, что открывается любому иному взору. Это можно назвать детскостью либо ювенальностью, потому что лишь в ранние годы, лишь ребенку доступна такая зоркость. Но ювенальность Гомера — это еще и яркое солнце, которым пронизаны поэмы, и восхищение жизнью, во всяком ее обличии (отсюда общая приподнятость тона, эпическая величавость), и неиссякаемое любопытство к деталям (отсюда бесчисленные, но никогда не утомляющие подробности). Детскость проявляется, наконец, и в том, как относится художник к своему материалу.Поэтому существует анекдотический вариант либо серьезное предположение, что Гомер "Илиаду" написал лет так в восемнадцать, а "Одиссею" уже будучи стариком. Так, персонажи "Илиады", и в частности Одис­сей, неоднократно предаются ликованию, повергнув врага ,а в "Одиссее" тот же Одиссей заявляет, что такое поведение нечестиво. Опыт показывает, что мудрость такого рода и в наше время приходит к людям лишь к концу их жизнен­ного пути.
"Одиссея", рассказывает нам о возвращении на родину после падения Трои другого греческого героя — царя острова Итаки Одиссея. Вместо поля битвы под Троей и близких к ней городов мы попадаем, не считая Итаки, во Фракию и на Крит, в Еги­пет и в Финикию, на Кипр и в Ливию, естественно в фантастических формах, (можно с уверенностью сказать, что перед нами не что иное как первый фантастический роман).Этот интерес к заморским странам отражает время так называемой Великой колонизации, начавшейся в 8 в.: города, в которых возникал избыток населения, выводили поселенцев в другие земли, где те либо мир­но уживались с местными жителями, либо вступали в довольно напряженные отно­шения с ними самими или с их соседями.Многочисленные греческие колонии стали возникать примерно с середины 8 в. в Сицилии и на юге Италии (к концу 7 в. они распространятся до Неаполя на западе Апеннинского полуострова и вдоль почти всего его южного побережья, так что эти области получат название Великой Греции, греков там было наверное больше чем в Греции). Тогда же началось продвижение в сторону берегов Черного моря из Милета, расположенного в Ионии. Процесс этот, ес­тественно, вел к расширению торговых связей, и свое место в нем заняла и малень­кая Итака, оказавшаяся полезной в системе тогдашних морских путей: здесь встре­чались купцы и искатели приключений, направлявшиеся из Малой Азии и Цент­ральной Греции в Италию и нынешнюю южную Францию. Археологические иссле­дования 30-х годов обнаружили на Итаке изделия из Коринфа, Халкиды, с Кикладских островов, с одной стороны, из Италии, - с другой. Не удивительно, что именно Одиссей, выходец с Итаки, больше всех греческих вождей проникнут духом любо­знательности, который заставляет его, несмотря на все предостережения спутников, дожидаться появления Полифема, идти на разведку к Цирцее, слушать опасное для смертных пение Сирен. Но здесь главное — не миф: оба основных сюжетных компонента "Одиссеи" — возвращение супруга к супруге после долгого отсутствия и удивительные приключения в дальних, заморских краях — восходят к сказке и народной новелле. Различие между обеими поэмами этим не ограничивается, оно заметно и в композиции, и в деталях повествования, и в деталях мироощущения. Уже сами древние не были уверены, принадлежат ли обе поэмы одному автору, немало сторонников такого взгляда и в новые времена. И все же более вероятным — хотя, строго говоря, точно таким же доказуемым — представляется обратное мнение: сходного между "Илиадой" и "Одиссеей" все же больше, чем отличного. Перед поэтом стояла труднейшая задача — изложить десятилетнюю предысторию возвращения на Итаку, рассказать о десятилетних скитаниях героя. Выходит, что большая рассредоточенность действия была задана самим сюжетом. В "Одиссее" среди мотивов преобладают бытовые, — вероятно, в противоположность чудесам сказки. В "Одиссее" вмешательство богов в ход событий (не считая роли Афины как волшебной покровительницы Одиссея) носит гораздо более скромный характер и вызывается все тем же гневом бога, непосредственно оскорбленного смертным.Зевс в "Одиссее" пользуется среди богов не­сравненно большим моральным авторитетом, чем в "Илиаде", где он опирается ис­ключительно на свою силу, совершенно иначе относится к поведению смертных, чем это было в "Илиаде". Еще важнее, что теперь люди видят в богах защитников справедливости: Одис­сей и его близкие уверены, что только с помощью богов удалось прекратить бесчин­ства женихов. В морально-этическом плане как уже упоминалось выше многочисленные страдания приучили Одиссея уважать чужое горе: он воздает все необходимые погребальные почести Ельпенору, а расправившись с женихами, не велит торжествовать над их трупами - в отличие от мо­рального кода героев "Илиады", где их славе служит не только победа над врагом, но и возможность опозорить убитого, бросив его тело на растерзание собакам и хищным птицам. Пройдя через все перепетии превращений в нищего можно заключит ,что здесь, пожалуй, впервые в греческой литературе Одиссей выступает как откровенный прагматик, для которого цель оправдывает средства (таким он будет выведен позднее в "Филоктете" Софокла). Скудные остатки уже упоминавшегося выше "божественного аппарата" в поэме свидетельствуют о том, что и в изображении внутреннего мира "Одиссея" удаляется от эпических стереотипов. Наиболее вероят­ным его объяснением является отсутствие у эпического автора интереса к психоло­гическому состоянию его героев - внутренний мир человека не стал еще предметом эстетического исследования. Для поэта важны непосредственные побудительные мотивы, подтолкнувшие героя к тому или иному действию, и "божественный аппа­рат" избавляет его от необходимости вникать в глубины человеческой души.
Особенно сложно в композиционном отношении построена «Одиссея»: повествование несколько раз переходит от сына Одиссея Телемаха к само­му Одиссею и обратно, пока, наконец, обе линии не объединяются в завер­шающей части поэмы, изображающей расправу Одиссея над претендента­ми на руку Пенелопы. При этом основная часть фантастических приклю­чений Одиссея излагается поэтом в виде повествования Одиссея во дворце царя феаков Алкиноя. Гомер использует грубо фантастические фольклорные мотивы.В эпосе сказочные приключения героя в неведомых странах вклады­ваются поэтом в уста самого Одиссея: поэт не хочет брать на себя полную ответственность за их реальность.
Подводя итог: люди могут вести себя принципиально разными способами, как Одиссей: познавать и исследовать, но он будет каждый раз придумывать массу предохранителей, которые позволят ему заглянув краешком глаза в это неведомое, таинственное и новое, будто страховочные ремни, которые вытащат его обратно. Как например с сиренами приказывая себя привязать, услышать это чудо, ведь никто из живущих не слышал это пение.Одиссей прекрасно понимает, что есть гигантская проблема, как только ты вторгается туда, где тебя не было и не предполагалось ,то и вести себя надо соответственным образом. В отличии от всех его спутников которые, как будто усвоили принцип что человек царь природы, ничем не брезгуя поживиться, делая это на постоянной основе: начиная с мехов внутри которых заключены ветра и продолжая островом Кирки либо Цирцеи, где столкнувшись с красотой и желанием женщин вызывают свинство лишь в психике тех, кто не поднялся в своих сексуальных чувствах выше животного. Но к сожалению для спутников Одиссея исход - это превращение в свиней. Одиссей не без поддержки Гермеса , при этом разузнав всё, как с ней договориться не убивая её , а узнав множество тайн возвращая человеческий облик спутникам. Узнав от предсказателя Тиресия о будущем в том числе о возвращении на родной остров, но если не тронешь святых коров Гелиоса на острове Тинакрии. Всё равно посягнувших на священных коров , ситуация усугубляется тем, что они заранее знали о грозящей им каре и сознательно пошли на нарушение запрета, испытывая голод истребили их всех. Закономерным итогом стало, то что Зевс молнией поразил судно Одиссея в том числе и спутников.
Подводя главный итог: возникает ряд закономерных вопросов: как человек должен выстраивать свои отношения с неведомым? Что значит вторгается в нечто, где нас не было и мы не предполагались? Либо как Одиссей - с величайшей осторожностью,боязнью и интересом либо как его спутники - с тупой и меркантильной жадностью. Проблема на все века ибо с каждым продвижением вперёд, с прогрессом науки и техники мы решаем свои проблемы, создавая ещё большие проблемы - приспособив неведомое и новое, без достаточной осторожности.

Уважаемые радиослушатели! Предлагаем вашему вниманию краткое содержание тома "Илиада. Одиссея. Что рассказывали древние греки о своих богах и героях".

Долго Троя в положении осадном
Оставалась неприступною твердыней,
Но троянцы не поверили Кассандре,-
Троя, может быть, стояла б и поныне.

Ты не мучай циклопа, моряк Одиссей,
Торопись лучше к жёнушке верной своей,
Как умеет она третий год развлекает гостей.

Но тебе, Одиссею, что по лбу, что в лоб, -
Мало ль, что ли, на свете других Пенелоп,
То ли дело - живой, говорящий, непьющий циклоп.

Но плевал на богов ты с высокой кормы,
Вся команда потопнет - тебе хоть бы хны,
Ты привык к этой хохме за время Троянской войны.

Зевса сверкают громы,
Висит на скале Прометей,
Руду пожирают гномы,
А люди жуют людей,
Титаны куют железо,
Драконы воруют детей,
Ждать перемен бесполезно,
Люди жуют людей.

Вы прослушали краткое содержание тома "Илиада. Одиссея. Что рассказывали древние греки о своих богах и героях" в исполнении Владимира Высоцкого, Александра Щербины и Сергея Михалка.