Ваша оценка

(114)

Лица в воде

В двадцать лет Истина Мавет почувствовала непреодолимую пропасть между собой и остальными, и, утратив связь с реальностью, она несколько раз оказывается в психиатрических лечебницах, которые воспринимает не иначе как камеры пыток. Она — жертва и вместе с тем свидетельница. Чередой проходят перед нами образы несчастных — каждой по‑своему — пациенток. Унылая повседневная рутина. Наказания. Кошмар и боль шоковой терапии. Страх. Беспомощность. Одиночество. В неподражаемом и, несмотря на мрачно...

Жанры

Рейтинг LiveLib

4,0

114 оценок

5
36%
4
46%
3
13%
2
4%
1
1%

Ваша оценка

Прочитали 120Хотят прочитать 509

Рецензии

Аноним8 октября 2023 г.
Психиатрическое лечение прошло долгий путь, прежде чем оформилось в систему, знакомую нам сегодня. В древности дело заботы о людях, проявляющих странное поведение, ложилось на плечи семьи, шаманов или тюремных инстанций. Любые отклонения объяснялись мистико-религиозными причинами. После падения Римской империи и распространения христианства психические заболевания сопровождали суеверия. Легко представить, что немало соженных "ведьм" страдали от какого-либо недуга, будь то лунатизм или шизофрения, и на основании этого легко могли быть признаны одержимыми. Про лондонский Бедлам слышали, наверняка, многие, и в некотором роде именно с него начинается история психиатрических лечебниц Европы. И тем не менее долгое время эти убежища (от англ. "asylum") были скорее тюрьмами: изоляция, строгий режим, пытки, страдания. Психиатрия как отдельная наука начала разрабатываться только в XIX веке, но предстояло пройти еще долгий путь. Примерно до середины ХХ века "заботились" о пациентах нещадно: ледяные ванны, заключение в тепловых банях, порка, принудительное связывание, центрифуги, электрошоковая терапия, лоботомия. Для многих попасть в лечебницу было билетом в один конец.
Новозеландская писательница Дженет Фрейм на личном опыте испытала все прелести карательной психотерапии. Впервые в лечебнице она оказалась в 1947 году, тогда ей ошибочно поставили диагноз "шизофрения". На протяжении восьми лет Фрейм периодически возвращалась домой на попечение родных, но раз за разом возвращалась в учреждение. За эти годы пережила около 200 сеансов электрошоковой терапии. Ей даже была назначена лоботомия, спастись от которой удалось буквально чудом – за пару недель до операции Фрейм выиграла престижную литературную премию, на основании этого врачи отменили проведение лоботомии. В 1954 году Фрейм наконец-то покидает застенки. Все ее дальнейшее творчество так или иначе несет отпечаток этих восьми лет.
"Лица в воде" (1961) – это художественная переработка опыта пребывания в психиатрической лечебнице. Распорядок жизни и расписание дня; пациенты и врачи, описание их отношений, внешности и деятельности; особенности лечения и его последствия. Читаешь, и не можешь не проникнуться переживаниями героини. Парализующий ужас электрошоковой терапии буквально сочится со страниц романа. Мелочи вроде чистого белья, чулок или сумочки, в которой можно хранить личные вещи – одновременно приближают ощущение "нормальности", мира за оградой, и в то же время подчеркивают изолированность героини. Отдельные сцены романа поэтичны: временами повествование прерывает поток сознания героини, чудной и завораживающий, слегка пугающий и все же привлекательный. Но большая часть материала заставляет внутренне дрожать. Особенно тяжело читать вторую часть романа. Пребывание в Батистовом доме – буквально описание пыток. Издевательства сестер и санитаров, для развлечения провоцирующих больных; нечеловеческие условия – грязь и дизентерия, отсутствие элементарной заботы, полная потеря автономности; вместо заботы и попыток помочь – в лучшем случае равнодушие. За проступки – наказания, которым может стать как закрытие в одиночной палате, так и несколько сеансов электрошоковой терапии подряд. Это ужасное существование скрашивает неистовое желание вырваться из этого места, но быт очень быстро гасит надежду. Жестокой иронией звучат слова медперсонала пациенткам "просто забыть все, что вы видели здесь, когда выйдете на свободу". После такого вряд ли получится жить как раньше.
Гуманизация психиатрического лечения (если интересно, почитайте про деинституционализацию психиатрии) началась как раз в 1950-е годы. Проблемы психиатрических лечебниц (низкое качество лечения, потеря пациентами навыков социализации в виду длительного пребывания в больнице, злоупотребления, бесправность пациентов и многое другое) наконец-то оказались в поле зрения общества. Некоторые намеки этого процесса присутствуют в романе, но, конечно же, до существенных изменений еще далеко.
"Лица в воде" отнюдь не увеселительное чтение. Временами было трудно продолжать, от некоторых сцен становилось и тревожно, и гадко. Не могу сказать, что роман очень уж мне понравился, но как свидетельство ужасающего опыта – сильное произведение.
Читать далее
71
545
Аноним17 апреля 2025 г.
Так ли важно, чтоб кто-то поверил горьким твоим речам?
Это очень редкая по своей специфике книга. Взгляд изнутри на пребывание в больнице для душевнобольных двадцатых годов. Произведение автобиографично и чем-то напомнило мне "Исповедь бывшей послушницы" Марии Кикоть . Только если у Марии Кикиоть была действительно своеобразная исповедь, то книгу Дженет Фрейм я бы назвала разоблачением в метафоричной форме.
Так как две главные страсти моей читательской жизни - это автобиографии и метафоры, то книга мне безумно понравилась. Если бы я писала книгу, я бы хотела, чтобы она была такой. Сильной, откровенной, сплетенной из образов и чувств, необычной, обличающей, но при этом сострадающей.
Лица в воде. Они тянут руки, но боясь оказаться с ними в пучине, мы отворачиваемся, пряча руки за спину. Какого им там? Холодно ли? Страшно ли? Жаждут ли они оказаться на суше или проведя столько лет под водой, они больше не смогут дышать с людьми "нормальными" одним и тем же воздухом? Хотят ли они быть спасенными?
Истина ищет вопросы на эти ответы. Но кому она их поведает? Нужна ли людям истина? Или как писал Робинсон Джефферс: "Воистину люди возненавидели истину". Истину отвергают, Истину не замечают, Истину боятся. В этом месте нет места для Истины.
Если уйти от абстракции и попробовать нарисовать картину с более четкими контурами, то можно сказать просто. Эта книга о системе. О жизни в учреждении. В учреждении, которое служит инструментом изоляции под прикрытием лучшего будущего для своих обитателей. Но как и любая система изолирующая людей от быстроменяющейся за ее стенами жизни, она совершает со своими обитателями необратимый процесс. Она погружает их под воду. Превращает их в лица в воде. И жить на суше они уже не смогут.
Читать далее
57
264
Аноним29 ноября 2023 г.
У меня волосы шевелились на голове, читая эту книгу! Я вскольз пробежалась по биографии писательницы, ей был поставлен ложный диагноз - шизофрения, если не ошибаюсь. И данная повесть - автобиографическая. Главная героиня, Истина Мавет, попала в психиатрическую больницу. И начинается мельчайшее описание "быта" там. Я никогда не понимала лечения шоковой терапией. Такое чувство, будто этим они, наоборот, пытались человека свести в могилу. Меньше таких людей - легче планете Земля. На такие мысли наталкивает отношение персонала больницы к пациентам. Ладно бы хамские слова, которые они бросают им, но как можно позволить себе настолько животное отношение к тем, кто заболел не по своей воле! Даже животные лучше относятся к себе подобным. Ведь они как дети, за которыми нужен тщательный уход и внимание. Пациентки могли ходить в грязных штанах, жить в антисанитарных условиях, есть пищу, которые даже падальщики есть не будут, наказания следовали один за другим за любую провинность. Попадись туда здоровый человек, враз бы стал сумасшедшим. Красоту наводили только когда приезжало начальство. Не понимаю я также такого способа лечения, как помещение в одиночную камеру. Да, буйные пациенты, находясь там, успокаиваются, но я думаю это их еще больше калечит, чем лечит. Некоторые моменты в книге были настолько отвратительными, что хотелось быстрее пробежать их и читать дальше. На протяжении всей книги героиня вспоминала цветы, деревья, сравнивала их со всеми, ей так не хватало глотка свежего воздуха, а еще больше свободы. Когда она покидала стены больницы, ей посоветовали забыть все, что было. Я бы рассмеялась им в лицо за такие слова! Как можно забыть многодневные издевательства? Как видно из моего отзыва, книга затронула меня за душу. Я много подобных произведений читала и все они заставляют плакать.
Читать далее
45
415

Все рецензии

Похожие книги

Дитте — дитя человеческое

Мартин Андерсен-Нексё

4,1

(347)

Homo faber. Назову себя Гантенбайн

Макс Фриш

4,1

(105)

Шум и ярость. Осквернитель праха

Уильям Фолкнер

4,1

(85)

Интим. Новеллы

Жан Поль Сартр

4,2

(1K)

Любовь властелина

Альбер Коэн

3,8

(225)

В стране фей

Ганс Гейнц Эверс

3,8

(34)

Белая девушка

Ганс Гейнц Эверс

3,4

(20)

Коротенький отпуск мистера Лавдэя

Ивлин Во

4,2

(154)

Три грустных тигра

Гильермо Кабрера Инфанте

(84)

Ион

Ливиу Ребряну

4,3

(25)

Хлеб по водам

Ирвин Шоу

4,3

(1,5K)

Клубок змей

Франсуа Мориак

4,2

(1,7K)

Вся королевская рать

Роберт Пенн Уоррен

4,3

(2,5K)

Труды и дни мистера Норриса

Кристофер Ишервуд

3,7

(99)

Великая надежда

Ильзе Айхингер

3,6

(26)

Под сетью

Айрис Мёрдок

3,8

(1,6K)

Кролик вернулся

Джон Апдайк

3,9

(289)

Порою блажь великая

Кен Кизи

4,3

(1,9K)

Кошмарная ночь в Нью-Йорке

О. Генри

4,1

(9)

Белый клык. Зов предков (сборник)

Джек Лондон

4,6

(3,1K)

Цитаты

Аноним29 августа 2024 г.
Потом, бесплотная, я стараюсь из темноты нащупать свою оболочку, найти ее во времени и пространстве и, как бездомный паразит, прикрепиться к ней. Сначала не получается: там, где я была, меня нет, и кто-то уничтожил все следы. Я всхлипываю.
8
110
Аноним29 августа 2024 г.
Как бы мне хотелось, чтобы у меня был кукольный домик, чтобы я могла сделаться крохотной и жить в нем, свернувшись калачиком в спичечном коробке под шелковым пологом, на боку которого будут звезды, выданные за примерное поведение.
8
40
Аноним20 января 2025 г.
она отпугивала любые выдумки облаком из пренебрежения, чтобы успеть спрятаться от них, избежать таившейся в них угрозы и таким образом попытаться контролировать их зловещие передвижения. подобно осьминогу, который в случае опасности выпускает клубы чернил, она защищалась с помощью презрения.
7
30