Прокляты и убиты

"Я всю Россию ненавижу… В двенадцатом году было на Россию великое нашествие императора Наполеона французского первого, и хорошо, кабы нас тогда покорили эти самые французы, умная нация покорила бы весьма глупую-с и присоединила к себе. Совсем даже были бы другие порядки".

Кому бы могла открыть глаза на ужасы войны эта книга? Советским детям? Подросткам-идеалистам? Кто, достигнув совершеннолетия, все еще наивно полагает, что Красная Армия обладала крыльями, нимбами, а каждый боец в ней испражнялся непременно бабочками? И для этого не надо изучать литературу тех лет. Достаточно просто оглянуться вокруг и понаблюдать за людьми в самых разных ситуациях - и как-то вдруг становится понятно, как эти самые люди станут вести себя в ситуациях критических - да, собственно, точно так же. Набить пузо и слить сперму для любого среднестатистического гражданина всегда будет важнее какой-то там абстрактной и совершенно бесполезной любви к Родине. Если кому-то на эту простую истину открыла глаза именно книга Астафьева - ну что ж, и то хорошо, и на том спасибо.
Вот только акценты у такого хорошего по сути-то автора расставлены в корне неверно: показывая изнанку жизни "простых советских граждан", он опять традиционно обвиняет во всем товарища Сталина, товарища Ярославского, комвзвода и иже с ними. Простой человек ведь никак не может быть хорошим или плохим сам по себе, он же ведь и не человек вовсе, так, марионетка, которой кинь хлебушек - он тут же Родину полюбит, а измени жена на войне - так то война, стерва, и Сталин, так его разэтак. Эх, надо было сразу под Гитлера лечь, не размышляя. Умная нация покорила бы весьма глупую. Сидели бы сейчас, пивко баварское попивали. А то ишь, воевать удумали, жилы из народа тянуть ради победы. Кому оно надо-то? Пассионарность только Гумилеву и свойственна, а наша хата с краю, был бы хлебушек да айфончик.
Да, мсье Астафьев? Или как Вас лучше - Герр? Или, может, все же - Херр (подчиняясь немецкому произношению)?
Сталин, сволочь такая, индустриализировал видите ли страну путем таких жертв. Нет бы оставил, как при Николашке было - 80% безграмотного населения, плуги да косы, величайшим образом "выигранная" Русско-японская. Ну еще столыпинские кредиты в банках по нынешним процентам (если кто из поклонников сего "великого" деятеля вдруг не в курсе). И смертность при товарище Сталине отчего-то резко упала (пару лет после гражданской и ВОВ в расчет не берем), а рождаемость столь же резко выросла. Некуда прятать миллионы (или даже миллиарды), расстрелянных им лично, ни в какую официальную статистику не вмещаются эти цифры, даже (о, ужас!) конец 30-х показывает большой прирост населения. Вот подлец, это ж надо, как, гад, маскируется. И по тюрьмам в его времена (если верить статистике) отчего-то сидело народу не больше, чем сейчас. "Страньше и страньше". Есть за что ненавидеть гражданина, такую свинью стране подложил.
А если серьезно, то для тех, кто еще сомневается в смердяковской сущности Астафьева, вот вам на сладкое: прочтите последний абзац книги. Наслаждайтесь. Прижало гражданина нехило так, аж перекорежило всего от того, что за 22 июня отчего-то последовало 9 мая (а не 23 августа, как, вероятно, ему бы хотелось, судя по последнему абзацу).
Даже как-то прямо и жалко его стало - такую затею ему Красная Армия провалила, выиграв войну. Не будем злорадствовать над покойным, земля ему пухом. Хоть и грешил он сильно против правды и даже против истины (а это не синонимы, отнюдь), но обе эти дамы всегда находят дорогу к людям. Всегда.

Гаденькое впечатление оставляет это произведение.

Почему автор решил написать это только в 1990 году понятно. Раньше бы не дали писать такую грязь. А тут через 50 лет после событий, по, так сказать, свежим воспоминаниям, Астафьев решил наконец рассказать всю правду. Автор удачно попал, тогда был существенный общественный запрос на подобные темы, "правду о войне", "нам все врали". Понятно, что спустя столько лет в голове остаются только смутные образы, какие-то яркие эпизоды, остальное - художественный вымысел разной степени правдоподобности, в основном опять же написанный в угоду текущей эпохе развала СССР.

И ведь не сказать, что автор врет. Война - это ужас, голод, страдания. В войне мало веселого, но описывать ее так, как Астафьев, нельзя! Иначе получится, что люди умирали зря! Постоянно прослеживается авторская мысль: "Зачем же вы воюете, если не умеете?". Как будто войну начали мы, будто был другой выход. И, что самое парадоксальное, будто мы ту войну проиграли. А если и выиграли, то случайно, закидав немцев трупами, ведь у нас солдат было раз в 10 больше, а один немец с пулеметом стоил нашей роты.

В "Чертовой яме" автор описывает понос, ссанину на снегу и в казарме, голод, воровство, антисанитарию. Он словно смакует эти подробности. Все персонажи книги исключительно убогие. В "герои" он выбирает балагура Булдакова, на поверку оказывающимся лентяем, вором и треплом. Но автору он нравится и в книге отвечает за "юмор". Коля Рындин - блаженный старовер в вакууме, невесть откуда взявшийся, совершенно нереальный, честный и исполнительный, отвечает за религиозную часть. Васконян - так себе Астафьев представлял интеллигентов, всезнающих, не боящихся никого, не приспособленных к реальной жизни. Мифический образ, но, видимо, такими виделись редкие городские интеллигенты большинству солдат, малограмотных выходцев из деревни.

Можно долго продолжать про бездарных командиров, глупых солдат, которых Астафьев насмешливо называет "воинством". Там ведь не только "личные воспоминания" о форсировании Днепра. Автор понадергал отовсюду каких-то баек про оборону Москвы и Жукова, про благородных немецких танкистов и пьяных неблагодарных наших, про штрафные роты (куда ж без них, не тот накал страстей будет), какие-то фобии и стереотипы про разные нации союза, в первую очередь украинцев и еще много чего. Все дышит безысходностью и глупостью. Постоянные издевки над нашим "воинством" и уважительный тон в отношении немцев.

В трилогии должна была быть третья часть, но Астафьев по своим причинам отказался от ее написании. И вот за это хочется сказать ему огромное спасибо.

Честно говоря, никогда не читал подобной художественной книги о Великой Отечественной войне, где война представала бы в столь жестоком своём обличии. Наверное, в своём истинном обличии. Говорю, "наверное", так как в этой жизни не довелось участвовать лично в военных действиях.

Автор без всяких прекрас представляет войну - с её мясными штурмами, подробным описанием особенностей полученных ранений, в том числе и смертельных, по ходу не скупиться на подробности описаний того какие различные способы существуют гибели солдат на войне - от мин, снарядов, пулемётных и автоматных очередей, шальной пули либо точного снайперского выстрела, от удара сапёрной лопатки, ножа, выстрела из пистолета, взрыва авиационной бомбы. А также гибели от заражения крови или от слишком большой кровопотери. От гангрены, которая возникала не только при ранении, но и как следствие обморожения. Некоторые тонули в реках при их переправах, в том числе и потому, что просто не умели плавать, либо были контужены от взрывов. Либо умирали даже просто от запущенного воспаления лёгких. И это неполный список конкретных причин повальной военной смертности.

Достаточно подробно описывается штурм красноармейцами правого высокого берега Днепра осенью 43 года. Подробно описываются те многочисленных жертвы, которые несли наступающие части, которые стачивались порой в этих штурмах под ноль. Конечно, у романа есть своя сюжетная линия, которая развивается однако на фоне вышеописанного ужаса.

Читая такое, трудно оставаться патриотом, оправдывающим даже "справедливую" войну. Тем более трудно говорить о какой бы то ни было романтике войны, которой порой болеют многие мальчишки. Можно подумать, что подобное литературное описание во многом эффективнее работает, чем те же толстовские проповеди, о "непротивлении злу насилием". Так и есть! Астафьевские строки в этой связи гораздо более эффективны. Они показывают без прикрас ту страшную цену, которую приходится платить порой, если нация желает сохранится и выжить в случае вызовов, которые порой бросает ей судьба, превращающаяся в подлинную историческую драму.

... В итоге после прочтения, конечно, остается на душе очень тяжёлое чувство, как будто ты своей собственной душой прикоснулся к тяжелейшей войне, трагедии народа, взял хоть и совсем небольшую, но часть этой непосильной ноши. Взял её на себя. Став от этого мудрее... но старее...

Мне кажется, этой книге невозможно ставить оценку.
Надо, конечно, иметь в виду, что это в первую очередь воспоминания автора, непосредственного участника описываемых событий. И да, там много личного и личных взглядов. Но основная картина от этого не меняется. Война - это мерзость, кровь и смерть. И читать про это адски тяжело. И лучше бы читали это, а не прилизанные повести о героях вне обстановки, тут согласна с автором полностью - "вранье о войне прошлой приближает новую войну". Ну, собственно, высказывание оказалось пророческим, благо, автор не дожил.
Что отдельно замечу - на фоне того, что сейчас читаю много подобного с рассказом от разных сторон (немцы, русские, союзники) - насколько одинаковая картина со всех сторон, независимо от автора, страны и даты написания. Пушечное мясо, брошенное практически без подготовки, без провианта, без обмундирования и без вооружения, подгоняемое прикладом; вши и голодное гниение заживо; мародерство и грабежи; увиливание одних и пахота других - в общем, ничего уникального с любой из участвующих сторон. И дикая, невозможная усталость - от бойни, от смерти, от беспросветности происходящего.
В первой части - "военная подготовка" в бараках, во второй - форсирование Днепра. Вторая тяжелее тысячекратно, приходилось читать частями, ибо ну невозможно просто читать это спокойно. Не представляю, что должно было быть в третьей, если сам автор передумал ее писать. Хочется заставить это прочитать всех тех, кто с пафосом заявляет "можем повторить" и вот это вот все. Да только вот дойдет ли...

Книгу мне посоветовал почитать друг. С посылом "Почитай что такое настоящая война, может тогда перестанешь поддерживать происходящее". Не на ту напал, котик! Но эту книгу я так и не дослушала. Объясню почему.

Я прочитала очень много книг и рассказов о войне. Какие-то вызывали во мне чувство гордости, иные радость от того что враг наказан/разгромлен, третьи выносили на неделю, ибо в них описывались страшные трагедии, а я человек эмпатичный.

Эта книга вызвала исключительно брезгливость. С первых страниц. В какой-то момент возникло ощущение что я читаю сборних перестроечных пропагандонских штампов. Но я терпела. Думала что ошиблась и мне просто кажется.... Посмотрела год первого издания книги. Не ошиблась. 1991-1992. От куда там могла быть духоподъемность, героика и свет? Нет. Кромешная тьма, лагеря, штрафбаты, страшный сталин, который все врет, и вообще все плохо.

Вывод: не читать то что рекомендуют мои друзья

Так давно знакома с Астафьевым. Но до встречи с романом "Прокляты и убиты" складывалось впечатление, будто двигалась я с этим автором, как движутся поезда по параллельному полотну железной дороги. Вот вроде бы и рядом, но снова не пересеклись. Сначала школьное знакомство. Рассказы "Васюткино озеро", "Конь с розовой гривой". Героя Васютку до сих пор помню, а автора на удивление - нет. Вроде промелькнул, зацепил, да тут же и растворился. И восприятие Астафьева поэтому долгое время было как писателя школьного, программного, того, кого НАДО читать, а не которого ХОЧЕТСЯ. Не было какого-то индивидуального восприятия, что ли. Вот как слышишь имя Достоевского, или Гоголя, или Пушкина! И сразу перед глазами образ, сразу "лицо" автора в прямом и литературном смысле.

Но далее были новые пересечения. Тут и тяжёлая мрачная проза "Людочка" в старших классах. В университете пастораль о войне "Пастушка и пастух". Далее - множество рассказов... И всё задевало, и запоминалось, даже восхищало. А вот главного столкновения не было. И вот после романа "Прокляты и убиты" оно, наконец, произошло. И была это настоящая катастрофа сознания, после которой я могу точно сказать: это мой автор!

Честный, трепетный ко всякому злу и насилию, радетель всего живого, даже дикого медведя, ничтожной курицы, человек, написавший оду русскому огороду, впечатлительный человек. Человек, который, сидя в окопе, мечтал поступить на филфак, когда даже не знал значения этого слова (полагал, что происходит оно от "филе"). Как же страшно его читать, как же нужно его читать. Я всегда относила себя к начитанным людям, была наслышана о многих жутких и потрясавших рассудок вещах. Но если бы мой мозг не был подготовлен, если бы я не была знакома со многими фактами о войне из других источников (историков, солдат, литераторов), то это произведение, боюсь, сильно бы шокировало мою психику.

Так о чём же оно? Что заставило Астафьева взяться за перо спустя десятки лет? Какая то была незаживающая рана?! Какая поднялась идея?

Не вдаваясь в подробности сюжета, выделю основополагающую мысль о страдании русского человека, отрёкшегося от земли, от честного крестьянского труда, сжёгшего хлеба, убившего в себе труженика. Эта мысль не нова для произведений Астафьева. Он уже писал о городских пижонах, воротящих носы от "грязных" сельских работников. Про то, как плоды трудов этого самого работника экспроприируются самым возмутительным образом, воплощая в жизнь высказывание небезызвестного Гайдаевского Фёдора: "Кто не работает, тот ЕСТ!"

И этого труженика, этого солдата на войне погибло несколько миллионов. Это такая боль для каждого русского человека, а для Астафьева - личная трагедия. Почему так много? Откуда такое ЗАПРЕДЕЛЬНОЕ число? И вот этим вопросом задаётся автор! Да, воевали, да, были подвиги, честные умные солдаты. Но какой от них толк, когда воюют калошами да пламенными речами. Когда внутри армии БАРДАК. И Астафьев делает вопиющее заявление, которое так задело многих, задело национальную гордость: победили-то КОЛИЧЕСТВОМ. Нет, не качеством. Отступали аж до Москвы, а потом и до Волги... Такое высказывание ни в коем случае не обесценивает подвиг советского человека, воевавшего вопреки, а не благодаря...

Война, показываемая Астафьевым, для меня в некотором смысле новая. Я уже читала книгу Светлана Алексиевич - У войны не женское лицо В ней война показывается тоже с непривычной, с женской точки зрения. Астафьев же дополнил пробел, дав взглянуть нам на войну со стороны запасных полков. И вот это уже позор! Другого слова нет. Не автору позор, а тем начальникам, комендантам, генералам. Описание дистрофии, каннибализма, полного озверения и отупения человека да не где-нибудь в фашистском концлагере, а тут, у нас, в ГЛУБОКОМ тылу. И честно, после такой книги я стала восхищаться нашей армией ещё больше. Это ведь победили, несмотря на такое вопиющее преступление у себя под боком. Когда не хватало людей на фронте, они калечились и гибли в тылу... Расстреливались почём зря. Разумеется, многие читатели засомневались в правдивости изложенного, хотя сам автор пребывал в такой "Чёртовой яме", а в своей книге даже приводил письма "сотоварищей" по несчастью. которые после выхода книги летели к нему со всего Союза.

И я верю Астафьеву. После всего, что он писал, всего, что он пережил, верю. Ведь 27 миллионов погибших - это не объяснить только зверствами фашистов. Это как ведь? При такой совершенной технике, которая была и в 1941-м, а уж тем более в 1943-м. Усеянные трупами поля в три слоя - это же не о превосходстве немцев, это о безграмотности командиров, загонявших солдат в лоб, об отсутствии тактики, военного ума, хитрости. На Руси людей хватает, чтобы жертвовать, и пространства хватит, чтобы отступать. Вот это действительно ужасно. Когда не враг тебя, а по сути ты сам...

Вот форсирование Днепра да практически вплавь без плотов - это что, тоже немцы? А наличие прекрасного снабжения боеприпасами заградотрядов - тоже, когда наступающие отряды с устаревшей техникой бегут? Или вот "воюйте, мы вам снаряды подвезли", а пожрать доставить - так вы же словом дорогого товарища Сталина сыты.

Говорят, на Руси две беды: дураки и дороги. Нет, это и не беды вовсе, а так, недоразумения. Настоящая беда нашей страны - это русский Авось. Авось и так прокатит, авось и высоту так возьмём, авось и в бою оружие и еду добудете. Авось повоюем на чужой территории. Авось не позаботиться о лагерях для призывников, об обмундировании, потому что и так сойдёт, а не сойдёт - решим по ходу. Вот в чём главное преступление. А вот отчего этот "авось" - от лени, от безразличия к ближнему, от жадности, - вопрос другой.

И я очень рада, что Астафьев не уничтожил свой роман, как собирался. Слава богу, его отговорила жена. Виктор Петрович так хотел излить всё, что наболело у него. Но наболело не только у него. Уже 70 лет болит. Ценность одного человека в мире коллектива - ничто. Народ - всё. А в этом камень преткновения. Ведь когда человек умирает, он умирает сам по себе, а народ ведь не умер, и смерть этого человека вроде бы как не играет решающего значения. Его смерть - капля в море. Вот так и набралось 27 миллионов капель.

Рассуждала я больше и философствовала, да не отметила, что Астафьев - это просто невероятная глыба, это не просто свидетель, а художник и творец. Описание форсирования Днепра для меня - по своей выразительности, как маринистические пейзажи Айвазовского. Кажется, что даже чувствуешь на языке вкус воды... Умирание на песчаном берегу, соседство с огнём. Перемежание с шутками. В книге присутствует и нецензурная брань, но её количество в процентном соотношении ничтожно мало, да к тому же она органически вплетается в канву романа и не вызывает отвращения или диссонанса. Конечно, по жанровой природе это не роман-эпопея, но по оказываемому влиянию сравнима только с этим жанром. Клочок земли у Днепра становится целым миром, который автор словно разглядывает через лупу, выхватывая тот или иной эпизод. После прочтения остаётся опустошение и одна мысль: после такого кровопролития жизни на земле быть не может. Всё вымерло, всё вывернулось наизнанку. Дальше только пустота.

Отдельная мысль, которую после всего пережитого выразил Астафьев:

Обилие полутонов извращает нашу жизнь. Жизнь сложна? НЕТ, она проста донельзя. На войне всё наносное стирается. И автор видит, а мы вместе с ним: жизнь-то, оказывается. куда проще, чем кажется. А там, где идёт усложнение, - отличная почва для разного рода подлянок, лукавства и игр с совестью.

Закончу утверждением, что роман, конечно, неоднозначен, страшен. Не определилась только, нужно ли его читать детям. Первая мысль - нет, он не для детей! А потом... Если война - это "можем повторить", герои-супермены, георгиевские ленточки напоказ да потом переполненные ими урны, то пусть уж лучше прочитают. Пусть поразмышляют...

Мне кажется, что изначально автор хотел написать только первую часть - "Чертову Яму", про учебку. Это была бы интересная авторская задумка - написать произведение про войну, где войны как бы нет, но весь связанный с ней ужас, иррациональность, халатность и безответственность просачиваются  даже сюда - в далекий тыл. Все мысли, которые Астафьев продолжает в "Плацдарме" уже озвучены в "Яме", и вторая часть уже воспринимается как вторичная копия. "Чертову Яму" читал не отрываясь, "Плацдарм" уже тяжелей давался.

Как бы мне хотелось, чтобы все умеющие читать ознакомились с творчеством Виктора Астафьева, с этим романом особенно. Тогда и думающих людей прибавилось бы, а тупой самоуверенности и глупых фразочек в адрес проигравшим наоборот поубавилось . В дни празднования Великой победы всегда чувствую не радость, не гордость, а только грусть да стыд, что такое было когда-то, с нашими бедными солдатами, с нашим народом, а мы все никак не вынесем из того времени урока для себя. В книге много страшных сцен, смелых высказываний, хватает и «чернухи», такое не придумать, такому веришь. Однозначно к прочтению, и нежным романтикам тоже, привыкшим к идеализированным описаниям войны, читать, не отвлекаясь на мурашки от отвращения, все равно читать до конца и думать о прочитанном.

Эта книга произвела на меня одно из самых сильных впечатлений из всего, что я когда-либо читала. Читать, особенно первую часть, было невероятно тяжело, казалось, что задыхаешься. Приходилось временами откладывать. Тем не менее, именно эта книга помогла пережить довольно напряжённый период в моей жизни.

Читала лет уже 5 или 6 назад, но до сих пор особенно ярко стоят перед глазами образы трёх героев этой книги - Коли Рындина, Лёхи Булдакова и Ашота Васконяна. Мне кажется неслучайным, что Виктор Петрович Астафьев наделил их троих громадным ростом, я думаю, что через них автор передал идею о трёх русских богатырях. О современных (более-менее, скажем, современных двадцатому веку) столпах, героях. В общем, Три Богатыря. Кто они? Крестьянин (Рындин), пролетарий (Булдаков) и интеллигент (Васконян). Васконян, хотя единственный, кажется, из всех трёх, кто однозначно не выжил (и это мне кажется очень символичным), мой самый любимый герой в этой книге.

В особенно мглистый длинный вечер, когда ребята отделили Васконяну вареных картошек, луковицу и маленький кубик сала - где-то они украли эти богатства, может, выменяли, - Васконян уже не подвергал товарищей моральному осуждению. Изжевав пищу, он облизался, утерся рукавом и выдал признание:

• Нет, я не пгав. Жизнь не бывает неспгаведливой. Жестокой, подвой, свинской бывает, неспгаведливой - нет. Откуда бы я узнав вашу жизнь, гебята, если б не попав сюда, в эту чегтову яму? Как бы я оценив эту вот картофелину, кусочек дгагоценного сава, все, что вы отогвали от себя? Из своей квагтигы? Где я не ев макагоны по-фвотски, где в гостиной в вазе постоянно засыхали фгукты? Кого бы и что бы я увидев из пегсональной машины и театгальной ожи. Все пгавильно. Если мне и суждено погибнуть, то с любовью в сегдце к людям.
• Пшенный и Яшкин - тоже люди?
• Люди. Люди. Они не ведают, что твогят, они - габы обстоятельств. Они - бваженные. А бваженным - Господь Судья.
• Да ну тя, Ашот. Суки они. Рассказывай лучше.