Till We Have Faces

Для меня Льюис – самый загадочный писатель. Я не могу назвать его любимым, потому что «Хроники Нарнии» мне честно говоря, не нравятся (да простят меня поклонники цикла, но нет, не нравятся), но однозначно – самым для меня непонятным. И дело даже не в «христианских идеях». Против них я ничего не имею против, а в том, как он их преподносит, что ли.
Вот и «Пока мы лиц не обрели» - весьма загадочное произведение. Честно признаюсь, «христианского» я там нашла не много, чтобы не говорилось в аннотации. Если не считать религиозным такие вещи, как любовь, справедливость, личные отношения человека с верой и Богом. Но это все-таки общемировые идеи и присутствуют во всех религиях мира, в каждом обществе. Таким образом, религиозные мотивы мы отмели. Что же осталось?!
А осталась очень интересная, даже пронзительная история, основанная на популярном древнегреческом мифе о Психее и Амуре. Не буду пересказывать его сюжет, как и сюжет самой книги. Скажу только, что рассказ ведется от лица «злой» сестры Психеи – царицы Глома. И если Психея описана очень красивой, молоденькой, но довольно отважной и умной, девочкой. То образ Оруаль, ее сестры, весьма и весьма многогранен. И за это большое спасибо автору.
Вообще, Оруаль – довольно спорный персонаж. С одной стороны, добрая, любящая, заботливая (ну, насколько может быть таковой дочь царя и царица), а с другой – ревнивая, жестокая и полная комплексов (как сейчас принято говорить) особа. И ее отношение к рассказу Психеи – полный психологический портрет героя. Буду называть вещи своими именами, но, на мой взгляд, она все-таки ревновала. Но не как «мать», которой пришлось отдать любимую дочь-сестру в реки мужчине. На мой взгляд, нет. Она ревновали именно к счастью. Как могла эта глупая девчонка (а она так и называет Психею) без позволения будущей царицы найти себе мужа, и, что хуже всего, стать счастливой. Потеря контроля над человеком – жуткая утрата. И за это и боги, и вся жизнь наказали Оруаль. Как тут не поверить в карму.
В общем, великолепное произведение – интересная тема, увлекательный сюжет, потрясающие герои (помимо Оруаль, конечно), мелодичный язык. Безмерное спасибо zhem4uzhinka за прекрасную книгу. Советую всем и каждому. Произведение, конечно, тяжеловато. Но безмерно прекрасно.

Мой подростковый возраст прошел под знаменем древнегреческой мифологии. Спасибо нашей местной библиотеке за чудесный двухтомник, заглядывая под красную обложку которого я открывала для себя мир Древней Греции. Без лишней скромности скажу, что состав греческого пантеона я знала на зубок и вообще была на всем этом деле немного повернута :)

И хоть миф о Психее и Амуре не входил в число моих любимых, книга показалась мне любопытной (хотя и сомнений по ее поводу было немало), и за чтение я принялась, воодушевленная предстоящей встречей со старыми друзьями.

Увы, любопытство и воодушевление сдали позиции уже через пару десятков страниц, ближе к середине они отступили под натиском разочарования, а под конец стало совсем неудобно - понимать, что и о чем, я перестала окончательно.

Наверное, стоит сказать пару слов о тех самых сомнениях. Не секрет, что я не поклонник всякой белиберды и подобной абстрактно-философской чертовщины, которую я просто не понимаю и, соответственно, начинаю сомневаться в своих умственных способностях. В данном случае, уже из аннотации было понятно, что передо мной книга, которую не так-то просто будет раскусить. Однако, это меня не остановило... Ну, пересказ и пересказ, Кун вот тоже мифы пересказывает. При чем тут философия?

Оказалось, что философии в книге столько, что там уже и не до мифа. В итоге, от книги устаешь, и даже всякие интересности (например, детали правления Оруали), которые еще встречались вначале, перестают радовать. А уж последние главы читались через предложение-два.

Очень сухо, громоздко и нудно. А еще эти постоянные замечания в скобках (а-ля "а я вот не знала, но позже узнала"), аааааааа!

Не моя книга, уж лучше топорные пересказы Куна :)

Собственно миф о Психее и Амуре (в вольном пересказе Википедии)

Клайв Стейплз Льюис. Добрый волшебник из моего детства, подаривший мне и многим другим волшебный мир Нарнии. В детстве я столько раз перечитывала эту серию книг, что почти выучила их на память. Хороших книг много, но мало по-настоящему светлых и добрых. Книги Льюиса именно их таких.
Очень давно уже хотела прочитать какое-то взрослое его произведение, но было боязно. Вдруг разочаруюсь. Но, к счастью, этого не произошло.
Эта книга более образная, метафорическая и в чем-то философская. Ведь «Нарния» рассчитана на совсем маленьких детей. Тут же мы видим переложение древнегреческой сказки про Амура и Психею. Только изложенной от имени…ее старшей сестры Оруаль. Все три царевны росли заброшенными детьми. Царь не особо интересовался дочерьми. Оруаль можно сказать заменила юной Психее мать (Или играла с ней как с живой куклой) Девочка выросла такой красивой и доброй, что местные жители стали поклоняться ей, как богине. Но люди не любят долго терпеть возле себя тех, кто в чем-то сильно превосходи их. Поэтому человечество так часто любит приносить своих богов в жертву. То же решили сделать и с Психеей. Отдать ее в жертву богу горы. Но Оруаль получила от грека Лиса классическое воспитание. Естественно, она не верила в бредни про Психею невесту бога. Она, как и многие из нас, хотела найти всему произошедшему какое-то разумное объяснение. Да и можно ли ее за это осуждать. Многие ли из нас поверили бы на ее месте? Многим, как и Оруаль, нужна конкретика, доказательства, логичные и разумные объяснения. Чем человек умнее, тем труднее ему просто во что-то слепо верить. Верить скорее вопреки разуму, логике, а иногда даже вопреки собственным глазам. Психея же во многом так и осталась наивной простушкой, но очень-очень доброй. Для нее верить было так же легко, как дышать.
Любила ли Оруаль Психею? Безусловно. Но про такое обычно говорят «Люблю тебя, но странною любовью». Не многие бы смогли выдержать прессинг такой любви, и таких ожиданий. Не думаю, что проблема была в том, что Психею забрал именно бог или боги. Если бы ее просто отец выдал замуж за какого то царя в далекой стране, которого бы она тоже полюбила, вряд ли Оруаль была бы в этом случае довольна. Ключевое в этом случае было ее «Она моя». Но никто не может владеть другим человеком, и никакая любовь такого права никому не дает.
Великолепное произведение. Уверена, что еще не раз его перечитаю.
И все-таки у меня осталось смутное ощущение, что в отношении Оруаль к сестре было что-то очень нездоровое и не совсем нормальное. Любые родители, как бы они сильно не любили детей, смиряются с тем, что рано или поздно они заведут свою семью и уйдут из дому. А тут такое безраздельное стремление полностью удержать ее возле себя на всю жизнь. И плюс к этому полное неприятие плотской любви как чего-то нечистого даже для супругов.

Вообще-то, я испытываю серьёзные сомнения относительно того, что сумею сказать об этой книге нечто дельное (знакомство с тем, как это сумели сделать другие люди, только укрепляет меня в этой печальной мысли), и это обстоятельство уже не первый день удерживает мой многоглаголивый язык от того, чтобы растечься мыслью по древу в словоохотливом экстазе. Так что сейчас я преодолеваю себя.
Вообще, для человека, знакомого с творчеством мистера Клайва Льюиса только по «Хроникам Нарнии» (то есть, с вашего позволения, меня), «Пока мы лиц не обрели» окажется и тайной и откровением. Почему откровением — понятно: «Пока мы лиц не обрели» совершенно на другом уровне. Разумеется, говоря подобное, я надеюсь, что не найдётся такого нечестивца, который узрит в этих словах хотя бы минимальное уничижение «Хроник». Тем не менее, произведения нарнийского цикла, подходящие под определение волшебной сказки в самом толкиновском смысле (хотя не советую доверять мне в этом деликатном вопросе, поэтому отсылаю жаждущие умы к эссе Толкина «О волшебных сказках), во-многом действительно несопоставимы с переложением мифа об Амуре и Психее.
Почему это так? А это, други, связано с аспектом тайны, о котором уже упоминалось. Но говорить об этом трудно. Тут суть в яйце, яйцо в ларце и т. д. Так что зайдём со стороны, которая одновременно — начало.
Как известно, у мистера Толкина и мистера Льюиса был свой (отнюдь не поверхностный и не легковесный) взгляд на то, что такое миф, в чём его назначение, а главное — на творение мифа. И оба джентльмена подходили к своим мифам именно с позиции сотворения (я настаиваю на том, чтобы в этом случае слово «сотворение» было понято в самом что ни на есть библейском смысле). Но если мистер Толкин подходил к творению мифа с энергией, щепетильностью и страстью, поспорить с которыми может только целеустремлённость того паренька, который умер, так и не оторвавшись от любимой компьютерной игры, то мистер Льюис шёл по другому пути. Его миф поражает не столько тщательностью выделки, сколько… А чем он, кстати, поражает?
И вот, презрев страстей коварство, мы вступаем на по-настоящему зыбкую почву. Я бы хотел произнести: серьёзностью отношения. Как это понять? Речь, конечно, не о том, что мистер Льюис разделяет с прорвой прекрасных писателей восхитительное, но не всегда чистоплотное чувство, когда хочется признаться в любви плоду своей мечты (не нам рассказать о любви к плоду, а вот ему самому: глаза в глаза), ибо последнее разумеется само собой, да и филигранность, с которой отделаны персонажи, намекает на неравнодушное отношение. Предвижу чьё-то возмущение, совмещённое с желанием услышать наконец-то в недвусмысленных выражениях, что же такого необычного в романе, чем он отличается от произведения любого писаки — автора фэнтезийных романчиков, использующего мифологические образы; в чём тут, наконец, тайна? Да я и сам не знаю. Может, в благоговении? Или в смирении?
Но это не единственная загадка на нашем пути. Непростым будем и ответ на вопрос о теме романа. Скажи я, что эта книга о любви, то это будет не только нестерпимой банальностью, но и не совсем правдой. Вернее, одной своей ипостасью книга эта точно о любви, знакомой нам и понятной, а также о дьяволе, которого ты знаешь, то есть о ситуациях, когда то, что ты мнишь любовью, оказывается лишь маской, за которой много унылого порока и всяких некрасивых вещей. Повесть об этом без труда прочитывается за поступками героев, создавая определённую глубину, от ощущения которой, кроме всего прочего, рождается шарм этой прекрасной истории. Всё сложнее со второй ипостасью. Она просачивается в высказываниях персонажей, опутывает нитями всю историю от начала до конца, но своё должное воплощение она получит лишь в конце романа, и только тогда ты почувствуешь натяжение этих нитей. Эта ипостась тоже повествует о любви, но такой, которая нам знакома мало, если знакома вообще; мы не разумеем её, когда слово «любовь» слетает с наших нищих губ. Итак, тема — вторая загадка.
А осмысление философии романа, тех смыслов, которые я без промедления назову великими, — это третий (и наиболее сложный) иероглиф, из предложенных нам мистером Клайвом Стейплзом Льюисом. Будем ему за это благодарны.

----------

Для собственного удовольствия я зарегистрировался ещё и на Букмикс. Там этот отзыв тоже есть. Милости прошу: https://bookmix.ru/review.phtml?rid=234418#review

Что я до сегодняшнего дня знала о Клайве Льюисе? Практически ничего.

Был такой, знал Толкиена, написал "Хроники Нарнии", что-то там писал о средневековой культуре. Вот и всё.

"Хроники Нарнии" я не читала. Видела фильм по "Льву, колдунье и платяному шкафу". Показывали, кажется, в период новогодних праздников (или же мне это приснилось) и оно как-то подходило под праздничное настроение. Ну и всё. Я не такой уж любитель фэнтези. Если не сказать, что совсем не любитель.

Но вот в книжном флэшмобе этого года мне досталась книга Клайва Льюиса "Пока мы лиц не обрели".

В основе текста лежит древнегреческий миф про Эрота (Амура) и Психею. Естественно, Клайв Льюис историю переработал и вышло достаточно неожиданное произведение про взаимоотношения трёх сестёр и про то, как можно залюбить окружающих.

Пока читала, вспоминала высказывание Дидро о том, что человеку нужна любовь других для того, чтоб у него был повод любить себя. Вот это отлично подходит для описания книги "Пока мы лиц не обрели".

Я уверена, что по этой книге уже должны были защитить огромное количество дипломных работ. И меня бы удивило, если бы я узнала, что никто не занимался гендерной проблематикой в этом тексте. Она там сильно бросается в глаза.

1) всячески подчеркивается то, что основное достоинство женщины – её внешность.

• Скоро в моем доме появится наследник, - сказал, обращаясь к рабу, наш отец.
• Я хочу, грек, чтобы ты передал ему всю премудрость твоего народа. А покаместможешь поучить вот этих (тут он показал на меня с Редивалью). Если ты сумеешь вбитьхоть что-нибудь в голову девке, то ты и верно учитель.

• ни на что другое она не годна.