Униженные и оскорбленные. Романы, повести

Роман 1861 года «Униженные и оскорбленные» является своеобразным феноменом в творчестве Достоевского, потому что имеет ряд особенностей, которые сильно отличают его от, например, романов Великого Пятикнижия или от малой прозы писателя. Особенности эти весьма важны и интересны для изучения, поскольку открывают читателю и исследователю глаза на многие важные аспекты творчества Достоевского.

Роман депрессивный, в невероятной степени эмоциональный, трогательный, страшный и одновременно достаточно простой в плане сюжета и персонажей (по сравнению с другими произведениями Ф.М) и практически наивный во многих своих аспектах. Хотя, есть в это книге и очень сложные элементы, такие как хронология, например. Это лишь первичные особенности «Униженных и оскорбленных». Отбросим в сторону эмоции и посмотрим на эту книгу внимательным исследовательским взглядом. Что мы увидим? Сразу определим несколько ключевых особенностей данного романа, которые крайне важны.

Во-первых, «Униженных и оскорбленных» я отношу к, так называемому, типу практичных произведений писателя. Что имеется в виду? В карьере Достоевского есть несколько произведений, которые были написаны на определенных этапах творческого пути и писались отчасти и по практичным целям. Например, дебютный роман «Бедные люди» таков, каков он есть, в первую очередь потому, что с ним Достоевский выходил на литературный рынок, и ему было необходимо зарекомендовать себя с определенной стороны. Было необходимо совершенно точно получить предсказуемо положительную оценку этого романа, как от публики, так и от критиков. При этом вспомним, что далеко не все ранние произведения Ф.М. были благосклонно приняты критиками. Более сложные и запутанные его работы, такие как «Хозяйка» или «Двойник» вообще не были поняты современниками. К практичным работам Достоевского отчасти можно отнести и повести «Дядюшкин сон» или «Село Степанчиково и его обитатели», с которыми Достоевский возвращался на литературное поприще после каторги и ссылки.

И вот, в 1861 году, в период выхода «Униженных и оскорбленных», писателю было необходимо выпустить роман, который получит однозначно хорошие отзывы как от читателей, так и от критиков. А значит, этот роман должен был обладать определенными характеристиками и он должен был быть доступным для понимания широкой публикой. Это именно та причина, по которой «Униженные и оскорбленные» намного проще, чем многие произведения даже малой прозы писателя (в том числе и раннего периода). Это произведение было сделано достаточно простым и классическо «романным» специально, чтобы вызвать предсказуемую и необходимую Достоевскому в тот момент реакцию читателей. Тогда было не время для шокирующих или дискуссионных романов, поражающих с первого прочтения (таких как «Бесы», например). Потому в «Униженных и оскорбленных» мы наблюдаем нетипичное для Достоевского деление на абсолютно положительных и отрицательных героев, классические романные штампы и очень высокий уровень воздействия на эмоции читателя (роман любого заставит плакать). Достоевский всю жизнь жил и работал в тяжелых условиях, поэтому он должен был заботиться в том числе и о планомерном выстраивании своей писательской карьеры, дабы просто иметь доход и возможность работать над делом всей жизни – Пятикнижием. Помня об этой первой особенности романа, перейдем ко второй, которая уже гораздо интереснее.

«Униженные и оскорбленные» - это роман, демонстрирующий отношение своего создателя к некоторым догматам литературы его времени. Звучит достаточно странно, однако же, текст дает нам множество деталей, объяснить которые можно лишь одним способом – принять, что в данном произведении Достоевский не высмеивает (нет, это было бы не вполне правильным определением), а скорее, высвечивает многие штампы литературы эпохи романтизма. И в первую очередь речь идет о классической английской и, отчасти, немецкой литературе. Зададим себе вопрос – почему в классическом петербургском романе «Униженные и оскорбленные» присутствуют персонажи-иностранцы, абсолютно нетипичные (казалось бы) для этой истории и абсолютно не необходимые в ней? Кто из читателей спрашивал себя – почему Смит не был написан русским? Почему мать Нелли - наполовину англичанка, а сама девочка родилась в Швейцарии? Почему Генрих – именно немец? Почему не русский, а именно (подчеркнем это) немец? В поисках ответов на эти вопросы, вспоминаем о том, что в романе присутствует и еще несколько странных деталей, указывающих на иноземность этой истории, ее принадлежность не к классическому русскому роману, а скорее – к классическому английскому роману в стиле Диккенса. А также наличие в этой истории деталей, четко приводящих нас к некоторым немецким авторам (об этом подробнее я пишу в отдельной работе «Загадка 1 главы романа «Униженные и оскорбленные»). Причем, все это совершенно точно было сделано писателем специально. Для Достоевского (если мы вспоминаем все его произведения) вообще было нетипично без повода поселять в свои работы иностранцев. Если они там и были, то всегда выполняли определенные функции. Например, своя четкая роль была у немцев, евреев, французов, поляков. Мы видим это по «Двойнику» и «Игроку», например. И эта функция была достаточно ограниченной по сравнению с основными героями произведений Достоевского, что тоже дает нам повод дать ей определенные характеристики (что, впрочем, тема для отдельной работы).

Итак, мы определили, что в «Униженных и оскорбленных» англичане и немцы присутствуют не просто так. Зачем они там? Таким образом, писатель сам дает нам подсказку и объясняет некоторые особенности этой своей книги. Мы понимаем, что данный роман писался как классическая диккенсовская история (по причине, о которой я писала выше в пункте первом). Элементы шиллеровщины, а также, внезапно, творчества Гофмана, тоже в «Униженных и оскорбленных» не случайны. Они привнесены туда специально. Для чего? Это чертовски хороший вопрос. Потому что Достоевский никогда (даже на самых ранних этапах своего творчества) не нуждался в заимствовании у других авторов их романных шаблонов и штампов, которые Федор Михайлович с блеском превзошел уже, скажем, в «Хозяйке». Приходим к выводу, что они (эти иностранные штампы эпохи романтизма) были привнесены в роман специально с целью их, как не странно, раскритиковать. На такие выводы нас наводит отношение главного героя «Униженных и оскорбленных» князя Валковского к шиллеровщине. И получается уникальная вещь касательно этого романа – будучи вынужденным из практичных соображений написать априори успешный европейский роман, Достоевский все-таки остался верен себе и указал, в чем слабости этой самой литературы европейского романтизма. Однозначно положительные (Ихменевы, Нелли, Иван Петрович) и злые (Валковский) персонажи; страшные семейные тайны (история матери Нелли и дублирующая ее история Наташи, связующим звеном в которой выступают Валковские отец и сын); до предела выкрученный эмоциональный тон многих сцен, когда читателя буквально заставляют плакать (вспомним, как описана смерть Нелли); герои без страха и упрека (Иван Петрович) – все это делает «Униженных и оскорбленных» нетипичным для Достоевского романом, но типичным для западноевропейской литературы того периода.

Федор Михайлович, однако, остался верен самому себе и в обход романных шаблонов дал в своей книге не типичный хэппи-энд, а довольно странный и заставляющий о многом задуматься финал. О нем мы поговорим позже. И именно этот финал дает нам возможность понять, что Достоевский именно критиковал многие атрибуты шиллеровщины и диккенсовщины (при всем уважении к этим великим писателям). Теперь же рассмотрим третью ключевую особенность данного романа.

«Униженные и оскорбленные» - это предварительный роман, т.е., своего рода, тренировка перед написанием Великого Пятикнижия. И это тоже очень важная особенность, потому что, изучая схемы и характеры данной книги, мы очень многое понимаем о тех механизмах, по которым построены самые известные большие романы Достоевского (его зрелая и поздняя проза). Что же это за механизмы?
В первую очередь, так называемые «демонические герои». Свидригайлов, Версилов, Верховенский пришли не случайно. Первый образец этого типажа у Достоевского – князь Валковский. И на его фоне очень интересно наблюдать за тем, как этот типаж эволюционирует в Пятикнижии. Валковский мощный герой, но достаточно примитивный, кроме того, он полностью раскрыт в своем злодействе и раскрывает себя сам (в 10 главе 3 части), чего не скажешь более ни об одном из «демонических героев» Ф.М. Все они невероятно сложны, дихотомичны, неоднозначны, они удивляют, шокируют, поражают, они не классические злодеи, как Валкоский, они -гораздо сложнее. Но тренировался в создании таких образов Достоевский именно на Валковском и потому Петр Александрович получился самым хорошо проработанным и интересным героем «Униженных и оскорбленных». Практически все исследователи признают именно его главным героем романа (об этом пишет и сам рассказчик Иван Петрович) и одновременно самой интересной фигурой этого романа.

Еще один механизм – любовный треугольник. Тема любви Наташи, Алеши и Кати - вообще один из самых интереснейших аспектов романа, но важно в первую очередь то, что в их линии мы впервые наблюдаем у писателя не просто в высшей степени эмоциональные любовные отношения (которые мы уже встречали во многих произведениях писателя до «Униженных и оскорбленных»), мы наблюдаем именно безвыходный (как его можно было бы именовать) треугольник, странную, психопатичную связь нескольких героев, которая описана писателем невероятно старательно. Это, кстати, одна из причин, по которой такой простой роман как «Униженные и оскорбленные» может быть очень интересен для изучения с точки зрения психологии. Почему Наташа любит Алешу? Этот вопрос задается многими персонажами несколько раз на протяжении всей книги. А каков ответ на него? И почему именно таков? Все это также тема для отдельной беседы.

Далее, история Нелли. Тема обиженного ребенка, на самом деле, имеет существенное значение в творчестве Достоевского и многие ее стандарты, которые мы увидим в Пятикнижии, прорабатываются Достоевским именно в этом романе. По данной причине Нелли можно назвать вторым по тщательности проработки героем книги после Валковского. Это гениально созданный персонаж. Ее предыстория, характер, психологические особенности, даже тот факт, что она входит в небольшое число эпилептиков у Достоевского – все продумано до последней детали. Развитие героини, ее реакции, общение с другими героями, финальное раскрытие – великолепно.

Ихменевы – прототип типажа «жертвы» у Достоевского. В Пятикнижии мы увидим подобные семейства, только очень усложненные на фоне примитивных и скучных Ихменевых.
Наташа - прототип «женщины-благодетельницы», ее черты мы встретим в Дуне Раскольниковой, Катерине Верховцевой, генеральше Ахмаковой и других.

Безусловно, есть и другие важные механизмы романов Великого Пятикнижия, которые писатель разрабатывал в «Униженных и оскорбленных». Например, символичность хронологии и топографии, или религиозный фактор, или отсылки из области искусства (один Гоголь упоминается пять раз). Но все это слишком обширные темы, чтобы описывать их в рецензии.

Многое можно сказать и о рассказчике Иване Петровиче, в образе которого Достоевский показывает себя в молодые годы и его линия, на самом деле, тоже достойна отдельного исследования. О странном персонаже Алеше, который поражает своей блаженностью и глупостью, совмещенными с поистине роковым воздействием на судьбы окружающих его людей. О Смите, который выписан пугающим гофмановским стариком. Все это я подробно раскрываю в своем исследовании романа, рецензию же мы итак слишком затянули. Поэтому переходим к финалу.

Финал.

В романе «Униженные и оскорбленные» есть несколько частей, которые можно назвать ключевыми. В числе их и эпилог, озаглавленный как «Последние воспоминания». Я указываю на значение эпилога по массе причин и считаю, что это действительно самая загадочная часть данного произведения. Прежде всего, бросается в глаза тот факт, что в эпилоге Иван Петрович внезапно меняет стиль своих записок, повествование теперь ведется не просто от лица рассказчика (как, собственно, форма записок), а как «рассказ-наблюдение». Иван Петрович словно бы со стороны смотрит на себя и других героев романа в этих последних строках, словно бы смотрит сон, или … словно бы смотрит на свои последние воспоминания уже из другого мира. Если вспомнить начало 2 главы 1 части, где Иван Петрович повествует о своем финале, это выглядит невероятно сильно и драматично. Так что запомним, перемена тона и, отчасти, формы повествования у Достоевского всегда очень важна, не стоит недооценивать этот прием.

Далее раскрывается окончание истории всех других героев романа и мы понимаем, что в «Униженных и оскорбленных» зло в лице князя Валковского не то что не наказано, а наоборот – полностью восторжествовало. Причем, все положительные герои либо умирают, либо остаются глубоко несчастными (даже Алеша, находясь в «счастливом» союзе с Катей, все равно продолжает поливать слезами письма к Наташе). Из контекста рассказа Ивана Петровича о Наташе и Ихменевых также становится понятно, что их история предсказуема.

Но самое интересное – Нелли. Не просто факт смерти этой девочки, а тот факт, что она уходит, не прощая своего обидчика и отца Валковского. Сны Нелли, которая она видит перед смертью, и вовсе дают массу любопытнейших намеков на ее будущее внеземное бытие. Тут в романе снова проявляется мистический тон, который с 1 главы был характерен именно для персонажей Нелли и Смита (так, в 10 главе 1 части романа первое появление Нелли описано, как пугающая сцена с призраком). Достоевский в эпилоге окончательно закрывает рамочный нарратив «Униженных и оскорбленных», открытый в 1 главе романа.

И последнее, что хочется отметить - нетипичность финала, которая и наводит исследователя на мысли о том, что «Униженные и оскорбленные», как я и писала выше, являются именно романом, высвечивающим и порицающим типичные штампы классической литературы эпохи романтизма и в особенности классического английского романа. Поскольку, если бы Достоевский действительно изначально писал этот роман в заданном векторе диккенсовской истории, финал абсолютно точно был бы иным. Не обязательно счастливым, но и не таким, каким он является в «Униженных и оскорбленных».

Эту книгу едва ли можно назвать одной из наиболее выдающихся у Достоевского, но она имеет невероятную ценность для почитателей творчества писателя и достоевсковедов в силу своих уникальных особенностей и их подлинного значения, о чем я и вела речь в данной работе.

Петербург. Белые ночи.

Встретились два одиночества. Одно одиночество искало свободные уши, другое одиночество искало жилетку поплакаться.

Целых 4 ночи, белых ночей, которые наши одиночества поддержали друг друга.

Он - витает в облаках. Живет в своих вымыслах. И вот в 26 лет он впервые осмелился заговорить с девушкой и тут "остапа понесло". Он влюбился.

А что же девушка Настенька? А Настенька ждет. Хотелось бы её дрянью обозвать, но нет. Просто молоденькая девушка, просто эгоистка. Может, неосознанно, на подсознании, но ей приятно лелеять мысль, что где-то кто-то её всё еще любит, пока она с милым милуется.

Хотелось бы побольше о постояльце, о том, что было потом, но тогда бы этот рассказ-повесть превратился бы в роман.

В школе терпеть ненавидела Достоевского, а теперь , с каждым произведением, Достоевский мне всё больше и больше нравится. Всё-таки для школы Достоевский тяжеловат(ИМХО)

Мой любимый Достоевский.
А эта повесть - одна из самых хрупких и трогательных историй, рассказанных этим страдающим гением.

Автору 26 лет. Молодой, самый расцвет сил! А он уже чувствует себя дряхлым стариком, считающим, что прожил и повидал всё (о, он еще не знал, что у него впереди - приговорение к казни, долгие и мучительные десять лет каторги, долгая и мучительная жизнь гениального писателя и не очень счастливого человека - до 60ти лет!)...
И как раз неким спасением в этот период для молодого Достоевского и стали белые ночи Петербурга и друг-мечтатель, который жил рядом (прототипом главного героя повести стал известный поэт Плещеев).

В итоге в "Белых ночах" так прекрасно, так ощутимо выписан образ молодого человека - Мечтателя! Молодого человека, чьим единственным большим (да и вообще хоть каким-то) другом был Петербург - город, в котором ГГ живет уже 8 лет и в котором он знает многих и многое, а его - никто. Вот такая вот платоническая дружба и любовь к людям, чьи лица он встречал в одних и тех же уголках Петербурга, к домам, мимо которых проходил каждый день - и которые как будто рассказывали ему истории своей жизни...

Робкий, с множеством комплексов, ранимый, искренний, очень добрый.
Не умеющий делать шага вперед. Не умеющий бороться за себя, за свое счастье.
Упускающий это счастье, но принимающий боль потери как само собой разумеющееся... Никого ни в чем не винящий, принимающий удар судьбы как некую закономерность...

"...Но чтобы я помнил обиду мою, Настенька! Чтобы я нагнал темное облако на твое ясное, безмятежное счастье; чтоб я, горько упрекнув, нагнал тоску на твое сердце, уязвил его тайным угрызением и заставил его тоскливо биться в минуту блаженства; чтоб я измял хоть один из этих нежных цветов, которые ты вплела в свои черные кудри, когда пошла вместе с ним к алтарю... О, никогда, никогда! Да будет ясно твое небо, да будет светла и безмятежна милая улыбка твоя, да будешь ты благословенна хоть за минуту блаженства и счастья, которое дала другому, одинокому, благодарному сердцу..."

Можно позавидовать такому смирению и душевной непритязательности...

А вот тут я не выдержала и написала свою первую историю к книге!:)

Я наконец-то переболела свою нелюбовь к Достоевскому, поняла в чём её (нелюбви) причина и как с этим можно жить. Всё-таки литература для меня это настолько высшая ценность, что я готова переступать через какие-то свои прихоти и читать то, что должно читать при данных ценностях и любви. Всё это я веду к тому, что приступала к повести с максимально заниженными ожиданиями, благодаря чему, судя по всему, эта повесть мне так понравилось.

Мне с самого начала понравился слог, понравилось что персонажей всего два, что они ведут диалог в письмах между собой, благодаря чему достаточно легко понять и усвоить текст. Конец года и завал на работе тяжело дается, хочется не глупой, но и не сложной литературы, а тут все поверхностно, сразу можно воспринять как должно. Я соскучилась по слову 19 века, так что это было приятное чтение, погружение в эпоху которая уже ушла, но при этом всё ещё немножко присутствует. Видно что автор хотел донести отношение людей к мнению общества, о том что мы цепляемся за то чего у нас нет. Ни один богатый человек не будет сходить с ума по дырке на сапоге или отваливающейся пуговице, потому что это происходит очень редко и быстро заменяется. Если же человек живет в бедности и для него это ежедневная ситуация - он зацикливается на ней и в чем-то даже сходит из-за этого с ума. И от того что денег нет это становится навязчивой идеей, навязчивой мыслью.

Я все время думаю, зачем жить в городе - в этой бедноте, в этом ужасе? Неужели нет никакой возможности уехать в деревню и работать на земле? Я осознаю, что моё современное мышление не понимает реалии тех дней, но мне всё равно каждый раз об этом думается. Мне хотелось кричать всю повесть - бегите из Петербурга, бегите в деревню, пожалуйста! Ведь они оба не занимались образованием, не пытались попасть в интеллигенцию, они не росли, они просто выживали. Их задачей было наскрести денег на поесть да на чай.

Я рада что у меня наконец-то состоялся благополучный опыт чтения Достоевского, но на крупную прозу его я пока ещё не готова.

Жесткая, мучительная даже книга, вгрызающаяся в мозг, обнажающая закрома человеческой души, полные плесени и паутины. В некоторые моменты, когда читала, даже возникало ощущение удушья от книги. Надо же, произведение небольшое, а какой впечатляющей силой оно обладает! Шаг за шагом разворачивается картина падения человека из-за болезненной привязанности к рулетке.

В моем окружении никогда не встречались люди, помешанные на игре или рулетке (увлечение всякими компьютерными игрушками, не переходящее в манию - не в счет). Может быть поэтому картина, нарисованная Достоевским показалась мне настолько эмоционально тяжелой, подавляющей. Рулетка в один миг может разрушить жизни людей, а само описание душных залов, бешеных глаз, загребущих рук, полного помешательства пугает своей яркостью и реальностью.

Редко встречаются книги, в которых симпатию не вызывает ни один герой. Мне сложно читать их. И не потому, что я склонна идентифицировать себя с персонажем, что я делаю исключительно редко - только, если сам созданный автором мир вызывает жгучее желание в нем оказаться. Нет, причина в другом - сложно читать произведение, в котором некому посочувствовать, некому сопереживать. Мне кажется, Достоевский не просто так обнажает перед читателем все отрицательное, что есть в благообразной с виду семье, он погружается в самую пучину человеческих страстей, вызванных жаждой денег, показывает ничем не прикрытые нарывы на ткани общества.

Странно, что мы не проходили "Игрока" в школе, а ограничились "Преступлением и наказанием". Даже не беря в расчет литературную ценность произведения, мне кажется, оно может послужить очень неплохой "прививкой" от страсти играть, от жажды легкой наживы.

ЗЫ А вообще, любопытные произведения выбирает себе Зеленоградский книжный клуб на прочтение - то легкую, милую, конфетно-романтическую "Апельсиновую девушку" Гордера, то депрессивно-мрачного "Ирока" Достоевского.

«Бедных людей» мы в школе не проходили. Упоминали, естественно, но чтобы прямо читать и разбирать роман – такого не было. Может быть, его можно было прочесть по желанию, не помню, но если так, ничего удивительного, что не прочла. Я очень не любила Достоевского в школе. «Преступление и наказание» было для меня самым депрессивным и тяжелым чтением за всю школьную программу. Так что сейчас я наверстываю упущенное. Медленно, но верно знакомлюсь с классиком. Прочла биографию в ЖЗЛ, «Братьев Карамазовых» и «Идиота», теперь на очереди «Бесы». Я не изменила кардинально свое мнение к его творчеству, но во всяком случае, перестала воспринимать писателя как источник боли и страданий, где с каждой страницы сочится безысходность и горе. Неизбывная депрессивная составляющая его книг лично для меня никуда не делась, но отношусь я к ней иначе. Достоевский превратился в маркер. Время от времени я открываю его книги и проверяю собственную эмоциональную устойчивость. Сможет ли он на этот раз ввергнуть меня в бездну тоски и скорби? На этот раз нет.

***

«Бедные люди» – первый роман Достоевского, пропуск в большую литературу. История, написанная в 1844-1845, но с таким знанием психологии человека, что кажется, читаешь живую иллюстрацию треугольника Карпмана в 2023, где Жертва легко превращается в Тирана, а потом переключается в режим Спасателя. И в каждой роли главные герои пребывают самозабвенно, упиваясь и наслаждаясь этим состоянием. Потому что даже горе способно приносить сладкое удовольствие. Макар Алексеевич описывает свои мытарства с таким упоением, что большего наслаждения не придумать. Унижение здесь доведено до максимы, сама земля жжёт подметки его прохудившихся сапог, токсический стыд разрывает и доводит едва ли не до умопомешательства. Пуговка, которая оторвалась и с грохотом покатилась в тишине кабинета руководства. Чай, который он вынужден пить, потому что соседи смотрят косо – что же скажут люди? Что у него денег на чай нет? Позор какой. Грязная одежда. Сломанный стул. Грубый будочник. И прочее, прочее… и если кажется, что ниже и хуже опуститься невозможно, вы ошибаетесь. Возможно. Через страницу  другую узнаете как. Раньше такие люди вызывали во мне глубокую неприязнь, отторжение. Я читала такие книги и они пробуждали во мне такое чувство протеста, что хотелось рвать и метать. А теперь я смотрю на это другими глазами. Я думаю о том, как Варенька после визита генерала не кинулась продавать платья и шляпки, чтобы переехать с квартиры, а бросилась писать письмо с просьбой о деньгах. Ок, она их потом будет вынуждена продать, но дело не в этом, а в логике вещей. Или вот история с предложением работы, даже будучи неподходящим вариантом, это был вариант и выход. И тем не менее. Мне было интересно наблюдать за выбором. Выбором Вареньки. Выбором Макара Алексеевича. Выбором страдать.

Конечно, у каждой книги свое время. Если бы я прочла роман в школе, я бы рыдала и плакала. Если бы прочла в универе, я бы тосковала и горевала, если бы 2-3 года назад, я бы плевалась, ругалась и проклинала. А сейчас я читаю и думаю про себя все то же, о чем написала выше. Это выбор. Всё в нашей жизни выбор. Даже в самых неблагоприятных, ужасных, безвыходных ситуациях, даже когда другого пути, кроме как пасть в бездну нет, выбор остается. Согласиться с этим вариантом или нет. Сопротивляться или сдаться. Тут можно рассуждать о многом, вспомнить конкретные примеры в романе и поспорить со мной. Но я совсем не хочу спорить. Я повторяю про себя это слово «выбор» и думаю о своём.

Собственно я понимаю, что мои мысли очень однобоки, что суждения эгоцентричны и никак не раскрывают суть и смысл романа. Но мне и не хочется копать дальше, я не хочу писать «правильных» рецензий, искать и говорить то, что нужно, что должно говорить о классике. Не хочу заниматься литературным анализом, быть объективной и проч. хочу просто читать книги. просто писать о них. Просто для себя, а не для кого-то.

В лучших традициях Федора Михайловича Достоевского Федор Михайлович Достоевский надругался над самим Федором Михайловичем Достоевским. Ранние произведения вообще лучше всего характеризуют личность автора. Сей труд я бы выделил на фоне всех остальных по некоторой тупиковости образа главного героя. Их здесь двое и они абсолютно одинаковые. Проблема любого произведения, где повествование идет от лица двух и более субъектов, в том, что хотя люди они разные, но автор-то одно лицо, поэтому, несмотря на все попытки нарисовать разных людей, они, в итоге, мыслят одинаковыми категориями. Эпистолярное неудобство проявляется в этом целиком и полностью. "Бедные люди" первое произведение в моей практике, где все это не выглядит неестественным.

Действительно, несчастная Варвара Доброселова и лоховатый Макар Девушкин - одно лицо. Сразу же бросается в глаза разная прилагательная оценочность. При равных параметрах - они характеризуются по разному исключительно на основании половой принадлежности и возраста. Впрочем, наличие двух подобных индивидуумов только усугубляет гнетущую атмосферу. Эти двое олицетворяют мировую скорбь - мнутся, топчутся, манерничают, пытаются перещеголять друг друга в своей непрактичности и спасительной миссии. Выглядит это дико раздражающе и абсолютно бессмысленно. Представьте на минуту двух Раскольниковых, двух князей Мышкиных или двух Алеш Карамазовых. Что-то же отдаленно похожее наблюдалось в "Селе Степанчиково", где идентичны были главный герой и Егор Ильич. Но ощущение было другое, потому что на Егора Ильича мы всегда смотрели со стороны.

Не причисляю этот частный случай в "Бедных людях" гению Достоевского, думаю, что это лишь стечение обстоятельств. Лишь Достоевский может возиться с самим Достоевским. С трудом представляю подобного двойника рядом с собой - человек, открывающий рот с целью сказать именно то, что ты думаешь, да еще и постоянно, не вызывает интереса. К сожалению, именно на этом основании можно сделать вывод о том, что Достоевскому абсолютно неважно - по кому страдать. Это его слепое человеколюбие распространяется на любого индивидуума, группу, общество - всех тех, кто по мнению Федора Михайловича, нуждается в сочувствии. "Бедные люди" от этого совсем не выиграли, физически чувствовалась необходимость живого персонажа с некоей чертинкой, чтобы на сцену вышла какая-нибудь Настасья Филипповна или хотя бы Варвара Петровна Ставрогина.

Впрочем, "Бедные люди" хороши как пример творческого разнообразия автора. Сами же герои произведения являются классическим примером социальной несостоятельности исключительно на основании свойств характера, им обоим нужна нянька и вообще, Федор Михайлович может быть только один.

p.s. Вновь встреченное обращение к девушке "маточка" наводит на мысли о том, что соответственно жену можно называть "матка".

Для большинства людей, особенно не читающих, Достоевский -  это история Раскольникова. Моё же первое и очень удачное знакомство со "знаменитостью" получилось с этой книги. Счастье, что я столкнулась с романом будучи более взрослым человеком, нежели каким ещё не являешься в школе. Когда читаешь не по долгу учёбы и не по наставлению учителя, а собственному выбору - очень разные вещи. Одна и та же история может оказаться вымученной и скучной или трогательной и яркой, с отпечатком на всей последующей жизни.

Безусловно для меня, молодой тогда девушки, более всего был интересен любовный треугольник Алёша-Наташа-Ваня. Удивительно, насколько же не меняется человечество спустя века и сквозь ошибки прошлых поколений. Тогда, равно как и сегодня деньги превалируют над чувствами и семьёй. Уже после меня тронула проблема отцов и дочерей. Сама являюсь дочерью своего отца, папиной дочкой. И мне было жутко печально наблюдать за событиями, разворачивающимися между  Николаем Сергеевичем и Наташей.

Этот роман перечитывался мной уже трижды, и всё-равно с трудом даётся питерская повседневность, представленная Фёдором Михайловичем. Проспекты и улицы, захожие дома и рюмочные, мрачные и тесные каморки и тут же обширные княжьи поместья. Ох уж эта унылая и промозглая атмосфера русских писателей.

Не знаю отчего данный экземпляр творчества Достоевского не включён в обязательный школьный курс литературы. На мой невзыскательный взгляд этот роман более динамичный, чем как раз и можно заинтересовать молодого читателя. Конечно "Преступление и наказание" - важная веха в истории русской литературы, ни в коей мере не умаляю значение романа. Однако, Достоевский это нечто больше, чем автор одного романа.

Уникальный шедевр русской классики, который я посоветовала бы каждому читающему человеку.

В какой-то год, уже не помню какой, ставила себе цель — прочитать все малые и менее известные работы Достоевского, перед перечитыванием ПиНа и первым знакомством с оставшимися книгами из пятикнижия автора. Но цель оказалась слишком амбициозной.

Не стала сильно расстраиваться, но и надолго откладывать её не хочу, здесь звучит барабанная дробь, добавился новый роман в копилку прочитанного.

Мне близко творчество Достоевского. Всегда трогают темы, которые он поднимал в своих работах, очень нравится его чуткая и искренняя подача чувств и переживаний. И этот роман не стал исключением, он мне в какой-то степени откликнулся даже больше, чем Бедные люди и Белые ночи.

Начало романа открывают детализированные портреты, которые в ярких красках описывают сразу же характер и нрав старика, сидевшего с собакой. Он ничего толком не делает, просто сидит, но глубина его образа прописана так прекрасно и точно.

Если так посмотреть, то центральной темой романа является любовный треугольник и неразделенная любовь, но в самой глубине лежит тема прощения. Не даром Достоевский начинает повествование с этого самого старика, который не смог простить и умер одиноким, никому не нужным человеком.

Возращаясь к центральной теме, могу признаться в своей симпатии к антагонисту романа, а именно князю, который не скрывал свою сущность от других людей. Не старался прикрыться за добродетелью, которая была бы лишь фикцией. Жаль, что его не смогли принять и понять, им осталось лишь его порицать.

Его же противоположной версией был Иван Петрович, который ничего не знал про корысть, не чурался маленьких людей, смог принять выбор любимой и приютить сиротку. Но я не смогла поверить в такую самоотверженность и чистоту. Почему-то думается, что таких людей просто не существует.

По итогу автор склоняет к свету, а именно на сторону Ивана Петровича, как мне показалось. Но, если представить, что эти персонажи инь и янь, частицы целого, то весь цимус будет именно в балансе.

Не могу сказать, что роман попал в мои любимые у Достоевского, но это хороший представитель его творчества. Очень рада, что наконец прочитала. Появились мысли для размышления, он так и подталкивает посмотреть на свои ориентиры. Из головы теперь не выходит образ старика, впечатлил сильно.

Вот ни у кого не возникает сомнений, что самым глубоким исследователем психологии человека в русской литературе является Фёдор Михайлович Достоевский. Пять его больших романов, которые обязан прочитать любой мало-мальски образованный человек, как в России, так и за границей, казалось бы, дают довольно широкую палитру человеческих характеров и страстей, но вот без этого - самого маленького из романов Достоевского - картина будет не полной.

Всем известно, что образ Алексей Ивановича достаточно автобиографичен, в нем отразилась не только страсть к игре самого автора, но и в сложных отношениях с Полиной прослеживаются личные связи с другой Полиной - Сусловой, кстати её денежки Фёдор Михайлович лихо спустил в Висбадене за рулеточным столом.

Да и сам роман не просто роман об игроке и игроках, об игре и страсти, сам роман тоже часть этой игры и этой страсти, сам роман - порождение игры. Проигравшийся в пух и прах Достоевский, чтобы выпутаться из долгов, заключает контракт на написание нового романа. Но, все еще мысленно пребывающий за игровым столом, писатель не в состоянии сосредоточиться на чем-то кроме только что пережитого. Отвлечься от раздирающей его душу страсти он не может, и тогда приходит спасительная мысль - писать о том, во что погружен.

Так и появляется на свет, относительно короткий для Достоевского, роман "Игрок". Короткий он не потому, что Достоевский сказал в нем об игре все, что мог; уверен, что по этой, выстраданной им теме, ему еще было что сказать страниц на 500 как минимум, но срочно были нужны деньги, и роман писался в стиле самой игры..

Обратили ли Вы при чтении внимание на то, что это книга, в отличие от других произведений автора, не выделяется основательностью, размеренностью, неторопливостью. Здесь все наоборот - присутствует стиль игры, лихорадочные ускорения, депрессивные замедления, еще более скорые волны, несущие действие к финалу. Это сама игра.

А игра, как ни банально это звучит, и есть жизнь. Согласен - модель жизни. Но любое моделирование предполагает изменение масштабов в сторону уменьшения, следовательно, концентрация событий и реакций на них, резко возрастает. Парадоксально, но модель оказывается более реальной в восприятии и переживании опыта, чем сам моделируемый предмет, в данном случае - жизнь. Отсюда такая всепоглащающая страсть к игре; это не стремления выиграть или отыграться, это жажда быстрой и удачной реализации, это вера в свою звезду, в свою исключительность, в свою избранность.

И все это "Игрок" передает с потрясающей достоверностью. Поэтому каждый, кто читает роман на самом деле читает что-то и о себе, потому что мы все тоже пытаемся играть с жизнью. Каждый раз, когда предстоит сделать жизненный выбор, мы гадаем - красное или черное. Даже, когда нам кажется, что мы обладаем надежной информацией, и действуем наверняка, жизнь иногда все равно выбрасывает "зеро", и самая верная ставка оказывается битой.

И чем шире натура, тем глубже увлеченность и тем больше азарта. Автор сам пример этого, его знаменитое изречение: "широк человек, я бы сузил", во многом касается и описанных в "Игроке" страстей.

Вот эта широта, расплескивающаяся с особой силой в русской натуре породила самый крайний и экстремальный, но в то же время и самый логичный вид рулетки - "русскую рулетку". Рулетку, в которой нельзя отыграться, где на кон поставлено все, что есть у человека - сама жизнь, и где выигрыш и проигрыш просто теряют свои смыслы, ибо главной и единственной сутью действа оказывается Ея Величество Игра.