The Constant Rabbit

– Ух ты! – воскликнула Конни, хватая одну из книг. – «Планета зайцеобразных». Вот это находка.

– Самые лучшие вестерны это те, которые совсем на вестерны и не похожи, – сказала баронесса Тэтчер, – например, когда они больше смахивают на древнегреческий эпос. Как «Железная хватка», к примеру.

– Мне больше по вкусу «Шейн», – сказал Стэнли Болдуин, который, как мне казалось, воображал себя сладкоречивым человеком, обладающим недооцененной властью и влиянием.

Жизнь слишком коротка для того, чтобы плести интриги, заниматься позерством и лицемерить. Третий круг Лаго как раз об этом – об истине, которая следует за истиной. Ложь же, напротив, порождает новую ложь, одну за другой. От этого круг темнеет, а темный круг нарушает равновесие и ведет к краху.

– Это еще одно доказательство того, что движущей силой Очеловечивания была сатира, – сказала Конни, – хотя если это так, то мы не знаем, кому она должна была пойти на пользу.

– Уж точно не людям, – сказал Финкл, – ведь сатира должна иронично подчеркивать недостатки, чтобы помогать кому-то стать лучше, а присутствие кроликов сделало людей только хуже.

Совесть – это чувство, позволяющее критически подойти к самому себе, а это ведет к озарению, раскаянию, возмущению и, наконец, к осмысленному действию. Мы не ждем, что толпы людей смогут подняться и совершить этот непростой путь эмоциональной честности, – многие проходят этап озарения, но навеки застревают на раскаянии. Однако мы живем с надеждой.

Они иногда бывают навязчивыми и зачастую непреклонными, – сказал Финкл, – но, пожив в обеих системах, я считаю, что страна, управляемая по кроличьим принципам, стала бы шагом вперед. Хотя, честно говоря, я не уверен, что наши мозги заточены под такой режим. Большинство людей, конечно, от природы рождаются порядочными, но некоторые запрограммированы быть полнейшими сволочами, и часто чаша весов склоняется в их сторону.

– Я не хочу оказаться одним из тех жалких бывших альфа-самцов, которые живут в одиночестве с такими дырявыми ушами, что в них капусту можно отжимать, и где каждая дырка – вечное напоминание о любви, за которую он боролся, но в итоге потерял.

– Сэр, они же всего лишь кролики. Травоядные. Послушные, доверчивые, трудолюбивые. Я разговаривал с ними, думаю, я даже их вроде как знаю. Я не верю, что у них вообще есть какие-то глобальные планы. Они просто хотят… быть.

– Несмотря на то что под Очеловечивание не попал ни один хорек, – сказала мисс Робинс, – кролики все равно предпочитают делать в своих норах изгибы для защиты.

– Эй, – услышал я человеческий голос, – туалет только для людей. Завяжи кишки в узел и терпи, попрыгунчик.

– Да ну? – послышался голос Харви. – А если я сейчас тебя в узел скручу?