Lust For Life

Вы неврастеник, Винсент, – говорил ему доктор Рей. – Нормальным вы никогда и не были… И, знаете, нет художника, который был бы нормален: тот, кто нормален, не может быть художником. Нормальные люди произведений искусства не создают. Они едят, спят, исполняют обычную, повседневную работу и умирают.

Как тяжела была жизнь этого невероятного человека!
Он стал писать слишком поздно, он долго шел к тому, чтобы начать делать то, к чему лежит у него душа. Он нашел себя - а что он получил взамен? Непонимание, гонение, нищету, сумасшествие!

Какой эмоциональный был Винсент. Замкнутый для людей, неразговорчивый, отчужденный; а в душе - пожар. Его движения карандашом, кистью были резки, грубы, несовершенны. Он как будто торопился писать, он как будто торопился жить. Он выбрасывал свои эмоции, свое видение жизни толчками, сгустками энергии. Он жаждал жить.

Ему невезло. Или он не хотел, чтобы ему везло. Он самонадеянно бросался в нищету, грязь, боль, а потом раз за разом выкарабкивался из него. Мне кажется, что Винсент до конца оставался ребенком, он был не приспособлен к жизни и не смог бы выжить без Тео.

Тео... Тео, я бы рядом с картинами Винсента Ван Гога всегда упоминала бы его. Он был братом Винсента, но он заменил ему и отца, и мать, и друга, и плечо поддержки - финансовое, моральное. Он - единственный всегда верил в талант брата, он отдавал себя всего. Он - как вторая половинка. Он тот, кем я восхищалась на протяжении всего романа.

Мое восхищение Ирвингу Стоуну за атмосферу, в которую окунаешься, читая книгу. Чувствуешь метания героя, его боль, несостоятельность в жизни. Ты как будто вместе с героем живешь в пригородах Лондона, Боринаже, Амстердаме, Гааге, Сем-Реми, Нээнене, Арле и Овере. На страницах книги ты вливаешься в парижскую тусовку постимпрессионистов, участвуешь в обсуждениях. Абсент, табак и проституки. Как заманчиво читать обсуждения и стычки творческих людей.
А еще читая роман, постоянно бежишь искать работы Винсента Ван Гога. Ведь он не отделим от своего искусства.
Гений. Который впитывал жизнь как губку. Который лишился рассудка, пожертвовав жизнь на искусство. Который растратил свои эмоции. Все, до последней капли.

Мы, друзья Винсента, не должны предаваться отчянию. Винсент не умер. Он не умрет никогда. Его любовь, его гений, та великая красота, которую он создал, будут жить вечно, обогащая мир.

Имя Винсента ван Гога в представлении не нуждается. Уж о подсолнухах и отрезанном ухе знают, наверное, все. Но часто ли, глядя на картину, мы думаем о том, кто ее написал, как и чем он жил, какая история за ней стоит? А ведь это зачастую не менее интересно.

Это не роман-биография в классическом понимании, мы не следим за жизнью героя с самого рождения. Мы знакомимся с ним, когда он, уже будучи взрослым, торгует картинами в Лондоне. С работой дела идут не очень хорошо, потому что Винсент не может смириться с тем, что люди ничего не понимают в искусстве и покупают в основном бездарные картины, не удостаивая вниманием стоящие. К тому же он влюблен в дочь своей квартирной хозяйки, и любовь эта не встречает взаимности.

Потерпев поражение и в карьере, и в любви, Винсент решает пойти по стопам отца и стать священником. Первое - и единственное - место, где он находился в роли миссионера - шахтерский поселок Боринаж. Ирвинг Стоун ярко и живо рисует картину жизни бедных людей, которые толком не видят ни солнца, ни еды - того, что составляет основу жизни. Ван Гога ужасает их жизнь, он всеми силами пытается им помочь, пытается выбить для них лучшие условия, но один в поле не воин. В конце концов руководство решает, что он непригоден к службе - не больных надо лечить, а слово божье нести.

Жены шахтеров с мешками угля, 1882

Но Винсент тем временем открыл, к чему его на самом деле тянет. И рисунки - вдохновенные, но неумелые - один за другим не то, что выходят, а вылетают из-под его руки. Отныне и до конца жизни он всецело отдает себя живописи. Он учится у своего дальнего родственника в Гааге, он оттачивает мастерство без передышки. Он не забивает голову тем, как заработать на жизнь, он пишет, пишет и пишет. Это и есть его жизнь. Жажда творить перекрывает все остальное, он может обойтись без чего угодно - без еды, без друзей, без любви, но только не без работы. Его жажда творчества и есть та самая жажда жизни - неистовая, бьющая через край и сметающая все.

В поисках своего пути он переезжает с места на места. Он пишет без устали. Были периоды, когда он писал по картине в день. Но вот продать их у него не получалось. Ни у него, ни у брата, торговца картин, как и сам Винсент когда-то. Считается, что при жизни, он смог продать только одну картину, выручив за нее 400 франков - "Красные виноградники в Арле". Это не так, картин было продано больше, но в масштабах того, что он создал, это была капля в море. И денег ему всегда не хватало. А если они и были, то он скорее тратил их на натурщиков, чтобы практиковаться в живописи, чем на еду.

Красные виноградники в Арле, 1888

Был период, когда он пытался наладить семейную жизнь. Он сошелся с Христиной, беременной проституткой. Едва ли это была любовь - это была взаимная жалость, взаимное понимание и взаимная поддержка. Но когда Винсент обустроил дом и они стали жить семьей, очень скоро от нежности не осталось и следа, Христина, поощряемая матерью вернулась к старым привычкам и старой жизни. А их семейная жизнь превратилась в ад. Естественно, что продолжалась эта семейная идиллия недолго.

Одна из самых любопытных глав его жизни - парижская, где перед нами проходят портреты таких мэтров, как Сезанн, Тулуз-Лотрек, Гоген. И, что самое интересное, это не парадные портреты. Перед нами обычные люди, со своими слабостями и причудами. Просто природа отсыпала им больше таланта, чем другим, но ведь от этого они не становятся небожителями.

Ван Гог особенно сдружился с Гогеном, и, живя в Арле, пригласил его к себе. Жить, творить вместе с другом - казалось, это будет прекрасно. Но художники часто ссорились. И, может быть, это послужило одним из толчков к тому, что ментальное здоровье Винсента пошатнулось. Тогда-то и случился знаменитый эпизод с отрезанным ухом. По версии Стоуна, он отрезал его себе сам в порыве безумия и преподнес в подарок юной проститутке Рашель, с которой у него была своеобразная дружба, и которая неоднократно в шутку (в шутку ли?) просила подарить ей его ухо. По другой версии - в ходе ссоры его отрезал Гоген.

Так или иначе, ван Гог попал в лечебницу для душевнобольных. Сначале в Арле, а потом в Сен-Реми, где провел год. Когда позволяло здоровье, он все так же продолжал писать. Именно в этот период была создана знаменитая "Звездная ночь".

Звездная ночь, 1889

Стараниями брата он вышел оттуда и уехал в Овер под крыло врача и покровителя искусства Поля Гаше. Однако жажда творчества - а следовательно, и жизни, стала затихать. Ему больше нечего было сказать, а значит, и незачем жить. Да и он больше не мог сидеть на шее у брата, чье здоровье тоже пошатнулось, а он должен быть содержать еще и свою семью. И ван Гог ушел из жизни так же, как жил - немного нелепо, надрывно и ярко.

Пшеничное поле с воронами, 1890

Эту картину ван Гог написал незадолго до смерти. Неизвестно точно, является ли она самой последней, но в ней определенно видно предчувствие конца.

И напоследок скажу подробнее о том, о чем несколько раз упоминала вскользь. В истории мировой живописи не было бы Винсента ван Гога, если бы у художника не было младшего брата. В течение долгих лет он содержал его, выплачивая определенную сумму каждый месяц. На эти деньги Винсент снимал жилье, питался, покупал краски. Сам Винсент - может, больше для самоуспокоения - говорил, что Тео платит ему жалованье, ведь он отсылает ему свои картины, и рано или поздно он их все же продаст. Рано или поздно так и не наступило, и Винсент мог отдать всего себя своей страсти только потому, что Тео не давал ему умереть с голода, поддерживал его во всем и приезжал по первому зову. Если бы не было Тео, не было бы ни "Подсолнухов", ни "Звездной ночи".

Братья переписывались на протяжении многих лет. Тео, в отличие от брата, бережно хранил письма Винсента, и именно они послужили главным источником для создания романа.

К сожалению, судьба Тео тоже сложилась трагически. Он не смог пережить смерть брата и тоже попал в сумасшедший дом. Он умер спустя полгода, ему было всего 33. В 1914 году братья были перезахоронены вместе в Овере.

Тео ван Гог

Биографическая повесть о Винсенте Ван Гоге написана Ирвингом Стоуном в художественной манере с допущением "беллетристических вольностей", как говорит сам автор, но все же со стремлением к точности исторических реалий. Все это позволяет познакомиться не с сухим изложением биографии одного из знаменитых художников, а с довольно интересной и непростой историей жизни. Сама повесть построена в виде частей с географическими названиями мест, каждое из которых связано с определенным этапом в жизни и становлении Ван Гога. Написано это так грандиозно, что создается ощущение будто проживаешь жизнь художника, а не просто читаешь о ней. В этом произведении столько же страсти, сколько в мазках картин Винсента. Ван Гог словно мотылек летел к свету, а достигнув его - сгорел. В эмоциональном плане повесть глубоко потрясает, она выжимает все без остатка, но этим она только еще больше привлекает. Если художник создавал свои свои шедевры на полотнах, то писатель создал его в словах, на мой взгляд.

Что же касается творчества Винсента Ван Гога, то после прочтения книги смотришь на него уже другими глазами, хоть лично мне оно не стало ближе. Но за каждой картиной ты уже видишь историю, живых людей. Так, например, "Едоки картофеля" - это не просто люди с картины, а семья крестьян Де Гроотов, с которой подружился Винсент, один из этапов его жизни и становления.

Вообще, судьба Ван Гога очень драматична. Ему пришлось многое испытать на пути к своему величию, столкнуться с давлением, не признанностью при жизни, бедностью, невезением в любви. Он бросил вызов общепризнанным приличиям и морали, как говорил его отец. Люди считали его бесполезным членом общества, сидевшим на шее у брата Тео. Посмотреть на все это можно с разных сторон: и со стороны художника, который бросил вызов обществу ради дела жизни, и со стороны других людей, считающих, что мужчина должен трудиться, обеспечивать себя, вести достойную жизнь, а не распущенную. Понять можно взгляды обеих сторон, но можно ли осуждать Ван Гога? Тео был не против содержать брата, помогать ему на пути его становления, так как верил в него. Так какое право имели люди пытаться вбить клин между братьями, заставить Тео прекратить поддерживать брата финансово? Этого мне не понять и не принять, потому что это было личное дело братьев, а не общественное. Жизнь Ван Гога - наглядный пример выдвигаемой многими печальной теории о том, что художнику чтобы творить нужно страдать. Свое величие Винсент точно выстрадал.

Отдельно хочу упомянуть, что в книге упоминается Эмиль Золя, с которым Винсент был знаком. Также упоминается его произведение "Творчество", которое Сезанн считал предательством по отношению к себе, так как книга была о художнике, т.е. о Сезанне. Так вот, у меня сложился совершенно другой образ писателя, не тот, который был до сих пор и который складывался от написанных им романов. Для меня это было любопытным моментом.

В целом же я определенно рекомендую эту биографическую повесть к прочтению. Она образна, красочна, колоритна, интересна, эмоциональна и познавательна.

Сильно беллетризованная биография Винсента Ван Гога.
Мне очень нравятся картины этого художника, но человек он был специфичный и с большими проблемами в психике. То, что описал в романе Ирвинг Стоун очень похоже на биполярное расстройство (старое название - маниакально-депрессивный психоз). По жизни художнику ставили эпилепсию, но диагностика в то время была так себе. В подаче автора описание жизни Ван Гога получилось каким-то лубочным. Классик оказался весьма слабым писателем.
Стоун из каждой строчки буквально кричит — это же гений, посмотрите на его страдания, не ценили его при жизни, как должно, а был почти святым человеком, трудился от рассвета до заката.
Как по мне — художник явно опередил свое время, но именно такие люди и подают пример новаторского подхода, способствуют продвижению вперед искусства и представлений о рамках восприятия. Но в этом и проблема — не было в 19 веке нормальных психологов, подлечили бы слегка, таблеточками подкорректировали и ухо глядишь на месте могло остаться, и стрелять в себя не пришлось бы.
А без терапии господин гений превращал свою жизнь в настоящий Ад, попутно высасывая все соки из окружающих. В книге герой постоянно твердил о своем труде чуть ли не в режиме 24\7, но для настоящего творца это не главное.
Главное - найти людей, которые будут тебя содержать. Ибо ты ищешь призвание и не опустишься до низменных работ, приносящих доход. Всю жизнь с протянутой рукой. Сначала мама с папой тебя содержат, попутно подкидывают денежку многочисленные дяди, потом тебя полностью содержит младший брат. А тебе уже тридцатник, но полученные деньги ты по доброте душевной спускаешь на прачку-проститутку, жалко же её, а родню не жалко, их много и у них нет истинного призвания. Регулярно обходишь по кругу знакомых и занимаешь - кому сколько не жалко. Тео был святым, где б найти таких родственников, отрывал от себя и семьи деньги, содержал брата всю жизнь, а тот еще приглашал гениальных своих дружков присесть на шею благодетеля.
Понятно, что у больного человека все доведено до крайности. Как, например, когда он пытался стать проповедником в небольшом шахтерском поселке. Довел себя до состояния бомжа. А уж эпизод, в котором наш герой после взрыва в шахте смазывает ожоги 3 степени у детей растительным маслом и перевязывает из грязными тряпками, сделанными из своей поношенной одежды — это за гранью добра и зла, исключительно для слезовыжималки было написано. Вряд ли бедные детишки выжили после такой помощи, но это мелочи. Автор об их судьбе больше не упоминает, как и о мальчике с тифом, которому добрый Ван Гог отдал свою кровать. Часто он мечется по таким душещипательным эпизодам, надо поразить читателя в самое сердце.
В описании жизни шахтеров явно чувствуется влияние Золя, но сила того классика была в циничном описании ситуаций и характеров, а Стоун выставляет напоказ и призывает обнять и плакать.
Отношения с женщинами — боль, печаль. Влюбляется сразу, признается в любви в сбивчивой агрессивной манере, пугает потенциальную жертву своей любви, отказа не приемлет и настойчиво пытается убедить пассию, что она заблуждается, ей только подумать надо и сразу бежать замуж за нашего гения. По современным тенденциям харассмент налицо, феминисток на этот роман нет)) (попытка сарказма, если что). Ясно, что человек не властен над своей болезнью и страстями, но смотрится это все равно жалко. Тут же автор допускает очередной косяк с медициной — Ван Гог обжог себе руку о свечу, очень сильно, но себя перевязывать не стал, в отличие от тех детей, у него само все прошло и даже не загноилось, ожоги 2-3 степени они такие непредсказуемые) Слезодавилка, помним. Тем более, что в реальности такого не было, он лишь слегка обжог один палец, его тут же остановили и свечу погасили, подтверждено в письмах к святому брату Тео.
Для меня стало плюсом, что я часто хватала книги с письмами самого художника и искала упомянутые эпизоды, чтобы узнать факты, теперь хочу целиком их прочитать.
Из мелких минусов — свистопляска с возрастом героя, ощущение, что Стоун иногда наобум возраст Ван Гога называет.
Книга читается легко, но рассчитана на доверчивого и эмоционального читателя, не особо интересующегося деталями. Мы не можем заглянуть в голову давно умершего человека, но версия Ирвинга Стоуна мне показалась слишком поверхностной, глубины я не увидела. В первой половине книги все страдания сводятся к пустому желудку, когда святой брат Тео запаздывает с очередным денежным пособием. Деньги появились, Ван Гог покушал и мир заиграл яркими красками. Именно творческие муки автору описать не удалось, на мой взгляд.
Поначалу он еще пытался при выборе дела всей жизни, но опять же как-то все скомкано получилось.
Немного исправили впечатление главы о жизни в Париже. Вся эта кутерьма с художниками получилась колоритной, хотя тоже упрощенной, не художественной, а скорее кинематографичной, да еще и мой обожаемый Золя появился в эпизоде.
Итог, который я и так всегда знала, - увидел какого-нибудь гения, разворачивайся на 180 градусов, включай третью космическую и беги) Лучше потом прочитать биографию, чем терпеть причуды и содержать всю жизнь это чудо дивное.
А еще лучше прочитать письма самого Ван Гога к своему брату. Надо сказать, что пишет он гораздо лучше, чем Стоун, на мой вкус.
Если вам нужны надлом, пафос и эмоция, то читайте Стоуна. Если искренность напополам со странностью, то читайте самого Ван Гога.

Винсет Ван Гог - человек, о котором слышал каждый, даже те, кто не сильно интересуется живописью. Ирвинг Стоун проведет по истории жизни, истории становления и формирования Ван Гога, как художника.

Путь, через который прошел Ван Гог, был действительно сложен. Он смог пережить голод, бедность, болезни, предательство, безответную любовь и не одну, разочарование в жизни, вере в Бога. Все эти трудности конечно же сказались на его физическом и моральном здоровье, но не смогли убить в нем самое главное - желание писать.

У меня этот человек вызывает глубокое уважение. Он несмотря на то, что ему кругом твердили, что он плохо рисует, что ему стоит бросить это дело и заняться “мужской” работой, продолжал рисовать, продолжал учится и совершенствоваться, искать свой стиль. Для Ван Гога рисование было не просто целью жизни, это и была его жизнь.

Книга разделена на главы по местам жизни Ван Гога. В каждой главе разная атмосфера, разный ритм, и разный Винсет. Мне кажется, что автору отлично удалось передать настроение, характер, душевные страдания и страсть художника к живописи.

Не могу не сказать и о брате Винсента - Тео. Этот человек единственный из семьи Ван Гогов, который верил в брата, не отрекся от него, а помогал, поддерживал и позволил раскрыться таланту художника.

В процессе чтения я не раз обращалась к интернету, чтобы взглянуть на полотна, которые упоминались в книге, чтобы дополнить образы и прочувствовать лучше эти моменты.

Мне, честно говоря, никакого дела не было до Винсента Ван Гога. Подсолнухи, отрезанное ухо и автопортрет на тему в кроличей шапке. Что тут интересного?
А оказалось, что от книги Ирвинга Стоуна оторваться невозможно. Нет там никаких особых интриг, детективных историй, поисков сокровищ или сражений с дикими людоедами. А отвлечься от чтения не получилось, пока роман не закончился. Поиски в гугле не в счет.
Не хочу сейчас искать этому причины и объяснения. Подумаю об этом позже, когда сам буду советовать эту книгу особо капризным участникам следующего новогоднего флэшмоба.

Не рецензия, один сумбур и эмоции. Лучше прочтите книгу.

Я даже не хочу подавлять страдание, ибо нередко именно оно заставляет художника выразить себя с наибольшей силой.

Быть гением, наверняка, нелегкая задача, но и жизнь у гениальных людей необычайно трагичная. Эти несколько дней, что я прожила с величайшим художником Ван Гогом, я многое узнала о нём, хотя раньше не интересовалась живописью. Что я знала об этом художнике до прочтения книги? Какой-то сумасшедший, отрезавший себе ухо. И, как ни стыдно, больше ничего. А оказалось, что жизнь у него была очень насыщенная и за 17 лет ( в романе Винсент предстаёт 20-летним юношей) произошло столько всего, сколько порой за долгую жизнь не происходит. Частая перемена местожительства, одиночество, поиск самого себя, своего стиля и непризнание его картин при жизни. Глубокая трагедия. Но часто так и бывает, что лишь после смерти видят всю гениальность произведений ( картин, музыки, архитектуры, скульптуры и т.д.). С любовью Ван Гогу тоже не везло: то не любили его, то встречались не те женщины встречались. Многие, окружающие этого художника, считали его странным, сумасшедшим, чокнутым. А может всего лишь не могли его понять?

Также в произведении есть и друге начинающие художники, о них было не менее интересно читать. О некоторых я даже и не слышала. Что ж, есть повод поискать информацию о них.

Для писателя художественной биографии очень важно сделать её интересной, увлекательной, а не просто сухим изложением фактов. У Стоуна это вышло замечательно. Роман читается на одном дыхании, он увлекает, втягивает в себя. Хочется не отрываться и одновременно продлить удовольствие от чтения книги. И эти 2 чувства боролись со мной, как ангел и демон, сидящие на плечах. Один говорил : "бери книгу и читай. Всё равно рано или поздно дочитаешь". А другой шептал: "Нет, продли своё удовольствие".

И куда же без слез в конце книги. Их просто невозможно удержать в себе. И на последок одна из самых знаменитых картин Винсента Ван Гога.

Книга, написанная лимонными красками.

Я счастлива, что прочитала эту книгу именно сейчас.
Она великолепна. Это первая захватывающая, трогательная, трагичная биография, которую я прочитала. Великолепный слог автора не отпускал меня ни на минуту, пока я не поглотила всю ее от корки до корки. Давно не читала таких книг. Теперь она в ряду любимых.
Она пропитана масляными красками Франции, Голландии, она источает запахи Амстердама и Парижа.
Она полна трагедии. Трагедии судеб непонятых художников, ставших после смерти великими. При прочтении книги, меня в очередной раз посетила мысль, в какой гнусный век безобразного искусства мы живем... В конце XIX века импрессионистов называли безобразием... Импрессионистов. Сейчас это самый популярный, наверное, жанр живописи.
Сейчас превозносят действительно безобразное.
Тяжкий творческий путь Ван Гога становится примером для всех творческих людей, он близок им, ибо каждый художник мечется в своих творческих поисках от спадов к подъемам.
Как приятно было погрузиться в атмосферу творческого Парижа, утонуть в его красках, заблудиться в его улочках.
Пусть же эта книга наполнит красками сердце каждого читателя.

Биографии тоже могут быть интересными, захватывающими и драматургически прекрасно выстроенными — эта книга отлично доказывает это. Как много бы вы ни знали о Ван Гоге, читать будет интересно — ради интересных фактов (но тут нужно быть аккуратным), интерпретации, прекрасного психологизма, интриги или очень красивого слога. Да, при этом в книге можно найти и интересные любовные линии, и интригу в сюжете, и даже философские размышления. Отдельно хотелось упомянуть о главах, в которых изнутри показывается не совсем нормальное состояние героя — они трогают за душу и заставляют сопереживать. Вкусное стеклышко.

Правда, теги немного вводят в заблуждение: это ооочень вольная биография с большим количеством художественных вольностей. Автор часто выдумывает непонятно откуда появившиеся детали и персонажей — поэтому все же не всему стоит верить и перекладывать на судьбу Ван Гога. Все же это заметно художественная литература.

А еще книга написана просто чудесным и легким слогом — даром что классика, так еще и биография. Живой, с большим количеством ярких и хлестких диалогов, читать приятно и интересно. Описаний очень много (иногда слишком), мне очень понравилось сквозь них плыть. Только жаль иногда, что не все эпизоды выписаны одинаково подробно — незначительные диалоги могут занимать главы, а что-то важное — пару абзацев.

К прочтению рекомендую любителям классики и "кирпичей" с интересным сюжетом.