Тело помнит все. Какую роль психологическая травма играет в жизни человека и какие техники помогают ее преодолеть

Ученые склонны изучать то, что озадачивает их больше всего, так что они зачастую становятся экспертами в областях, которым другие не придают особого значения (или, как однажды сказала мне исследователь привязанности Беатрис Биби, «большинство исследований являются самоисследованиями»).

Подобно тому, как мы преподаем им историю и географию, детей нужно также учить и принципам работы их мозга и тела. Как для взрослых, так и для детей самоконтроль требует понимания своего внутреннего мира и точного определения того, что нас пугает, расстраивает или приносит нам удовольствие.

Для исцеления от травмы просто необходимо научиться чувствовать и переживать глубокие эмоции.

Травмированные люди боятся глубоких переживания. Их пугают собственные эмоции, так как эти эмоции приводят к утрате контроля.

Воспоминания без эмоций практически неизбежно не дают никакого результата.

Лучше всего мы запоминаем оскорбления и травмы: адреналин, выделяемый в организме, чтобы помочь нам защититься от потенциальной угрозы, помогает запечатлеть эти происшествия в памяти. Даже если конкретное содержание сделанного замечания и растворяется со временем, неприязнь к сделавшему его человеку, как правило, остается.

Как правило, не бывает таких семей, где один из братьев сидит в тюрьме, однако в остальном все в порядке. Не бывает семей, где мать регулярно избивают, однако в целом все хорошо.

Если обычно дымовой датчик хорошо справляется с обнаружением опасности, то психологическая травма увеличивает риск неправильного её определения. Даже малейшая ошибка в истолковании их поведения может привести к мучительному недопониманию в отношениях как дома, так и на работе.

Наш замечательный учитель, Элвин Семард, настойчиво призвал нас не читать учебники по психиатрии в течение первого года обучения (этот интеллектуальный голод, возможно, и привел к тому, что позже многие из нас стали ненасытными читателями и плодовитыми писателями). Семрад не хотел, чтобы наше восприятие оказалось затуманено псевдофактами психиатрических диагнозов.