Логотип LiveLibbetaК основной версии
Обложка
User AvatarВаша оценка
4,2
(47)

Очень страшные рассказы

Привидения, мистика, заколдованные места и предметы и, конечно, Вий, пришедший прямо из преисподней. В сборнике под подарочной обложкой с золотой фольгой вы найдете истории, холодящие кровь, — от мастеров страшного рассказа: Николая Гоголя, Эдгара По, Владимира Одоевского и других. Рассказы дополняют фантазийные, полные метафор и пугающих образов иллюстрации Ольги Неходовой. Книги серии "Калейдоскоп" покажут читателям: классика может быть невероятно увлекательной!

Жанры

Рейтинг LiveLib

4,2
47 оценок
  • 5
    49%
  • 4
    34%
  • 3
    13%
  • 2
    2%
  • 1
    2%
User AvatarВаша оценка
Прочитали 51Хотят прочитать 79

Рецензии

  • Аватар пользователя
    Аноним27 июня 2019 г.

    Много на свете всякой дряни водится

    Ай, знатная какая повесть у Гоголя.
    Вот так люблю его малороссийские повести из обоих сборников, что даже не знаю, какую из них люблю больше. Иногда кажется, что это "Ночь перед Рождеством", а как перечитаешь "Страшную месть", так уже вроде и она, а возьмешь в руки "Вечер накануне Ивана Купалы" или "Заколдованное место", понимаешь - одна из них, да только "Тараса Бульбу" откроешь и переменишь мнение, а перечитав снова "Вия" отдашь без сомнений первенство ему.

    Помню, с каким замиранием сердца я читал "Вия" первый раз. Было это в 1982 году, на абитуре, мне нужно было готовиться сдавать вступительный экзамен по истории СССР, а я не мог оторваться от "Миргорода". Как сейчас помню, в комнате нас трое, двое мучают талмуды "История СССР", а я наслаждаюсь Гоголем. Кстати, из нас троих на пять этот экзамен сдал один я, так что до сих пор считаю, что чтение классики накануне важного экзамена идет только на пользу.

    Вот слышал я мнение, что в этой повести нет положительного героя. Если смотреть с колокольни бесстрастного подхода, то, может, оно и так, но я проникся сочувствием и пониманием к главному герою - Хоме Бруту. Да, он представлен не в самых лучших красках, он и лентяй, и пьяница, и сквернослов, но кто в нашем мире не без греха? Однако мне понравился этот семинарист, поставленный судьбой в очень сложное положение и я до последнего переживал за него в отчаянном противостоянии с нечистой силой, набившейся в маленькую церквушку со всей Малороссии. Несмотря на всю его леность, была в нем какая-то сила, которая давала ему шанс.

    Недаром, ведь, там на хуторе, ведьма из троих бурсаков выбрала именно его. Значит, он казался ей самым достойным среди них, и укротить его, покататься именно на нем, было для ведьмы особенно желанно. Да и то, что ему удалось взять над колдуньей верх, оседлать в конце концов её самую, покататься на ней, а потом еще и забить до смерти, хоть и от страху, но все же, только доказывает его неординарность.

    А потом три ночи в церкви рядом с гробом мертвой красавицы, которая не собиралась просто так спускать философу свою смерть в человеческом обличии. И снова Хома демонстрирует большую силу, выстаивая две страшные ночи против ужасов потустороннего мира. Он использует все доступные средства: религиозные - молитвы, но главные - магические - освященный круг, за который не могут пробиться силы тьмы.

    Две ночи Хому спасает вера, и не столько вера в Бога, надо признать, что особой религиозной фанатичности в нем нет, а скорее, вера в себя, в свою силу и в свое везение. Но дается ему это не легко, весь меланин ушел на поддержание истощенных нервных сил. Хома продемонстрировал очень мощную внутреннюю силу, и, как часто бывает в этом мире, живущем по правилам джиу-джитсу, именно она его и погубила - сила Хомы стала его слабостью.

    На третью ночь нечисть явила свой главный козырь - предводителя гномов Вия, чей взгляд мог пробить невидимую защитную стену, которую каждый вечер ставил вокруг себя Хома. И Вий явился. Хома знал, что ему нельзя смотреть в глаза Вия, если бы он был трус, он бы скукожился в центре своего круга, зажал бы руками глаза и уши, и кое-как дождался бы спасительных третьих петухов.

    Но Хома рискнул посмотреть в глаза монстра. Зачем он это сделал, ведь, он знал, чем это чревато, и все же он взглянул. Да, это было жуткое любопытство, влекущее на край пропасти, но такое любопытство свойственно только сильным натурам - Хома Брут рискнул себя проверить, он верил в себя, он надеялся, что силы Вия не хватит на то, чтобы одолеть его. Он хотел познать силу взгляда Вия, чтобы познать себя.

    Он проиграл свою жизнь, черти одолели его, разбудив в нем смертельный страх познания запредельного, перенести который он уже не смог, но он выиграл схватку с нечистью, которую своим невероятным упорством продержал до последних петухов. Завязшие в стенах церкви черти стали доказательством его силы духа.

    Кстати, если внимательно перечитать первые страницы повести, можно обратить внимание, что Хома Брут постоянно чертыхается, он, как бы, предчувствуя свою судьбу, провоцирует черта, привлекает к себе его внимание.

    У талантливого актера Леонида Куравлева много замечательных ролей, тут и Афоня, и Жорж Милославский, и Пашка Колокольников, и Робинзон Крузо, но мне больше других нравится его работа в фильме 1967 года по этой повести Гоголя. Так получилось, что фильм я смотрел первый раз уже после армии, где-то в конце 80-х, и как же я был поражен, когда понял, что мое внутреннее видение Хомы почти идеально совпало с образом, созданным Куравлевым.

    Да и про панночку из фильма нельзя не сказать пару слов. Наталья Варлей великолепна, я нигде больше, ни в одном американском ужастике не видел такой изящной, и в то же время злой и холодной красоты, которую смогла создать на экране эта, вполне добрая по жизни, актриса.

    Читать далее
    166
    7K
  • Аватар пользователя
    Аноним23 ноября 2020 г.

    Аномальная зона в юности

    Это последняя из повестей, составляющих первый "малороссийский" сборник автора. Она в некотором смысле связана в расположившейся в конце первой части "Вечеров" - "Пропавшей грамоте", обе эти истории рассказаны дьячком Фомой Григорьевичем, и в обоих случаях героем приключений выступает дед рассказчика, в "Пропавшей грамоте" он еще молодой казак, а в "Заколдованном месте" уже старый дед, обретающий имя - Максим.

    Здесь, как и в остальных мистических повестях сборника, мы встречаемся с народной мистикой, с нечистой силой, с искрометным юмором, сдобренным колоритными выражениями. Есть здесь и традиционная для романтического мистицизма тема поиска клада, и вывод, что любое богатство, добытое хитростью или удалью у нечистой силы, неминуемо обернется битыми черепками, или любым другим ни на что не годном мусором. Так случилось и с дедом Максимом.

    Но он был человеком, скажем так, - стрессоустойчивым, вспомните, как ухаживал он за своей бахчой, как присматривал за внуками, как радовался гостям-чумакам. Да и перед нечмстью он не струсил, а то, что она его обманула, так и это старик сумел пережить и даже по своему ей отомстить - огородил "заколдованное место" плетнем и стал выбрасывать за него мусор - раз ты мусором меня облагодетельствовал, то вот и тебе того же. С чувством юмора у большинства героев Гоголя всё в порядке, и дед Максим не исключение.

    Но особый интерес старая повесть вызывает тем фактом, что в ней Гоголь поднимает тему аномальной зоны. Ведь "заколдованное место" демонстрирует признаки, которые можно найти в знаменитой зоне, описанной Стругацкими в "Пикнике на обочине", здесь наблюдаются пространственные и временные феномены. Конечно, они выглядят не научно, как у братьев-фантастов, а, скорее, сказочно, но все же резкое изменение погоды, пропажа с неба месяца, исчезающие гумно и голубятня, явление разных чудищ и звериных морд - всё это модно назвать чертовщиной, а можно, при желании, и аномалиями.

    Правда, причина существования зоны у Стругацких - инопланетный след, а у Гоголя - озорство нечистой силы. Но тут необходимо делать скидку на эпоху, во времена Гоголя научной фантастики еще в принципе не существовало, Эдгар По в далекой Америке еще только сеял первые семена, а вот мистика цвела пышным цветом.

    Читать далее
    163
    5,2K
  • Аватар пользователя
    Аноним26 октября 2019 г.

    Три гроба в одном рассказе

    В этом пикантном рассказе Антон Павлович умудряется высмеять сразу два явления, достойных высмеивания. В качестве формы под огонь попали так называемые "святочные рассказы", которые в 70-80 годы позапрошлого вера сделались необычайно востребованными, это был такой запоздалый вздох уходящего романтизма, и робкие биения будущего "ужасного" жанра. Такие рассказы публиковались чуть ли не в каждой газете и журнале, нагнетая мистический ужас и оставляя, как правило, вопрос, а с чего всё это произошло - открытым.

    В качестве содержания высмеиваются очень популярные во второй половине XIX века в Европе и Америке сеансы спиритизма и столоверчения. Вся "благородная" публика сходила с ума, вызывая духов своих умерших родственников и великих людей. Масса знаменитых и уважаемых столпов общества были не чужды этой забавы, в их число входили такие люди как Конан Дойль, Дюма, Дизраели, Бутлеров, А.К.Толстой, сам император Александр II. Дошло до того, что знать стала проводить сеансы спиритизма вместо балов, предпочитая их театру и опере.

    Чехов тоже не миновал этого увлечения, однажды он участвовал в подобном сеансе и рискнул вызвать дух, ни много ни мало, самого Тургенева. И Иван Сергеевич ему предсказал: „Жизнь твоя близится к закату“.

    Эту фразу Чехов запомнил накрепко и вложил её в уста духа Спинозы, дающего предсказание герою рассказа Панихидину. С этого и начались "жуткие" приключения господина с жизнерадостной фамилией. С фамилиями и географическими названиями Чехов играет в этом рассказе с небывалым озорством, кроме Панихидина тут присутствуют господа Трупов, Упокоев, Погостов, Кладбищенский. А происходит всё это в Успении-на-Могильцах и в Мёртвом переулке.

    Чехов сгущает краски до абсурда, добиваясь главного - откровенного безудержного смеха читателей. А кто же были эти читатели как не те же, кто почитывал такие популярные "святочные рассказы", вот тут и вспомнится другой великий юморист русской литературы - Николай Васильевич: "Чему смеетесь? Над собою смеетесь!.. Эх, вы..."

    Читать далее
    142
    1,3K
Все рецензии
Похожие книги

Цитаты

  • Аватар пользователя
    Аноним24 февраля 2021 г.

    Вий — есть колоссальное создание простонародного воображения. Таким именем называется у малороссиян начальник гномов, у которого веки на глазах идут до самой земли. Вся эта повесть есть народное предание. Я не хотел ни в чем изменить его и рассказываю почти в такой же простоте, как слышал.

    45
    11,7K
  • Аватар пользователя
    Аноним16 марта 2013 г.

    ...малороссияне, когда подгуляют, непременно начнут целоваться или плакать.

    30
    12,6K
  • Аватар пользователя
    Аноним9 февраля 2016 г.

    Философ был одним из числа тех людей, которых если накормят, то у них пробуждается необыкновенная филантропия.

    20
    6,5K
Все цитаты

Подборки с этой книгой

Все подборки