Чуров и Чурбанов

Не так давно я наткнулась на опубликованные список финалистов одной из самых престижных литературных премий "Большая книга" и загорелась желанием познакомиться с каждым произведением, которое в него вошло. Именно роман "Чуров и Чурбанов" открыли этот мой марафон, по причине непонятной даже мне - просто чем-то он меня привлек.

И моё путешествие по простором российской современной литературы началось.

Книгу я нашла в аудиоформате (в последнее время часто прибегаю к нему) и по началу меня увлекло.
Есть у нас два героя, полностью противоположных друг другу: Ваня Чуриков живёт с мамой и лежачей бабушкой, он спокойный, ответственный и в целом очень положительный молодой человек. Чурбанов же наоборот, эгоист, пофигист, прожигатель жизни. Но вот чем-то всё же эти ребята связаны...

Связаны они синхронностью биения своих сердец. И кстати, немного авторского вымысла, именно вот такая синхронность сердец может вылечить болезни сердца. То есть, нужно найти двух подходящих людей с таким сердцебиением и подключить к ним третьего человека с заболеванием сердца, после этого человек поправится. Правда, если один из таких подходящих людей умрёт, то умрут и все вылечившиеся.

Или нет...?

В общем, занимательная такая история, о двух антиподах, неразрывно связанных друг с другом, с толикой апокалипсиса, кстати. Но чтобы я испытала поистине потрясающее удовольствие от прочитанного - я бы так не сказала.

Но с произведениями автора я бы хотела познакомиться ещё, так сказать, попробовать, вкусить, вдруг мне всё же понравится.

Начало будет традиционным. Это не роман. И даже не сборник рассказов. «ЧуЧу» больше походит на коллекцию анекдотов (в смысле случаев, а не то, что здесь сильно смешно). Но более вероятно предположить, что здесь вообще сдвиг в сторону графики – не задавшийся анимационный микро-сериал (ну, вы знаете, такие штуки с поучением на минуту-две) или не состоявшийся комикс (книжка-то с картинками).

Маленький сценки, мини-смыслы, короткие эмоции. Бравирование лаконизмом, поверхностностью и незавершенностью. Таких крохоток можно настругать целое ведро. «А вот был еще такой случай с нашей коровой…». Разве Букша все последние годы не этим занималась? «Завод» и «Двери», которые закрываются, скроены по такому же шаблону. Последовательная демонстрация не то нехватки умения, не то отсутствия желания, а может стойкой неспособности развить длинный сюжет. «Я ленюся».

Синдром литературной гиперактивности. Внимание дольше нескольких страниц не держится, постоянная потребность перескочить на что-то другое.

Это торжество обрезанности, которая стала сестрой бесталанности, умение написать несколько страниц ни о чем, вокруг какой-нибудь безделицы, высосанной из пальца из самой затрапезной житейской философии и таких же событийных поводов, Букша довела до совершенства. Буквы скачут бодро, слова топорщатся и в спешке наползают друг на друга, что-то читается, а для чего с каким умыслом – Бог весть.

Чуров сделал черную-пречерную валентинку нелюбимому педагогу, Чурбанов прочитал издевательскую лекцию об анатомии и физиологии двуглавого орла. Чуров лечит детишек и подбирает бывших изнасилованных девушек. Чурбанов лепит бизнес и любит движуху.

Букша не пишет, она наплетает, как не учивший предмет студент, уверенный, что для зачетной квалификации ему достаточно крутиться вокруг фразы «Человеческая жизнь имеет большое значение. Любой человек имеет ценность».

Один Чу живет так, а другой иначе. Вокруг первого одни, а вокруг второго другие. И все чудики. Нормальных нет, все с завихрениями – так в литературе положено, нормальными бывают только мертвые, это, типа, единственное состояние, когда норма соблюдается. На заднем плане у обоих Чу разруха и упадок: в какие годы живем, в новороссийские! Можно, конечно, согласиться, что черты декаданса реально присутствуют. Но уж не такого литературного, погрубее, почеловечнее. А то здесь грязный задник уж слишком нарочит. Раньше в этом чернушном пире Букша была не одинока, также настойчиво писал о насратом в подъезде, тухлом в холодильнике, темном по углам квартиры и в душе, которой уже давно нет, покойный ныне Данихнов. С его смертью и полным забвением где-то там, на обширном литературном кладбище, Букша осталась одна.

Да, NPC в «рассказах» Букши странные, но главные герои еще страннее. Хотя по-другому, и в них, несмотря на полярность характеров, чувствуется одно скрепляющее противоположность единство – они добрые. Вот такой почти сталинский позитив на фоне чисто внешнего негатива. Жизнь плохая, а наши люди все равно лучше: хорошая выросла молодежь, нечего тут клеветать.

Раньше внутренняя заданная в человеке полярность трактовалась как «между ангелом и бесом», «Я и моя тень», то есть с однобоким делением на черное и белое. Но мир-то сложнее: в нем нет ни того, ни другого. Под стать ему и сложная идейная основа, вокруг которой книжка Букши вращается: «Мы разные, но единые». Ну а дальше, чтоб два раза не вставать, все абстрактные ценности мира, хорошо знакомые читателю: жертвенность, высокие идеалы гуманизма, способность на высокий поступок в итоге.

Впрочем, это распространяется только на лиц молодой России. Старикам здесь не место. Папы и мамы – просто пустое место, люди сильно постарше – зомби-совки, отравленные тоталитарной пропагандой, неспособные выйти за пределы несвободных антиценностей. Хотя все-таки автор большой гуманист: умирающие совки достойны сожаления (как в байке про дедушку, выкинутого на мороз собственным сынком, настоящим полковником).

От большого гуманизма и идет вся эта лавочкина философия в духе «позвони маме», с отвлеченными, но модными моральными приговорами: «всем было тяжело, но не все стали бессердечными». Вообще-то литература и должна разбираться в том, как человек дошел до жизни такой – до бессердечья, а не ограничиваться какими-то детективными кульбитами «Вот оно как оказывается». Раньше литературу ругали за то, что она ставит вопросы. Теперь такого нет. Потому что ответы готовы. А вопросов не надо, от них болит голова и вообще это признак глупости. Только дураки что-то спрашивают и ждут от книги прорыва в мыслях и понимании окружающего, а не игры слов. Современный умный человек довольствуется очевидностями, иначе говоря, картинками.

Сказать по правде, книгу эту я купил после того, как Дмитрий Быков назвал "Чурова и Чурбанова" лучшим русским текстом ушедшего года. Поэтому определённых ожиданий у меня не было, но завышенные, к сожалению, были.

Итак, Чуров и Чурбанов - два персонажа, глазами которых мы смотрим на разворачивающуюся с двух концов, и зачастую внахлёст, ткань повествования; они - два полюса, через них проходит ось трёх российских десятилетий: девяностых, нулевых и десятых. Десятилетия эти смотрятся по-питерски одинаково серыми и какими-то неприкаянными, и различить их между собой порой трудновато - лишь по редким приметам можно опознать ту или иную декаду.

Суровый реализм, несколько чрезвычайно удачных персонажей и пугающе-меткие зарисовки быта - то, что привлекает в романе Букши. Хотя романе ли? По объёму это скорее повесть. Повесть о милосердии, о важности сделать первый шаг, о призвании и о бремени. Я бы не назвал книгу эпохальной или даже великой, но для понимания того, чем дышит современна русская литература, знакомство с ней не будет лишним.

Казалось бы, книга про мрачную российскую действительность. Впрочем, почему мрачную? Не знаю, наверное, по настроению героев. Я бы даже сказала, что это про 90-е после первого же эпизода: подростку нужен лист черной бумаги, но он не может себе позволить купить в магазине целый набор, придумывает иной, более дешевый вариант. Но всему мешает встретившаяся позднее фраза Крым наш, она явно из более современной эпохи. В книге все равно все достаточно безнадежно. Один из героев бросил институт, перебивается случайным бизнесом. Хотя в нем он талантлив, мог бы поднять крупную компанию. Но ему слишком быстро становится скучно, и он бросает удачный проект в поисках следующего. Какие-то бандиты-коллекторы пытаются отжать у бабки квартиру. Время от времени всплывает неназванная проституция или торговля людьми или еще что-то из той же оперы. И все равно книга читается как-то легко, приносит удовольствие. Хотя какое тут казалось бы удовольствие в таком мрачном мирке. Кажется даже, что это - провинциальный город. Но нет, перед нами Питер. Умеет автор писать, замечательно умеет.
Этот роман, хотя и придерживается одной сюжетной линии, но составлен из небольших зарисовок. Они не всегда даже связаны между собой. Автору важнее показать поведение нашего героя в той или иной ситуации. Как он поступил сиюмоментно и какие у него планы на дальнейшее. А далее ситуация бросается, уже не принципиально, что именно будет с действующими лицами, они здесь второстепенны.
Теперь о наших героях. Их тут два. Автор хотела подчеркнуть их схожесть (и, одновременно, различие). Видимо, поэтому даже фамилии дала им начинающиеся с одной буквы. Как по мне, так это жуткая каторга для читателя, разобрать кто есть кто в конкретном эпизоде. Но постепенно привыкаешь, куда уж деваться, замысел важнее. Один, как я уже упоминала, весьма разбросанный в своих устремлениях бизнесмен. Другой - семьянин, врач, куда более целеустремленный человек. Они не любят друг друга, и все же их друг к другу притягивает как магнитом. И самое главное, их сердцевины схожи. И дело не только в том, что их сердца бьются в такт (как медики измерили), но и в том, что в любой сложной, опасной, спорной ситуации, когда многие предпочтут не ввязываться, они выйдут вперед и попытаются расхлебать заварившуюся кашу. Не побоятся влезть против бандитов, хотя можно попасть на серьезные переломы, не побоятся протянуть руку помощи попавшей в беду девушке, хотя бог ее знает, от кого она сбежала и кто ее может искать. Словом, несмотря на всю эту окружающую грязь, книга оставляет довольно светлое впечатление, и ее герои ведут себя по-мужски, не прячась, а стараясь сделать мир вокруг немножко чище. Без открытого героизма, без пламенных речей, а просто своими незаметными поступками.

Четвёртая книга из шести полученных мной от лайвлиба, и первый полный провал. С опаской смотрю на оставшиеся две. Не знаю, чем руководствовались сборщики посылки, скорее всего, только тем, что книжка была новинкой.
В книге есть иллюстрации, иллюстрации... Я не хочу говорить "говёные", но так себе. Каждый рисует в своём стиле, не шеймим, но на некоторых страницах была просто чёрная мазня. Возможно, в оригинале мазня была не чёрная, и в ней был какой-то смысл, но чем богаты. Иногда иллюстрации это просто какие-то скримеры, а я книгу не ради скримеров читаю.
Технически, это просто сборник житейских (чернушных и бессмысленных) историй, которые в последней трети книги постарались объединить сюжетом, но сюжет просто провалился по всем фронтам, конца у книги тупо нет. Почитать можно ради чернухи и ради всяких мелочей жизни в современной России. Триггер ворнинг: тут щемят бабок, бьют людей, насилуют, рассказывают об умирающих детях и домашнем насилии. У всех всё плохо!

Признаюсь сразу: современную русскую литературу я читаю относительно редко, потому что еще до сих пор не оправилась от обилия"чернухи", возникшей на страницах и экранах во время перестройки и так с тех пор никуда не девшейся. Но удивительное дело, при чтении "Чурова и Чурбанова” у меня не возникло ощущения "чернухи", хотя все приметы быта налицо - водка в подъездах, коллекторы "отжимающие" квартиру у одинокой старушки, тестомешалка хлебозавода, три раза в день сотрясающая соседние здания...Может быть, все дело в главных героях . При всей своей кажущейся противоположности они оба очень узнаваемы и симпатичны: легкомысленный и обаятельный Чурбанов, вечно фонтанирующий кучей идей, помогающий всем, но не доводящий ни одно дело до конца и его одноклассник - основательно-правильный Чуров, любимец учителей, детский кардиолог. А может быть, дело в чуть мистической завязке, не дающей до конца поверить в реальность окружающего быта - у главных героев сердца бьются в полном синхроне, и поэтому (только ли поэтому?) они могут спасти от сердечных болезней любого, кто проведет с ними достаточно долгое время. Да они и так спасают людей, каждый по своему, потому что по другому не могут. А может быть, Букша просто с такой любовью описала питерские проспекты, улочки и дворики, что у меня просто не осталось выбора кроме как поверить что такая фантасмагория могла произойти только на питерских улицах, и метель , закрывшая город в конце романа, является логическим продолжением наводнения из "Медного всадника" - и таким же апокалиптическим очищением для героев и читателей.

Это первое мое знакомство с творчеством Ксении Букши, и сразу — восторг. Яркое, сильное, очень образное произведение, буквально пронизанное питерской атмосферой.

Букша безусловно невероятно талантлива. Талант, как электроток, сквозит здесь в каждой строчке, насыщенной метафорами, точными, хлесткими деталями, выдающими картинку лучше многостраничных описаний, живой, пульсирующей речью. И еще — эта проза, несмотря на то, что описывает вещи по-бытовому заурядные, лишенные романтики, где-то даже отталкивающие, очень поэтичная (на ум приходит сравнение с "Москвой-Петушками" Ерофеева, местами они даже похожи).

Заранее стоит предупредить, что сюжет — не самая сильная сторона романа. То есть, он в принципе есть и соответствует заданной на обложке фабуле, просто его на протяжении всей книги, скажем так, несколько штормит. И очевидно большая часть негативных отзывов на книгу связана именно с этим — с отсутствием привычного внятного нарратива. Хотя казалось бы, после Саши Соколова, того же Ерофеева, Шишкина такие вещи уже не должны особенно удивлять. Ну да ладно.

Какой-то особенной чернухи, на обилие которой пеняют "Чурова и Чурбанова" многие рецензенты, я в книге не увидела. Местами Букша, конечно, сгущает краски, нагнетая такую чисто питерскую мрачноватую атмосферу — но вполне в рамках меры. А тем, кто любит Петербург (не только парадную его сторону), возможно, именно это узнаваемое, буквально осязаемое ощущение города со старыми заводами, дачами на выезде, электричками и крошечными продуктовыми, коммуналками и строительными гипермаркетами, старушками-блокадницами, гастарбайтерами и танцующими хипстершами — сможет влюбить и в этот неровный, короткий, шероховатый но такой меткий в деталях и пронзительный роман.

Во-первых, мне нравится, как Букша пишет  - её роман и в целом движется-перекликается интригующе, и в частностях правдивый, наблюдательный, меткий, заглядывающий в какие-то неочевидные щёлочки человеческой жизни.

Во-вторых, постепенно разворачивается и все более явной для читателя становится связь героев, а что они сами про нее думают, мы узнаем дозированно и тоже не сразу, так что остается возможность насладиться догадками и предположениями, которые то оправдываются, то не оправдываются.

В-третьих, это конечно сказка о гармонии и справедливости мира. Можно верить или не верить, что люди бывают вот такими цельными, честными, но нельзя поспорить, что в каждом в той или иной степени может жить потенциал вот такого героя - благородного, изобретательного, надежного, даже при постоянной изменчивости. Приятно с такими героями соединяться, отдыхать под сенью их крыл, верить, что как бы ни повернулась ситуация, они найдут выход.

Отдельная милота - это, конечно, магазин "Баклажан". В повествование более или менее реалистичное это ангельское явление входит так мягко, как и выходит.

В-четвертых, финал библейский какой-то. Две половинки соединяются, ладно, дарят последний импульс добра, ок, но всем же интересно, как там жена с детьми. Ангелы ангелами, но раз хозяйство завел, ты за него все же отвечаешь или нет? Тут я для себя ответа не нашла, будучи предельно приземленным читателем, конечно.

У меня неоднозначное чувство к этой книге. Мне понравилось и не понравилось одновременно. Что мне не понравилось? Скорее всего, безысходность. Жизнь – она как зебра, полосатая. Но тут создается впечатление, что мы надолго застряли в черной полосе. Мрачная действительность просто разрывает мне сердце. Но это факт. Стариков выбрасывают на «помойку» собственные дети, дабы освободить жилплощадь. Коллекторы «наезжают» на старушку-блокадницу и отбирают единственный телевизор. Девочка-подросток пытается свести счеты с жизнью. Неизлечимые болезни сердца. Все это грустно и печально. Но пока есть такие чудаки как Чуров и Чурбанов – не все так уж и безнадежно. Они разные. Чуров – уравновешенный и вдумчивый, Чурбанов – забияка и приколист. Но они едины в одном – в них есть чувство сострадания и они приходят на помощь, не задумываясь о последствиях. И пока чьи-то сердца бьются в унисон – надежда на спасение есть, а значит и есть свет в конце туннеля...

Книга захватила. Но ощущение странное: будто лежишь на операционном столе и все ощущаешь - физической боли нет, но с сердцем твоим что-то происходит. Так что если вы чураетесь переживаний - не знакомьтесь с Чуровым и Чурбановым.
Эпоха девяностых давно прошла, казалось бы. Но это в Москве и в Питере - да и то не до конца. А в других местах нашей необъятной и такой маленькой родины девяностые продолжаются. И только благодаря таким людям, как герои этой книги, мы еще держимся и можем на что-то надеяться и дальше.
А еще благодаря таким писателям, как Ксения Букша. Спасибо за книгу.