Красный смех

И снова стало страшно, и непонятно, и чуждо все - до ужаса, почти до потери сознания.

⠀

Леонид Андреев «Красный смех»

⠀

Оценка: 5/5️

⠀

В рассказе ведётся повествование об ужасах абстрактной войны и превращении человеческого общества в хаос. Произведение стало откликом писателя на трагические события Русско-японской войны, поразившие его бессмысленной жестокостью. 

 Это было страшно.

Не люблю книги о войне, они вызывают у меня сильную тревожность.

Язык автора прекрасен, рассказ читается быстро, но те ужасы, что он описывает, переварить почти невозможно…

Читая книгу, я тонула в потоке сознания братьев и сумасшествие происходящем вокруг.

Буквально в прошлой рецензии я жаловалась, что стала червствовата, перестала сочувствовать и впечатляться от описаний войны, террактов, пыток и убийств.

Нееееееее, ребят, это не я такая уродилась, это уже всё от писательского таланта автора зависит (ну и от поставленных перед ним целей).

Потому что всего 66 страниц "Красного смеха" Л.Андреева меня сначала кинули в дрожь, затем вспороли и выпотрошили, приложили обухом по голове, раскроили череп, со злорадными смешками истыкали месиво мозга, а напоследок уложили в прохладные объятия земли, подсвеченной вспышками далекого красного зарева.

Это поразительная книга. Она ошеломляет. Она настолько проста в сюжетном плане, настолько мала по размеру, но при этом написана таким удивительным глубоким языком, что ты действительно ощущаешь всю жуть, глупость, страх, сумасшествие войны. И не просто ощущаешь, это слово недостаточно описывает степень погружения, ты самими поджилками, всем животным нутром сжимаешься и впитываешь. Последний раз я испытывала такой ужас от людской натуры, сознательно убивающей себе подобных, не чурающейся человекоубийства, убийства как такого, упивающейся уничтожением, при чтении "Искры жизни" Э.М.Ремарка. Но это было полноценное произведение, с выстроенной линией повествования, живыми персонажами. "Красный смех" же - как ночной кошмар, сон, страшное видение, в которых сюрреалистичность происходящего нагнетает атмосферу бессмысленности.

Самые впечатляющие сцены - поезд посреди багрового, ночного, стонущего от боли и безумия поля и прорвавшееся, хоть и тщательно до этого скрываемое, отчаяние и жалость матери и жены, испуганных, непонимающих, почему ушел от них на фронт молодой тридцатилетний мужчина, а вернулся седой, с культями вместо здоровых сильных ног, с тремором рук и головы сумасшедший старик. Кому это надо было? Каким богам были принесены столь кровавые жертвы? Красному смеху, который из жуткой, но яркой и удивительной аллегории перерастает во что-то материальное, грозное, гневное? Который уже стоит у наших порогов и требует положенную дань?

Нет. Самое жуткое - что все эти страдания никому не нужны. Они забудутся. Их смоет дождь. И они вновь повторятся.

Нокаут.

Недолго я страдал, что мне не выпало читать рассказ Бирса, целый томярище которого стоит на полке рядом с прочей готической литературой, ибо рассказ Андреева немногим ему уступал. Всякий, кому доводилось читать Генри Джеймса, непременно заметит сходство этого рассказа с «Поворотом винта». Там гувернантка, тут учитель-студент, там, по мнению гг, испорченные развратом предыдущих слуг дети, тут, опять же по мнению гг, испорченные папашиным принуждением к бесконечному и безудержному веселью дети, там исчезновение бывшей гувернантки, тут невидимая жена хозяина дома, там смерти родителей в анамнезе, тут смерти хозяйской дочери и затем жены, а главное — призраки, которых видят герои-повествователи обеих книг.

Словом, лучшие традиции готической литературы в одном рассказе. Лучшие, за единственным недосмотром: если Джеймс оставляет возможности для двойной трактовки событий, то у Андреева в конце всё определено: его герой болен, и болезнь – причина всех его видений. Такой определённостью Андреев одним махом расправляется с той частью своей аудитории, которую составляли любители готических рассказов, что, однако, совсем не отменяет в высшей степени скрупулёзного следования жанру вплоть до концовки. Как и у Джеймса, какие-то явные элементы экшна отсутствуют, напряжение нарастает постепенно, с появлением новых крупиц информации или возникающих в голове гг догадок, которые он тут же «подшивает в дело». О ненормальности гг читатель может задуматься уже тогда, когда в поле зрения оказывается этакий «сбой матрицы» — перегруз сюжета одним и тем же элементом, повторенным дважды: перед нами возникают целых две отсутствующие женщины: вторая жена хозяина, чем-то настолько больная, что видеться с учителем своих детей ей заказано, и о которой мы можем судить только по звукам доносящейся до гг её игры на пианино, — и утонувшая (снова привет Генри Джеймсу) дочь хозяина от первого брака, о подробностях смерти которой («вот на этом самом месте, головой туда, ногами сюда») последний ещё в начале повествования считает необходимым с самым весёлым видом заявить. Неестественность поведения «убитого горем папаши» — первая нота в этом данс макабре, сменяющаяся неестественностью поведения всех в доме и драматическими паузами-замалчиваниями. Ясно, что папаша – почему бы нам не звать его так – пытается своей властью прикрыть внутреннюю трагедию всеобщей внешней весёлостью, но вместо лакировки у него выходит мумификация, и мумия оживает, пусть только и в представлении героя-повествователя. Слуги молчат и подчиняются, «потому что барин велел», или наоборот, «не велел», являя собой инертную массу выживанцев, которую можно встретить в любой антиутопии, и которая латентно противостоит антагонисту режима. Режим же здесь очевиден.

По традиции, всё это заключено в рамку - мы читаем всего лишь записки неизвестного нам умершего человека, из чего следует, что мы находимся на мета-мета-уровне от уровня повествователя, а это ещё более нас отдаляет от происходящего в них, способствуя большему градусу неверия и вообще восприятию информации как переданной через испорченный телефон.

Вообще у Андреева столь мастерски организовано течение сюжета, раскрывающего столько возможностей для потенциальных трактовок, что с его стороны было просто вандализмом схлопнуть в итоге все эти версии до одной. Именно поэтому ставлю 9, а не 10 из 10.

Я не знаю, читал ли Уильям Фолкнер Леонида Андреева, но в 10-й главе "Жизни Василия Фивейского" явственно слышится первая часть написанного через двадцать лет романа "Шум и ярость".
Читать это творение г-на Андреева рекомендуется исключительно ночью. Впрочем, как и большинство его рассказов и пьес. Потому как жуть у этого автора несусветная. И совсем не хочется верить, что жизнь на самом деле - такая..
Андреев обладал удивительной способностью видеть настоящее, недетское и злое лицо этого мира. В некоторых рассказах он явно перегибает палку, но "Жизнь Василия Фивейского", по-моему, совершенная повесть. Самый ищущий Бога персонаж в русской литературе после Ивана Карамазова, наверное. И не находящий.
Тем не менее причислить это произведение к антирелигиозной или атеистической литературе у меня лично язык не поворачивается. Мой неразвитый мозг не способен осмыслить этот рассказ в полной мере, но что-то подсказывает мне, что он гораздо глубже поверхностного отрицания Бога. И это даже не "Бог умер". Что-то очень личное, андреевское и пока никем не сформулированное.
Чуть не забыл. В этом произведении, на первый взгляд таком реалистическом, очень много мистики и ещё больше чувства тяготеющей надо всем власти рока.
Что-то подобное есть, конечно, и у Фолкнера.

По силе воздействия, по способности изображения Леонид Андреев может дать фору многим и более современным писателям. Перипетии его героев ужасающи в своей реалистичности.

И все же в его произведениях часто встречается то, что можно назвать переигрыванием, избыточным драматизмом.

У Андреева нет надежды. Всегда какое-то лихорадочное ожидание страшного и последнего. Спорить об окружающем зле не приходится, но разве только оно присутствует в жизни? Разве нет ничего светлого вокруг? Скептицизм и пессимизм Андреева доходят до высшей точки обреченности. Как сказал о нем Александр Блок: всегда обращен лицом в провал черного окна.

В какой-то момент хочется крикнуть: Остановись! Его нарочитость вызывает сожаление, растет утрата доверия к тому, о чем читаешь.
Вот и здесь. Возьмем ребенка-идиота. Идиот и идиот, но почему зверь?! Эта гипербола показалась излишней. Произведение и без нее ничего бы не потеряло, а с ней ничего не приобрело.

И все же, несмотря на мое брюзжание, Андреев автор стоящий, способный коснуться извечных вопросов, удивительно ярко описать ощущения человека, - потому и возвращаюсь к нему раз за разом.

Флэшмоб 2011,совет от nenaprasno .

Добротная классика. Но рука не поднялась поставить по отношению к данной книге о войне зеленый смайлик, просто психологически - не могу. Это, конечно, не " лучшая книга о войне", но один из многих хороших (тут применимо такое слово?) примеров прозы на военную тематику и, в частности, о душевном состоянии человека в жерновах войны - независимо, Первая ли это мировая, Великая Отечественная, Афганская, Чеченская... У нас в стране, к сожалению, вариации на заданную тему не иссякают...

Скажи мне кукушка, пропой... (с)

Война - это всегда страшно. До одури, до крика, до сумашествия. Даже если война эта выдуманная.

Как выжить на такой войне? Если каждый день видишь вокруг лишь смерть - развороченные человеческие тела, солдаты, нанизанные на колья волчьих ям, как жуки на булавку, красную, вязкую кровь. И стон. Стон боли и облегчения. То тихий, то громкий. Навязчивый стон. Он стелиться по земле тонким слоем.

Может проще пустить пулю в лоб? И что сильнее калечит война - тело или душу?

А каково тем, кто остался в тылу?

Прочитала эту книгу потому, что она была в списке рекомендованной литературы по программе. И то, если бы не практическое занятие по этому произведению, вполне возможно, что для меня этот рассказ так и остался бы всего лишь одним из пунктов списка. Из тех, которые случаются каждый семестр, когда просто не успеваешь прочитать весь объем и чем-то приходится жертвовать. Но как же я рада, что в моей жизни случился этот рассказ! Какая-то частичка меня навсегда осталась погруженной в этот текст. Это как-будто читаешь и понимаешь, что написано об очень серьезных, глубоких и сложных вещах, написано гениально, а в чем заключается гениальность объяснить сложно. Возможно, в характерах двух братьев, главных героях рассказа? Или в характере Войны с ее безудержным Красным смехом, которая на самом деле является главной героиней? Или же талант автора проявился в симбиозе образов, сюжета, композиции и языка? Наверное, последнее.

Мне кажется, это произведение не может оставить равнодушным никого. Мы видим жизнь героев, которая постоянно находится на грани безумия: один – солдат, воюющий на фронте, второй – его брат, воюющий со своими внутренними призраками. Слишком много личностных чувств, слишком много боли на этих станицах, слишком много безумия и слишком тонкая грань между сумасшествием и осознанной жизнью.
Сначала этот рассказ назывался «Война», но позже автор заменил его на «Красный смех», что было совершенно неслучайно. Красный встречается тут везде: красная кровь, красный закат, рассвет, туман…и красный смех – ужасающий, страшный смех Войны, звучащий так часто и так звонко, что порой прям дрожь по телу пробегала.

Хочется только сказать, что не дай Бог нам когда-нибудь узнать, что такое война. Но читать такие вещи нужно, чтобы знать, от чего беречься и что нельзя допустить.

О войне

бессмысленной, нелепой, беспощадной, сумасшедшей... самая глупая и жестокая выдумка человечества...

Ещё в школе меня поразил Леонид Андреев со своим "Красным смехом". С годами, перечитывая его время от времени, я всё больше убеждаюсь, что передать атмосферу этого безумства ни у кого ещё наверное так не получалось.... на войне наверное лучше много не думать...иначе сойдёшь с ума...

Что-то огромное, красное, кровавое стояло надо мною и беззубо смеялось.

- Это красный смех. Когда земля сходит с ума, она начинает так

смеяться. Ты ведь знаешь, земля сошла с ума. На ней нет ни цветов, ни песен,

она стала круглая, гладкая и красная, как голова, с которой содрали кожу. Ты

видишь ее?

- Да, вижу. Она смеется.

- Посмотри, что делаете у нее с мозгом. Он красный, как кровавая каша,

и запутался.

- Она кричит.

- Ей больно. У нее нет ни цветов, ни песен.

Леонид Андреев
"Красный смех"

И в комнате посветлело бледно-розовым мертвым светом...

Спасибо, ЛайвЛиб.
Я на главной увидел рецензию на этот небольшой рассказ, почитал рецензии, познакомился с писателем, его биографией и понеслось...
Это очень страшный рассказ. Очень!!! Я после его прочтения ночь спать не мог.
Передо мной прямо вставали эти сцены, которые Леонид описал так натурально, так правдоподобно.
Особенно последняя сцена. Стивен Кинг просто отдыхает. Я читал последние строки и видел всё на яву. Несмотря на позднюю осень, я решил выйти в парк и почитать сидя на лавке. Зря, зря я так решил. Уж лучше бы сидел в своём кресле и пил бы чай, а так... Так они вставали прямо передо мной. Эти трупы, эти ни в чём не повинные люди, которых забрала война... И как-то сразу захолодало, стало не по себе. Дрожь пробежала по всему телу. Я встал и пошёл домой. Я смотрел в мрачное, пасмурное небо и радовался, что живу в мирное время.
Этот рассказ пронизывает холодом, обречённостью с ног до головы и ты уже не может из него вырваться, сходя с ума вместе с героями.
А после прочтения остаётся лишь ужас и пустота. И ещё безумие...
Война... Люди убивают друг друга ни за что, стреляют в своих же, потом видят их в лазарете, возвращаются домой калеками...
"Живут", постепенно погружаясь в пучину мрака, погружаясь в себя... Оттуда нет возврата...

Красный смех безумья мрачно реет
Над пустым, измученным умом...