Дворянское гнездо

Люблю Тургенева

Конечно, не все его произведения. "отцы и дети" читала еще в школе, потом перечитывала несколько раз, и этот роман, безусловно, входит в число любимых

что же касается более короткой прозы, здесь все не так однозначно

из этого сборника перечитала "ася" и "первая любовь". второе произведение обожаю! это повесть о молодом 16-летнем юноше владимире, влюбившемся в свою соседку - взбалмошную, раскрепощенную по меркам 19 века, красивую барышню зинаиду 21 года от роду

беда в том, что вокруг зиночки вьются комариной тучей все мужики из ближайших окрестностей, в том числе и папаня нашего вольдемара

первая любовь.... страсть, чувства, наивность беспредельная, ревность до красных глаз - ухх, тургенев передает все это мастерски!

а вот распробовать "вешние
воды" у меня не получается. пыталась изменить формат,
в надежде, что аудиоверсия в хорошей начитке поможет мне проникнуться этим произведением. но нет. вероятно, это просто не моя история

отдельно хочется в очередной раз вознести хвалы МИФу за оформление "вечных историй". это божественно. и тактильно, и визуально

Прочитали с племянницей эту повесть чтобы выполнить школьное задание, составить досье по персонажам.
К заданию прилагался пример досье на персонажа. Мне он показался куцым. Поэтому попробую написать досье на всю троицу персонажей как я это вижу.
Итак, человек от чьего имени ведётся повествование, г-н Н. Н.. Мелкопоместный дворянчик, поиздержавшийся, на последние поехавший на природу, к берегам Рейна, где спокойно и относительно дëшево. Поехал развеять тоску-печаль от расставания с какой-то барышней, вот и развеялся. Не знаю что послужило причиной тому, что та его бросила, но уже с новым увлечением, Асей, реальные проблемы начались от того, что очень сильно он опирался на различные правила и обычаи. Вердикт - незрелый человечишко.
Гигин, встретившийся Н. Н. на отдыхе такой же мелкопоместный дворянчик, тоже из России. Однако, его предыстория более прописана и она трагична. Умерла мать, отец нагулял со служанкой дочь, сам помер и оставил Гигину на содержание сестру, Асю. На берега Рейна поехал поправить нервишки себе и сестре, а также поупражняться в живописи.
И наконец, сама Ася. Только-только выросший ребëнок, впервые полюбившая, не знающая что с этим делать и потому нарушившая какие-то неписанные правила приличия. Попавшая из бедной семьи служанки в более статусную семью дворянскую, с оставшимися манерами оттуда, из прежней жизни матери-служанки, которая также уже померла.
Правила и условности победили, хоть и готов был к концу этой истории г-н Н. Н. на них наплевать. Тëтя Ася уехала и мы никогда уже не узнаем, вышло бы у них большое и серьёзное чувство или ничего бы не получилось.
Мораль сей повести такова: если думаешь, что встретил любовь, отбрось всё условности и действуй, иначе поезд уедет и, возможно, так больше любовь и не встретится. Если бы я в школе читал эту книгу, возможно не стал бы потом совершать ошибок, как г-н Н. Н.)

Еще один сюжет на сквозную тургеневскую тему «сильная женщина, слабый мужчина».

Молодой человек, которому чуть-чуть за 20 — эмоциональный и влюбчивый, путешествует за границей. Тут название повести обо всем говорит: он плывет по волне событий. Увидев девушку в кондитерской, немедленно влюбляется и собирается жениться; чтобы получить средства для свадьбы, пытается продать свое имение соотечественнице, которая тоже оказалась во Франкфурте — и тут же попадает в ее сети. И едет за ней в Париж, бросив невесту.

Он не управляет жизнью — жизнь несет его, как щепку. Это не хладнокровный негодяй — наоборот, он искренний, спонтанный, горячее сердце. И этот неудержимый поток юношеской стихийности/неопытности/глупости изображен с такой достоверностью и на таком небольшом количестве страниц — виртуозная миниатюра на маковом зернышке.

Слабость характера здесь подается как следствие молодости. Автор явно «прощает» своего героя и дарит ему (и нам) хэппи-энд, сообщая успокоительные известия о том, что никто не пострадал, все друг без друга обошлись и жизнь прожили в общем-то неплохую.

Бедная Лиза

Пережив неудачный брак и покинув Италию, в русскую деревню к себе в имение возвращается Лаврецкий. Ему бы тут хотелось вздохнуть, зализать раны, да в поле пахать. По пути Федор Иваныч Лаврецкий приезжает к своей кузине и влюбляется там в ее дочь Лизу.

Не помню как мы обсуждали это произведение в классе, *дцать лет назад, но наверняка мы говорили о нравах и «тургеневских» девушках. Вот почему-то трудно мне читать Тургенева. Однако низкий поклон за краткость. Был бы Диккенс, он бы не ограничился таким скудным эпилогом. Может читается со «скрыпом» потому что время не то. Все-таки иностранную классику мы читаем в более или менее современном переводе. А тут никакой адаптации, все как есть.

Самым приятным образом Тургенев описывает своих персонажей. Четкие, яркие и ясные портреты лиц. Описание манер и характеров позволяет увидеть героя как в киноленте или наяву. Заглавные персонажи меня не тронули. Безразличен был Лаврецкий, его страдания и так далее. Лиза духовно очень просвещенная, однако совершено неопытная девушка без «своих слов». Печально, что она выбрала себе эту дорогу и даже немного жаль, но это ее собственный выбор. Арканом ее никто не тянул. Хотя, наверное, замыслом автора было обратить внимание на глупых людей, которые портят жизнь. Не было бы «козьего племени» - злой жены и этой глупой женщины Марьи Дмитриевны, может быть тогда…

Одно неоспоримо – настроение автора черно и пессимистично. Поэтому я уверена, что куда бы не пошли в результате Лиза и Федор Иванович, им не было бы спокойно. Оба они подвержены меланхолии, доверчивы и покорны. Пусть «цынык, скептык и байбак» может хоть чуть опираться на свой опыт, то Лиза… Бедная Лиза!

Очень интересными мне показались второстепенные персонажи – немецкий музыкант Лемм и тетушка Марфа Тимофеевна. Они похожи друг на друга и в то же время они похожи на главных героев Лаврецкого и Лизу. Однако с высоты своего возраста и опыта старшее поколение более приспособлено, не подвержено самопожертвованию и душевным мукам.

Хочу отметить, что есть смысл перечитывать классику во взрослом возрасте. С высоты лет открываешь заново то, что когда- то в школе казалось непонятым, иногда занудным или вообще прошел мимо какого-то произведения. А там много интересных мыслей, некоторые из них сейчас очевидны, а над чем-то еще нужно подумать.

На мой взгляд, это очень яркое, запоминающееся произведение, отчасти автобиографичное. Оно хоть и короткое, но захватывает эмоционально. Удивлена многим негативным отзывам о книге.

Главным лицом представлен состоятельный помещик, дворянин Федор. Когда-то будучи замкнутым молодым человеком, не имеющим близких, кто мог бы подсказать и направить, женился, как ему казалось, по любви на молодой девице Варваре. Хорошенькая, миленькая, из обедневшего рода, потерявшего и достоинство и деньги, однако, все еще претендующего на «знать». Девица, получив свое в денежном эквиваленте, недолго думала и пустилась во все тяжкие в Париже. А тем временем Федор наконец находит родственную своей душу, девушку Лизу, тоже из давшего трещины рода. Матушка ее Марья Дмитриевна всячески пытается устроить дочку, для этого она видит хорошую партию с неким Паншиным. Пустой человек, выскочка, умеет все- и на пианино, и спеть, и нарисовать, и в преферанс и много чего еще, - «дилетант» одним словом. В конце концов история так круто поворачивает, Лиза отрекается от мирской жизни.

Тургенев знакомит нас со многими интересными героями - Марфа Тимофеевна Пестова, тетя Лизы, неглупая прозорливая старая дева, няня Лизы Агафья, заложившая религиозное настроение Лизе, музыкант Лемм, судьба которого взывает к сожалению.

Тургенев не без иронии пишет о поворотах в судьбах дворянских семей, тем самым показывая вырождение дворянского рода как такового, и пишется этот роман в переломный для России момент. Очень интересные диалоги выстраивает Тургенев между Лаврецким и Паншиным и позже между Лаврецким и его институтским товарищем.

Роман заканчивается драматично. Мне искренне жаль Лизу- молодая, не знавшая жизни, не знавшая любви матери девушка. Мне жаль немного Лаврецкого, его образ показывает, как можно круто ошибиться и поломать не только свою жизнь, но и жизнь любимого.

Читать юношеству и не только. Опустив политическую подоплеку, в романе прослеживаются поучительные ноты именно для юношества. Отдельно благодарю Тургенева за невязское повествование и при этом отличную передачу русского духа и атмосферы.

В этой короткой повести о нескольких днях, рассматривается пребывание за границей двух состоятельных семейств. Вернее одного неполного семейства - брата и сестры и самого рассказчика, оставшегося инкогнито. Дело происходило тёплые летним месяцем и начало у повести многообещающее - в русском классическом стиле- сладостные описания природы и мысли рассказчика о его прошлом. А дальше что-то пошло не так. Лично для меня. Вроде интересная линия судьбы у Гагиных, в частности у Аси, но сюжет повести скомкан, «не доношен». В самом деле- как можно требовать от мужчины жениться после четырех дней знакомства?! Как можно жениться на девочке, которая с первой минуты знакомства ведет себя весьма странным образом, похожим мягко говоря, на психически неустойчивую личность. Как можно делать умозаключения о влюбленности лишь из-за того, что девочке захотелось влюбиться и подчинить себе двух других?! Нет. При всем моем уважении к русскому классику, и как бы ни восторгались этим произведением, но мне не зашло. Очень легкомысленно. Все эти поездки богатых «на воды», транжирства семейных наследств, бесконечные чаепития и разговоры ни о чем существенном, потом гонка за призраком влюбленности  по всей Европе, лишь из-за того, что девочка обиделась и сбежала...

Где-то попадалось, что Тургенев написал эту повести после долгого перерыва в творчестве, при выходе из депрессии. Похоже на то.

А вот про русских за границей Тургенев хорошо подметил.

Я, конечно, может чего не понимаю, но главная героиня Ася мне совершенна не понравилась, взбалмошная, себе на уме, в своем как-то мире живущая особа. Да еще с непостоянным характером и настроением, это ж взбесишься с такой жить. Один день весела, на второй - холодна, что ждать от подобной женщины - не понятно. Собственно, и поступок главного героя оправдан и правилен с точки зрения логики и будущего отца семейства. Никакой печали концовка не вызвала. Мне вообще показалось, что Ганин задумал сбагрить сестренку свою попавшемуся человеку, новому знакомому. Но проникшись симпатией к господину Н., дружбой, решил уберечь его от подобной жизни и увез Асю.

История первой любви, конечно, прекрасна в своих ипостасях, что сказать. Эти порывы и чувства, девица-то молодая, понятно. Но все уж слишком ветрено, слишком наиграно детской (пусть и более возрастная дама Ася) фантазией. Но не разделяю я подобного, прагматична уж больно :) Повосхищаться и погрустить не тянет, уж извините. Все эти охи-ахи, и прочая любовная хандра не по мне!

"Вешние воды" – история первой любви и порочной страсти. Рассказчик и главный герой повести, Дмитрий Санин, вспоминает, как в молодости влюбился в итальянку Джемму. Решив продать имение, чтобы быть с возлюбленной, Санин обращается за помощью к Марье Николаевне Полозовой, жене давнего приятеля. Встреча эта оборачивается трагедией, обрекая героя вести последующие годы в одиночестве и сожалениях.

Сюжет повести крайне прост. Сама структура повествования (пятидесятилетний Санин вспоминает события юности) снимает любой элемент неожиданности: мы знаем, что развязка будет печальна, только пока не знаем, что к этому привело. Поэтому в событийном плане этот текст не впечатляет. Даже дуэль - ситуация довольно волнующая - не горячит кровь, так как очевидно, что она разрешится благополучно. (Тургенев и вовсе идет дальше: дуэль в "Вешних водах" напоминает некое театральное представление или обязательно-рутинный и утомительный элемент этикета, ибо как же не защитить честь девы.)

Нет, вся соль этой повести - в характерах. Санин предстает перед читателем двадцатидвухлетним юношей. Он наивен, благороден, но слабохарактерен (в повести на это Тургенев указывает несколько раз). Его любовь к Джемме - чувство возвышенное и прекрасное. Но пассивность и ведомость его характера - причина его падения. Отношения с Полозовой - страсть иррациональная. Ее Санин не любил ни мгновения, Полозова вызывала у него и опасения, и недоверие, но перед грубо-чувственным магнетизмом он не смог устоять. Со стороны Полозовой, естественно, никакого чувства не было, только пари, расставленные силки и торжество победителя. Итак, перед нами два типа любви: любви поэтически чистой и невинной, и любви страстно-телесной, где один - раб другого.

Наибольший интерес представляют здесь именно женские характеры. Джемма и Полозова - антиподы. Джемма - решительная, смелая, определение нравственной красоты и целостности. Полозова - меркантильная, циничная, порочная, наслаждается игрой с людьми и их чувствами. Неудивительно, что из всех героев благополучно судьба сложилась только у Джеммы (Санин одинок и несчастен, про Полозову мы узнаем лишь то, что она "давно умерла").

Не могу сказать, что эта повесть вызвала какие-то яркие эмоции. Движение сюжета было слишком предсказуемо для этого. И, наверное, бездумное поклонение Санина перед Полозовой (в момент, когда он без памяти влюблен в Джемму), затмившее собой все мысли и планы, мне очень сложно понять, а потому и поверить. В целом впечатление приятное, но несколько отстраненное.

Я редко сейчас читаю русскую классику. Но тут настроение было романтичным, а что может быть лучше первой любви?

Начинается произведение с того, что компания взрослых друзей собирается и обсуждают первую любовь. Владимир (гг) ответил друзьям, что он не рассказчик и он свою историю запишет. Меня это немного удивило, т.к мне проще рассказать, чем придумать миллион описаний)))

В целом очень юношеская любовь получилась. Ровно такой какой должна бы быть первая. Оглядываясь сейчас из современного времени туда... Немного странно смотреть как отличаются родители, дети, современники. Как меняются понятия воспитания, флирта, отношений (семейных и не только).

Очень интересно Тургенев описал героев. Он брал прототипом себя, отца и свою первую любовь. И зная это, только интереснее читать.

Я искренне сочувствую главному герою. Никто не заслуживает того, что с ним произошло. Но уверена, что это его если не закалило, то придало какого-то опыта в жизни.

Искренне рекомендую это произведение всем. Особенно тем у кого первая любовь уже была. Возможно это заставит вам понастольгировать. Или же посочувствовать герою.

Не знаю, кто придумал образ милого купидона со стрелами.
Реальный амур первой любви, должен быть запечатлён в образе крадущегося в вечерней траве, чуточку сумасшедшего и пьяного, ангела: он улыбается и у него в зубах —  блестит нож: раздаётся вскрик, сначала, юноши, а потом, девушки, и ангел отлетает от них в тёмные небеса, словно душа, единая на двоих.
Где любовь, там и смерть. Это не преувеличение, просто мы не видим, что творится в душах, а там порой умирают и воскресают миллионы чувств в одну ночь, как в конце времён.
Эта апокалиптика сердца знакома многим. В этом смысле Тургенев — апокалиптический писатель.
Если бы на небе вдруг погасли все звёзды, и город, дрожащий словно раненый зверь, как бы храня в своих глазах последнюю память о звёздах, вдруг тоже, погас и погрузился в космический мрак, это бы всех ужаснуло.
А между тем, подобное часто случается в душах влюблённых, сидящих где-нибудь на лавочке в парке, с томиком Тургенева или в душе прохожей с синим зонтиком, грустно вам улыбнувшейся своими удивительными глазами, цвета крыла ласточки.
А мы проходим мимо и не подозреваем, что на лавочке просиял конец света..

Принято называть Гоголя, главным мистиком русской литературы. Кто-то назвал бы Достоевского, Булгакова.
А я бы назвал.. Тургенева.
У него самый тонкий мистицизм: любви.
Он как стих Пушкина: не нужно лишних декораций, пёстрых эффектов, для вечной красоты. Нужна одна любовь..
Женщины, как-то раньше мужчин узнают, что нет ничего таинственней и выше любви: все талмуды вековой мудрости, все эти реинкарнации, шамбалы, телепатии.. лишь покорные тени любви.
У Тургенева, любовь, это какое-то 4 измерение, 5 время года, шестое чувство: проще говоря — Нарния взрослых.
Поразительный дар Тургенева описывать живое волшебство любви, словно его открытый томик стал приоткрытой дверцей в рай и цветы зацвели у тебя на ладонях, коленях, радостно простёршись дальше, запев лазурью цветов на обоях, ласточкой, мелькнувшей за окном.
Славно сидеть на лавочке с томиком Тургенева и улыбаться мысли, что весна, цветы, пение птиц — начались с томика Тургенева: вот закрою его, и задуют холодные ветры, облетит молодая листва с деревьев, и даже упадёт на дорожке, человек: впрочем, быть может он был просто пьян..

Это и правда невероятно: в повести Тургенева, 16-летний мальчик входит в сияющий мир Нарнии любви, населённой удивительными созданиями и даже фавнами.
Проходит всего месяц… и несчастный мальчик покидает дремучие дебри Нарнии взрослых, чуть ли не ползком, израненный и с проседью в сердце (мне иногда кажется, что Тургенев поседел ещё в юности, от любви..).
Неужели это и есть, любовь?
Кто-то из героев повести говорит: первой любви у меня не было. Я начал сразу со второй..
В некоторой мере, это мистично: словно мы влюбляемся впервые — в красоту мира, так похожую на душу любимого человека, с которым мы можем встретиться лишь через года, но улыбаясь в детстве ласточке в окне, касаясь сирени после дождя, мы сами не знаем почему, плачем.
Так и в повести — красота, словно крылатый Вергилий, сопровождает влюблённых.

Я однажды прогуливался с любимой по парку.
К нам подошла юная пара (первая любовь..) счастливая, как ангелы, и девушка, с милой улыбкой, попросила меня сфотографировать их.
Я стал наводить фокус… как купидон, свой прицел.
А они стояли, затихшие, милые, трогательно прижимаясь друг к другу, как перед расстрелом: за их плечами был сразу — рай.
Чуть выше правого плеча девушки, на ветке клёна, сидели две синички, удивительно нежно воркуя. Тоже, первая любовь..
Мне почему-то стало грустно фотографировать юную пару, фотографировать нечто телесное, мимолётное, тот мир, где разбиваются сердца..
И я сфотографировал чудесных синичек, так похожих на душу влюблённых.
Уходя, позади нас, заплечной красотой, и чуточку, грустью, раздался женский смех и мужское бурчание. Смех самой любви, весны..
Похожий «фокус прочтения» Первой любви Тургенева, был и у меня.

Знаете, интересно смотреть на искусство, как на звёздное небо.
Случайно для себя, я сделал маленькое «астрономическое открытие», читая Первую любовь.
Это как открыть таинственную жизнь на далёкой звезде.
(я в детстве открыл комету, в дедушкин бинокль. Редчайшая удача, почти невозможная… и разве так уж важно было, что мой старший брат смеялся надо мной, говоря, что это всего лишь белый шлейф от самолёта на закате? Главное, у меня было чувство, равное чувству Коперника, Галлея).
Повесть начинается так: Гости давно разъехались…
Дело в том, что у Пушкина есть малоизвестный прозаический и незавершённый отрывок, начинающийся так: гости съезжались на дачу..
Прелестная зеркальность первых строк, правда?

Но вся прелесть в том, что в этой вещице Пушкина, главную героиню, зовут так же, как и героиню повести Тургенева: Зиночка.
Фамилия, правда, иная — Извольская, но эту инфернальную волю, Тургенев в жизненном кредо Зиночки и её возлюбленного: одна воля даст человеку свободу, и власть даст, которая лучше свободы.
Умей хотеть, и будешь свободным, и командовать будешь.
Почти дословная отсылка, к слову, к Шопенгауэру и его «Воля как мир, и представление».
Т.е. — воля, как душа свободы. Свобода без воли, всё равно что листва на ветру, думающая, что свободная, но целиком во власти ветра, ветров.
В этом смысле Камю прав: воля — тоже одиночество.
Да, эта повесть, в том числе и об экзистенциальном одиночестве, где всё, почти всё — словно листва на ветру. Всё, кроме любви.

Так вот, в произведении Пушкина, Зина — эдакая Клеопатра белых ночей.
Инфернальница, нежный сон страсти, которой тесно и душно в скучном обществе, мире, и вот, она бросает вызов
прозе и безумию жизни, словно её.. крылатую душу, вызвали на спиритическом сеансе, чтобы узнать: что есть любовь? Как нужно любить?
Ведь бывает и так, что на спиритическом сеансе собираются внутренне поблекшие и мёртвые люди, и дух, ими вызываемый, живее их всех (к слову, хороший сюжет для какого-нибудь рассказа).
Помните милую забаву Клеопатры?
Кто из мужчин согласится провести с ней ночь.. и умереть?
Чудный на самом деле момент: любовь, равна смерти.
Словно в любви есть что-то, что не менее таинственно и бессмертно, чем и смерть.
Может потому многие так и боятся любви?

Пушкин чудесно написал о Зине: но годы шли, а душе Зинаиды всё ещё было 14 лет..
Прелестная амбивалентность времени внутреннего и внешнего, их трагического и вечного разлада.
Грустно, когда человек покоряется внешнему времени (с его мнимыми свободами).
Возраст здесь не важен, прелесть в том, что человек может жить в 21 веке, а душа его — в 19, 16, где-то в Испании или Питере.
И возраст как бы оглядывается на это, зачаровываясь и замедляясь.
Вот такой эвридиков огляд души, времени, описывает Тургенев в своей Зиночке, в её детском легкомыслии, и одновременно — скрытом инфернальном одиночестве.

Как известно, Толстого вдохновила на написание Анны Каренины (один из толчков), первая строчка Пушкинского: гости собирались на дачу (разумеется, и теневая инерция всей этой вещицы).
Я к тому, что Тургенев создал как бы… чудесный фотографический негатив Анны Каренины, с той разницей, что вместо женщины там — мужчина. Вместо поезда — любовь.
Название повести Тургенев так прелестно ещё и потому, что оно говорит о трёх любовях: это первая любовь 16-летнего мальчика к 21-летней Зиночке.
Это о первой любви Зиночки… к отцу мальчика.
И, наконец, как это ни грустно, это и о первой любви уже взрослого и женатого мужчины, к прелестной Зиночке.
Вот такая вот карамазовщина от Тургенева.

Есть что-то очаровательное, когда юноша впервые влюбляется в женщину старше себя.
А если.. это роковая женщина?
Такая любовь оставляет шрамы на сердце, на всю жизнь.
Это не милый Купидон, метящий с улыбкой, солнечной стрелой, в трепетную грудь (вспомнился анекдот, как пьяный Купидон попал стрелой себе в руку… тоже, так сказать блики первой любви и нежного греха юности. Ко мне сегодня утром прилетал раненый купидон с мыслью о любимой: у неё удивительные глаза, цвета крыла ласточки: это ведь трагедия, когда встречаешь свою первую любовь, так поздно, и понимаешь, что всё что было — до, это влюблённость, а не любовь).
Нет, это в ночи, по степи убегающий от погони, запыхавшийся и бледный юноша, которого преследует на тёмном коне, Амазонка: она пронзает стрелой его лопатку, там, где должно быть крыло.
Юноша падает, сердцем и мечтой, в бурьян, и Амазонка со смешком (сама ночь смеётся и звёзды!) гарцует на лошади над несчастным юношей, и копыта, как странные, мгновенные цветы, мерцают у плечей, паха, лица, поверженного влюблённого.

Вообще забавно, что Тургенев называл Достоевского — русским де Садом.
Забавно потому, что сам Тургенев является..  русским Мазохом.
В этом отношении ужасно мило то, как начинаются романы де Сада и повести Тургенева: у де Сада, в сумрачном замке, сидят четверо скучающих мужчин, и думают, как бы развлечься, убить скуку и время (ужасное выражение).
И вот, они приглашают парней и девушек и предаются самому грязному разврату.
У Тургенева — четверо мужчина сидят в старой усадьбе поздним вечером, и, закуривая сигары, вспоминают чудесные времена молодости, когда они впервые полюбили…
Хотя.. герои Тургенева выходят их этой любви столь измождёнными и израненными, что кажется, они провели ночь… у де Сада.

В самой повести есть прелестный эпизод (и не случайно, сам Зах..р Мазох, признавался, что часто черпал вдохновение в Первой любви Тургенева), где Зинаида говорит одному из своих ухажёров, что она — властвует над ним беспредельно, и что он с наслаждением вытерпит всё от неё, если любит.
Зина берёт булавку и вонзает её в ладонь несчастного. Вонзает глубже, ещё глубже…
а тот покорно улыбается, а наша инфернальница в это время, как бы раскрылила взгляд у плеча и смотрит на влюблённого мальчика, стоящего чуть в стороне, наблюдая этот ад любви.
Этот сексуальный момент интересен тем, что Зине было бы не так сладко вонзать булавку в руку ухажёра, если бы.. не чувствовала, как за ней наблюдают, если бы она не ощущала, что в этом поступке, она словно обнажена, тем чудным и сокровенным обнажением до бессмертия и боли души и мечты, какое может позволить себе далеко не каждая женщина, просто скинув перед любимым, свою одежду.

Любопытно, что в конце повести, любимый бьёт её хлыстом по руке, и она прижимает саднящую руку, к губам: прижимает боль и душу; она покорно целует в этой боли, душу любимого: почти по цветаевски, душа и боль, стали одним целым: боль, как «гостиница душ», ибо нет места любви на земле и тесно телам в этом мире, где тела ранят друг друга, томясь по душе.
Здесь уже эпизод повести полыхает на инфернальном уровне: нет просто мужчины и женщины: есть платоновские идеи мучительной и вечной любви (любовь всегда, вечна, даже если она мгновенная, оттого и мука её), идеи, облитые плотью: мужчина бил не столько по руке Зины, сколько по мыслям и словам, ею сказанным, сделав ему больно.
И в этом плане прелестно, как в любви, мы порой синестетически-райски путаем душу и тело, путаем формы касания, проникновения.
Вот стоит мужчина у окна, со стороны улицы, а в окошке — Зиночка, общается с ним.
Но это всё кажимость, мираж.
Мира уже почти нет. Весна — мимолётная декорация полыхающей любви, царствующей в мире.
Раненая рука Зиночки прижата к её губам. Тела.. её, и мужчины, где-то далеко-далеко, так далеко, словно на далёкой звезде, и сейчас общаются, молчат и смотрят друг на друга, лишь их крылатые души, а на земле.. почему-то ранятся тела, как бы сама собой, как стигмата, на руке женщины проявилась ранка..

В моей жизни тоже была первая любовь-  первая боль? Первая душа? —, связанная с женщиной старше меня.
Правда, разница в возрасте была больше, чем в Володи и Зины: мне — 13, ей  — 31 (к слову, 18-летняя разница в возрасте была у Есенина и Дункан).
Это тоже было на даче, и она тоже была инфернальницей, которая не снилась и Тургеневу.
Боже! Каким невинным и мечтательным ребёнком я был!
Вечно витал в облаках, женщин, представлял ангелами, и искренне думал, что женщины столь отличаются от мужчин, что умеют общаться телепатически, просто скрывают это: мои мысли девочки всегда читали очень ясно, с милой улыбкой, словно я прозрачный: не только девочки: учителя, мама, когда я нашкодничаю..
Я мечтал о первом, романтическом поцелуе.
У Тургенева это изумительно описано, в тональности Врубелевского Демона: Володя сидел в парке на крыше полуразрушенного домика и мечтал о чём-то.
Как из пустоты, из весны, появилась Зина и с улыбкой спросила: могли ли бы вы, ради меня, прыгнуть от туда к моим ногам?
Володя, не думая, прыгнул. Разбился и потерял сознание. Зиночка бросилась в цветы, на колени и поцеловала несчастного мальчика..

Безумно и прекрасно, правда? Прекрасен сам порыв, нежно путающий душу и тело, ибо любовь — бессмертна.
По сути, такие безумства в любви, есть тайное доказательство, если не бога, то бессмертия души и рая.
Мой первый поцелуй, был навеки… опорочен.
Это реально грустно и во многом, забавно. Но это сейчас, по просшествии лет, а тогда, на той летней даче, заметённой августовскими звёздами и ласковым шумом листвы в саду, были такие странные ласки, неведомые и сейчас многим взрослым… что я, возвращаясь к себе домой, тихо плакал ночью в постели, сам не зная почему.
По сути, у меня было три первых поцелуя: в 5 лет, когда я поцеловал в деревне лиловый, тёплый носик телёнка, совершенно самозабвенно поцеловал: я ходил к нему как на свидание за сарайчик, скармливая шоколадки, которые давала мне бабушка.
В 9 лет, когда не менее самозабвенно обнял и поцеловал в весеннем лесу, берёзку, впервые попробовав её сок: в этом поцелуе было какое то томление по красоте мира и предчувствии женщины..
И, наконец, когда я на даче, поцеловал мою инфернальницу.
Поцеловал её.. внизу живота, смотря на её строгую и нежную улыбку.
Да, я поцеловал женщину — Там, раньше губ женщины.
Есть в этих трёх поцелуях что-то символичное, в плане лирического разврата всей моей жизни: телёнок, весенняя берёзка, и…
Есть в этом даже что-то тургеневское.

В начале повести Тургенева есть пронзительно-эдемический мотив: юноша, словно скучающий в раю Адамчик, блуждает в чудесном саду и слышит за забором всполохи звуков, смеха.. жизни.
Он приподнимается и тайно наблюдает чудесное зрелище: девушка, озорно касается цветком по лбу молодых людей, её окружающих. И они счастливы.
Есть в этом что-то сказочное, что-то от спящей красавицы и гномов.
Представляете, если бы спящая красавица была лунатиком? А чем иные инфернальные черты характера, иная болезненная гордыня, инфантильность, не лунатизм и маска?
Это так поразило юношу, словно он увидел за забором рая, в сумеречной и запретной стороне, заросшей вечерним солнцем — Древо Познания добра и зла.

Иной раз кажется, что в космогонии Тургенева, женщина заключает в себе тайну Древа Жизни и Древа Познания: совершенная дриада.
Она — микрокосм. В ней одной, и возможность совершенной гибели мира, и его спасения.
Тургенев вообще удивительный символист и мистик, похлеще Блока.
Зинаида сняла с матерью старенькую усадьбу: её вечно окружают 5 молодых поклонников, словно неких духов, держа её в плену.
В некотором смысле, это 5 чувств женщины, сияющих вокруг неё, но ей мало 5-и чувств, и появление в этом «райском заповеднике» нашего юноши, сродни 6 чувству: томление женщины по неземной любви, нарушающей все земные чувства.

По сути, отношения Зины к её 5-и ухажёрам, это отношение Клеопатры к её рабам, готовых за ночь с ней, отдать жизнь.
Да Зина и сама упоминает алые паруса Клеопатры, когда царица плыла к Антонию, дабы его поразить (на самом деле, на паруснике Клеопатры были лиловые паруса, но Тургенев и Зиночка, выдумали алые, быть может подтолкнув Грина к написанию своей феерии).
Что интересно, Зина словно бы разговаривает сама с собой у окна, среди ухажёров, спрашивая: сколько лет было Антонию?
Её «рабы» послушно ошибаются, и лишь одно говорит истинный возраст Антония: это возраст отца нашего юноши.

На самом деле, совершенно удивительная с художественной точки зрения, оптика времени, тени которого как бы растут и дышат на заре, удлиняются и сердце женщины словно распято меж двумя константами: отцом и сыном, но на метафизическом уровне, это мучительный разрыв женской природы, между земным и небесным.
В этом смысле очарователен совершенно фрейдистский момент в начале повести, когда юноша приходит в дом Зины и в сумеречных сенях встречается с не менее сумрачным и нелепым слугой (разумеется, он тоже заколдован).
Его окликают: мол, кто пришёл?
Старый слуга ставит на пол, перед юношей, тарелку с остатками рыбы и уходит.
Чуть позже, один из ухажёров Зины принёс ей котёнка и она перед ним поставила на пол тарелочку с молоком.
Что хотел этим сказать Тургенев? Есть ли тут нечто кафкианское, в самой природе превращений любви, или инфернальная игра сердцем любимого, как с котёнком? Или материнские блики, христианские даже, которыми смутно наполнена повесть?

Одно из «5-и чувств» тонко заметило Зине, намекая на неё, что иным людям — сладко жертвовать собой.
Да, эта повесть прежде всего о жертвенности.
Как и в случае с Анной Карениной, загнанная в тупик любовь, запускает катастрофическую цепную реакцию, полыхнувшей множеством жертв.
Любовь ангельская, которой не дали расправить крылья на земле, превращается в адскую, чёрную воронку, в которой замерли крылья-паруса на заре.
По сути, происходит маленький апокалипсис.
В повести об этом говорится прозрачно, намёком, но чуткий читатель понимает, что у Зины от отца Володи, был ребёнок.

И в этом плане совершенно спиритуалистический момент, когда Зина знакомит Володю со своим младшим братиком, тоже, Володей.
Эта иррациональная зеркальность потрясает, как во сне нас порой потрясает простая веточка у окна, которая есть нечто большее, чем просто веточка: нечто ужасное, грозное.
(кстати… кто любит эту повесть, с более яркими эмоциями может прочитать пронзительный рассказ Чехова — Володя, в котором писатель по своему ведёт диалог с Первой любовью Тургенева).

Сад облетает: осень в Эдеме…
Тургенев завершает повесть на фантастической, экзистенциальной ноте, говоря о безымянной старушке, умирающей и крестящейся, моля кого-то простить ей грехи.
Кто это? Может.. сама любовь?

Когда Тургенев тяжело умирал, он в полубреду просил прощения у невинно загубленных им тысячах птиц.
Шелест их призрачных крыльев наполнял сумрак спальни Тургенева с горящей свечой: её вздрагивающий свет на стене, мешался со светлым шелестом крыльев ангелов, тоже, незримо наполнявших спальню Тургенева.
Любви и любящему, всегда есть за что просить прощения, правда?
И у любви нужно просить прощения за всё то, что мы с ней делаем и сделали на этой печальной земле.
Забавный и грустный факт: Супруги Виардо и другие французские друзья Тургенева, плохо приняли «Первую любовь» Тургенева и совершенно не поняли её концовку.
Бог им судья (впрочем, как и многим наши критики не поняли повесть. Добролюбов брезгливо называл Зиночку — 'нечто средним меж Печориным с Ноздревым в юбке», другие говорили, что Зиночка совершенно лишена нравственного начала, и что никогда не видели в жизни такой женщины, и не дай бог встретить. А я видел, к счастью).
Тургенев написал для французского издания дополнение к повести, совершенно лишнее, чужеродное, чуть ли не оправдывающееся.
Французам и тем переводчикам, кто переводил повесть не с русского, а с французского, «повезло» и по сей день читать её «Первую любовь» в изуродованном виде.
Это как после последнего аккорда Лунной сонаты Бетховена, услышать звуки пошленькой модной мелодии.
Но разве.. мы порой не делаем тоже самое с любовью?

p.s. Как известно, эта повесть фактически дословно повторяет события в юности Тургенева.
К слову, тогда же, в 1833 г. разыгралась ещё одна детективно-любовная история: в доме Тургеневых появился странный ребёнок: Варенька Богданович, которую мать Тургенева называла «своим творением».
В ту пору, отец и мать Тургенева были в сложных отношениях, у отца был роман на стороне с «Зиночкой». Варвара Петровна уехала со своим молодым лечащим врачом Андреем Берсом (тем самым ловеласом, у которого потом родиться дочка, Софья Андреевна, ставшая женой Толстого) и его матерью — повивальной бабкой по совместительству) за границу, где и родился таинственный ребёнок. Когда все вернулись, отца Тургенева уже не было в живых.
Кто мать девочки — неизвестно, но не исключается, что сама Варвара Петровна. Быть может.. в пьесе Нахлебник, Тургенев изобразил этот странный и не понятный для мужчин, род женской мести и бунта, когда в ответ на измену мужа, зачинают ребёнка.. от другого? Похоже на самоубийство наизнанку, с рождением жизни новой, в пустоту).
Сам Тургенев называл повесть — самой любимой у него, а образ Зиночки — самым удачным.
Это к вопросу о так называемых «тургеневских девушках»: так кто они? Кроткие, ранимые и мечтательные, как в Дворянском гнезде, или не менее ранимые инфернальницы, такие как Зина, за маской инфантильности и гордыни которых, и по сей день многие не видят боль души и мечты?
Есть «читатели», которые не то что Зину, или такие измученные души как Зина называют неглубокими, но и саму повесть Тургенева. Бог им судья.. неглубоким.
Зина существовала на самом деле и звали её — Екатерина Львовна Шаховская.
Просто хотелось ещё раз вспомнить эту удивительную женщину, поэтессу с трагической судьбой, бросившей вызов прозе и безумию жизни, посмевшей жить лишь чувством и любовью — этой высшей реальностью.
На её могилке, высечены прекрасные стихи:

Могилки уже нет. Строчки стали травой и цветами, как и душа женщины.
Хочется, как и в стихе Цветаевой — «Прохожий», остановится у этого голоса травы и цветов и тихо помолиться о душе женщины… любившей, на этой безумной земле.