А. С. Пушкин. Собрание сочинений в трех томах. Том 2

В школьное время я по образу Печорина, заочно считала Евгения "демонически завораживающим", но перечитав произведение сейчас, я испытала к нему смешанное чувство жалости и некоторого презрения к его "барско-аристократической" персоне, которая засохла прежде, чем успела распуститься.
Я понимаю, что пресыщенность всеми благами жизни ведет к всеохватывающей скуке, и поэтому единственное, чего хотелось бы пожелать ему подобным, со слов И. Аксакова:

В школьные годы эта книга прошла мимо меня, несмотря на то, что читать я очень любила и большинство школьной программы читала с удовольствием. А вот "Евгений Онегин" дальше письма Татьяны (и то, насколько я помню, выучить я смогла только половину) не пошел.
Сейчас, спустя 5 лет после выпуска, я решила, что время пришло и пора, наконец, разобраться - почему же эта книга так любима читателями?

Сейчас я села писать рецензию. Понимаю, что мне совсем не хочется писать о характерах, о сравнениях, и о чем-то там еще из тем школьных сочинений.
Я могу сказать, что Пушкин-гений. Это гениальный поэт. Потрясающий язык, потрясающие рифмы, потрясающие словесные обороты.
Я могу сказать, что все то время, пока я читала книгу, я находилась то рядом с Татьяной у окна, то рядом с Евгением за книгой, то рядом с Владимиром и Ольгой, гуляющими в саду. Настолько живо и реально Пушкин изобразил их! А от финальной сцены у меня до сих пор мурашки по коже бегут.
Это великолепно, правда. Тем счастливцам, кто еще не читал эту книгу - рекомендую. А мне же останется только перечитывать эти прекрасные строки.

После альтернативы в оранжевых обложках и всякого рода евротрэша реально тянет на русскую классику. Я решил отвести душу и почитать "Евгения Онегина", а вместе с ним предисловие на 30 страниц и сто страниц комментариев. Из них я так и не узнал, что значит "летя в пыли на почтовых", но зато теперь знаю, в какие страницы у Пушкина была рыба завернута, в каких почерк неразборчивый, а какие он вообще сжег.

Вещь, конечно, удивительная: с одной стороны дикий стеб надо всем, от мировой литературы до газетных заметок, с другой - действительно трагическая история, слова подобраны так, что берет за душу при всей банальности сюжета.
А Онегин, кстати, вообще был подлец какой-то, не прощу я ему, что Ленского убил. Ничего ж себе времечко было, если у него такие герои.

Недавно была в библиотеке, где на отдельном стенде расставили книги с произведениями Пушкина. С огромным удовольствием посмотрела на старые книги с прекрасными иллюстрациями (особенно Конашевича, Корчагина, Билибина).
Там же обратила внимание на книгу "Руслан и Людмила". Поэму я читала очень давно и как-то относила ее к детским. А тут обратила внимание, вчитавшись, что книга написана больше для взрослых. Решила перечитать заново. Перечитывается действительно немного по-другому). Как мозаика, поэма открылась новой гранью. В детстве этих аспектов не видишь и сосредоточен на ярких приключенческих моментах. Желаю Вам тоже взглянуть по-новому на эту поэму.

«Евгений Онегин» — это не история неразделённой любви. Это фундаментальное исследование феномена «лишнего человека», проведённое с иронической улыбкой и леденящей душу точностью. Пушкин создаёт не роман, а живую, дышащую вселенную, где герои, словно марионетки, пытаются вырваться из-под власти скуки, условностей и собственной природы.

Суть произведения лежит в разрыве между позой и сущностью, между желанием быть уникальным и страхом оказаться непонятым. Онегин — не злодей, а продукт своей эпохи, «добрый малой, как и вы, да и я», заложник той самой «русской хандры», которая становится его главной трагедией. Это роман о том, как умение играть по правилам света оборачивается неумением жить по велению сердца.

Авторская интонация — это главное очарование и сложность романа. Голос Пушкина-повествователя — это виртуозный сплав легкой иронии, беспощадной наблюдательности и внезапной, пронзительной лиричности. Он то подмигивает читателю из-за плеча героя, то вдруг замирает, глядя на «озёрные льдины», то отпускает язвительное замечание о дамских ножках. Его сила — в этой абсолютной свободе и доверительности. Фальшь была бы здесь невозможна, ибо это голос самого Времени, запечатлённый гением.

Стиль и структура — это революция, облечённая в изящную форму. «Онегинская строфа», уникальное изобретение Пушкина, с её жёстким ритмом и рифмой, становится идеальным сосудом для летучей, изменчивой мысли. Язык точен и афористичен: от «чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей» до «русская хандра им овладела понемногу». Композиция кажется воздушной, но выстроена с математической точностью: испытание дружбой, испытание любовью, испытание скукой — и закономерный финал, где никто не побеждён и никто не победил.

Персонажи — это не застывшие портреты, а живые существа, которых автор отпускает в свободное плавание. Онегин с его «резким, охлаждённым умом», Татьяна — «русская душою», Ленский с его «вольнолюбивыми мечтами», Ольга — воплощение милой пустоты. Их глубина в их парадоксальности: Онегин, презирающий свет, боится его сплетен; Татьяна, любящая до конца, выбирает долг. Их реализм стал приговором для целых поколений, узнававших в них себя.

Темы и смыслы романа оказались пророческими. Это разговор о национальной идентичности («Татьяна — русская душою»), о столкновении мечты и реальности, о цене жизненного выбора. Пушкин исследует общество, которое уже не патриархально, но ещё не современно, и человека, который уже не традиционен, но ещё не свободен. Это диагноз, поставленный с любовью.

Эмоциональный след после последней строфы — это чувство светлой грусти и благодарности. Остаётся не просто сюжет, а ощущение, что ты пролистал чей-то альбом, услышал чей-то сбивчивый рассказ и стал частью этой истории. Это щемящее чувство узнавания и вечное сожаление о «несвоевременности», знакомое каждому.

Личный акцент. Для меня «Евгений Онегин» — это роман о цене внутренней лени. Моей точкой боли стал не отказ Татьяны, а финальное недоумение Онегина. Он прожёг свою жизнь на позу, на «сплин», и когда наконец захотел настоящего чувства, оказалось, что поезд ушёл. Эта книга — не о любви, а о неспособности к ней, о трагедии человека, который так и не смог распаковать сам себя. И в этом — его вечное, пугающее предостережение.

Перечитать сей шедевр меня сподвигла вышедшая в кинотеатрах экранизация романа. А я очень люблю читать книги перед тем, как смотреть кино.
С огромным удовольствием и, кажется, с большей, чем при предыдущем прочтении, глубиной погрузилась в мир начала 19 века и переживания персонажей. Для меня это произведение - это, в первую очередь, стихотворный шедевр. Верх поэтической гениальности Пушкина! И при прочтении именно на это больше всего смотрела: как подобраны слова, как выдерживается строфа, как виртуозно выражены мысли. И, да просят меня поклонники великого поэта, сам сюжет на этом фоне немного проигрывает.
Получив невероятное удовольствие от прочтения, решила посмотреть трейлер фильма. Главного героя, которому "осьмнадцать лет", играет какой-то престарелый мужик. Голосом автора другой престарелый мужик читает Пушкина ну вот совсем, совсем не так, как я его читаю в своей голове. Не досмотрела трейлер. Закрыла. В кино не пойду. Лучше классику почитаю.

Я почувствовала после прочтения чувство дуновения свободы.
В короткой поэме невероятно передается характер цыганского народа и их свободы. Свободы во всем. И хотя центральная линия - любовь, но и она здесь “цыганская”, вольная. Кроме любви Алеко, беглеца, у которого более глубокое и безумное чувство.

Любовь бывает разной, у отца Земфиры она жертвенная, страдающая, но принимающая, у Земфиры - легкая, чувственная и переменная, у Алеко - всеобъемлющая, единообладающая, безумная, а у молодого цыгана - страстная. Читая поэму чувствуешь ревность, будто сам находишься в сюжете.

Пушкин переносит читателя в табор, к костру и романтизирует их образ жизни. Будто у кочевого народа нет завтра. Есть только сегодня и вчера.
Это воспевание воли, свободы и чувств, которые не сдерживаются рамками норм и убеждений.