А. С. Пушкин. Собрание сочинений в трех томах. Том 2

      В гениальном романе Пушкина содержится столько упоминаний о чтении, о книгах, и, как будет видно ниже, даже о рецензиях и цитатах, что невольно кажется, что «Евгений Онегин» - произведение о сайте «LiveLib» и его пользователях. Захотелось разобраться в литературных предпочтениях героев романа и влиянии чтения на формирование личности. В цитаты из текста романа вставляю прямые ссылки на книги, находящиеся в базе сайта ЛЛ. Каждый может посмотреть, популярны ли у нынешних пользователей сайта книги, которые читали герои романа «Евгений Онегин» :).
      Сам Пушкин – не только автор, но и частенько появляющийся в романе герой, своих книжных пристрастий не скрывает и упоминает их в романе неоднократно. Приведу лишь одну цитату – широко известную:

      Онегина Пушкин характеризует, как книголюба (и активного пользователя ЛЛ, если бы наш сайт тогда существовал). Евгений запросто мог бы открыть темы о Ювенале на Форуме в разделах «Авторы», «Книги», «Поболтать», а о паре рецензий Евгения (отрицательных - на Гомера и Феокрита) явно сказано в романе:

«Он знал довольно по-латыни,
Чтоб эпиграфы разбирать,
Потолковать об Ювенале ,
В конце письма поставить vale,
Да помнил, хоть не без греха,
Из Энеиды два стиха.»

Бранил Гомера , Феокрита ;
Зато читал Адама Смита

{где ж еще он бранил бы, как не в Рецензиях?}
      Вернемся позже к Онегину (он окажется «тем еще читателем» - «Постоянным читателем» и даже в определенном смысле – «Любимым Библиотекарем»), а сейчас рассмотрим, какие книги влияли на Ленского и Татьяну.

      Для подтверждения высказываемых положений требуется привести много цитат, поэтому остальную часть я убираю под кат:

Сосед Евгения:

      Владимир читал Гамлета , это следует из его слов на могиле соседа – Дмитрия Ларина:

      Очевидно, что Ленский читал балладу « Светлана » Жуковского:

      Последнюю книгу (Шиллера) Ленский безуспешно пытается читать в ночь перед дуэлью. Недочитал...

      Читательская характеристика Татьяны Лариной, вероятно, обычна для пользовательниц ЛЛ:

      После первой встречи с Онегиным Татьяна читает книги, в которых:

«Любовник Юлии Вольмар ,
Малек-Адель и де Линар ,
И Вертер , мученик мятежный,
И бесподобный Грандисон ,
Который нам наводит сон, —
Все для мечтательницы нежной
В единый образ облеклись,
В одном Онегине слились.

Воображаясь героиней?
Своих возлюбленных творцов,
Кларисой , Юлией , Дельфиной ,
Татьяна в тишине лесов
Одна с опасной книгой бродит»

      (Дельфина - героиня одноименного романа Жермены де Сталь, Малек-Адель — герой романа М. Коттен «Матильда, или Воспоминания из времен крестовых походов»)
      Чуть позже:

      А вот – мнение писателя (и, э-э, переводчика) о тогдашнем российском читателе. Не очень лестное мнение...

      Книга упоминается после страшного сна Татьяны:

      После дуэли и отъезда Онегина, Татьяна натыкается на его библиотеку, подтверждающую, что Евгений был разборчивым и вдумчивым читателем:

«Хотя мы знаем, что Евгений
Издавна чтенье разлюбил,
Однако ж несколько творений
Он из опалы исключил:
Певца Гяура и Жуана
Да с ним еще два-три романа,
В которых отразился век
И современный человек.

Хранили многие страницы
Отметку резкую ногтей; {цитаты, цитаты, цитаты}
Глаза внимательной девицы
Устремлены на них живей. {плюсики, плюсики за цитаты}
Татьяна видит с трепетаньем,
Какою мыслью, замечаньем
Бывал Онегин поражен,
В чем молча соглашался он.
На их полях она встречает
Черты его карандаша.
Везде Онегина душа
Себя невольно выражает
То кратким словом, то крестом,
То вопросительным крючком».

      Знакомство (подробное и тщательное) с библиотекой Евгения - сейчас бы мы назвали это знакомством с читательским профилем пользователя - последнее упоминание в романе об общении Татьяны с книгами.

      Онегин же после встречи с Татьяной в Москве:

(Биша - основатель танатологии, следовательно, Онегин к этому времени стал задумываться о смерти)

      Подведем печальный итог: поэт и философ Ленский убит, Татьяна, читательница Татьяна, выйдя замуж, похоже - перестала читать, а Евгений, потерпев фиаско с Татьяной, наоборот, превратился в заядлого читателя – потенциального пользователя нашего сайта. Благо, он зарегистрировался в самом начале романа (значок «Старожил»), занимая высокое место в рейтинге активности, а к концу романа представлен еще и как «Самый начитанный». Если бы он, не будучи обременен семейными заботами, продолжил писать рецензии на прочитанное, то статус Гуру ему был бы обеспечен.

5 сентября 1775 года - расцвет правления Екатерины Великой, только что покончено с бунтовщиком Емелькой Пугачевым. Молодая столица, заложенная Петром, продолжает расти и укрепляться. 9 лет назад российский посланник в Париже князь Голицын заключил контракт с французским скульптором Фальконе на создание монументальной статуи первого русского императора. 6 лет назад создана первая гипсовая модель памятника, тогда же в окрестностях деревни Конная Лахта обнаружен "Гром-камень", которому суждено стать постаментом памятника.

И вот, ровно 245 лет назад - утром 5 сентября 1775 года - другой Емелька, по фамилии Хайлов, начинает отливку из бронзы "Медного всадника". Но до торжественного открытия монумента оставалось еще 7 долгих лет, таким образом, от задумки до её воплощения прошло целых 16 лет, невесты успели вырасти.

Я недаром помянул, что статуя на самом деле бронзовая, но стала медной с лёгкой руки Пушкина, который либо не знал наверняка из какого материала исполнен монумент, либо слово "медный" лучше подходит для размера поэмы, которая тоже, кстати, повесть. И именно под этим именем бронзовый Петр стал символом северной столицы и всей Российской империи.

Строки из поэмы-повести стали настолько крылатыми, что их можно цитировать и цитировать, и все они будут близкими и узнаваемыми, многие из них превратились в поговорки. Поэтому я удержусь от излишнего цитирования, а если где и припомню несколько строк, не судите меня строго.

То, что в повести Пушкин первым поднимает тему "маленького человека", которую потом подхватят и разовьют Гоголь и Достоевский, мы знаем еще со школьных уроков литературы. Правда, Пушкин, в отличие от позднейших авторов, представляет "маленького" Евгения в экстремальной ситуации - он и его возлюбленная становятся жертвами одного из самых страшных питерских наводнений 1824 года. Не в состоянии принять удар судьбы, Евгений сходит с ума, обвинив в своих бедах умершего 100 лет назад императора, чья вина состоит в том, что ради геополитических интересов он основал город не в самом удачном месте:

"Маленький человек" чувствует себя заложником государственной политики, ориентированной на имперские интересы, а не на нужды и чаяния простых людей. Увы, но с той поры для "маленького человека" ничего не изменилось, ни в нашей стране, ни за границей, его - маленького человека - интересы не являются для политиков первичными.

Медный всадник, простирающий вперед руку, существует в ином измерении, не в том, где ютятся лачуги Евгениев и Параш, - он символ власти, а власть безличностна, даже если её представляет сильная личность, вошедшая в историю. Власть руководствуется иными принципами, чем простые люди, она для них холодна и неприступна, от неё веет мертвенной медью. И при столкновению с властью глупо рассчитывать на проявление ею человеческих качеств, но она неумолимо потребует своё, и будет преследовать, пока не получит:

Проблему противостояния человека и власти Пушкин упрятал в мистическую обертку, создав, может быть, первое серьезное сюрреалистическое произведение русской литературы, получившее у литературоведов особую отметку "мистического петербургского текста".

В завершение, несколько интересных наблюдений. Имя главного героя - Евгений - Пушкин использует уже не в первый раз, сначала был Евгений Онегин. Любовь классика к этому имени можно объяснить его специфичностью, три слога с ударением на втором, в эту схему попадают еще Савелий, Арсений, Викентий, Лаврентий, но согласитесь, Евгений среди них самое мягкое.

У "Медного всадника" можно найти некоторую перекличку с другой поэмой автора "Домик в Коломне". Коломна - один из районов столицы, в котором живет и герой "Медного всадника", а кроме того, его возлюбленная носит то же имя, что и героиня "Домика" - Параша.

И, наконец, именно в "Медном всаднике" впервые прозвучало будущее имя российской столицы, которое она получит через 80 лет после написания повести - в 1914 году - Петроград.

Что нового я могу сказать о "Евгении Онегине"? Да ничего.

Я, на этот раз, хочу поделиться радостью. На этот раз я читала его не на бумаге, не в электронке, и даже не аудикнигой (и уж тем паче это не был ни спектакль, ни опера). Это были чтения. Собрались как-то 11 энтузиастов в пустом офисе, раскидали по полу подушки, заварили чай, обложились печенькам и.... ушли в сказку... Каждый из чтецов был по-своему великолепен: кто-то в академической манере, кто-то зачаровывал своим колдовским голосом, кто-то пускался в театрализованную игру интонаций и жестов... Все такие разные, но такие великолепные!
Роман ожил на моих глазах, спасибо вам за это, книголюбы!

Отдельное спасибо моим ливлибовским друзьям ZloiChe и Lusien . Это было необыкновенно и прекрасно!

Одно из самых романтических произведений Пушкина, которое, как это ни парадоксально, предрекает закат романтизма. Конечно, до окончательного заката направления еще далеко, идет только 1824 год, но приговор уже вынесен. И под луч пушкинского анализа попадает главный носитель романтического импульса - байронический герой.

Необычайно популярный в начале XIX века герой Байрона - Чайльд-Гарольд породил целую гирлянду подражательных образов. Вот, даже термин специальный в литературоведении имеется - байронический герой. Этот герой вместе с течением, которое он представляет, станет важнейшей вехой мировой и русской литературы. Как раз в русской именно от байронического типа произойдет классический русский тип позднего романтизма - "лишний человек" Пройдя через некоторые пертурбации, он проникнет и в реализм, колоритно засветившись в произведениях Достоевского и Чехова.

Но уже Пушкин в своей поэме выявил все те болевые точки байроновского героя, которые определяют его сущность. В образе Алеко он показывает поверхностность романтической составляющей его личности, и те качества, которые находятся в глубине, но кардинально влияющие на своего носителя.

Алеко, как классический представитель этого типа, необычайно высокомерен, в какой-то степени даже циничен. Во всех его словах присутствует ярко выраженное пренебрежение к людям и правилам общежития, потому он и бежит от своего социума, в поисках некой абстрактной свободы. Являясь идейным изгоем, добровольным скитальцем, он идеально вписывается в формулу Набокова: "не в ладах и с раем, и с адом, и с богами, и с людьми".

Он находит вожделенную свободу в цыганском таборе, она воспринимается еще острее потому, что сопровождается страстной влюбленностью в молодую своенравную цыганку Земфиру, которая тем привлекательнее для Алеко, чем меньше она похожа на оставленных в столичном свете барышень.

Но убегая от "неволи душных городов", он убегает только от внешнего, внутри него самого находится та самая неволя, от которой он бежит. Она сильнее своего носителя, потому что он не видит её и даже не догадывается о ней, а она корежит своего хозяина, превращая его из романтичного революционера в разочарованного мстителя. А мстит он не потому, что его свобода, которой он так жаждал, была ущемлена, нет, он мстит той, которая его "предала". Хорошо, в рамках того социума, от которого ты сбежал, такой подход был оправдан, но здесь же - абсолютная свобода, о которой ты мечтал. Всё так, но есть один подвох, Алеко мечтал о свободе для себя, а не о свободе для всех.

Он не готов к тому, что свобода может распространяться на того, кто ему принадлежит. Он считает, что раз Земфира его любит, значит, она должна быть ему верна, то есть, отказаться от своей свободы. Её выбор повергает его в приступ мстительного негодования, заканчивающегося трагически. Главный конфликт находится в самом байроническом герое, в Алеко, он как тот Ахиллес, который никогда не догонит черепаху, он стремится к свободе, и сам же её отвергает.

Всё вышесказанное не оправдывает Земфиру, но и не делает её виноватой. Просто она другая, она живет в ином измерении, где нет тех морально-правовых обязательств, которые гирями висят на "освобожденном" Алеко. И, если её оценивать по критериям того общества, из которого он сбежал, она выглядит много свободнее, но это мнимая и иллюзорная свобода, потому что цыганский социум просто имеет несколько иные параметры, и в нем полно свое специфической несвободы. Просто столкнулись два мира - две цивилизации, каждая из которых по своему решает вопросы чувственности и собственности. И байронический Алеко расписался своим кинжалом в неспособности принять иное измерение, обрести истинную волю, которая так и остается для него недостижимой вожделенной мечтой, преградой к которой является он сам.

Нельзя не сказать пару слов о Старике, отце Земфиры, который представляет собой высшую мудрость, олицетворяет способность принимать жизнь такой, какая она есть, а, значит, прощать. Но его философия, приобретающая патетическое звучание, выглядит несколько оторванной от жизни, так судить, как он, легко, когда страсти уже отцвели и отгудели. А мне вот вспоминается другое "цыганское" произведение - "Макар Чудра" Горького, в котором не кризис свободы, а её переизбыток приводит к тем же печальным результатам.

Зима — время перечитывать любимые книги. ''Евгений Онегин'' Пушкина, пожалуй, одна из любимейших книг, более этого произведения я люблю только ''Повести Белкина'' – наслаждение невероятное: простота, мудрость, чистота и легкость слога. С каждым перечитыванием я всё больше и больше люблю Татьяну Ларину. Ох, как же ей доставалось, достаётся и будет доставаться за её слова: ''но я другому отдана и буду век ему верна''...Несовременно, не так ли? Не драйвово, не так ли? Не отчаянно, не так ли? Вот только Татьяна у Пушкина самый законченный, самый цельный, личностный персонаж. Она — личность: от своих девических мечтаний и увлечений Ричардсоном до того последнего разговора с Онегиным. Выросшая в чистоте деревенского поместья, любимая родителями и няней, чувствующая природу, чувствительная и нежная Татьяна, не могла не откликнуться на скучающего и одинокого Онегина — романтический образ рыцаря из английских романов. Её сила и внутренняя цельность позволили ей сделать первый шаг, поддавшись на первое пробуждение чувственности и взрослости - написать невероятно красивое и трогательное письмо Онегину. Она вся как на ладони: открыла сердце и душу — более преданной и прекрасной женщины я не встречала в русской литературе. Но беда Онегина в том, что мелок он душой оказался и сам о себе это знал — самое удивительное, что и Татьяна знала о его неглубокой и черствой душе, она его ''видела'', тем не менее, всё равно любила и всё равно писала. И Онегин ведь увидел, что эта деревенская девочка, воспитанная на романтических английских романах, способна избавить его от пустоты существования и дать надежду на исцеление. Другое дело, что он прекрасно понимал, что и с Татьяной его ждали бы пресыщение и скука:
На третий роща, холм и поле
Его не занимали боле:
Потом уж наводили сон;.

Любовь не переносит неравенства, а Онегин с Татьяной были не равны: Онегин — пуст, Татьяна — наполнена жизнью, даже переполнена. Для того, чтобы обрести Татьяну Онегин должен был найти себя, заполнить те пустоты в душе, что образовались от светской жизни и салонов с пустыми красавицами.

А Татьяна оказалась цельной и сильной личностью и уж если вышла замуж за генерала, то она несет ответственность за своё слово данное у алтаря Богу и мужу. Сцена на балу мне показалась вполне логичной и отказ Татьяны вполне логичен. Почему? Потому что Онегин не понял и не увидел настоящую Татьяну. Ни тогда, когда отказался от ее любви — он увидел восторженную деревенскую барышню, начитавшуюся романтических романов, но не увидел красоты ее души, ее силы, ее глубины, ее нежности. Она тогда для него была диковинным зверьком. Но не увидел он ее и тогда, когда признавался в любви — он увидел яркую, красивую, сдержанную светскую даму, весьма знакомый и привычный для него образ...И опять он не увидел ее души, ее глубины, ее нежности, ее силы... И отказ Татьяны тогда для меня представляется совершенно логичным – она его любит, несмотря ни на что, но принять его любовь - вот сейчас - не может, потому что любит он не ее, а некий образ, который сложился у него непонятно из чего....Но я думаю, что это не конец истории Онегина и Татьяны, а только ее начало. И возможно, потом, через какое-то время у этих отношений будет некое развитие, а возможно и нет...
Возможно,Татьяне следовало бы послушать свое сердце и быть верной своему слову — рискнуть и отправиться с Онегиным, но ее внутреннее чувство собственного достоинства не позволило ей уйти с человеком, который ее так и не понял...
Прекрасная книга, прекрасный образ Татьяны, настоящая энциклопедия русской жизни: великосветской и сельской.

"Бит как швед под Полтавой" - эта идиома прочно укоренилась в русском языке. И что-то мне подсказывает, что появилась она не сразу после битвы, а именно после выхода пушкинской поэмы. Ведь первое её обнаружение в печатных изданиях относится к 1853 году, когда вышли "Пословицы русского народа" под редакцией Владимира Даля. В этом издании фраза имела следующий вид: "Пропал, как швед под Полтавой".

Пушкин написал замечательное произведение о виктории русского оружия, о триумфе еще молодого царя-полководца. Зримая кульминация поэмы - сам Полтавский бой, написанный сочным, колоритным слогом, строчки так и учатся сами собой наизусть:

В русской поэзии есть только два равных по силе описания сражения: пушкинское в "Полтаве" и принадлежащее Лермонтову в "Бородино". И хотя размеры у этих произведений разные, они все же воспринимаются как очень похожие друг на друга, и если не знающему наизусть человеку зачитать отрывок, в котором не указано прямо на шведов или французов, вряд ли он быстро и правильно определит автора.

Но, если бы "Полтава", как "Бородино", была описанием только боя, это был бы совсем другой разговор. Но в пушкинской поэме есть еще одна гораздо более весомая по объему тема - тема верности и предательства.

Главным героем, а если вернее, то антигероем, здесь предстает нынешний национальный герой Украины, гетман Войска Запорожского Иван Мазепа. Личность, что и говорить, - неординарная. В историю можно войти по-разному, можно геройствуя, а можно - предавая. Мазепа выбрал второй путь, вот что писал об этом пути русский историк Николай Костомаров, кстати, очень сочувствовавший идее украинства:

Это перед Петром Алексеевичем он льстил и унижался. А чего же унижался, если он герой? Да, вот такие герои нынче в чести, классические образцы продажности. Ну, а главная его заслуга несомненно в том, что он предал "москальского" царя. Сейчас "знающие" историки учат, дескать, радел он за Украину. Радел он, как следует из исследований того же Костамарова и других, каждый раз исключительно за собственный карман и выгоду.

Я не скажу, что во всем исключительно виноват сам Мазепа, есть в этой ситуации и вина царя Петра, надо было тщательнее подходить к подбору кадров. Ведь Мазепа был "человеком" еще голицынской администрации царевны Софьи. Он ведь и гетманом стал только потому, что изрядно заплатил за "выборы" Василию Голицыну, как сам признавался: "11 000 рублей червонцами и ефимками, более трёх пудов серебряной посуды, на 5000 рублей драгоценных вещей и три турецких коня с убором". О це добре, может за то его сейчас чтут в незалежной, что положил он ту дивную традицию золотых батонов и унитазов?

Анатомию предательства Мазепы и исследует Пушкин в своей поэме. Автор четко определяет свое отношение к этому "действующему лицу", он напишет о Мазепе, что в нем нет «ни одного доброго, благосклонного чувства! ни одной утешительной черты!» Изменник в трактовке Пушкина подл, жаден, злопамятен, эгоистичен и низок. И, будучи таким в принципе, он таков и в политике (предает того, кому присягал), и в любви (предает ту, которой клялся). Предатель он во всем предатель - главная мысль Александра Сергеевича.

Подлость всегда сопричастна предательству, не может честный человек требовать от той, кого любит, выбора между собой и отцом. Как похоже это на требование отречься от своих родителей, чтобы поехать на какой-то тупой конкурс.

Наказанием за измены было изгнание и скорая позорная смерть, но я почему-то не сомневаюсь, если бы Мазепа не околел сразу после битвы с расстройства, что не угадал, он бы и Карла предал, а как иначе - привычка вторая натура. Скорая смерть также помешала бывшему гетману (вместо него был выбран Скоропадский) получить специально утвержденный для него Петром - Орден Иуды, на который государь не пожалел извести 5 килограммов серебра.

Очень неоднозначное произведение в багаже творческого наследия нашего великого классика, с одной стороны - непритязательный анекдот, с другой - чувствуется, что написано это неспроста, и, возможно, здесь стоит поискать некий не очевидный смысл.

Для начала нужно определиться, что Коломна, фигурирующая в названии поэмы, это не подмосковный городок, а один из исторических районов Санкт-Петербурга, носящий такое же название. Здесь, в одном из столичных районов, и разворачиваются события, описанные поэтом.

Поэма написана во время самого плодотворного пушкинского периода - Болдинской осени. Известна даже точная дата окончания - 10 октября 1830 года, так что сегодня исполняется ровно 190 лет с того дня. В это время среди определенной части столичных читателей и литераторов стали ходить слухи, что, дескать, Пушкин исписался и талант его уже не тот. Возможно, в пику таким домыслам и была задумана поэма, предназначение которой было посмеяться над теми, кто ждет от гения нового шедевра.

Такое впечатление, что Пушкин взялся за "Домик в Коломне" в первую очередь ради того, чтобы поточить технику, поупражнявшись в сочинении октав. Потому он и выбрал легкий анекдотичный сюжет, который сам по себе не достоин большего, чем средних размеров стихотворения. Но Пушкин умудряется сделать из него поэму, превращая читателя в заложники, либо совсем не развивающейся, либо развивающейся крайне медленно интриги.

Посудите сами, поэма состоит из 40 октав, из них первые 12, а это без малого треть всего объема, посвящены размышлениям о самой строфе, которой написан "Домик" - об октаве. Затем, на протяжении следующих 15 октав, автор рассказывает о благочинном питерском семействе в составе вдовы и её дочери по имени Параша. Да, Параша из Коломны, так и тянет вспомнить известную песню: "Девушка Прасковья из Подмосквья", но мы уже знаем, что Коломна у нас не та, да и песни такой в те времена еще не было.

С 28 октавы начинает происходить какое-то действие, умирает старая кухарка Фёкла и на протяжении трёх следующих октав Параша ищет замену почившей в бозе. В 31 октаве появляется она - новая кухарка Мавра. И далее, на протяжении 8 следующих октав, разыгрывается действие, ради которого всё и затевалось: неожиданно вернувшаяся домой вдова застает Маврушу за бритьём - о, ужас! кухарка оказалась мужчиной.

Маврушка-то сбежала, а вот вдова, попавшая в анекдот, так и не догадалась, зачем было какому-то мужчине притворяться женщиной. Конечно, живи вдова в наше время, она могла бы заподозрить новую кухарку в принадлежности к трансвеститам, но в те времена люди в целом были много здоровее, и таких изысков не могли даже предположить. А вот то, что дочь Параша покраснела, когда услышала о художествах кухарки, позволяет читателю проявить большую догадливость, нежели вдовствующая матушка.

А две последние октавы посвящены морали, а вернее - антиморали, которую Пушкин формулирует так:

Хотя, можно еще кое-что выжать. Например, то, что поэма носит явный ироничный и даже пародийный характер, приспосабливая романтический инструмент - октаву - к бытовым зарисовкам и анекдотичным ситуациям, отдающим пошлостью. И в плане вырождения таланта Пушкина её можно трактовать двояко: с одной стороны как легковесное подтверждение оного вырождения, а с другой, как искрометную потеху над теми, кто всерьёз обсуждает такую возможность. И время показало правоту второй точки зрения.

«Евгения Онегина» я читал 4 раза. Первый раз во время летних каникул после окончания 7-го класса. Он был в списке литературы, которую задали читать на лето, и не сказать, что я отличался в этом отношении прилежностью, на самом деле читал 1-2 произведение из списка, хотя их там бывало по 20 штук, но тут открыл – и понесло, сам удивился, как легко всё получилось.

Второй раз – через полгода, когда изучали его в 8-м классе, правда, это было не системное прочтение, как в первый раз, но частями: здесь -читаем, здесь – не читаем, по указанию литераторши.

Третий раз – в армии, там был книжный голод, да и не у всех в этом особенном социуме есть возможность читать, но у меня была – я служил художником в клубе, свободное время частенько бывало. И вот у старлея, начальника клуба, в кабинете стояло несколько книг, все их я перечитал, и томик Пушкина был среди них. Так что, как ни странно, пушкинские строки у меня ассоциируются с траурными информационными плакатами о смертях Андропова, Устинова, Черненко, которые я создавал в перерывах между чтением Пушкина, или наоборот – Пушкина читал между траурными плакатами.

А четвертый раз перечитал лет 5 назад уже на планшете.

И едва я познакомился с гениальным романом, как тут же стал пытаться копировать знаменитую «онегинскую строфу», ею я написал целых два романа в стихах – один в армии, другой – во время учебы в институте. Первый, к сожалению, там – в армии и утерян, по рукам пошел, а компьютеров-то тогда не было, чтобы копию себе оставить. А второй написан с использованием великого русского мата, так что тут тоже гордиться нечем.

Что касается самого романа, то, наверное, это лучшая поэма на русском языке. Да, да, автор решил, что это роман, но по форме - это поэма. А стихотворный размер - просто чудо. О, эти 14 строк четырехстопного ямба. Это же по сути – разновидность сонета, которую наш гениальный поэт сумел синтезировать из английской и итальянской сонетных версий.

Поэтому эту потрясающую находку Александра Сергеевича вполне можно называть русским сонетом, хотя под строгое научное определение русского сонета он и не попадает, там есть другой стандарт. Но, как у всякого сонета, каждая строфа пушкинского закончена логически, и часто последние две строчки представляют из себя настоящую крылатую фразу.

Например, так:

Или так:

Ну, и, конечно же, с этим замечательным произведением желательно знакомиться самостоятельно, а не под руководством учителя, часто учитель, желая донести выученные по учебнику прописные истины, полностью разрушает то интимное очарование, которое может родиться от взаимодействия романа и читателя. Я свою "литераторшу" до сих пор вспоминаю за её упрямое повторение "Евгений Онегин - Инциклопедия русской жизни", да, она так и говорила Инциклопедия.

Вот сказал однажды умный человек Виссарион Белинский глупость, ну, с каждым случиться может, а теперь все, кому не лень, эту глупость повторяют, тоже нашли мне энциклопедию. Если только энциклопедия жизни столичных повес и захолустного дворянства, но это же далеко не вся "русская жизнь". Энциклопедией называется формат, когда можно найти ответ на любой или, по крайней мере, на большинство вопросов по определенной теме. Даже если оставить дворянство в покое, пусть будет энциклопедия дворянской жизни, но ведь это же не вся Россия. А где жизнь крестьян, жизнь купцов, жизнь свободных ремесленников, жизнь военных, жизнь каторжников, жизнь евреев за чертой оседлости – это же тоже Россия, жизнь малых народов Поволжья, Кавказа, Сибири и Средней Азии?

Я не умничаю, просто роман не претендует на роль энциклопедии, так и не надо его так называть с маниакальным упорством. Тем более, что энциклопедии не читают, ими пользуются.

Пушкин меньше всего хотел бы попасть в число догматиков и создателей энциклопедий, мне неоднократно попадались определения пушкинской поэзии, как солнечной. И с этим я согласен, у нас было два солнечных творца: солнечный поэт - Александр Пушкин, и солнечный клоун - Олег Попов. Говорю это без всякой иронии.

И напоследок, еще одна моя попытка перенять пушкинскую строфу, пародия-стилизация (прости меня, Господи!) на Великого Русского Поэта в стиле "Парнас дыбом" на тему "Жили у бабуси"

Моя бабуся, честных правил,
Когда за горло жизнь взяла,
В село рванула, град оставив,
И птиц домашних завела.
Ее пример – другим наука,
Но вышла вот какая штука:
Пропали гуси. Средь лугов
Не слышно бабкиных дружков.
О птицах слезы лить не смей,
Крепись, упорная старушка.
Мы с горя выпьем, где же кружка?
Так сердцу будет веселей.
А разводить гусей нет толка,
Коль у Онегина двустволка.

Меня не покидает ощущение, что в школе нас обманули. Где этот невинный, чудный и прелестный эльф Володя Ленский со своими кудрями, как из рекламы шампуня? Почему его место занял восторженный кретин, которым Онегин любуется, как восьмым чудом света? Кто этот "помещик Ленский", чья "душа согрета лаской дев", и который "не имев, конечно, охоты узы брака несть", рассуждает об Ольгиной груди?

И где мечтательная фарфоровая статуэтка Таня со строчками слез на щеках и взором, устремленным в небеса? Кто эта незнакомая мне уездная барышня о двух извилинах, хитрая и изворотливая?
Где в ней простота, где искренность? Кто тогда навяливает Евгению несуществующее чувство вины своим дешевым романическим пафосом? Это какие такие "слова надежды" он ей шепнул, когда при отъезде от Лариных ему пришлось спросить "которая Татьяна?"?!? С чего это вдруг он ее "спаситель" или "соблазнитель"? С чего это вдруг он вообще "её"?! Это что за пошлятина - "с другим была бы верная супруга и добродетельная мать"? То есть она ему себя без предисловий предлагает? "Никто меня не понимает, я здесь одна". То есть вы не смотрите, что я угрюмая, нелюдимая кикимора, уткнувшаяся в книгу и считающая себя принцессой, а вас - холопами, на самом деле я только и жду, когда кто-нибудь начнет раскопки в моем глубоком внутреннем мире?..
Да и потом - уже в образе княгини, где в ней холодное достоинство, описанное автором? Все - притворство и издевательство. То есть она позабыла свою великую любовь настолько, что ей понадобилось уточнить "не из их ли он сторон"? И если это не приступ раннего склероза, то к чему эта зловонная дешевка? Да и это ее "буду век верна" - мелодраматическая финтифлюшка. Окстись, Таня, твой брак - узаконенная проституция.

Вообще, разгадка, как по мне - намного проще. Представьте себе высокомерную, тщеславную девчонку, неласковую, некрасивую и необщительную. Вся любовь и все внимание достаются на долю прелестной и развеселой душки Ольги. Вначале - родительские любовь и внимание, затем - мужские. Что ей, радоваться что ли, успеху более удачливой сестренки? Куда там! Она злится, вся исходит желчью просто. Вы думаете, ее "смертная бледность" при отъезде уже замужней Оленьки - результат заранее нахлынувшей тоски по родной душе? Ага, а я - королева лиловых бегемотиков. Что это за сестра, которая о своей любви рассказывает лишь полоумной старухе няньке да бумаге? Что это за сестра, которая при всем своем суеверии - не бежит босиком, неубранная, к Оле, чтобы рассказать ей страшный сон и напугать до того, что та не отпустит друга надолго и выпытает у него жуткую тайну? Что это за шваль, которая про сестру говорит (даже мысленно) "другому отдалась"???

Но вскоре Оленькин отъезд оборачивается для Тани маленьким торжеством - у нее резко появляются женихи (думаете, совпадение? куда там!). Тут тебе и Пыхтин - явно заезжий вояка, которые у Пушкина в основном смешны, и Буянов, у которого не сложилось с Пустяковой, да Петушков, танцевавший на именинах угадайте с кем...Душа Татьяны ждала кого-нибудь, да видимо кого-нибудь покруче...И вот наша возвышенная героиня, ободренная внезапным успехом - катит на ярмарку невест (название-то каково, и ведь продалась же!), оставив в деревне простушку, с распущенными власами роняющую слезы при луне - и впервые примерив маску невозмутимой гордыни (а-ля промолчишь - за умного сойдешь).

Но даже маска не скроет, что наша героиня, обыкшая к злобе "не замечаема никем - волненье света ненавидит". Но тут уж пан или пропал. Ей уж никогда не быть "бледной и печальной" Таней "в тени дубрав". Змея сбросила эту кожу и теперь ей или замуж или под град насмешек над вековухой, которую никто не захотел.

И сколько бы пушкинисты ни распинались о том, что Танин генерал - вовсе не стар, а даже молод и хорош собой, это просто смехотворно. Четких эпитетов немного, но они не оставляют места для маневров - "толстый", "важный", "изувечен". Вспомним, что мать Татьяны и Ольги в устах поэта - "старушка". Допустим, Тане 18-19, а в восемнадцатом веке выходили замуж рано - тогда старшей Лариной не больше 36-ти по самым грубым прикидкам. Смущает, что Онегин с князем на "ты" - но вспомним молодящихся щеголей того времени, пудрившихся, румянившихся и носивших корсеты. Уж было бы обиды, если бы кто-то добавил им возраста своим неосторожным "вы". Все это в совокупности дает портрет тучного, обласканного властями, состоятельного мужчины лет сорока-пятидесяти с каким-то изъяном (иначе зачем бы ему выбирать на ярмарке невест - завидный жених туда бы не добрался - ту, которую даже молодые люди "не лорнировали", и которую дамы не считали достойной своего ревнивого внимания?).

В общем, конечно же, ситуация оставляет больше вопросов, чем дает ответов (как и то, откуда у рассказчика письмо Татьяны и стихи Ленского), но в этом есть элегантность недосказанности (ай да Пушкин!).

Под конец хочу отметить исключительную симпатию, которую вызывает у меня по зрелом размышлении образ Евгения - этого, как нас убеждали учебники, байронического раба и убийцы поэта. Он - умница ("резкий ум"), мечтатель ("мечтам преданность"), личность ("неподражательная странность"). В нем уживаются широта замысла ("барщину оброком легким заменил - и раб судьбу благословил"), истинная доброта и мягкость ("он охладительное слово в устах старался удержать"), проницательность психолога и способность к состраданию ("обмануть он не хотел доверчивость души невинной") - с общей эмоциональной ущербностью ("прилежно Ленскому внимал, хоть и немного понимал") и строгим понятием чести и того, "что должно" (его отповедь в саду и дуэльные казусы). И вся эта вереница случайностей, снежный ком, обернувшийся лавиной - лишь оттеняет своим горьким итогом общую пустоту и скуку существования Онегина в чиновной, пошловатой, немытой России. И если вы спросите меня - каков итог? - я отвечу - эта книга о том, как горько жить, предав себя.

Шуточная, скорее иронично-романтическая история-фантазия об адюльтере, которого не случилось. Автор по-своему обыгрывает тему супружеских измен (и отчего-то именно женских измен...), показывая нам в начале произведения довольно легкомысленный образ Натальи Павловны:

....к несчастью,
Наталья Павловна совсем
Своей хозяйственною частью
Не занималася, затем,
Что не в отеческом законе
Она воспитана была,
А в благородном пансионе...

(перед этим Пушкин подобно объяснит читателям, чем должно заниматься примерной супруге:

Занятий мало ль есть у ней:
Грибы солить, кормить гусей,
Заказывать обед и ужин,
В анбар и в погреб заглянуть, —
Хозяйки глаз повсюду нужен…)

А вот Наташе заниматься этим совсем не хочется, у нее же есть занятия поинтереснее:

Она сидит перед окном;
Пред ней открыт четвертый том
Сентиментального романа:
Любовь Элизы и Армана,
Иль переписка двух семей. —
Роман классической, старинный,
Отменно длинный, длинный, длинный...

Заниматься чтением вместо наведения порядка в доме - это, конечно, неправильно, но и судить о характере и нраве человека по выбору книг для чтения - тоже не совсем верно (и сам же автор и опровергнет свои суждения по ходу книги. Не суди по книге по ее обложке:))

Легкомысленная, склонная к развлечениям молодая и очаровательная женщина в отсутствие мужа (он уехал на охоту) вполне может поддаться соблазну (и разврату в том числе), - считает автор (да и не только он).

Вот и граф Нулин чудесным образом оказавшийся в доме нашей прелестной героини (как раз вотсутствие мужа), видимо, думал точно так же и какое же разочарование постигло его в результате сего происшествия. Русские женщины так легко не сдаются, а любовь к художественным романам еще ничего ровным счетом не говорит) И даже все хитрости и уловки, предпринятые графом, и даже его завидные внешние данные, этого молодого повесы не смогли бросить тень на порядочность, честь и верность Натальи Павловны, а ведь как автор нам живоописует этого заезжего молодца (прямо второй Онегин, все, типа, должны быть от него без ума, даже замужние женщины):

В Петрополь едет он теперь
С запасом фраков и жилетов,
Шляп, вееров, плащей, корсетов,
Булавок, запонок, лорнетов,
Цветных платков, чулков à jour...

Легкая и остроумная поэтическая зарисовка о нравах женщин (написанная, наверное, в назидание все мужчинам:)

Финал поэмы тоже довольно оригинален и даже с некоторым намеком, но уже на соседа героини) Да и сам муж окажется не таким уж и верным...