Живые и мертвые. Трилогия. Полное издание в одном томе

В 2024 году 80 лет назад началась Белорусская стратегическая наступательная операция Красной Армии (23 июня – 29 августа 1944 года) с кодовым наименованием «БАГРАТИОН» и стала примером военного искусства. В моральном плане операция «Багратион» стала возмездием за поражения наших войск в Белоруссии летом 1941 года.Советские воины полностью освободили Белорусскую ССР, большую часть Литвы, начали освобождение Латвии и Эстонии. В Прибалтике была изолирована с суши группа армий «Север». Советские войска почти полностью изгнали врага с территории СССР, приступили к освобождению Польши и вышли к границам Германии – к Восточной Пруссии. Немецкий план стратегической обороны на дальних подступах рухнул.

Каждый россиянин должен прочитать эпопею Константина Симонова "Живые и мёртвые". Не надо ждать от книги лихо закрученного сюжета. Это роман-хроника. И это надо обязательно знать и помнить! 

Очень тяжелое и страшное произведение. С первых страниц романа Константин Симонов погружает читателя в атмосферу ужаса, паники, неизвестности. Кажется, что героев романа подхватил ураган и несет неведомо куда, неведомо сколько и с какой целью, и вырваться из этого урагана нет сил.
Константин Симонов показывает жизнь простого солдата на войне и на гражданке, судьбу простого человека. Герои Симонова воюют за Родину, за свои семьи, но при этом, озадачиваются вопросами: "А как так получилось, что мы проспали нападение? Кто в этом виноват? Кто виноват в отступлениях в первые недели войны?". Герои Симонова совершают подвиги без криков: "За Родину! За Сталина!", а тихо и как-то обыденно, вроде как, само собой разумеющееся, ничего такого и не сделал.
Поражает как люди отчаянно искали свои воинские части, а их принимали за дезертиров. Поражает то, как даже в последние свои минуты жизни герои думают о том, как бы фашистам ничего не досталось из имеющихся при них документах и из последних сил уничтожают эти документы. Поразило как четыре года лишений, несправедливого наказания за преступление, которого не то, что не совершал, а которого не было, человек прощает и забывает потому что Родина в опасности и надо ее защищать. Поражает самоотверженность молодых и не очень молодых женщин, идущих на фронт, направляемых в тыл врага. Поражает сила воли, которая позволяет не сойти с ума от неизвестности о судьбах родных, а бороться за свободу и надеяться! Сколько же было силы духа, мужества, героизма в простых людях того времени! Читаешь роман и сердце рвется от любви, жалости и благодарности к тем людям, что жили в то страшное время, но не сдались, а сражались до последней минуты своей жизни. Сейчас пишу о своих чувствах (именно чувствах, потому что этот роман вызывает именно чувства), а по всему телу мурашки от прочитанного. "Живые и мертвые" - это Великая Отечественная война через судьбы простых людей. Можно прочитать много документальных книг, просмотреть еще больше документальных фильмов о Великой Отечественной войне, но понять ее можно только через судьбы простых людей. Читать! И еще раз читать! И перечитывать!

Прежде стоит сказать, что это книга о Второй Мировой войне. Написана она от первого лица, что называется. Первая часть книги (всего их три) соответствует дневнику, который вел автор, участвуя в войне.
Написана книга языком простым и не отягощённым какими-то лишними подробностями или номенклатурным языком. А потому, читается книга легко.
За легкость и простоту языка. Но хотел бы высказать немного минусов книги. Это советская книга, вышедшая в Советское время о Советской войне. И этим, наверное, многое объяснимо.
В книге мне не хватило совсем немного, что бы окунуться в атмосферу, как это происходит читая Солженицына. Но это не плохо, это лишь мое мнение. Ведь иначе, книгу бы читать не было так просто.

3-я книга в трилогии - это история о времени "накануне". Весна 45-го уже просматривается на горизонте, и развязка недалеко. За счёт этого накал непосредственно военных событий в книге снижается. Зато Симонов освобождает значительный объем текста под личные истории героев. На мой вкус, книга от этого только выигрывает. Так или иначе, но воспринимать всю механику военных действий на расстоянии почти в 80 лет от войны – очень сложно. Без Гугл-карт и без подсказок из Википедии представить кто, куда, когда и под чьим командованием двигал войсками – довольно непросто. При том, что историю я учил прилежно и свои оценки заслужил. Но ценность этой информации со временем тает. Такой войны – больше не будет. А ещё через 15-20 лет мы будем читать об операциях фронтов и армий времен ВОВ – примерно также, как и о расположении гусар и гренадерских полков перед Бородинской битвой. А вот люди остаются ровно такими же, как и 100 и 500 лет тому назад. Поэтому истории о людях никогда не устаревают.

И умирать людям также не хочется, как никогда. А кто-то, всё равно, должен будет умереть последним. И эта мысль идёт рефреном через всю книгу. Кого-то убьют за 5 минут до конца наступления, кого-то убьют случайной очередью наобум, кого-то накроет по ошибке своя же артиллерия, кто-то умрет и покалечится за полчаса до Берлина. А это так обидно. И хотя в лоб таких именно слов в книжке не найти, но вся она пропитана этой мыслью. Вот оно - уже видно, вот оно - уже рядом. А прекратить умирать нельзя. Кто-то должен продолжать платить за успехи. Вплоть до последней точки на карте.

Симонов не делает завершенной концовки для книги. Просто обрыв рассказа на одном из дней. Открытый конец. Но по-другому здесь и не должно было быть. Человек больше всего на свете не любит неопределенность. Ему надо все знать. Так спокойнее. А книга тебе предлагает попробовать, как это: «не знать». Никто на войне, никто из героев книги не знает, что будет с ним завтра. И это незнание умножено на сто. Убьют или нет? А может быть ранят? А как ранят? Куда их перебросят завтра утром? Живы ли их родные и где они сейчас? Что они будут делать после войны? И когда будет это "после"?

У нас, как у читателей есть всегдашняя привилегия – всё знать. На 10 лет до событий, и желательно ещё через 5 – после. Вплоть до Рейхстага и эпилога о том, как Синцов стал главредом «Известий» в 49-м году. Но в жизни так не работает. А тем более, на войне.

Нельзя все знать. Хотя и очень хочется. Так что здесь хеппи-энда ждать не приходится. И очевидной развязки не будет. В этом месте книга получилась честной. Хотя мы же знаем как всё закончилось. Учебник читали, на парад ходили и георгиевскую ленточку на зеркало повязать не забыли. Весной 45-го будет конец. Мы победили. Всё.

Так получилось, что я начинала читать Симонова одновременно с Литтеллом и его «Благоволительницами». И это было что-то удивительное, от сочетания несочетаемого эффект получился неожиданным. Две кардинально противоположные личности, два бесконечно разных характера, две стороны одной медали… Ауэ и герои Симонова отражались друг в друге как кривом зеркале, преувеличенно искажая противоположные черты друг друга до абсурда, доводя их до максимы… Мягкотелость, некая аморфность, гомосексуальная мягкость одного, и резкость, принципиальность, честность других. Синцов, Серпилин, Малинин, Таня Овсянникова – все они словно высечены из камня. Помните знаменитую скульптуру «Булыжник – оружие пролетариата» Шадрова? Так вот герои Симонова вполне могут служить иллюстрацией к тому железному и непоколебимому характеру, мужеству, что хотел изобразить скульптор в 1927 году. У Литтелла главный герой переживая войну, не видит ее за ворохом бумаг, директив и отчетов. Война в «Благоволительницах» это геноцид евреев, это поездки инспекции по концлагерям, где Макс, чистенький, аккуратный и невозмутимый должен проанализировать хватает ли продовольствия для достаточного пропитания заключенных, потенциальной и буквальной рабочей силы Великой Германии. Война у него – бомбежки Берлина, пожар, после налетов англичан, закрытый бассейн, дрожь фрау от слов «Сталинград». У Симонова же война – это кровь и пот, это вырванные руки и ноги, это пуля, попавшая в горло, это страх, смерть, это страшное и фатальное. От такого контраста книги воспринимались особенно остро, и «Живые и мертвые» казались более живыми и реальными, чем ушедший глубоко в себя, одиночка Максимилиан Ауэ…

Дальше...

Эмоции в романе К. Симонова – скупые, острые, болезненные – воспринимаются как непозволительная роскошь. Обостренное чувство долга, самоуничтожение, презрение к человеческой слабости тех, кто избегает фронта. Кажется, что принципы по которым живут главные герои, единственно верные. Наверное, это действительно так, особенно в годы войны. И, наверное, если бы не люди с такими принципами, мы бы не выиграли войны. Просто я не люблю категоричности. И я думаю, что, например, Таня, после … личной трагедии в третьей книге, должна была остаться в Ташкенте… Не знаю. Почему-то не хочу критиковать, не хочу углубляться в характер глубоко, потому что знаю, что я посмотрю на все по-другому. Я выросла в другое время, и ценности у меня другие, и если вглядываться так пристально и пытаться давать оценки, я могу высказаться не верно. Герои «Живых и мертвых» цельные, сильные, законченные образы, продуманные до мелочей. И я не хочу разрушать этот образ в своей голове.

Самый главный акцент (для меня опять-же) это вопрос – как допустили такое? В каждой из трех книг, каждый герой, не может успокоиться и ищет ответ – как же так, почему великий и мудрый вождь не знал, почему пришлось отступать, почему пришлось жертвовать столькими? Почему? Никто не произнес слов укора, но вопросы сами по себе молчаливый укор. Пусть даже задавались они самим себе…. Наверное, тогда во время войны, так и было – миллионы людей до самого конца войны, не могли успокоиться и продолжали задаваться этими вопросами…

А еще, я никогда раньше, даже странно, но действительно никогда, не читала о тыле в годы войны. Во всяком случае о таком тыле, как описал Симонов. Напряжение тех дней я могла видеть только в фактах, только в фотографиях. Я читала документы, знакома со статистикой. Особенно по Омску. Я слышала от одногруппника, как на его бабушке немке пахали в годы войны… но все это лишь, разрозненные, сухие, безликие осколки истории. А Симонов вдохнул в них жизнь. И пусть взгляд на эту сторону войны у него такой вот шадрово-советский, но прочесть о такой войне мне было очень интересно. А вообще, было не просто читать… часто откладывала. Читала небольшими порциями… Мне всегда труднее всего даются книги о войне. Не могу читать равнодушно, не могу абстрагироваться. И кажется, что не только смотришь, не только наблюдаешь, но и взваливаешь на свои плечи часть той моральной тяжести, какой-то ответственности, что ждут от тебя. Читая о таких людях, думаешь о собственной жизни, и уже другие контрасты в голове…

Я никогда раньше не читала Симонова. Его книги были для меня наравне с нашими советскими фильмами о войне, которые я никогда не выдерживаю до конца. Может быть теперь выдержу? Не знаю. Знаю, что в который раз увидела новые кадры войны, новые лица, новые кусочки пазла сложились воедино. Будет ли когда-нибудь цельная картина? Я думаю, никогда.

В мае и июне меня всегда тянет читать о Великой Отечественной Войне. Год назад это был Васильев "В списках не значился". Я проглотила его за ночь и ещё несколько дней ходила опустошенной, потерянной. В этом году я решила побороть произведение Симонова, которое уже пару лет печально пылилось на полке.
Это невыносимо тяжелая книга.
Симонов детально описывает самые горькие, самые противоречивые месяцы войны. Отступления, окружения, паника.. Без всякого пафоса и фальши. Именно этим мне и понравилась книга. Я поверила, я увидела всю суть войны, не украшенную никакими романтическими грезами. Всех тех людей, которые безжалостно ей перемолоты. И после ощущаешь собственную ничтожность перед теми людьми, кто был там, всю мелочность своих проблем. Ещё раз понимаешь и искренне всей душой желаешь, чтобы никогда не повторилось ничего подобное.
Осталось очень сильное впечатление. Глубоко.