The Story of the Lost Child

Я часто задавалась вопросом, как удалось такому заурядному человеку выжить в нашем свирепом мире: в Неаполе, на работе, в квартале, даже в нашем доме.

Я так старалась отгородиться от своих корней, что до сих пор не приглашала к себе на виа Тассо никого из друзей детства, хотя переехала уже давно. Теперь я жалела об этом. Желание обособиться представлялось мне пережитком самого нестабильного периода моей жизни, признаком моей незрелости.

— Что он имел в виду, говоря, что Нино – это интеллигенция без традиций?
Она посмотрела на меня с иронией.
— Что он никто. А тому, кто знает, что он никто, важнее всего в жизни стать кем-то. Поэтому синьору Сарраторе нельзя доверять.

Чтобы делать что-то, что впоследствии люди будут связывать с твоим именем, надо себя любить, часто говорила она, но она себя не любила.

Возможно, все мужчины такие: поживут с тобой, сделают тебе детей – и поминай как звали. Самые безответственные, такие как Нино, просто сбегут, наплевав на все обязательства; серьезные, такие как Пьетро, всегда будут помнить свой долг и в случае чего придут детям на помощь. Но времена верности и постоянства в отношениях мужчин и женщин безвозвратно прошли.

Любовь, она не только слепая, она еще и глухая».

«Только и слышишь, как повсюду восхищаются талантами то одного, то другого, но велика ли заслуга родиться с заданным набором качеств? Точно так же можно восторгаться бочонком лото, когда выпадает нужный тебе номер».

Желания и мечты сильнее крови.

Влюбленные все прощают. Предательство становится предательством, когда в том, кого предали, проснётся отвращение.