La Chartreuse de Parme

Сразу и честно: книга заслуживает несколько лучшей оценки, чем я ей даю, но...
Даже дочитав до потрясающего финала, я осталась во власти первого впечатления и ничто его не смогло пересилить.
Три четверти, или даже четыре пятых книги меня не покидало два ощущения: первое - "с лукавой улыбкой и хитринкой во взгляде"; второе - "размазанная по тарелке каша". Если первое несомненный плюс, то второе, увы, жирный минус.
Да, отличный язык, образный, красочный, вкусный, но как же много воды, ууу!
Герои, ах! Великолепная герцогиня Сансеверина. Я отдала ей свое сердце без остатка. Как это сделал чудный граф Моска. А принц Рануций Эрнесто IV, Людовико, Ферранте Палла! Кого не схвати, каждый настоящая конфетка и прекрасен по-своему. Одним персонажем, который прошел мимо, остался Фабрицио. Если сначала я воспринимала его как Иванушку-дурачка, а все выходки и юношеская наивность вызывали улыбку, то потом осталось только некоторое раздражение. Так и хотелось время от времени восклицать - вот ничему жизнь не учит!
С одной стороны, анализировать поведение очень сложно: время не мое, страна тоже чужая, а потому то, что для них там и тогда было естественным, мне кажется нелогичным и странным.
Но с другой, я-то есть здесь и сейчас, и сужу исключительно со своей точки зрения, исходя из своего опыта.
Больше всего впечатлила и опечалила судьба Клелии. Мне искренне ее жаль. Разрываться между преданностью отцу и любовью к молодому человеку - о, такой участи я бы не пожелала никому.

Бесподобно! Человеческая глупость неистощима!
Все претензии только к главному герою. Его поступки совершенно не поддаются логике, какой-то фейерверк абсурда.
Можно только удивляться спокойствию его ангела-хранителя в лице родной тетушки, терпящей все эти сумасбродства и пускающейся во все тяжкие с одной единственной целью – вытащить родственника из очередной ямы дурости.

Автору – большое спасибо за возможность наблюдать за головокружительной глупостью.
Постоянное восхищение, сопровождающееся желанием узнать: ну-ка, ну-ка, что еще поведаете?

Роман хорош, хотя немного наивен (но, да простим ему это).

Финал – мдааа… зачем же так?! А впрочем, впрочем – мораль ясна.

А я почему-то считала, что роман будет историко-политический, что-то типа того. На деле оказался любовный роман не особо высокого уровня. Какая-никакая политика там есть, несколько смехотворная для современного читателя, и ещё автор извиняется за то что её туда привнёс.
Герои не менее смехотворны. Поначалу казалось, что это будет эдакий классический английский роман о молодом джентльмене, переложенный на французско-интальянский манер. Но нет, Фабрицио далековато до Тома Джонса. Главная завязка романа - тётушка, находясь в престарелых годах двадцати семи лет от роду (надо обратить внимание, что двадцатилетнюю Клелию отец называет ребёнком, итого полных лет между детством и старостью у женщин едва больше пяти), влюбляется... нет, "влюбляется" в своего племяша. От большой любви она решает разрушить ему жизнь. Он с самого начала не отличался особой живостью ума и находился в тотальном подчинении у старших. Матушки и тётушки сначала вложили в его голову мысль, что ой как хорошо поддерживать Наполеона, подтолкнули впечатлительного, но тугодумного подростка на безумный поступок и выдали ему все свои сбережения на дорогу. Тем самым Фабрицио на вечные веки стал рабом чувства вины перед матушками и тётушками. К счастью, он относился в породе мужчин, которых это устраивает, да и, как уже было сказано выше, сообразительностью герой не отличается.
Самое удивительное, что в итоге Фабрицио удаётся пристроить на работу, на которой он даже делает некую карьеру. Сомнительной реалистичности, конечно: порочный свет вдруг находит жутко интересным ходить на проповеди. Разве только от тотальной скуки. Очень забавна оговорка автора: Фабрицио сказали, что в церковь на его проповедь набилась чернь, но оказалось, что они свои места за небольшую мзду уступили знати, так что проповедник имел удовольствие наблюдать перед собой весь высший свет. Ну да, в конце концов не о спасении душ мы тут пришли послушать.
Все возможные рамки глупости превосходит обет Клелии. Якобы в честь спасения отца от смертельного яда, дочь даёт суровый обет. Ну да, ей тут же на месте объяснили, что отцу дали никакой не яд, а опий, и что отец её ни на минуту ни в какой опасности не находился, но какая ей разница - с суровым обетом жить интереснее. Не буду портить удовольствие другим читателям, но там просто чудовищное для своего времени попрание морали - единственная искромётная деталь романа.
Суровая тётка Фабрицио прекрасно понимает, что отношений с племянником у них быть не может, но она также и осознаёт, какая у неё в руках власть. Поэтому она без зазрения совести причиняет возлюбленному племяннику самые тяжёлые из возможных мук - всячески содействует браку Клелии с нелюбимым ею маркизом, хотя конечно могла бы наскрести в своём сердце крупинку великодушия и содействовать безмерному счастью столь любимого племянника, соединить два любящих сердца. Вот ещё! Даже мосле многих лет страданий, видимо, герцогиня так и не увидела возможности такого варианта событий и не считала, что как ребёнок из шалости замучивает до смерти любимого щенка, она замучила до смерти любимого родственника. Да и вообще весьма противная тётка оказалась, один вред от неё.
Роман просто бесчеловечный: по сюжету, по скорости развития событий, по своей абсолютной бессмысленности. Кажется, волна интереса ушла, не хочется больше читать классику - уж очень она далека от меня.

Очень давно читала "Красное и черное" - роман Стендаля. Тогда книга произвела на меня положительное впечатление и я решила когда-нибудь обязательно продолжить знакомство с автором.
Но, к сожалению, "Пармская обитель" меня не впечатлила. Книга показалась довольно затянутой, со множеством описаний и событий, которые можно было бы опустить, не потеряв смысла.
Главный герой - Фабрицио, и мы проделываем с ним довольно долгий и насыщенный путь - он отправлялся на войну, хотя толком воевать ему не удалось; его подставил брат; он проходил обучение; был представлен ко двору; сидел в тюрьме, занял пост архиепископа. В общем, довольно насыщенная жизнь получилась.
Что же представляет из себя наш герой? Это типичный молодой человек: храбрый , умный, веселый, не прочь приударить за девушками. В начале книги прослеживается влюбленность между ним и его тетушкой.
Кстати, тетушка Фабрицио - графиня Сансеверина показалась мне более ярким и заслуживающим внимания персонажем. Это умная женщина, пользующаяся своими возможностями во благо племянника. Граф Моска - тоже шикарен, хотя его немного жаль из-за того, что он не смог полностью завладеть сердцем герцогини.
О чем эта история - о неразделенной любви. Граф любит герцогиню - герцогиня любит Фабрицио - тот влюблен в Клелию. Хоть Клелия и отвечает взаимными чувствами Фабрицио, но они не могут быть вместе.
Развязка показалась мне скомканной.

Действие романа происходит в одном из княжеств Италии - Парме. Произведение Стендаля можно охарактеризовать как роман-обличение монархической власти, автор выставляет на суд читателей моральный облик как самого правителя, так и его придворных. Имя Стендаля сопряжено с понятием реализм, своих героев он показывает такими, какими они являлись без прикрас и снисхождения, несмотря на статус и положение. Автор затрагивает множество проблем: политический аспект, невооруженным взглядом видно, что Стендаль критикует самодержавную власть, критикует придворных,для которых аморальность становится нормой, на примере главного героя, который всю свою жизнь отдавал волю случаю дает пищу для размышлений читателю на предмет, а всегда ли чувства должны превалировать над разумом? Конечно же, не остается без внимания истинный итальянский характер,который удалось передать с первых строк великому мастеру пера.

Странно читать отзывы людей, которым эта восхитительная книга показалась скучной, печальной и даже тяжелой. Впрочем, если исходить из сюжета и особенно его финала, наверное, она действительно грустная.

И все же для меня это одна из самых великолепных книг о счастье. О том счастливом состоянии души, когда даже тюремное заключение становится поводом влюбиться. Впрочем, Фабрицио дель Донго вообще умел ценить жизнь. Если ему случалось жить в палаццо с протекающим потолком, он просто ставил над подушкой раскрытый зонтик в дождливые ночи. Мальчишка!..

Наверное, прекрасная Джина Сансеверина во многом влюбилась именно в этот его дар, так неразрывно связанный с молодостью, с молодостью как свойством души, а не возраста.

Гимном молодости эта книга и открывается, - счастливыми воспоминаниями о счастливой для французов итальянской кампании (в которой участвовал и сам Стендаль), об этой победоносной и веселой армии, самому взрослому человеку в которой было 26, и человеком этим был генерал Бонапарт, одерживавший тогда свои самые первые блестящие победы.

"Пармская обитель" - безусловно, лучшая книга Стендаля, потому что - очень личная. Потому что Фабрицио дель Донго - это сам Анри Бейль (почему его так любят называть каким-то Фредериком? - вот загадка века!), каким он мечтал бы быть. Стендаль был заколдованным принцем. Внутри него жил молодой веселый красавец, которому все удавалось, который легко играл с жизнью и любовью, а снаружи от прекрасного итальянца Фабрицио были только глаза (но в них отражалась нестареющая душа).

И, конечно, эта книга - подлинный гимн Италии, ее людям, ее женщинам, ее жизнелюбию и солнцу. Гимн любимой стране Стендаля. В книге есть забавный пассаж, в котором писатель начинает проводить запальчивые параллели между своим родным народом и своими любимыми итальянцами, все - в пользу последних, заканчивая это сравнение аргументом более чем серьезным: "И итальянцы не смеются над бедностью".

Сам он, как известно, был влюблен в Италию так сильно, что мечтал стать итальянцем (желание, знакомое вообще-то многим), и даже на могиле своей завещал написать следующее: Arrigo Belli, milanese. Vissi, scrissi, amo (что означает: Арриго Белли, миланец. Жил, писал, любил). Написали ли? Скорее всего, нет...

Стать миланцем Арриго Белли у него не вышло. Но у него получилось создать восхитительный портрет счастливой, веселой и доброй страны, играющий роскошными красками, такими яркими, что забываешь, что перед тобой - только текст, черные буквы на белой бумаге, а не пейзаж еще кого-нибудь из ушибленных Италией: Клода Лоррена, например, или Семирадского, или Сильвестра Щедрина, которые, попав в Италию, писали без конца это небо и это солнце, те небо и солнце, которые почти в любой другой части света покажутся слишком сказочными, выдуманными.

Сила мечты - одна из самых недооцененных и мощных сил на свете. Когда эта сила одухотворяет собой книгу, когда на бумагу изливается непридуманная, глубоко личная страсть, любовь, приправленная горечью неразделенности, тогда рождаются великие книги. И "Пармская обитель", рожденная любовью и мечтой к стендалевской Земле Обетованной, - одна из таких книг.

Впрочем, есть в этой книге одна часть, не согласующаяся ни с какими другими: описание кровавой неразберихи и нелепицы битвы при Ватерлоо. Это битва без подвигов, без романтики, это вообще даже не битва, а ее грязная окраина, но и на этой грязной окраине убивают и калечат.

В этом отрывке Стендаля-поэта ненадолго победил Стендаль-фронтовик, и у него получилась реалистичная военная зарисовка такой силы, что даже Лев Толстой, которому Стендаля любить по всем параметрам было не положено, не смог не оценить мастерства своего врага и собрата. Толстой-фронтовик тоже победил - победил Толстого-патриота и апологета степенного реализма.

Так два солдата из враждующих армий, которым только время помешало встретиться на поле боя, совершенно неожиданным образом нашли точку соприкосновения: оба они были мужчины, оба бывали на войне, оба знали, что это такое. И по старинной рыцарской традиции один отдал другому дань уважения. Не знаю, кого как, а меня этот момент чем-то глубоко трогает.

(Разумеется, остальные главы "Пармской обители" Толстой не любил).

Этот роман может сколько угодно заканчиваться плохо. В конце концов, если бы он еще и заканчивался хорошо, возможно, вместо великой книги у нас была бы восточная сладость. Стендаль, урожденный Анри Бейль, был человеком с утонченным вкусом и не мог этого допустить. Он опустил на созданный им праздник жизни вуаль печали, как бы прощаясь с мечтой стать когда-нибудь Фабрицио и самому пережить все веселые и опасные приключения, которые он придумывал для других. Но мне от этого книга кажется только еще дороже, еще пронзительнее, еще лучше.

Так бывает иными летними южными вечерами, когда в воздухе разлита такая невыносимая нега, что сладость ее доходит почти до горечи, которую невозможно объяснить.

Так бывает вечерами в Италии.

Я очень люблю Францию. И литературу. Казалось бы, французская литература не может меня не привлекать. Но постоянно происходит что-то не то. Мне не нравится большинство произведений из французской классики, которые я читала. Я читала 19 век, наученная в школе на уроках русской литературы, что до 19 века мрак и летописи. Я ошибалась и французская литература 17-18 века увлекательная. В сравнение с 19 веком. Но и в 19 у меня есть свои фавориты. Каждый раз, когда разговор заходит о французской литературе, я говорю, что люблю Стендаля больше. Чем что угодно: Мопассан, Моруа, Бальзак. Но есть небольшая проблема: Стендаля я не люблю. Да, он лучше, но это выбор между клизмой и тем сэндвичем. Красное и чёрное я читала 4 года назад и главное воспоминание - это чувство голода при упоминание главного героя. Спасибо, в обителе, главного героя зовут не спагетти.
Возможно (читается как "да сто процентов"), я не люблю исторические романы. А в 19 веке в основном во Франции писали именно такие. Ну, или именно они самые известные. И это тоже такой историческо-интрижный. Но мне не интересны все эти интриги вокруг власть имущих, все эти любовники, все эти сложно-мутно-церковные связи. Мне было скучно читать. Любовные линии главного героя чуть интереснее всего остального, но не более. Мне не интересно было продвигаться дальше, я не хотела узнать финал, я не хотела узнать, что будет с героями. Ну да, что-то там происходит, ну, пусть происходит дальше. Если другие французские авторы меня раздражали и бесили, то Стендаль - это просто норм. Правда, если задуматься над тем, что искусство должно вызывать эмоции, и не важно какие, то возникают нехорошие вопросы.
Зато у Стендаля человечные герои. Человечно-хорошие. Им можно сопереживать, они не раздражают. И не умиляют, конечно, но их не хочется убить. Наверное, именно герои мне в Стендале и нравятся. Потому что всё остальное (историзм, обстановка, войны, наполеоны, церковь) - не те темы, о которых мне нравится читать.
В итоге, наверное, "Пармскую обитель" я люблю чуточку больше "Красного и чёрного". Но эта не любовь с горящими глазами и слюнями. Это молчаливое уважение. Что можно делать нормально, даже если всё говорит о том, что ничего хорошего не получится.

Что хотел сказать нам автор этим произведением? Для меня ответ очевиден. Стендаль показал насколько сильно он любил Италию. Что именно он любил? Прежде всего искусство - в канву повествования искусно вплетаются итальянские художники, поэты, композиторы, певцы. Главные герои пишут сонеты, поют, играют в комедиях дель арте. А вы знаете каким талантом надо обладать, чтобы играть роль в комедии дель арте? Надо быть темпераментным импровизатором, личностью неординарной. Итальянцы у Стендаля - эмоциональные, импульсивные, творчески талантливые, пусть даже иногда и не совсем дружащие с логикой люди. Весь роман стилизован под итальянскую (скорее даже вообще европейскую) литературу времен перехода из тёмного Средневековья к Возрождению. Наивность сюжета, куртуазность, любовь к прекрасной даме, какое-то карикатурное рыцарство. Даже обязательный герой той литературы - очень ловкий слуга, для которого не существует невыполнимых задач, здесь присутствует в образе Лодовико. Все перепетии Фабрицио - это классические варианты культа Прекрасной Дамы времен Петрарки. Неважно, кто эта дама, важны чувства героя и его страдания. При этом герой совсем не обязательно должен знать даму лично (а зачастую это и ни к чему, так как личные встречи обычно весь культ разрушают и потом надо искать новую Даму). Культ красоты, присущий итальянскому Возрождению, своеобразная итальянская религиозность, имеющая на себе отпечаток национального темперамента (люди на проповеди ходят как в театр). Много можно говорить об этом произведении, но здесь главное - не говорить, а чувствовать. Почувствуйте Италию и вы поймёте это произведение.