Отец Горио. Блеск и нищета куртизанок. Шагреневая кожа. Гобсек. Тридцатилетняя женщина

“Наше сердце-это клад: растратьте его сразу,и вы нищий”.

Душераздирающая история идеального и любящего отца, который всего себя отдал детям, но которого постигла самая большая кара за слепую любовь - неблагодарность.
Воспитывать детей - это задача, к которой нужно подходить с умом, поскольку когда-то посаженные вами семена дадут ростки. Не стоит слишком часто поливать эти семена, но и не стоит забывать о них. Всего должно быть в меру, ведь даже любовь родителей к своему ребенку может стать губительной, если она будет чрезмерной.

Роман “Тридцатилетняя женщина” - это история о непонятой и разочарованной в браке женщине, которая чахнет без любви под гнетом общественных законов, но главное, о последствиях, к которым ведет неравноправное замужество, неравенство которого основано на духовной пропасти. .

Читая роман, меня переполняли двоякие чувства: не могла не осуждать героиню, но и не могла ее не понять. Она совершила ошибку, а в те времена такой неверный шаг стоил женщине дорого. .

У каждого века есть свои грехи, и Бальзак позволяет посмотреть на обратную сторону медали той яркой, светской и многими желанной жизни того времени, в котором он жил.

Однажды я услышала такой термин как «литература 1.0» - это классическая литература или то, что принято ею называть. Без критики, упреков и т.д., но одно предложение здесь, зачастую, занимает собою весь абзац. Когда мы встречаем героя, то нам точно рассказывается про его внешность, прошлое, настоящее, какие были братья-сестры, любовницы и жены. Обстановка тоже детально описана.

У Бальзака это выглядит так: «Описание структуры суда будет неполным, если не упомянуть …». Иногда это уместно, иногда нет. Когда я слушала книгу в аудио варианте, то порой терялась из-за нагромождения текста пространных описаний, вклинивающемся в действие сюжета, из-за которого утопали события, которые передовали перед этим.
«Но ведь это так развивает воображение, буйство фантазии и заставляет сосредоточенно следить и вникать в роман!» Допустим.

Чего ещё много, так это действующих лиц. Итак,

Мадмуазель Эстер\Торпиль\Сент-Эстев\Ван Гобсек

Вначале она была распутной, хотя проявлялось это только на словах, но никак не в действии. Затем она стала чуть ли не монахиней, жила взаперти, всячески угождая Люсьену. И это в течении пяти лет! И что же тут поменялось в ней для восхищения? Затем Эстер для блага своего возлюбленного выманивала деньги у богатого Нусингема. Он стар, безумно в неё влюблен, угождает, тратит свои деньги. Ну и что, что двадцать пять миллионов нажиты не честным путем? Разве это дает право мадмуазель так над ним издеваться? Под издеваться я подразумеваю всяческие оскорбления и грубость. Ну не хорошо это. Не красит её в глазах читателя. А вечные её манерные ужимки, изнеженность и божественная красота раздражали, вот честно. Даже умерла пафосно. А пожила бы чуток, и буквально на следующее утро владела бы безраздельно семью миллионами.

Люсьен Шардон де Рюбампре

Сладкий мальчик, несчастный поэт с тонкой душевной организацией, любимец женщин и сам как баба. Тетка, одним словом. Женская версия Торпиль.
Спасибо уважаемому Оноре де Бальзаку, ознакомил с тюремным жаргоном.

Карлос Эрера\Жак Коллен\Обмани-Смерть

А вот его уважаю. Сильный и независимый мужчина, каторжник, делец, женоненавистник. Да, хитер и коварен. Да, устрашающий и авторитетный. Ну, убивал, воровал, мошенничал. А потом занял пост начальника сыска. Мне Жак Коллен напоминает, а впрочем как есть, гения, темного гения, выросшего в парижской колыбели. В предсмертном письме Люсьена, чрезмерно жестокого, как для такого «милого мальчика», были такие слова, обращенные к наставнику:

Впрочем, такими людьми стоит восхищаться только издалека, так темная сторона привлекательнее.

Корантен, Контансон и Перад

Все эти три имени, три человека, три героя, уж простят ценители романа, на самом деле одна большая личность, обобщающее скопление качеств. Если кто-то из них мне встречался в тексте, то обозначал собою просто полицию. В остальном я практически не вижу отличий. Разве что Перада можно различить, если рядом есть дочь. Все они переодевались, выслеживали аббата Карлоса Эрреру и боролись за деньги Нусингема. Всё.

Кто понравился больше всего, так это семья Сешар. Показали нам её как образчик добродетели. Люди спокойно, без интриг, живут в предместье в хорошем особняке. Сестра де Рюбампре красива, заботится о муже и детях, занимается благотворительностью, потихоньку расширяет владения около дома. А между тем, в обществе пользуется заслуженным уважением и любовью. И это всё без интриг и грязи высшего света. Чета Сешар без огромного состояния живут добродетелью.

Наверное, такой могла бы быть жизнь Люсьена и Эстер, когда бы ему хватило смелости покинуть Жака Коллена и не гнаться за чужими миллионами. Но, видимо, не судьба. Каторжник был слишком привязан к своему питомцу и слишком властен, что бы это допустить. Ну что ж, зато получилась настоящая история любви.

И, напоследок, о женщинах.

Вкратце, большинство из них дамы крайне неприятные. Хотя и высшее общество, за исключением пары случаев, тоже.
Количество браков, в которых изменяет хотя бы один супруг, а зачастую оба, повсеместно. Причем некоторые делают это так открыто, как Нусингем и графиня де Серизи, когда их похождения становятся не просто семейной тайной, а достоянием общественности.

Верными здесь предстают немногочисленные представители женского пола, если опустить присутствие Эстер, – это марухи и некоторые куртизанки, всецело покровительствующие своим пассиям, отдавая заработанные деньги (допустим, Корали, первая из погибших возлюбленных Люсьена), и пару дам, в число которых входит выше упомянутая госпожа Сешар и, возможно, Амели.

Амели, жена следователя суда департамента Сены, господина Камюзо, приятно удивила своим умом и находчивостью. Она, конечно, честолюбива и тщеславна, но помогает мужу хорошими советами, считая же, однако, того бездарностью.

А ещё Бальзак пару раз в тексте ссылался на «зиму и волков на Украине». Прямо приятный бонус.

Закончить бы хотелось цитатой Альфраде де Мюссе:

Tous les hommes sont menteurs, inconstants, faux, bavards, hypocrites, orgueilleux et lâches, méprisables et sensuels; toutes les femmes sont perfides, artificieuses, vaniteuses, curieuses et dépravées; le monde n’est qu’un égout sans fond où les phoques les plus informes rampent et se tordent sur des montagnes de fange; mais s’il y a au monde une chose sainte et sublime, c’est l’union de deux de ces êtres si imparfaits et si affreux.

Все мужчины – обманщики, непостоянны, лживы, болтливы, лицемерны, надменны или трусливы, чувственны и достойны презрения; все женщины – коварны, лукавы, тщеславны, любопытны и развратны; мир – бездонная клоака, где безобразнейшие гады ползают и корчатся на горах грязи; но в мире есть нечто священное и высокое, это – союз двух таких существ, столь несовершенных и ужасных!

И вновь Бальзак, и вновь игры пороков всех оттенков и размеров. На этот раз в центре внимания ростовщик Гобсек, уже известный читателю по иным работам цикла. Прямо словно сошел с картинки детской азбуки под словом "плохой дядя". Старичок-клише, воплощенная Жадность.
Также видим дурных дочерей отца Горио -- под иными ракурсами. Хотя вновь -- ничего удивительного. Обычная грязь.
Книга не то, чтобы понравилась, но Жадность как-то поблагороднее грех, чем низости и мутная зыбь героев иных произведений автора.

Это произведение Бальзака очень часто сравнивают с "Портретом Дориана Грея" Уайльда и это не удивительно. Одна эпоха, и тут и там наивные, самовлюбленные юноши, потерявшие себя из-за богатства или красоты. Но различий тоже предостаточно.
Проиграв последнюю монету и полностью утратив смысл жизни, главный герой обнаруживает непростую маску. Взамен будущих лет своей жизни он получает неслыханное богатство. Как легко разбазаривать годы, когда ты молод. Но время идет и к Рафаэлю приходит понимание, что все, время уходит безвозвратно и его уже не вернуть.
Финал здесь предрешен, жаль, конечно, но каждый сам выбирает свою судьбу.

Удивительно, как можно друг за дружкой прочитать настолько антономичные произведения. Если у Урсулы ле Гуин была неведомая по целесообразности спешка, то Оноре де Бальзак поет соловьем настолько длинные песни, что уже, честно говоря, голова болеть начинает. Я вообще люблю красивый слог и язык, но отчетливо понимаю, что французская школа - не мое. Мне просто невыносимо нудно читать две страницы текста, в которой мысль - на одно предложение. Мера - царица мира сего. В десять раз сократив свое произведение, на мой личный вкус, автор выиграл бы намного больше.

Решив перечитать все те книги, которые давно пылятся на книжной полке, я начала с "Шагреневой кожи" Оноре де Бальзака. В итоге на ее прочтение я потратила примерно месяц, хотя объемом она всего в 300 страниц! "Один из лучших философских романов, меняющий мировоззрение" не произвел на меня должного впечатления: интересная задумка, но скучный сюжет, до умопомрачения странный главный герой, которому лично я ни капли не сочувствовала, опять же престранная любовная линия... В общем, мне не очень, я ожидала куда большего!