Люди и война

Совершенно неожиданный для меня рассказ, после которого я полез в Гугл, разбираться в том, какие же были предпосылки описанным событиям. А суть такова - под городом Белёв Тульской губернии, собирается несколько сотен медведей. Конечно, медведи там сами не собираются, да и медведи эти особенные. Это ручные медведи, которых водили по деревням цыгане; дрессированные мишки развлекали народ, плясали, показывали разные хитрые трюки, доставляли удовольствие народу, не избалованному зрелищами.

И вот, этих медведей велено собрать в одно место и... перебить их. Да, речь идет о самой настоящей медвежьей казни. Что же послужило причиной такого дикого зверства, ведь в этой ситуации зверьем выступают не добродушные животные-артисты, а именно люди, задумавшие такую экзекуцию. Не поверите, но инициаторами истребления нескольких сотен ручных медведей под Белёвым, а по всей Империи - пяти тысяч, стали сердобольные представители "Российского общества покровительства животным". Эти доброхоты озаботились тем фактом, что цыгане мучают и истязают бедных животных, и потребовали запрещения такого безобразия.

Царь-освободитель тут же отозвался, ему понравилась роль избавителя, освободив крестьян, он решил, что самое оно теперь будет - освободить медведей, и подписал указ! Да не всё так просто, цыгане взмолились, как же так, царь-батюшка, ведь изо рта кусок хлеба вынимаешь, как же мы будем, ведь по миру пойдем, пожалей, отец родной!

Тут и советники подоспели, мол, и правда - нельзя так радикально, они же в конокрады подадутся, им бы дать лет пять, чтобы они какие-то новые профессии освоили. Хорошо, - сказал царь, - дадим цыганам льготу на 5 лет, но через пять лет, шалишь у меня! Каких к той поре медведей не сведут, тех велю перебить, чтобы им некого было мучить! Свободу медведям!

Сказано - сделано! Заставь дураков богу молиться, они и лоб разобьют, особливо, если это наша родная бюрократия, вот это силища, которой ни другой силой, ни умом, ни щедростью душевной, препона не поставишь - постановлено перебить медведей - извольте исполнять!

Вот и описывает Гаршин эту административную вакханалию под Белёвым. Уж как цыгане убивались, и к городскому голове ходили, деньги предлагали. Нет, - говорит, - не возьму ваших денег, потому как закон! Вам самим эти денежки еще пригодятся, вот как начнете вы коней воровать, а вы начнете, куды ж вам деваться, вот как попадутся ваши парни на этом деле, а они попадутся, к бабке не ходи, вот тогда и приносите ваши денежки, вот тогда и будем смотреть, как вам помочь.

Красота! Все прекрасно понимают, чем закончится это непродуманное решение, а сделать ничего не могут, потому как монаршая воля! И даже не в медведях тут дело, а в тупости законодательной и исполнительной власти империи, которая, как в том анекдоте, отпиливала один за другим сучья, на которых сидела, а потом вопила в 17 году, больно ударившись, когда шлепнулась со всего размаху о землю.

Но вернемся к медведям, сцена расправы над доверчивыми увальнями безжалостно жестока. Цыганам было предложено самим перебить своих кормильцев, которые для многих были настоящими членами семьи. Не знаю, что им грозило за неисполнения приказа, в рассказе этого нет, а в Гугле я не нашел, но, видимо, не слабо было, если они были вынуждены, со слезами на глазах, подчиниться. Душу выворачивает описание того, как старый цыган пытается сам застрелить своего любимца, которого когда-то, подобрав больным и полудохлым, он из соски выпаивал, и не находит в себе сил, роняя безвольно винтовку, и медведя убивает, не в силах всё это выносить, сын этого цыгана.

Апофеозом человеческой жестокости выглядит сцена преследования молодого медведя, который, поняв, что происходит и что ждет его, бросился бежать. Его ранили, загнали в камыши, и там несчастное животное, свернувшись в клубок и дрожа от страха, ждало своей смерти, не в силах определить в словах, но понимая чутьем всю подлость человеческого предательства, вспоминая своих собратьев, в которых стреляли из ружей и они потом лежали молча на лугу, тихие и бездвижные, и от них страшно пахло смертью...

Всё-таки народные сказки намного логичнее и мудрее авторских. Верность этого утверждения с успехом доказал "народоволец" Гаршин, который из добротного материала слепил несуразицу вполне в духе его любимого народничества.

Сюжет сказки изначально вертится вокруг формулы "от тюрьмы да от сумы не зарекайся". Главный герой - царь Аггей наказан богом за непомерную гордыню и покушение на свободу слуг божьих - священников. Больше всего кичился Аггей своим богатством да властью, их то Господь его и лишил, поставив вместо Аггея ангела, который был как близнец похож на царя, а самого Аггея сделав нищим и бесправным.

Далее, как и положено в таких сюжетах, бывший правитель претерпевает целый ряд жестких уроков, которые заставляют его почувствовать на своей шкуре все прелести этого чудесного мира. Короче, случилось с царем в отставке то, что проделывали соратники Гаршина по своей воле - он пошёл в народ!

И хорошо так пошёл, можно сказать, нашёл себя - стал Аггей поводырём у группы нищих слепцов. И не просто поводырём он у них стал, а прямо таки отцом родным, так он о них заботился, так он их пестовал. Не укрылось это "хождение в народ" от очей Господних - призвал ангел, исполнявший роль царя Аггея, бывшего государя к себе и сообщил ему радостную новость, что он прощён и может снова занять своё место.

Тут-то и выясняется, что пока странствовал Аггей со слепцами, проникся он духом народничества. и отказался возвращаться на трон. И писатель Гаршин подсказывает читателю, мол, как хорошо поступил Аггей, вместо того, чтобы царствовать он решил и дальше народу пользу приносить.

Только напрашивается крамольная мысль, что Аггей рядом со слепцами и сам слепцом стал, и всякое разумение потерял. Ведь где он принесет больше пользы народу, как не на троне? Да его же на то дело и бог призвал - тот, кто сам нищенствовал, кто терпел, кто знает до мельчайших подробностей проблемы простого народа, тот как раз на троне лучше всего может свою заботу проявить.

Но Аггею это невдомек, от власти он отказался, чтобы и дальше со своими слепцами милостыню выпрашивать у такого же простого народа, только который работает - ценности создает. Ангел через три дня покинул тело царя и государство осиротело. Что с ним было дальше, Гаршин не сообщает, наверняка, наследники - родственники дальние Аггеевы - устроили за трон резню, а потом еще сильнее стали грабить трудовой люд, ослабленный прокатившейся по стране междуусобицей.

А Аггей в это время сидел со своими слепцами где-нибудь в затрапезной корчме, ел протухшую похлебку, и за ту спасибо, и радовался - какой он хороший и человеколюбивый агнец божий. Тьфу!

Прочитав эту сказку, я усомнился: а это точно Гаршин, а не Андерсен? Смотрю внимательно, нет - глаза меня не обманывают - на обложке написано: Всеволод Гаршин "Избранное". Ну, надо же, какое качественное подражание - чистейший Андерсен и по стилистике, и по набору образов, и по тональности.

Я специально поинтересовался, когда появились первые русские переводы датского сказочника, выяснилось - в 1844 году, а Гаршин родился в 1855, значит, вполне мог питаться в детстве продукцией Ганса Христиана, что не могло не сказаться на будущем творчестве, и оно сказалось, еще как сказалось.

Сказка о преходящей сущности красоты в этом мире. Оно понятно - ничто не вечно под луной, но красота особенно уязвима и недолговечна. По сути своей - красота это предсмертная вспышка жизни, эту вспышку и олицетворяет прекрасная роза. "Будь же ты вовек благославенно, что пришло процвесть и умереть", - скажет много позже Есенин, эта его фраза относится и к гаршинской розе, короткий век которой предопределен заранее.

И потому не выглядит так уж ужасно противная жаба, влюбившаяся в розу и пожелавшая её сожрать - так жаба выражает свое восхищение перед прекрасным, это вполне по-жабьи. Роза страшилась такого исхода, жаба представлялась ей чем-то безмерно отвратительным. Почему-то вспоминается опять же андерсеновская Дюймовочка и сватавшийся к ней крот - та же ситуация. Думаю, на самом деле, жаба не столько хотела розу "сожрать", сколько "жениться" на ней. Некое аллегорическое изображение судьбы красивой женщины, которую сватает безобразный старик.

Красавица испугана, влюбленного кавалера рядом нет, и единственный вариант спасения - стать невестой покойника. В сказке розу срезают, чтобы ею украсить гробик умершего мальчика - напрашивается аналогия с невестой Христовой - розу "срезают", упрятав её в монастырь, где в бдении и молитвах вянет её красота.

Красота обречена - её участь смерть. Смерть красива, потому что она учесть всех ныне живых. Минорная сказка, при всей похожести на Андерсена, минорностью Гаршин своего учителя перещеголял, и причина здесь, мне кажется в том, что отношение к смерти у них было разное: Андерсена она впечатляла, но страшила, а Гаршина ослепляла и влекла, потому первый умер естественной смертью, а второй - бросился в пролет лестницы...

.

В детстве я не слишком любила назидательные книги, потому что для назиданий у меня и без того была большая семья, каждый член которой усердно вдалбливал в меня какие-то свои правила, зачастую конфликтующие с правилами других родственников. Однако сказка "Лягушка-путешественница", прозрачная в своей незамутнённости, как слеза младенца над манной кашей с комочками, не вызывала у меня раздражения. Потому что всё раздражение, которое я была способна выдать на тот момент, занимала эта сраная лягушка. Господи, как я её ненавидела, от мерзких перепоночек до зелёных прыщей и раздутого зоба. У меня была знакомая, которая вела себя похожим образом. Когда она что-то придумывала, то не прикладывала каких-то усилий, чтобы воплотить это в жизнь. Всеми силами она старалась переложить это на чьи-то другие плечи, а самой стоять рядом и ковырять в сопливом носу. Под ударом чаще всего оказывалась я, потому что была туповатая и доверчивая. Впрочем, не так уж и много сейчас изменилось, меня проще простого обвести вокруг пальца, особенно если заинтересовать какой-то идеей.

И вот я надрываюсь, тащу такую лягушку на себе, не покладая крыльев. А ей, гадине зелёной, ещё и всё не нравится. Меня вообще поражало это всегда. Я с детства усвоила, что если ты хочешь что-то получить, то надо, чтобы с тебя три пота сошло ради этого. Или чтобы случилось какое-то невероятное везение раз в год, которое тебе потом будут припоминать до самой пенсии. А тут кто-то с нифига получает то, что хотел, и ещё и недоволен. Сраная лягушка, сраные дети, сраный мир. Где вообще справедливость? Куда лучше лягушки в той сказке, где они упали в молоко, и одна из них — ленивая жопа — потонула от недостатка мотивации. Я всегда представляла, что это как раз и есть та самая лягушка-путешественница, которая с высоты навернулась прямо в кувшин, где по какому-то странному стечению обстоятельств уже была одна тонущая лягушка. И что захлебывалась она не до конца, а на последнем издыхании видела, как её товарка досбивает масло и выпрыгивает из кувшина, кричала: "Вот блин!" своим умирающим лягушачьим ртом, наглатывалась полужидкого масла и отправлялась в лягушачий ад, где каждый день должна была таскать на шее жирную-прежирную хохочущую утку. Та самая концовка, которой не хватает сказке про "Путешественницу". Хрена с два она путешественница, говно на палочке. Хорошо, что она никуда не напутешествовалась. Если бы всё было хорошо, то она наверняка припёрлась бы на чужом утином горбу обратно, похудевшая и загоревшая. И начала бы всем вокруг ныть о том, что за бугром одно говно, слишком жарко, мухи не такие жирные, лягушки отвратительные и вообще незачем было туда ехать, потому что она всё равно ничего кроме жидкой грязи не видела.

А самое обидное, что утки ещё её жалели. Она ссала им в лицо, а они печалились. Хорошая сказка, жизненная. Не хватает описаний кишочков от разбившейся мерзотной квакухи, но тогда она не была бы такой неправдоподобной. Такое зелёное не тонет и не бьётся.

Этот рассказ Гаршина на первый взгляд выглядит простеньким, но если вдуматься то речь идет об очень серьезной проблеме - цене революций. Каждая революция стоит больших денег, это так, но еще она стоит и большого количества жизней. Причем, в большинстве своем это не жизни борцов, идущих на баррикады, а жизни простых граждан, оказывающихся невольными жертвами гремящих революционных сражений - им достаются те самые щепки, которые летят, когда рубят лес.

В центре внимания читателей судьбы двух железнодорожных сторожей - Семёна и Василия. Семен - безропотный и покорный судьбе человек, принимающий любое благодеяние с благодарностью, переносящий любые лишения с терпением. Василий - гордый человек с довольно развитым чувством собственного достоинства и мощным стремлением к справедливости. Можно сказать, что Василий - самый настоящий оппозиционер власти, но его попытки добиться чего-то законными способами терпят полную неудачу. И тогда он переходит к революционной деятельности, а выражением этой деятельности становится террор.

Но кто же объект террора, устраиваемого Василием? В его воспаленном понимании - это власть и государство, и мстит он именно им. А по факту объектом его террора становятся совершенно не виновные в его бедах и напастях люди, которые имели несчастье сесть в пассажирский поезд, который справедливый Василий решил пустить под откос в качестве мести несправедливому государству.

Смиренный Семен случайно становится свидетелем того, как Василий откручивает рельс. Перед ним нет никакой дилеммы - его единственным стремлением является желание предотвратить катастрофу и спасти жизни людей. Если Василий готов принести в жертву жизни других ради отмщения своих обид, то Семен готов жертвовать собой ради спасения других. Он режет себе руку, чтобы добыть кровь и окрасить в красный цвет тряпку, которой сигнализирует машинисту поезда об опасности. Но в волнении Семен не рассчитал силу удара и ранил себя слишком серьезно - кровь брызнула струей, он чувствует, что теряет сознание.

И тут на помощь ему приходит... Василий, принимая из рук Семена пропитанную кровью сигнальную тряпицу. Что стало причиной такого поступка до конца не ясно, возможно, Василий сам осознал неправедность своего выбора, и бросился его исправлять, а, может быть, на него оказала влияние самоотверженность Семена, в любом случае Гаршин проводит мысль о том, что русский народ не способен на террор, что в нем самом есть высокое человеколюбие, которое остановит его и не позволит преступить роковую черту.

К сожалению, в этой своей оценке Гаршин оказался не прав в историческом контексте. Дело в том, что тот русский народ, который он знал, еще находился в лоне христианской морали и крестьянского общинного уклада, оба этих рычага сдерживали потенциальную волну социального разрушения. Автор не мог знать, что пройдет каких-то 30 лет после написания рассказа и на смену старым морали и укладу придут новые учения и идеологии, которые сметут все ограничивающие и сдерживающие рычаги у Василиев, и сделают бесполезными попытки Семенов не допустить кровавых жертв. Всё будет тщетно, схлестнутся две правды, и каждая будет требовать крови: красные будут, уничтожая "классовых врагов", громить всех, кто будет попадать под горячую руку, белые, наказывая "восставшее быдло", будут отвечать не меньшей, в иногда еще большей жестокостью.

.

Идея у рассказа незамысловатая, но выражена интересно и достаточно ярко. По сути Гаршин рассматривает два вектора взаимоотношений искусства и жизни. Один из героев рассказа - художник Дедов - представляет путь бегства от реальной жизни под сень искусства, другой - художник Рябинин - путь самого искусства в реальную жизнь.

Дедов декларирует чистое искусство, искусство как отображение прекрасного и гармоничного в жизни, свою философию он оправдывает аналогией с музыкой, в которой любой диссонанс воспринимается как нарушение гармонии. Стремление к прекрасному подвигает его бросить неэстетичную, с его точки зрения, службу инженера, и записаться слушателем в академию художеств. Поиск прекрасного приводит его к стезе пейзажиста, ведь в природе можно найти красоту в любом её проявлении, в любом полутоне листвы, воды или неба. Однако, Дедов непоследователен, если прекрасно любое проявление природы, то ведь человек и его деятельность - тоже природное проявление, но здесь Дедов много строже, эта часть природы ему прекрасной не кажется, так он с долей большой критики относится, например, к репинским "Бурлакам на Волге".

В то же время, при всей своей любви к прекрасному и возвышенному, Дедов вполне меркантилен и прозаичен в финансовых вопросах, он определенно знает истинную цену прекрасному. Кроме того, ему отлично известно что ждет взыскательная публика от мастеров живописи, он вполне улавливает существующую конъюнктуру и пытается ей соответствовать. Художник он, в целом, не плохой, правда, и не выдающийся.

Рябинин -художник в полном смысле этого слова, для него нет искусства как такового, искусство для него -неотъемлемая часть жизни, поэтому и пишет он, как живет - с болью и с предельным напряжением. Для него нет деления на прекрасное и на уродливое, как у Дедова. Ведь Дедов заявляет, что он ищет прекрасное во всем, а на деле от той же своей бывшей работы он нос воротит, считая, что там как раз ничего художественного нет. А вот Рябинин находит натуру для новой картины именно на заводе, где раньше трудился Дедов, он пишет "глухаря" - рабочего, принимающего участие в процессе клёпки котлов. Это неимоверно тяжелый, изнуряющий труд, буквально за два-три года доводящий трудягу до инвалидности.

Чем-то этот Рябинин напомнил мне художника Николая Касаткина, был такой как раз в те поры, известность приобрел, написав серию портретов шахтёров, а самая известная его картина "Шахтёрка", именно её я поместил внизу своей рецензии.

Переболев своей картиной, пережив серьезный творческий кризис, Рябинин с помощью автора приходит к пониманию, что настоящее искусство не нуждается в себе самом, оно ищет своего выражения в непосредственной социальной деятельности, поэтому Рябинин принимает решение поступить в учительскую семинарию, чтобы "писать свои картины в реальности повседневной жизни кистью трудового дня". Что же, учительство, уход в народ, кажется, Гаршин знает ответ на поставленный собою вопрос, всё бы так, если бы не последняя фраза рассказа о том, что и в этом деле Рябинин не преуспел. Так что не прав и он оказался, ему нужно было продолжать писать - болеть каждой картиной, но писать, именно это был его путь, и мудрость в том, чтобы выбрать свой путь, а не идти чужим...

Неимоверно трагическое произведение, рассказывающее о судьбе творческой личности, об искушениях, которые ей приходится преодолевать, о крушении заветной мечты и планов, с нею связанных. Можно сказать, что это изящный компактный конспект грандиозного монументального романа, тома этак на четыре.

Где-то в глуши, среди топей и болот. живет молодая пытливая особа, испытывающая невероятный интерес к окружающему её миру. От следующих мимо её отчего дома залётных гостей, особа узнает о существовании далёких удивительных краёв, где живут невиданные животные, где всегда тепло, где круглый год лето. Гости называют этот вожделенный парадиз югом. Впечатлительная особа пленена и покорена - у неё появляется овладевающая ею мечта.

Она просит залетных гостей взять её с собой, но существует некое физиологическое ограничение, не позволяющее пытливой особе принять участие в головокружительном путешествии. Но особа не только любопытна, но и безмерно талантлива - за короткий срок она совершает абсолютно оригинальное изобретение, позволяющее ей стать первой уроженкой её глухих болотистых краев, посетившей заманчивый и недоступный юг.

Однако, смелость и оригинальность предложенного особой инженерного решения поставленной перед ней проблемы, вызывала искреннее и неподдельное восхищение всех, кто невольно становился свидетелем внедряемой в практику новации. Особа не смогла остаться равнодушной к восторженной реакции ширящегося анклава поклонников её изобретения. Сначала она захотела быть к ним ближе, чтобы более полно наслаждаться воскуряемым ей фимиамом, но, о ужас, прислушавшись к произносимым почитателями речам, особа убедилась, что они сомневаются в её авторстве изобретения.

И тогда особа совершила необдуманный поступок, предприняв действие, несовместимое с инженерным принципом эксплуатации её изобретения. Она хотела лишь полновесно заявить о своих авторских правах, но в результате свалилась с небес на грешную землю и лишилась участников своего проекта, обеспечивавших энергетическое питание её изобретению.

В результате особа получила благодарную аудиторию в еще одном глухом, но уже чужом болоте, зато лишилась своей заветной мечты - увидеть благодатный юг. Вот так тщеславие сгубило самобытный талант, развеяло его смелые мечтания, взамен особа получила локальное признание и частичное утоление своего тщеславия. Согласитесь - трагедия!

Ой, забыл уточнить, что в главной трагической роли этой, вышибающей слезу, драмы была задействована обычная лягушка. Но какое это имеет значение, когда речь идет о столь высоких замыслах, мечтах и чувствах.

Из биографии писателя: "Придерживаясь антивоенных позиций, Гаршин пошёл на войну как «кающийся дворянин»: он считал, что раз народ вынужден страдать на войне, то и он обязан." Рассказ "Четыре дня" принёс молодому автору всероссийскую известность. история очень простая и одновременно жуткая. Война. Атака. Напротив не впечатляющего статью очкарика оказывается огромный турок с абсолютно ясными намерениями. И молодой человек, который шёл на войну из каких-то идейных соображений, совершенно не представляя себе, как он мог бы убить человека, всё-таки убивает.

Далее следуют четыре дня, проведённых в шести шагах от тела убитого, пронизанных болью, страхом смерти и смутными воспоминаниями о прошлом, до самого момента, когда его практически случайно находит похоронная команда, собирающая для захоронения трупы, и обнаруживает, что он жив...

Короткое произведение, но очень мощное. Жаль парня, который остался одноногим, жаль турка, может, хороший был человек, жаль всех, кому довелось (и доводится) быть на войне...

Жил-был художник Лопатин. И решил он написать портрет Шарлотты Корде. В голове он уже всё себе представил и нарисовал. Осталось дело за малым - перенести свой замысел на холст.
Пригласил натурщицу, нарядил в специально пошитое платье и начал. И вот беда: статью натурщица подходит, а лицо - даже отдаленно не похоже. Решил по фантазиям нарисовать, но получился неживой робот.
И зачах художник. Но тут его знакомят с Надеждой Николаевной. И вот! Это его Шарлотта Корде, один в один, будто он её когда-то видел и её лицо осталось у него в памяти. Он сразу же её приглашает. НН немного помялась, посомневалась и согласилась, хоть её друг и был сильно против.
И работа пошла.
И заодно пошли подробности, что НН - девушка очень облегченного поведения с непростой судьбой и в добавок она же делает признание, что убила человека. Основных подробностей мы так и не узнаем, они пройдут мимо нас.
Пока рисовалась картина между натурщицей и художником произошло сближение плавно переходящее в любовь. НН завязала с прошлой жизнью, а у художника расстроилась помолвка с троюродной сестрой Соней.
И хотелось бы написать, что жили они долго и счастливо. Но увы. Жили недолго и счастливо тоже не получилось. Ревность, а может и даже зависть Бессонова преждевременно закончила эту историю.
Очень спокойное повествование, как бы не сказать скучное. Вот совсем не цепляет.

Очень лаконичное и прямолинейное произведение, с нотками какой-то, словно естественной "обреченности"... Повествователь, потерявший на войне ногу, рассказывает свою историю, квинтэссенция которой выглядит следующим образом:
"Она была странная девушка. Когда объявили войну, она несколько дней ходила мрачная, молчаливая, я ничем не мог развлечь ее.
– Послушайте, – сказала она мне однажды: – вы честный человек?
– Могу допустить это, – отвечал я.
– Честные люди делом подтверждают свои слова. Вы были за войну: вы должны драться.
Она хмурила брови и крепко жала мою руку своею маленькой ручкой.
Я смотрел на Машу и серьезно сказал ей:
– Да!
– Когда вы вернетесь, я буду вашей женой, – говорила она мне на дебаркадере. – Вернитесь!
Слезы душили меня, я чуть не разрыдался. Но я был тверд и нашел силы ответить Маше:
– Помните, Маша, честные люди…
– Делом подтверждают свои слова, – докончила она фразу.
Я прижал ее последний раз к сердцу и бросился в вагон.
Я пошел драться из-за Маши, но я честно исполнил свой долг и относительно родины..." -говорит наш герой, при том, что познакомился он с этой девушкой буквально почти накануне... А после ранения писал ей письма и, не получив ответа, отправился прямиком к своей "невесте", где и обнаружил её вместе с её новым женихом (почему-то "дальним родственником, очень хорошим молодым человеком"), и, мало того, потом наш герой был ещё и шафером на их свадьбе...
Текст простенький, повторюсь, но что-то в нем есть... бесхитростно-очевидное и... нереально-реальное... автор и сам как бы видит это... и, тем не менее, говорит в завершение: "Думайте, что хотите, проницательный читатель. Мне это решительно все равно.... Куранты бьют четыре часа. Пора идти домой, броситься на одинокую холодную постель и уснуть. До свидания, читатель!"
Кстати, насчет "читателей"... Прямое обращение к читателю, помню, почему-то всегда несколько смущало меня... своим наигранным панибратством, как минимум, своим желанием показать ему (читателю), что вот, мол, именно ты (в контексте "Вы" и никто другой) и являешься, для меня самым главным (так что читай меня непременно, я же старался, как мог)...
Здесь, правда, есть один нюанс... Читатели, они же (вы, мы, то есть) тоже разные бывают... Вот такую примерно градацию читателй я как раз недавно выявил (и опубликовал у себя в ЖЖ, дублирую и здесь, четыре уровня таковых) в завершение:
4-й уровень: читающий изредко, поверхностно и как бы вскользь;
3-й уровень: потребитель -читать надо, думает он, и это же "интересно" к тому же;
2-й уровень: мыслитель -погружается в текст и иногда (зависает) абстрагируется;
1-й уровень: творец (демиург) -полностью "видит" автора, сам процесс его текстописания, погружается в текст, выныривает и решает: остаться ещё здесь или "преодолевать" и уходить дальше (в ещё большую глубину).
..
Каждый, наверное, узнал себя (если конечно захотел "узнать))