По ходу пьесы

Ежи Эдигей — популярный в Польше и за рубежом автор увлекательных и остросюжетных романов и повестей. Писатель не ограничивается разработкой занимательного сюжета, его интересуют социальные корни преступления. Тонко и ненавязчиво писатель проводит мысль, что любое преступление будет раскрыто, не может пройти безнаказанно, подчеркивает отвагу и мужество сотрудников народной милиции, самоотверженно защищающих социалистическую законность и саму жизнь людей.

Жанры

Рейтинг LiveLib

3,9

34 оценки

5
29%
4
53%
3
15%
2
3%
1
0%

Ваша оценка

Прочитали 36Хотят прочитать 15

Рецензии

Аноним9 декабря 2020 г.
Театр уж полон; ложи блещут;
Партер и кресла — все кипит;
В райке нетерпеливо плещут,
И, взвившись, занавес шумит.
В варшавском театре начинается очередной сеанс популярной постановки. Перед зрителями разворачивается увлекательная почти детективная история, в которой выжившие в войну члены отряда собираются вместе, чтобы вычислить предателя, выдавшего их немецким фашистам. В конце спектакля приговорённый к смерти предатель гибнет от пистолетного выстрела. Вот и в этот раз всё идёт строго по сценарию. Актриса хватает оружие, прицеливается и бах! Предатель валится на пол, зал рукоплещет. И только помреж замечает, что что-то не так. Он даёт знак механику опустить занавес, а сам мчится к распростёртому на сцене телу. Да, помреж не ошибся - актёр убит самым настоящим образом.
Убийство на сцене было обыграно уже множество раз у самых разных детективных авторов. Ежи Эдигей предлагает читателям свой вариант, который лично мне пришёлся по душе. Что отличает его от остальных? Во-первых, никаких частных детективов. Расследование традиционно для этого автора ведёт польская милиция, где в роли вдумчивого и справедливого представителя закона на сей раз выступает прокурор. Во-вторых, и это самое интересное, весьма необычно скроен сюжет. Все собранные косвенные улики указывают на помрежа, ведь ни у кого в театре, кроме него, не было мотива для убийства. Несчастного отправляют под арест. Сидя в тюрьме, в попытках доказать свою невиновность он строчит письма прокурору, вспоминая все детали предшествующих преступлению, а также высказывает свои мысли и догадки.
Расследование на страницах книги действительно честное. Все проверенные факты мы получаем сразу же по мере поступления. Нервное напряжение нагнетается тем, что все факты лишь укрепляют веру в виновность сидящего в тюрьме помрежа. И только ближе к концу появляется некий просвет. Рассказывая о своём видении хорошего детектива, Ежи Эдигей говорил, что читатель должен догадываться, кто убил, прочитав три четверти романа, но окончательно утвердиться в подозрении лишь на последней странице. Примерно так тут и получается. Конечно, правильная мысль мелькнула раньше, чем в последней четверти, но писатель ловко увёл в сторону. Очень достойная вышла книга.
Читать далее
74
883
Аноним6 декабря 2023 г.
По ходу пьесы ломались копья… когда мотив РАВНО вина.
Это мое второе знакомство с Ежи Эдигеем, автором детективов.
Предыдущая его книга, обвела меня вокруг пальца, оставила с носом – убийцу я не раскрыла, была шальная мысль… но, она была столь мимолетной, что не стоит внимания, так вот, взявшись за новое расследование, за новый его детектив, я, как мне кажется, была готова к плюшкам от автора и с ходу взялась за очередную загадку… по ходу действа, взвешивая все за и против.
С одной стороны мне всегда приятно ошибаться, с другой – спортивный интерес).
А теперь, похвалюсь, ибо мой первый в списке подозреваемых, оказался тем самым, про кого будет ясно в конце, что он и есть главный виновник, зачинщик всего.
Чего же?
Убийства на сцене театра.
Думаю, что не лишним будет добавить, с чего же все начинается для читателя (слушателя, как я); а начинается вот с чего:

Они остановились у одного из серых прямоугольников, раскиданных вдоль длинного тюремного коридора, перед дверью с черными цифрами: «38».
Надзиратель вытащил из кармана связку ключей на колечке. Но прежде чем отпереть камеру, прикрепил под номером красную табличку с буквой «И» — знак, что обитателю предписана строгая изоляция: никаких разговоров с другими заключенными, гулять отдельно от прочих, под бдительным надзором тюремной охраны…
Затем под красной табличкой появился еще и белый квадратик, где рукой надзирателя или его помощника из числа заключенных было выведено крупными черными буквами: ЕЖИ ПАВЕЛЬСКИЙ.
А чуть пониже — «225».
В тюрьме все знали, что эти цифры обозначают попросту статью уголовного кодекса. Как известно, 225 статья — это умышленное убийство, за которое могут приговорить к высшей мере наказания — смертной казни (на тюремном жаргоне — «вышке»). Именно числу «225» заключенный был обязан и буквой «И», и таким преимуществом, довольно-таки, впрочем, сомнительным, как отдельная камера.
То есть убийство случилось, и осужденный есть и статья у него – нешуточная, можно, то ли в рай, то ли в ад… да просто в землю сырую, на ПМЖ угодить, досрочно.
Мариан Заремба - красавец-актер, убит был во время спектакля.
Обвинялся Ежи Павельский, ибо имелся мотив…

— Сами видите: никто другой Зарембу убить не мог.
— Я тоже не убивал!
— А он мертв.
Жена Павельского гуляла с убитым актером в открытую, да и в тот день, вместе с актером приехала на спектакль… был там на эту тему очередной их скандал…
Кричал уже Павельский, при свидетелях, что скорее убьет Мариана Заремба, чем развод даст жене.
Психованным был, случалось, как о том он прокурору напишет (напишет ему всю биографию, главное Из). Но обычно, он отходчив, добавит.
Почему Ежи Павельский готов был терпеть измены жены? А до Зарембы были у его жены и другие…
Есть такие люди – запредельно самокритичные.
Когда они поженились, он тогда был успешным оперным певцом, и за границей выступал, имел успех (под псевдонимом пел).
Потом уж, голос потерял, и все деньги спустил на лечение, как итог, вернулся к жене и детям голодранцем… депрессия, считал себя инвалидом.
Считал, что во всем сам виноват… что она молодая… перебесится… Старше был на целых 18 лет.
Короче, любил.
Вспоминая, шаг за шагом, тот роковой день, описывая это все простым карандашом на белых листах бумаги, и посылая исписанные страницы прокурору для ознакомления, Ежи Павельский, постарается вычислить… кто же, кто подставил его.
У кого хватило злодейства так подставить его и еще… жену его, Басю… да-да вы не ослышались).
Дело в том, что по ходу пьесы, в финале, Барбара Павельская (актриса того же театра), должна была стрелять в актера:

Суть пьесы в том, что прежние товарищи обвиняют друг друга в предательстве. Подозревают всех поочередно, каждый пытается оправдать себя с помощью алиби или как-то иначе доказать, что не мог совершить предательства. Наконец они договариваются, что, если виновный будет разоблачен, он напишет письмо о намерении покончить с собой и будет застрелен.
Истину раскрывают с помощью нехитрого обмана: внезапно Мари-Октябрь приглашает в гостиную Мюллера, чтобы тот опознал доносчика. На лестнице раздаются тяжелые мужские шаги. Владелец типографии Ружье не выдерживает и выдает себя. Сперва он пытается бежать, выхватывает пистолет. Но бывший боксер Бернарди бросается на него и обезоруживает. Под дулом пистолета предатель пишет, что решил покончить с собой, и падает, сраженный выстрелом Мари-Октябрь.
Патроны, естественно, должны были быть холостыми, за этим должен был проследить помощник режиссера, тот самый Ежи Павельский:

Как обычно, за час до представления мы с реквизитором проверили, все ли в порядке. Не обнаружив никаких неисправностей, я отпустил реквизитора домой. Хорошо помню, что мы оба проверили, заряжен ли пистолет. Патрон был в стволе. Холостой, конечно. Реквизитор должен подтвердить это в своих показаниях.
Вот такая завязочка.
Еще… Мариан Заремба не должен был играть в тот день в спектакле, должен был дублер его играть, но тот поскользнулся (на той лестнице не раз уж поскальзывались), и, кажется, вывихнул ногу, ну а раз Заремба был в театре, ему и вменили, играть. Не отменять же спектакль.
Следователь был абсолютно уверен и требовал признания от обвиняемого… шутка ли, если тот признается, статья поменяется… ну посидит лет так 10 и все… его все поймут… не сдержался…

Убил с умыслом, потому что сразу вызвал скорую помощь и милицию?
Следователь исходил из того, что мотива убивать Мариана Зарембу ни у кого из работников «Колизея», не было.

Тот совершил, кому выгодно.
Для меня дело ясно.
При жизни, был тот Заремба улыбчивым парнягой из деревни, готовый прийти всем на выручку… всем одалживал в долг, даже женщины, с кем расстался уже, все отзывались о нем хорошо.
Дублера того, так же он за собой притащил в театр, да и в кино устраивал, куда сам, туда и его… пусть мелочь… но, то же работа, а там и деньги и какая никакая известность.
Следователь был настолько уперт в своей этой версии, что я даже его потом заподозрила, пусть недолго, не забывая про первого, но все же…
Ему же потом и новые факты на стол, а он все свое да свое…

А вдруг существует мотив, о котором никто и понятия не имел?
Старые счеты… кровная месть…
Как у Ежи не опустились руки…

Делается все, чтобы меня обвинить.
Вообще-то, опускались, но… одиночка, очередному обороту мысли, очень даже способствует, видимо.
В общем, финальная развязка меня не сильно удивила, но это не отменяет того факта, что к произведению мне все чаще хотелось вернуться, что я той самой развязки, очень ждала… поцокала я на убийцу, да спойлером будет сказать почему.
Прослушала в исполнении Николая Козия.
P.S.: в электронной версии я нашла, то чего не было у меня в аудио и было там о принципах в написании детективов Ежи Эдигеем, подпишусь под следующими словами:

Как и положено в хорошем детективном романе, Эдигей заботится о хитроумных и логичных перипетиях сюжета, о том, чтобы читатель имел равные шансы с героем, ведущим расследование, — и тот, и другой располагают равными сведениями для разгадки тайны преступления, — тщательно монтирует ложные следы, следит за тем, чтобы преступник с самого начала находился в поле зрения читателя, за прочими непреложными требованиями детектива.
Поэтому, как отмечал сам Эдигей, «преступник не может быть болен психически или пьян, не может действовать с помощью сложных технических средств. Ему надо появиться уже в первых главах. Читатель должен догадываться, кто убил, прочитав три четверти романа, но окончательно утвердиться в подозрении лишь на последней странице».
Так ли много, столь же честных писателей по отношению к читателям, в этом жанре?
Читать далее
50
332
Аноним4 июня 2022 г.
Вся наша жизнь - театр, только вот жанр разный
Ежи Эдигей - интересный автор, в его детективах принципиально не прослеживается повторений общего концепта, вежде он старается изменить конструкцию самой подачи занимательной истории. Это позволяет включать элемент неожиданности, смотреть на детективную историю как на творчески "пластилиновый" процесс, который можно слепить по-разному. Это тоже классический прием, которым пользуются многие детективщики, но тем интереснее читать такие разные интерпретации.
"По ходу пьесы" интересен тем, что как о самих событиях, так и о степени и роли каждого участника мы узнаем опосредовано, по сути по воспоминаниям одного обычного человека, без супер-памяти, с обычными же человеческими недостатками. И даже так есть шанс определить убийцу, его мотив и то как именно все произошло! Роман довольно драматичен и полон сложных судеб творческих личностей. На театральных подмостках играется "Мари Октябрь", патриотичная пьеса о военных подпольщиках и предателе, которого, естественно, прямо на сцене убивают метким бутафорным револьверным выстрелом. Но актер убит по-настоящему, кровавое пятно на груди - не грим, ибо кто-то умышленно подменил холостой патрон на боевой, и истекающий кровью персонаж автоматически камнем потянул на дно основного и самого очевидного подозреваемого. Виноват ли он? Или все это совершил кто-то иной? Ха, как говорят, спасение утопающих...
Наш обвиняемый, которого и вправду завалило ворохом косвенных доказательств и непрямых улик, пишет свои заметки прокурору, частями вспоминая произошедшее и пытаясь разобраться в причинах и следствиях. Это очень необычный ход для такого рода детектива, и он совершенно не выглядел ущербным или неполным - он, не обманывая читателя, смог обеспечить при минимальном действии максимальный объем сведений. Сначала - те события, свидетелем которых он был, после - его размышления в поисках мотивов. Особенно хорошо, что он не старается поливать грязью как можно большее количество других участников происшествия, а довольно разумно и пытливо пользуется логикой и своими мерками - смог бы этот человек, нужно ли ему было, а так ли нужно ему было? Постепенно втягиваешься в анализ рассуждений и предположений, а после, вместе с милицией выходишь на того, у кого был максимально весомый мотив, побудивший к злоумышлению с револьвером. Концовка хороша своей психологической точностью и прекрасной передачей сложных и многогранных ощущений.
Читать далее
28
313