Зависть. Три Толстяка. Рассказы

Он поет по утрам в клозете. Можете представить себе, какой это жизнерадостный, здоровый человек. Желание петь возникает в нем рефлекторно. Эти песни его, в которых нет ни мелодии, ни слов, а есть только одно «та-ра-ра», выкрикиваемое им на разные лады, можно толковать так:

«Как мне приятно жить… та-ра! та-ра!.. Мой кишечник упруг… ра-та-та-та-ра-ри… Правильно движутся во мне соки… ра-та-та-ду-та-та… Сокращайся, кишка, сокращайся… трам-ба-ба-бум!»

Эти первые фразы автор «Зависти» Юрий #Олеша перепробовал сотни раз, пока не нашёл нужно звучание – ёмкое и неожиданное.

«Зависть» с ее сочным метафорическим языком настолько аппетитна, что читать лучше на сытый желудок. И всё же, чтобы оценить ее в полной мере, нужно жить в 1920-е. Или хотя бы хорошо чувствовать глубину разрыва между старым и новым миром. В противном случае содержательная часть ускользает под давлением лексических и стилистических изысков.

Многим эта сказка не нравится ввиду излишнего революционного пафоса и политичности, а также жестокости. Я же выступлю в её защиту, хотя есть моменты, смущающие и меня.
Да, безусловно, сказку нельзя назвать лёгкой и позитивной, она не предназначена для совсем маленьких деток. В ней показана революция и исходя из этого присутствуют кровь и насилие. Но разве дети не должны знать и о теневой стороне жизни? В книге в понятной и доступной для детей форме показаны такие острые социальные проблемы, как классовое неравенство, нищета, произвол представителей власти... разве они не актуальны и по сей день? Другой вопрос, что в книге всё разрешается сравнительно легко и просто. Власти рисуются исключительно чёрной краской, революционеры и сочувствующие им - белой. Вероятнее всего, в жизни безусловно положительные главные герои через пару-тройку лет превратились бы в новых Толстяков. Существует даже байка, в достоверности которой я, впрочем, сомневаюсь: якобы в одном из первых изданий книги был финал, в котором победившие главные герои внезапно обнаруживают, что начинают полнеть - и будто бы автора заставили это убрать. Сомнительно, конечно, что такая пафосная, поэтичная, огненно-революционная сказка могла завершаться так горько, жизненно и прозаически. Сказка есть сказка и я не сужу её за восторженно-пафосный тон и деление персонажей на чёрно-белых. В конце концов это в той или иной степени присуще всем сказкам.

Кого-то коробит ужас персонажей при виде перекрашенного в негра Тибула, а также проходящая через книгу стойкая ассоциация между полнотой и отрицательными качествами характера. Что поделать? Это 1924 год. Не забываем, что сказка была написана советским писателем, а в те годы в нашей стране чернокожих людей не было совсем, многие их никогда в жизни и не видели. Да и внезапное появление в квартире незнакомого мужчины, вне зависимости от цвета его кожи, вызовет шок у любого и в наше время. Полнота же богачей это скорее символ. Символ сытости в то время, когда огромное количество народу умирает от голода. Опять-таки, не забываем, 1924 год, время суровое и голодное, буквально пару лет назад в стране свирепствовал Поволжский голод. Автор вряд ли хотел оскорбить полных людей (да и откуда ему было знать в те годы, что полнота совсем не обязательно бывает от переедания, она может иметь и психогенные, и эндокринные, и генетические причины), здесь это обобщенный образ. Не зря у Толстяков нет имён, семей, да и вообще о них известно крайне мало. Образы получились максимально и пожалуй, чересчур отрицательными, поэтому сочувствия у читателя не вызывают.
Теперь перейдем к положительным героям. Несмотря на весь пафос повествования, не могу сказать, что положительные герои получились скучными и картонными. Я всегда сочувствовала в детстве и революционерам, и доброму доктору Гаспару, и храброй девочке Суок. Что касается Тутти, то его в книге слишком мало и этот образ всегда проходил как-то мимо меня. Ничего не  сказано о том, как он отреагировал на революцию, смену власти и полный слом прежнего уклада жизни. В отличие от той же Суок, он-то не бедствовал (неслучайно же показан эпизод, где она упоминает о голодающих людях, а он не понимает, что это значит). Толстяки вряд ли любили его как родного сына, но, во всяком случае, полностью обеспечивали, давали всё, чего захочет, не били и не запугивали. Не зря же он прибежал жаловаться на заколовших куклу гвардейцев именно им. Кстати, ещё один момент. Пацан и так всю жизнь прожил с механической куклой, не общаясь с детьми, что само по себе не способствует здоровой психике и социальной адаптации. Так ещё в конце выясняется, что его "починенная" кукла вовсе не кукла, а родная сестра-диверсантка, проникшая во дворец по заданию подпольных революционеров, а настоящую куклу как раз с этой сестры и лепили... Не многовато ли для детской психики? С учётом того, что она у мальчика и так нестабильная, со склонностью к частым истерикам. К тому же там наверняка имеется полная социальная дезаптация, как ни крути, какое общение может быть с роботом? Робот не обижается, не возражает, не спорит, не болеет, не шутит и не смеётся. Как с таким воспитанием наследник будет выживать среди людей, имеющих разные характеры, взгляды на жизнь, странности - неизвестно. Да и вряд ли в новом революционном обществе все желания мальчика будут исполняться мгновенно, как в дворце ТТ, вряд ли он будет объедаться пирожными и утопать в роскоши, ну а добиваться своего криками и слезами ему тоже не позволят. Да, возможно,  мальчику было несладко в таких условиях, он находился в золотой клетке, но ведь другой жизни он и не знал, он привык жить, как маленький принц, которому никогда и ни в чем не отказывают. Этот момент не может не смущать, если вдуматься.
Что касается злодеев, то тут, как уже писалось выше, отсутствует какая-либо двойная мораль, всё однозначно: они плохие и сочувствия не вызывают. Плохие не только потому, что так захотел автор, но и ввиду своих поступков. Глумиться над закованным в цепи пленником, казнить всех инакомыслящих, бросить девочку на растерзание зверям... Заставить ученого сделать для ребёнка точную копию его  сестры и бросить в клетку за отказ делать железное сердце... Ну просто воплощенное зло. Эпизод с этим учёным, потерявшим человеческий облик и умирающим в клетке, в детстве здорово пугал, да и сейчас кажется каким-то неприятным, на мой взгляд, автор хватанул здесь лишка.
Но вернёмся к отрицательным персонажам. Второстепенные злодеи, вроде лживого, льстивого и подобострастного учителя танцев, трусливого воспитателя, нанятых прославлять власть продажных клоунов также не вызывают никакого сочувствия. Скажем, в том же "Королевстве кривых зеркал" отрицательные герои получились, на мой взгляд, более живыми, обаятельными и харизматичными нежели скучные и правильные положительные. Здесь такого не наблюдается.

Сюжет достаточно сложен для детской книги, динамичен, интересен, и, как кто-то справедливо заметил в рецензии, насыщен сюрреалистическими образами. Бродячий цирк, кукла, неотличимая от живой девочки, летящий на воздушных шарах человек, тёмные ветреные вечера. Слишком тонкой, слишком изысканной получилась книга для просто революционной агитки, которой её пытаются обозвать. То же касается и языка сказки. Кто-то называет его сухим. Какой же он сухой? Он поэтичный, образный, яркий, присущий скорее "взрослому" роману, чем книге для детей.

или

В этом книгу когда-то и обвиняли злопыхатели - в излишней образности, недостаточной жесткости революционного духа. Но я уверена, что будь книга такой, какой её желали видеть критики в то время - она бы не дожила до наших дней. Вернее, дожила бы, но была интересна исключительно в рамках изучения специфики литературы той далёкой эпохи. Всё её обаяние, неповторимое чувство волшебства именно в этом стиле, в зыбких, сюрреалистичных образах, а вовсе не в изображении классовой борьбы.

Эта читательская истерия по зарубежной антиутопии приводит в легкое недоумение. Конечно, видеть в руках эйфорического центра и периферии книги Оурэлла, Голдинга и Хаксли отрадно, но, что насчет русской антиутопии?
Смело можно открывать список романом с романа Юрия Олеши «Зависть». Возможно, он-то и создаст долю сомнения по поводу его определения как антиутопии, но это невероятный апогей безумства и величайший симбиоз русского и антиутопического. Этот винегрет с галлюцинациями, благородной колбасой, душой поэта и демократичностью фимозного капиталиста заставит вас платить и плакать.
Продолжить можно романом Замятина «Мы», характеризуя его любимой читательской приманкой (и на этот раз она правдива): книга была запрещена, в ней есть все о свободе и совершенном «обществе равных», но ничего о привычной нам жизни.
И как не вспомнить Андрея Платонова и его «Котлован»- историю человечества от первых мамонтов до сотворения коммунизма, историю о людях, как источниках деструктивной и конструктивной энергии, к черту личность!
И, наконец, антиутопическая русская классика- «Приглашение на казнь» Владимира Набокова, ныне крайне актуальный роман как раз о нетипичных личностях и гносеологической гнусности.

Что ж, хоть гнило, да только мило.

Ведь я не шарлатан немецкий,
И не обманщик я людей!
Я – скромный фокусник советский,
Я – современный чародей!

Писатель умело маскирует под завистью ненависть, негодование против новых порядков, против индустриализации как врага духовного развития, против советской бюрократии, против "машин", где нет места высоким чувствам, где творческий человек, мыслитель, мало кому интересен, он лишний, он художник, но он не промышленник, не чиновник, он бесполезен новому миру, миру технического прогресса. Олеша был человеком старой формации, "последним человеком", он родился на рубеже двух столетий, его молодость прошла в эпоху больших перемен при становлении советского союза, от власти которого он был не в восторге. Роман был написан при жесткой цензуре, поэтому суть его спрятана. Мыслителей обличающих устои в то время притесняли, у писателя и "Три толстяка" и "Зависть" пропитаны политической сатирой, недовольством, несогласием с порядком вещей. В этом маленьком, но емком многоуровневом романе много аллюзий, метафор, много смысла, а в центре повествования выступает "ненужный человек". Олеша создаёт антигероя, который заключает в себе проблемы и позицию самого писателя — это Николай Кавалеров завистливый, озлобленный неудачник, бездеятельный маленький "лишний человек" и его зеркальное отражение Иван Бабичев помешанный фантазёр, которые на фоне великого деятеля, прагматичного и практичного, большого человека во всех смыслах, чиновника Андрея Бабичева, очень ценного кадра для государства, выглядят недостойно, они являют собой общество "художников" в лице первых и общество "власть имущих" в лице второго, а Валя вместе с Володей олицетворяют новое поколение, принимающее правила игры господствующего класса, они плывут по течению вместе с большинством.

Написано довольно суховато для детей, если и есть проявления каких-либо эмоций, мыслей, чувств, то они изображены схематично, слишком четкое разделение белого и черного, хорошего и плохого. Сама впервые сталкиваюсь с подобного рода детской книжкой, в детстве она прошла мимо меня. Не знаю хорошо это или плохо?

Сам сюжет по сути своей неплох, в таком виде ребёнок получает первые сведения о революции, различиях между положением разных сословий, классов, борьбе между ними, взаимодействии. Современным детям, которые наивно полагают, что только феечки, роботы, люди-пауки и прочая космическая нечисть и выдумка могут воевать и взаимодействовать между собой, эта история будет особенно интересна и поучительна, как нечто такое, чего нет в нашем сегоднешнем мире. По крайней мере в представлении наших детей.

Считаю книгу хорошей пропедефтикой в рамках дальнейшего освоения основами истории и обществознания. Хотя, конечно, художественные его достоинства значительно снижены за счёт времени и эпохи написания.