Родное слово. Хрестоматия для младших школьников

Не знаю, что со мной не так, но мне очень нравятся книги о девочках-сиротках: Поллианне, Ане, Эмили, Ребекке, Хайди и других кротких и шаловливых маленьких принцессах и маленьких женщинах. Книги о маленьких мальчиках мне нравятся не меньше, но сейчас речь пойдёт о девочке.
Героиня повести Лидии Чарской одна из похожих книжных девочек. Только действие происходит в России, а в русском климате всё выглядит немного суровей и чуточку печальней.
Сюжет повести мало чем отличается от подобных историй и его пересказ мало что поведает интересного. Ленуша, обыкновенная девятилетняя девочка, остаётся полной сиротой после смерти мамы и кухарка Марьюшка отправляет её на поезде в Петербург, к дяде, маминому кузену. В поезде Лене помогает кондуктор и оставляет ей адрес своей семьи, где девочке будут все рады: он, жена и дети. Дядино семейство, новые кузины и кузены и их гувернантка не очень приветливо принимают свою новую родственницу. И в гимназии не сразу и не со всеми сложились отношения. Но появились и друзья.
Меня повесть подкупила своей доверительностью. Нет в ней тонких психологических портретов или красивых стилистических приёмов, но всё же Чарская мастер удержать внимание читателя. Зная, что всё закончится хорошо по закону жанра, я, тем не менее, с интересом следила за развитием событий в гимназии и в семье. А снежный эпизод, когда Лена заблудилась в незнакомом месте в метель, поразил своей магией. В детстве он бы понравился больше, но и сейчас подкупает, как просто и пронзительно переданы переживания ребёнка.
Лидия Чарская сама была одной из таких девочек. Меня так потрясла жизнь самой Чарской, так похожей на Лену, героиню "Записок", что хочется немного о ней написать. Известно, что мать Чарской умерла при родах, девочку воспитывал отец и тётушки, сёстры умершей матери. В одиннадцать лет Чарскую отправили в Павловский институт благородных девиц в Санкт-Петербурге, где она проучилась семь лет. Там она вела дневник, который лёг в основу первой книги "Записки институтки". На Записках институтки Лидия Алексеевна не остановилась и продолжила писать повести и романы о маленьких сиротках, и не только о них.
Гимназистки в дореволюционной России зачитывались её книгами. Княжна Джаваха была любимой героиней для многих из них.
Забавно и грустно читать, как набросились на Чарскую Чуковский и Маршак, обличая её книги в "истёртости фраз, истрёпанности образов, застарелости эффектов" , а также в "банальности, вульгарности, тривиальности, безвкусице, фарисействе, ханжестве, филистерстве, косности" . Справедливости ради, надо сказать, что позже Чуковский выхлопотал пенсию для запрещенной Чарской и пытался направить её творчество в новое русло, не такое "затхлое", как остальные её книги. Но иначе писать Лидия Алексеевна не могла. Как бы она не пыталась писать социалистические по форме произведения, в них сквозила княжна Джаваха. Наверное, читательниц Чарской Чуковский тоже автоматически причислял к узколобым мещанкам. А эти "мещанки", сначала гимназистки, а потом пионерки, прятали под подушкой книжки Чарской. Когда, после запрета её книг в 1920-х, Чарская осталась без средств к существованию, её почитательницы не забывали любимую писательницу и приносили ей еду, помогали по хозяйству, делали кто что мог. Умерла она в 1937 году практически от голода в полном забвении. В комнате на обоях был записан телефон Михаила Зощенко, который, видимо, пытался поддержать Чарскую. Могила её на Смоленском кладбище, недалеко от часовни Ксении Петербуржской, долгое время оставалась бесхозной. В советское время за могилой ухаживали поклонники писательницы и подруга жены сына, умершего в Харбине, но никто не решался зарегистрировать могилу на себя.
Актёры иногда опасаются своих ролей, потому что часто отголоски играемых судеб переносятся в реальную жизнь. Так случилось с Чарской. Буллинг, который устраивали гимназистки её героиням, Чарская в полной мере испытала на себе от коллег по "цеху". Травля Зощенко и Ахматовой вызывает справедливое возмущение, а от Чарской коллеги-писатели как-то немного сторонятся до сих пор. Боятся заразиться дурновкусием или добротой и состраданием, которая "сквозит"?

Ну и пусть дурновкусие. Но в этой книге есть то, чего нет во многих других современных детских книгах. В ней чувствуется тактичность и уважение к ребёнку, его чувствам. Чарская писала, что "этика души ребёнка — это целая наука, целая поэма и целое откровение. К ней надо подступать нежно, чуть слышно" и следовала этому правилу.
Я точно уже не стану фанаткой Чарской, но мне бы хотелось, чтобы мои дети, когда придёт время, немного заразились чарами Чарской, чтобы упали в их душу зёрнышки доброты.

Мне тут птичка нашептала, что Саша Чёрный из тех писателей, которые пишут детские книги не для детей как Хармс или Роальд Даль. И я убедилась в этом сама, что это действительно так. Книга состоит из трех “блоков”. Первый и основной это повесть “Дневник фокса Микки”, два остальных - сказка “Красный камешек” и стихи.

Дневник фокса Микки это на самом деле дневник собачки, которая умеет писать. Сразу вспомнилась легендарная собачка Соня Усачева, которую я и моя дочь просто обожаем. Микки пишет обо всем, что думает и видит вокруг себя, только вот ситуации и мысли были какие-то не детские. Я иногда впадала в ступор и думала, а как бы я объяснила это ребенку, да без понятия. Я просто взяла у дочери книгу библиотечную, ей уже не нужна помощь при чтении книг, поэтому и вопросов “почему” у нее давно уже нет, а вот пятилетки здесь могут отыграться всласть на родителях.

Приведу примеры-цитаты, чтобы был понятен мой ход мыслей по поводу возможных вопросов от маленьких почемучек.

А еще история может научить витиевато ругаться, надо запомнить.

И повеселить взрослых, потому что дети вряд ли поймут.

Ну и естественно были случаи, как и с руганью, когда я просто недоумевала.

В общем для меня повесть очень спорная, я бы наверно без особого рвения стала читать ее с ребенком.

Сказка оказалась получше, как мальчик помогает всем и всюду, зато это ему окупится сторицей. Детки-молодцы, нужно расти отзывчивыми людьми. А вот стихи… Все приличные кроме одного. Тушите свет. Разумеется он мне и понравился больше всех, в стиле Братьев Гримм я бы сказала. Если бы не картинки, я бы насочиняла в своей голове черти что.

Итог такой. Неплохая детская книга, но кое-какие настороженные моменты имеются, а еще я посоветую ее только тем родителям, которые готовы отвечать на все подряд, ведь в книге ответов нет, есть только ОНИ - вопросы.

Идея почитать Чарскую пришла из-за Маруси Климовой, которая в "Моей антиистории русской литературы" пишет, что вот никто не любит Лидочку, а она её любит. Почитала. Кажется, Климова любит её только за то, что её больше никто не любит, а вовсе не за произведения.

"Записки маленькой гимназистки" — это сплошная сублимация, причём не та сублимация, которую обсуждают во флудилке ДП. Вот как сейчас пишут фанфики, в которой главная героиня вся такая умная, красивая и весёлая, побеждает всех одним чихом, влюбляет в себя прекрасного принца и даже его коня, так и тут, но немножко с другим акцентом. Главная героиня бедненькая и несчастненькая, пожалейте её скорее, уж и холодно ей, и голодно, и несправедливо, и родителей нет, и родственники обижают, и в школе обижают, и никто-то её не любит, маленького котёночка. А когда этот мощный поток грустных сопелек не может уже больше расширяться, потому что и так всё слишком несправдоподобно и противненько, как тут ОП ПЫЩ ОЛОЛО все внезапно её любят, у неё самые лучшие друзяшки, кругом мимими, где-то вдалеке поёт пони, а радуга бьёт из любой неприкрытой ветошью дыры в сюжете. То есть, для беллестристики это не совсем уж и погано, хотя корявенький язык (Маруся, ну неужели и это косноязычие тебе нравится?) и общая гипердраматичность и пошлость сюжета весьма велики. Но и хорошего ничего в этой книжке нет, так что даже удивительно, что она осталась в литературной памяти. Наверное, осталась именно из-за травли её в советское время. Точнее, не столько даже травли самой книжки, сколько этого слащавенько-самодовольного образа мысли, прикрытого кружевным платочком и с вечным "меня все обижают". Мне кажется неразумным что-либо травить, особенно в литературе, но эту вульгарность я тоже не одобряю.

Если читать - то только из интереса, чем же зачитывались деффачки, когда не было плохого янг эдалта.

Безумно добрая и поучительная история для деток!!! Она, правда, очень наивная. Кажется, так не бывает и, наверное, на самом деле всё случилось бы совершенно по-другому. Но, если на мгновение поверить в эту сказку, то можно увидеть, что всё чудесное в ней случается исключительно из-за человеческого добродушия. А волшебство – лишь бескорыстная отзывчивость и участливость, которую, к сожалению, наблюдаешь не так часто. Я и сама задумалась…. Легко ли быть маленькой и беззащитной, одинокой на всём белом свете, но делать благо людям и ничего не ждать взамен? Подставить левую щеку, если тебя ударили по правой? Пожертвовать собою ради чужой радости?

Именно такой показывает автор главную героиню книги Лену, Леночку, Ленушу…. Оставшись сиротой, девочка попадает в дом своего дяди и его семейства. Не самую радостную картину здесь можно увидеть: оскорбления, унижения, ложь и жестокость – всё то, что досталось Елене на новом месте. Проживая у Икониных, сиротка посещает женскую гимназию, где ситуация не лучше. Как не ожесточиться? Как полюбить человека, который причинил тебе боль? Наверное, Чарская выдумала Леночку слишком правильной, чересчур доброй? Вот интересно, бывает ли доброты много? Кажется, я бы так не смогла. Моего терпения точно не хватило бы на всех этих Ниночек, Жюли, Жоржиков….! Хотелось разнести всю их богадельню в пух и прах!

Но главное, писательница смогла донести до маленького читателя, что добро порождает добро. Способность понять свои промахи, принести искренние извинения и заботиться о ближнем в дальнейшем – так влияет Ленуша на своё окружение. С ней даже самая ужасная злючка начинает осознавать ошибки и раскаиваться в содеянном.

Хочу немного описать своё первое впечатление об авторе. Я в восторге от подачи текста! Настолько интересно, приятно и увлекательно было читать Чарскую. Очень правдиво и занятно описана Лидией Алексеевной гимназия в России конца XIX –начала XX века. Напомнило книги «Белеет парус одинокий» Валентина Катаева и «Кондуит и Швамбрания» Льва Кассиля. Возможно, читатель уличит писательницу в слишком приторных диалогах, например между Леной и Анной, и отчасти будет прав. Но для меня всё было очень гармонично, захотелось почитать ещё что-нибудь у Лидии Чарской. Ведь, многое в её книгах основано на личных заметках и записях из школьного дневника. Именно по этой причине автор стала кумиром того времени среди девчонок-школьниц. Что может быть интереснее, когда в книгах узнаешь себя и свою жизнь?

Очень рекомендую ученикам младшей школы, сравнить учёбу дореволюционного времени с нынешней. А я нашла для себя нового интересного автора!

Книги Лидии Чарской - это всегда для меня хорошее чтение. Повесть "Записки маленькой гимназистки" - это наивное трогательное произведение о маленькой Лене Икониной. Лена осиротела и вынуждена была из родного Рыбинска ехать к своему дяде в Петербург. Девочка привыкла к счастливой жизни в доме своей мамы, которая её любила, баловала. И вот Лена оказалась в чужой семье, где её дразнят, обвиняют в шалостях, наказывают.
Жизнь Лены становится трудной, лишённой покоя и счастья родного дома в Рыбинске. Девочку не принимают в семье дяди. Она страдает. И только несколько друзей, появившихся после переезда в Петербург (Нюра, Анна Симолинь), скрашивают её жизнь.
Повесть Лидии Чарской наивная, сентиментальная, сюжет её довольно простой, даже банальный. Несмотря на простоту и наивность, книга захватывает читателя, заставляет сопереживать героине. Это книга о доверии, уважении личности ребёнка. Чарская показывает, как благородство Лены заставляет окружающих её полюбить.
Книги Лидии Чарской для меня всегда оказываются интересными, заставляющими сопереживать героям. Произведения писательницы учат добру, заставляют задуматься о своих поступках.

Ещё одно трогательное произведение о тяжёлой доле ребёнка. Нет, здесь не встретишь нищету, голод или физическое издевательство, но описываются события, в которые из детей никто не хотел бы попасть. У каждого ребенка должна быть любящая семья, теплый дом и еда на столе. Девочка Лена, оставшись круглой сиротой, вынуждена была переехать к дяде и его семье в Петербург. Она надеялась на тёплый приём, но встретила вражду. Не успела она переступить порог, как ей уже выдали кличку, обвинили в невежестве и вообще посчитали разбойницей. Я не оправдываю такое отношение, но дети есть дети - они большие собственники и еще эгоисты, но для меня неприемлемо такое поведение взрослых. Мне кажется, я даже больше была в шоке, чем Лена. А что ей ещё остаётся делать, кроме как сдержать слезы и доказать, что она хорошая девочка. Лена не сдалась и боролась до конца и ей удалось пробить эту стену. Книга простая, но в ней содержатся ценные советы о том, что стоит быть добрым и сострадательным не только к чужим людям, но и к своим близким.

Ох уж эта сентиментальная проза! Ох уж эта Чарская!
Можно сколько угодно плеваться, хихикать, издеваться над подобными романами, а можно просто принять как данное этот жанр и тогда всё встанет на свои места.
Чарская писала свои книги для нежных, утонченных барышень, которым нравилось переживать и делали они это со вкусом и смаком.
Вот в таком маленьком произведении каждая глава, каждая строчка призвана выдавливать у своих читательниц слёзы и громкие рыдания.
Да и сама героиня, маленькая бедная Ленуша, несчастная сиротка, которую обижают и злые братья-сестры в доме дядюшки, и ужасная "клетчатая" гувернантка, и ученицы в гимназии, без конца заливается горькими слезами, целует руки добрым людям и обращается с молитвой к умершей маменьке.
Ну вот положено так!
И девочка эта, похожая на ожившего ангелочка, поражает своей святостью, смирением, добротой и своим примером склоняет на свою сторону всех своих недоброжелателей.
Это ведь роман воспитания. Так и было задумано.
Меня совсем не раздражают романы Чарской, наоборот, забавно в наше время читать такую вот наивную, где-то примитивную, но очень славную литературу для девочек.

Хорошая детская книга, забавная и милая. Всегда интересно взглянуть на повседневную жизнь человеческую с необычного ракурса. В данном случае повествование ведется от лица фокстерьера Микки. А он не так прост, как кажется на первый взгляд. Он и тонкий внимательный наблюдатель, и вдумчивый философ, и поэт… А поэтому есть в книге и грустная нотка. Непросто, ой непросто, такому тонко организованному субъекту в шумном и бестолковом человеческом мире.

Расскажет нам Микки не только об улицах Парижа. Вместе со своей хозяйкой, девочкой Зиной, он побывает и в зоопарке ("тюрьма для несчастных животных!"), и в цирке, съездит на море, покатается на ужасном пароходе, потеряется и найдется. И всему увиденному и пережитому этот лохматый наблюдатель даст свою оценку: точную, неожиданную и смешную.

Но способность всё подмечать и анализировать вовсе не мешает Микки любить. Любить свою хозяйку, любить её шумных друзей и вечно занятых родителей, любить маленьких и беспомощных котят, которых непутевая мамаша-кошка подкинула ему, уходя по делам, и всех этих птичек, выпрашивающих хлебные крошки, и бестолковых бабочек, и весь огромный мир вокруг. Но и побурчать при этом он тоже любит…

"Задушевное слово" - именно так назывался журнал, в котором печатались произведения Чарской до революции. И оно наиболее точно характеризует прозу писательницы. Рассматривая ее книги с литературной стороны, отыщется многое, к чему можно придраться. Если простота языка не всегда минус, то некоторая сентиментальность может раздражать. В этой повести даже имена звучат: Леночка, Нюрочка, никогда "мама", только мамочка и с эпитетом милая или родная. Самое страшное ругательство, которое можно встретить во времена гонения на Леночку - это Мокрица.
К.И. Чуковский назвал Лидию гением пошлости за примитивный язык, многократные повторения и экзальтированность. Но книги Чарской читают и в наше время. Что же в них привлекает читателя? Возможно, погружение в особую атмосферу девичьего дореволюционного общества или простота и легкость чтения. Но думаю, главное то, что они учат доброте, пусть даже примитивным и слишком простым языком.

Я вот что подумал, прочитав этот рассказ, и вспоминая все что прочел в жанре абсурд. Сегодня такого жанра нет, но произведения очень похожие на абсурд, в основном скандинавские и прибалтийские, пишутся. Только их не считают абсурдом. Если у тебя в машине едут осел, маленький человек, большой человек и лодка, ты должен относиться ко всем им одинаково толерантно. Разница между Хармсом и современными бессознательными продолжателями жанра заключается в том, что Хармс просто дурачился, а у них все по серьезке. Ну и фиг с ними, как говорится.
Этот рассказ, со своим приемом, во-первых, во-вторых и так далее, напомнил мне набор открыток из моего детства, где было знаменитое стихотворение Врун . Напомнило своей нереальностью. Как будто тот самый врун стал нам рассказывать о том, как они с другом хорошо прогулялись. Только не просто стал рассказывать, а еще и безбожно привирать. И использован был приемчик для сочиняющего прямо экспромтом небылицу. В стихотворении Врун это звучало как «А вы знаете, что...». Пока он это произносит, есть немножко времени уложить последующие слова чтобы все выглядело правдоподобно. А здесь эту же роль выполняет медленное загибание пальцев на руке с растянутыми словами «во-пеееееервых», синхронно с загибом пальца. Рассказ, естественно, детский. Учит тому, видимо, что, какой бы нестандартной не была бы дружеская кампания, все найдут свое место в любом развлечении, было бы желание. А в просвИщенной Европе, возможно найдут еще один пол, которым можно себя ощущать - это лодка)