
Ваша оценкаРецензии
Аноним5 июля 2016 г.Читать далееРемарк бесконечно прекрасен, но несколько однообразен. Хотя, скорее, постоянен, и это не недостаток. Просто "Время жить и время умирать" напоминает одновременно и "На западном фронте без перемен", и "Возвращение".
Разница в том, что, хотя действие начинается и завершается на передовой, основные события происходят в тылу, в небольшом немецком городке. Вот только война добралась уже и туда. Одно дело, будучи на фронте, понимать, что дело проиграно, и совсем другое, увидеть и ощутить это в родном доме. И всё же осталось ещё время жить - жить, и любить, и надеяться на будущее. Время умирать придёт потом, когда кончится отпуск, когда снова пойдёшь в бой за то, во что не веришь, и за тех, кого ненавидишь...
Сначала было некоторое мстительное чувство: мол вот, получИте, прочувствуйте на своей шкуре, что вы сделали с нами! Но очень быстро понимаешь, что это не выход, что умножение боли ни к чему не ведёт, только к всё большему круговороту страданий!
Хаос мыслей в голове. Я не могу написать рецензию на эту книгу, невозможно передать весь ужас того, что ты проживаешь вместе с ней. Ремарка надо читать, читать всем, и может быть когда-нибудь наступит мир без войны.
855
Аноним22 августа 2015 г.Читать далееОчень колоритная история, очень весомая по тому, что несет в себе.
А несет она гнет войны, ужас, страх, ропот и отчаяние мира.
Повествование начинается... с трупов. Там, тут, здесь... разрушенные церкви, братские могилы, похожие скорее на ямы. И люди - безвольные жертвы, запряженные в железную упряжку фашизма. Среди них был солдат Эрнст Гребер,
Поначалу я не разбирала лиц в книге, для меня все и всё было сплошной массой неистовства и зла - "время умирать". Затем автор обращается к Греберу, делая его своим главным героем. Обращается, чтобы вернуть его к "времени жить"...
И... почему, почему именно такой исход? Почему спустя всего три недели, три блаженные недели, герой снова возвращается, чтобы умереть?? Умереть, оставив свою родину, свою любовь, своих близких?..
А ответ я нашла в последнем абзаце: он вернулся на погибель теперь, чтобы жили те, кто ему дорог, завтра...
Как это было! Как совпало —
Война, беда, мечта и юность!
И это все в меня запало
И лишь потом во мне очнулось!..
(Д.Самойлов)845
Аноним16 июля 2015 г.Читать далееЭто первое произведение Ремарка, которое попало ко мне в руки. Понравилось ли оно мне - ДА! Откровенно говоря, меня так не трогали даже военные романы отечественных писателей. Увлекательно ли - НЕСОМНЕННО! Кажется, что русский перевод превосходит оригинал..Хотя откуда мне знать. Немецкий мне пока недоступен. Мне в голову и не могло прийти, что там,в тылу врага, тоже были люди, которые ненавидели войну, понимали всю несостоятельность идей фюрера. Вернее, в голову-то приходило, но в долгие и последовательные цепочки рассуждений не выстраивалось. Это все мой юный возраст... В книге полно обыденных вещей, которые благодаря писателю приобрели отчетливую форму. Каждый это знает, но в голове это представляется лишь кусками или обломками, как Вам угодно. Ремарк же за нас собирает это в целое. В общем, читать, несомненно, стоит.
820
Аноним31 марта 2015 г.Читать далееВ который уже раз зарекаюсь не читать Ремарка. Все прочитанные мною его книги ну просто вот одно и то же. Война; он - такой необычный мужчина, не такой как все, добрый, мыслящий и сильный - духом и телом; она - такая необычная женщина, леди, очень странная, не простая баба-хабалка, утонченная, нежная, красивая и изящная. Вокруг них есть добрые и есть злые люди. Они все время гуляют, или лежат в кровати, разговаривают о невероятно высоком и очень много пьют. Пьют везде и все, не закусывая. Они все время грустят, ибо знают, что скоро жизнь их будет ужасна. В конце девушка почти всегда умирает, чуть реже может умереть он, и совсем редко они расстаются навсегда.
Я все понимаю, жил в такое время, когда о солнышке писать как-то не к месту, да и не получится.
Нет смысла читать все его произведения, выберите что-то одно.886
Аноним28 января 2015 г.Бессмыслие войны - осознание ее необратимых последствий.
Разрушенные судьбы и боль бытия военного времени.
А время не вернуть и не исправить.
Ничтожные амбиции ценою человеческих жизней . "Ради чего?" - вопрос вечности .
"Еще не существовало на свете такой тирании , которой бы не пришел конец. Человечество шло вперед не по ровной дороге , а всегда - толчками , рывками ,с отступлениями и судорогами"833
Аноним5 июля 2014 г.-И вовсе русские не арийцы,- вдруг заявил человек, похожий на мышь.Читать далее
Все посмотрели на него.
-Нет, ты ошибаешься,- возразил плешивый.- Арийцы. У нас же был с ними договор.
-Они – ублюдки, большевистские ублюдки. А вовсе не арийцы. Это установлено.
-Ошибаешься. Поляки, чехи и французы – вот те ублюдки. А русских мы освобождаем от коммунистов. И они арийцы. Конечно, исключая коммунистов. Ну, разумеется, не господствующие арийцы. Просто рабочие арийцы. Но их не истребляют.
Мышь растерялась.
-Да они же всегда были ублюдками,- заявил он.- Я знаю точно. Явные ублюдки.
-Теперь все уже давно переменилось, как с японцами. Японцы теперь тоже арийцы, с тех пор как сделались нашими союзниками. Желтолицые арийцы.Когда на первых десяти страницах романа развернулся расстрел русских партизан во время Великой отечественной войны, я понял, что передо мной развернется очень интересное произведение. А что чувствовал рядовой немецкий солдат? Что думал? Что осознавал и что видел? Правильно сказал один из главных героев, что пока они не стали проигрывать, то не испытывали жалости к противнику, выжигая деревни и города. Кровавое безумие, бравада и наглость улетучиваются, когда получают жесткий отпор и уже бывалый немецкий солдат смотрит на мертвого русского с состраданием.
Иной раз, как поглядишь, сколько мы тут в России поразрушили – просто страшно становится. Как думаешь, что они сделали бы с нами, если бы подошли к нашей границе? Ты об этом когда-нибудь думал?Время жить и время умирать, что может быть проще и гениальней? Человек с фронтовой бойни отправляется в отпуск, на Родину, домой. Какой его должен ожидать контраст. По крайней мере, он ожидает этот контраст. У Германа есть хороший фильм на схожую тему «Двадцать дней без войны». Но как всё-таки различны истории русского и немецкого военного. Если герой Никулина в фильме оказавшись дома видит небывалый душевный подъем среди советских людей, он видит воодушевление, благодарность людей, постепенное восстановление разрушенного, то Гребер Ремарка видит лишь разрушенный дом, беспорядок, упадок, ненависть людей и постоянные бомбежки. Обоим героям в итоге пришлось вернуться на передовую, только герой Никулина вернулся воодушевленным, а Гребер раздавленным. При чем раздавил Гребера не уничтоженный дом и не потерянные родители, а любовь, которую он обрел в этот краткий миг отпуска, вынужденная разлука с любимой и неизвестность, в которой он её оставлял.
Больше всего в произведениях Ремарка мне нравятся второстепенные персонажи, которые являются обычно фоном, ни один из них особенно не выделяется в повествовании, но почти все они любопытны – солдат, который весь отпуск спал, досыпая всё то, что недоспал на войне, нацист, отправивший школьного учителя в концлагерь из-за детской обиды, который кажется добродушным малым или фронтовик, который весь свой отпуск разыскивал жену, а найдя её исхудавшей, предпочел ей толстуху из казармы. Эти персонажи создают специфическую атмосферу произведений автора. И в каждом произведении Ремарка присутствует эти странные, но правдоподобные персонажи.
Роман называется «время жить и время умирать», что предполагает изображение жизни военной и жизни мирной. Что делать, если мирная жизнь так напоминает военную? Так получилось, что у многих немецких мирных граждан далеко от фронта во время, описываемое автором, шло не время жить, а время умирать. Гребер, оказавшись дома, видел кругом постоянные смерти, почти такие же, как на войне. А немой вопрос: «Зачем всё это?» Остался без ответа. На него и нет ответа. И Гребер не мог вернуться прежним после всего увиденного, не мог продолжать воевать как раньше, что и привело к трагическому финалу истории.
P.S.
-Этого нельзя простить, никогда,- сказал кто-то позади Гребера.
Он обернулся. Женщина в красивой кокетливой шляпке, не отрываясь, смотрела на детей.
-Никогда!- повторила она.- Никогда! Ни на этом свете, ни на том.
Подошел патруль.
-Разойдись! Не задерживайся! А ну, разойдись! Марш!
Гребер пошел дальше. «Чего нельзя простить?- размышлял он.- После этой войны так бесконечно много надо будет прощать и нельзя будет простить! На это не хватит целой жизни».862
Аноним1 марта 2014 г.Читать далееИстория, развивающаяся в фашистской Германии времен Второй Мировой. Он – солдат, которого отправили на побывку домой, она – его старая знакомая, живущая в наполовину разрушенном авиа налетами городке. А что между ними – сильнейшие чувства или то, что называет обреченностью? Игра в любовь во время войны, игра в жизнь. Как пир во время чумы.
Свидания, свадьба, походы в ресторан – попытка отгородиться от реальности в своем, похожем на абсурдную постановку мире. И лишь расставаясь, они, наконец, понимают, что это все было вовсе не игрой. Это было единственным настоящим, что было у них когда-либо. За эти две недели они успели прожить целую маленькую жизнь.826
Аноним24 марта 2013 г.Читать далееОдин из лучших романов Ремарка, которые я у него читала. Книга попала в топ любимых у автора, наравне с его "Триумфальной аркой" и "Тремя товарищами". Очень сильно и красиво написано. Безысходность и отчаяние тоже могут быть красивыми.
Вопреки ожиданиям, с подругой главного героя ничего не случилось (или случилось, но Ремарк об этом не написал), печальная судьба постигла самого Гребера.
Интересен взгляд со стороны простого немецкого солдата и населения Германии. Но, если честно, сочувствия немцы не вызывали. Понятно, что весь народ трудно обвинять в действиях фанатичных руководителей, но нельзя же быть такими покорными и исполнительными, просто нельзя. Хороший вопрос был поставлен Ремарком, в лице его героя, Гребера, процитирую фрагмент:" - Я хочу знать, в какой степени на мне лежит вина за преступления последних десяти лет, - сказал Гребер. - И еще мне хотелось бы знать, что я должен делать.
Польман с изумлением посмотрел на него. Потом встал и подошел к книжным полкам. Он взял одну из книг, раскрыл и снова поставил на место, даже не заглянув в нее. Затем опять обернулся к своему гостю: - А вы знаете, какой вы мне сейчас задали вопрос?- Знаю.
- Нынче за гораздо более невинные вещи отрубают голову.
- А на фронте убивают совсем ни за что, - сказал Гребер.
Польман отошел от книжных полок и сел. - Вы разумеете под преступлением- Я разумею все, что привело к ней. Ложь, угнетение, несправедливость, насилие. А также войну. Войну, как мы ее ведем - с лагерями для рабов, с концентрационными лагерями и массовыми убийствами гражданского населения.
- Я видел кое-что, - продолжал Гребер, - и многое слышал. Я знаю, что война проиграна и что мы все еще сражаемся только ради того, чтобы правительство, нацисты и те, кто всему виной, еще какое-то время продержались у власти и совершили еще большие преступления!
Польман снова изумлен- И вы все это знаете? - спросил он.
- Теперь знаю. А сначала не знал.
- И вам приходится опять ехать на фронт?
- Да.
- Это ужасно!
- Еще ужаснее ехать, когда все это знаешь и, быть может, уже становишься прямым соучастником. Я буду теперь соучастником, да?
Польман молчал. - Что вы имеете в виду? - шепотом- Вы знаете, что. Вы же воспитывали нас в духе религии. В какой мере я стану соучастником, "если я знаю, что не только война проиграна, но мы должны ее проиграть, чтобы было покончено с убийством, рабством, концлагерями, эсэсовцами и штурмовиками, массовым уничтожением и бесчеловечными зверствами - если я это знаю и все-таки через две недели вернусь на фронт и буду опять, сражаться за прежнее?
Лицо Польмана вдруг померкло, стало серым. Только глаза еще сохраняли свой цвет - какой-то особенный, прозрачно-голубой. Эти глаза напомнили Греберу другие, где-то им уже ви- Вам необходимо туда ехать? - наконец спросил Польман.
- Я не могу уклониться. Меня повесят или расстреляют.
- Христианские мученики не подчинялись насилию, - нерешительно сказал Польман.
- Мы не мученики. Но скажите, с чего начинается соучастие? - спросил Гребер. - С какой минуты то, что принято называть геройством, становится убийством? Когда перестаешь верить, что оно оправдано? Или, что оно преследует разумную цель? Где тут граница? <...>
- Нет, вы имеете право спрашивать. Соучастие! - вдруг сказал он. - Что вы в этом понимаете? Вы были юны, и вас отравили ложью, когда вы еще ни о чем не могли судить! А мы - мы видели и мы дали всему этому свершиться! Что тут виной? Душевная вялость? Равнодушие? Ограниченность? Эгоизм? Отчаяние? Но как могла так распространиться эта чума? Да разве я каждый день не размышляю об этом?"(с) Вот так-то...
820
Аноним13 декабря 2012 г.Читать далееКогда Ремарк пишет о войне, мороз пробирает до кости. Животный, магнетический ужас - ты не можешь оторваться от этих строк, этих страниц: ты видишь перед глазами всё происходящее, ты чувствуешь его. Дыхание перехватывает, гусиная кожа покрывает все тело. И ты читаешь, затаив дыхание. Не отрываясь. В плену этого омута.
Хотите узнать, что такое война? Читайте Ремарка. Это - война. Больше никто ТАК ее не описывал. Чарующий ужас этой книги нельзя передать в отзыве. В нее просто нужно нырнуть. Но только помните - вы после нее будто побываете на войне. Проживете ее вместе с героями. Это для многих травма...
841
Аноним18 ноября 2012 г.Читать далееФлэшмоб-2012. 2/6.
С какой минуты то, что принято называть геройством, становится убийством? Когда перестаешь верить, что оно оправдано? Или, что оно преследует разумную цель? Где тут граница?
Что для нас Вторая Мировая война? Многочисленные потери, голод, разруха, боль. Конечно же, в этом принято винить немцев. Вы спросите: «А что, разве не так? Разве не они заставили нашу страну забыть на 4 года о спокойствии и мирном небе над головой?». А вот и нет. Виноват Гитлер, виноваты эсэсовцы, виноваты все люди, слепо верившие в нерушимость и непоколебимость величия Третьего Рейха. Но, в принципе, последние тоже не виноваты, ведь ...
За последние десять лет нам этой пропагандой так прожужжали уши, что трудно было расслышать что-нибудь другое. А особенно то, что не орет на площадях: голос сомнения и голос совести.
А все остальные – нет. Да, может быть, молодые парни, попавшие на фронт прямо со школьной скамьи, не сомневались в победе Германии, но, побывав на фронте, повидав все ужасы, они осознали разрушительную силу войны. Первые годы, окрылённые успехом, вдохновлённые речами фюрера, они воевали, оправдывая это великой целью. Они верили в светлое будущее, они верили, что Германия всегда будет величайшей нацией в мире. Но потом пришло осознание: «За что мы сражаемся? За власть и положение в обществе других людей? За их набитые деньгами карманы и шикарные дома?».
За СС, за гестапо, за лжецов и спекулянтов, за фанатиков, убийц и сумасшедших — чтобы они еще год продержались у власти. Только за это — и больше ни за что! Война давно проиграна.
Главный герой, Эрнст Гребер, всё понимает, но ничего не может с этим поделать.
Мы тогда внушали себе, что не хотим бросать отечество в трудную минуту, когда оно ведет войну, а что это за война, кто в ней виноват и кто ее затеял — все это будто бы неважно. Пустая отговорка, как и прежде, когда мы уверяли, что поддерживаем их только, чтобы не допустить худшего. Тоже отговорка. Для самоутешения. Пустая отговорка!
Это война, где циничные командующие спорят на деньги по поводу национальности трупа. Где твои товарищи гибнут один за другим у тебя на глазах, а ты ничего не можешь с этим поделать, и всё, что остаётся – это беспомощно смотреть на этот ужас и молиться за то, чтобы твоя жизнь продлилась, и ты успел увидеть целых и невредимых близких людей, улыбки, мирное небо, неразрушенные дома. В концлагерях эсэсовцы льют в горло людям водку и поджигают, вставляют под ногти спички, сжигая дотла – тем самым, развлекаясь и делая убийства более разнообразными. В городах, пока молодые парни воюют на фронте, отдавая свои жизни за страну, эсэсовцы напиваются и отдыхают. На столе у них спаржа, суп из черепахи, парижская ветчина, в то время как люди умирают с голоду, ведь по талонам им доставалось очень мало еды…Я не хочу долго и много говорить об этой книге. Не хочу её обсуждать. Хочу выйти на улицу, вдохнуть чистый, свежий воздух без запаха гари, насладиться тишиной без звука разрывающихся бомб и криков людей, поднять глаза к небу без самолетов и мысленно поблагодарить за эту мирную, спокойную, счастливую жизнь. О войне – помнить и не забывать. Ремарка – читать и перечитывать.
832