Ярмарка тщеславия

То, что Теккерей называл "Ярмарку тщеславия" романом без героя спустя столько лет кажется ловкой насмешкой, потому что героя в нём и вправду нет, есть только героиня, которую нельзя назвать особенно героической. Занимательно, что на первый план здесь выходят именно женские персонажи, а мужские являются просто дополнениями к ним.

Итак, главный персонаж здесь несомненно Бекки Шарп. Дочь художника и танцовщицы, в ней глубоко сидит желание вольной жизни, но и красивой светской жизни тоже хочется. И почему-то мне кажется, что если бы не эта вот внутренняя цыганскость, всё бы у Бекки получилось, а так каждый раз, когда она чего-то добивалась, ей становилось скучно постоянно играть одну и ту же роль и просто следовать правилам, поэтому она в какой-то момент начинала искать более острых ощущений. Я не могу сказать, что она образец для подражания, но она очень живая и ей веришь. Сколько бы раз она ни лгала у тебя на глазах, всегда диву даёшься как это поразительное маленькое существо выворачивается.

Вместе с Бекки нам представляют и Эмилию - дочь удачливого торговца. У неё есть всё, чего могла бы желать молодая девушка: богатство, учёба в частной школе, где все в ней души не чаяли, и красивый жених. Проблема только в том, что Эмилия абсолютно замкнута в себе и своих пустых переживаниях и не хочет замечать ничего вокруг, включая то, что её распрекрасный жених самый обыкновенный щёголь и волочится за всем, что движется. Она закрывает глаза на всё, что не соответствует возвышенным и чистым идеалам и поэтому даже в чужом доме она ведёт себя как будто она выше и лучше всех остальных.

Мужчины вокруг этих женщин существуют только для того, чтобы им потакать и быть на вторых ролях. Ни один из них не обладает достаточно твёрдым характером и волей, чтобы не уступать Бекки и все ведутся на её манипуляции или на сахарность Эмилии. Единственный, кто мог бы быть достоин этих двух леди - это брат Эмилии Джоз. Он безумно похож на сестру тем, что живёт в своём мире, где он - самый обаятельный и привлекательный мужчина в самом расцвете сил и что он собственноручно победил Наполеона. Если бы Эмилия получила мужское воспитание, она вероятно была бы такой же.

Викторианство - крайне занимательная эпоха. Взять хотя бы то, как английские аристократы путешествовали на континент, пересекая пролив на паромах в своих каретах. Отдельно, конечно, стоит моё любимое: брак. Каким бы романтичным ни казалось нам это время, но всё решали деньги и абсолютно всегда и везде оценивался годовой доход потенциального жениха или невесты. Даже в нежно любимом мной романе "Гордость и предубеждение" всё вертится вокруг денег и мистер Дарси явно растерял бы половину своей привлекательности, если бы он не был владельцем Пемберли. Так и тут, абсолютно всё измеряется деньгами, потому что для женщины удачно выйти замуж значило обеспечить себя на всю оставшуюся жизнь и повысить шансы своих детей на то, что они переживут все детские болезни.

Дети - это ещё один интересный момент. Ребёнок в те времена считался таким маленьким взрослым, ему просто надо было дорасти до штанишек побольше.
И воспитывались дети соответственно, точнее, не воспитывались. Ни один аристократический родитель не уделял времени своему ребёнку как какому-то существу, которому нужна его любовь и ласка. Детям нанимали гувернанток или частных учителей, отправляли их в закрытые школы, словом, всячески отдалялись от них, пока они не вырастут и не станут "нормальными" взрослыми. И поэтому поведение Бекки, как бы нам ни казалось это дико, гораздо больше соответствует времени и тогдашнему понятию воспитания, чем безусловная любовь Эмилии и её преклонение перед маленьким царём всей своей жизни.

Автор как полноправное действующее лицо в этом романе следит за всеми, и ехидно всех высмеивает. Нет ни одного героя, даже самого незначительного, которому не досталось бы порции яда от автора. И я должна признаться, что такая язвительность мне по душе. Если бы вместо того, чтобы рисовать всех одинаково порочными и неоднозначными личностями, он начал бы выписывать традиционный чёрно-белый роман, потерялась бы примерно половина удовольствия. Самое важное, конечно, что никто из нас не знает, как бы он поступил, окажись на месте кого-то другого, что Теккерей неоднократно подчёркивает. К чему бросаться кого-то судить, когда все мы одинаково грешны и от этого одинаково смешны?

В современных реалиях, Бекки, конечно, смогла бы стать сильной и независимой женщиной, но я сомневаюсь, что её жизнь меньше напоминала бы качели, потому что чем больше возможностей, тем выше можно подняться и тем больнее можно упасть. Но кто из нас не угадывал в знакомых какие-то черты Эмилии, например? Кто не видел несчастного влюблённого, который делает всё в его силах, чтобы предмету его чувств было хорошо, а сам удовлетворяется холодной благодарностью? Если бы только Теккерей внезапно смог посмотреть на нас сегодня, он бы не увидел ничего нового для себя. Разве что, конечно, магические экраны с движущимися картинками, но и над ними он тоже смог бы посмеяться.

Не поладили мы с "Ярмаркой тщеславия". И с самим Теккереем — тоже. Роман при том прочитался очень быстро, мне понравилось, как он написан — эти длинные описания, внимание к каждой мелочи, самые мелкие оттенки чувств и эмоций персонажей, ох, люблю такое, — а тема по началу даже выглядела близкой и понятной. Только вот, к сожалению, языка и темы мало, чтобы по-настоящему роман полюбить, нужны ещё герои, события, сама история, смысл. А с ними у Теккерея, по-моему, что-то странное происходит.

Возьмём сюжет. Мы прожили много лет бок о бок с Эмилией и Ребеккой, их жизнь изменилась, они сами изменились... но всё, что происходит в романе, — балы, карточные игры, визиты, разговоры, война (за кадром), и снова балы, игры, визиты, разговоры, по кругу, по кругу, по кругу. История словно бы никуда не движется, роман затягивает, но не потому, что интересный и увлекательный, а потому, что вязкий, липкий, скучный. Да, в начале ещё наблюдаешь с любопытством, как Бекки Шарп водит за нос Джозефа Седли, как Эмми мечтает о своём ненаглядном Джордже, но чем дальше, тем меньше хочется об этом читать. А кроме того, Теккерей очень любит бросить своих персонажей и рассказать нам что-нибудь про войну, про людей, едва-едва соприкоснувшихся с Эмилией и Ребеккой, про людей вообще случайных, про высший свет, про деньги, про бизнес, про любовь мужчины и женщины... в общем, про всё на свете. Сами по себе отступления, может, не лишены смысла, но я тут читаю роман про Эмилию и Ребекку, можно мне, пожалуйста, про них?

Возьмём героев, которые могли бы сделать роман более живым и ярким, вызвать интерес и сочувствие, если бы не... И вот, пожалуй, самый главный минус для меня в "Ярмарке тщеславия" — Эмилия и Ребекка не то что сочувствия не вызывают, с ними вообще не хочется иметь никаких дел. Обе — скучные, пустые, довольно мерзкие, на самом деле, а Эмилия, ко всему прочему, ещё и картонка-куколка, неживая, серая, совсем ничего из себя не представляющая. Да, милая, добрая, славная девочка, да, любила мужа и сына, но что ещё можно о ней сказать? Что у неё есть своего собственного, личного, не завязанного на других людях? Жертвенность, бескорыстие, самозабвенная любовь Эмилии восхищают всех, а мне кажется, что она была такой, эта девочка, именно потому, что внутри у неё — пустота. Легко жертвовать тем, чего нет, отдавать то, чего и так у тебя никогда не было. Эмилия растворяется без остатка в своей любви к людям — к Бекки, к мужу, к сыну, к Доббину, она живёт этими чувствами... это человек-функция, а не живая, чем-то наполненная женщина. Не люблю и не понимаю таких.
На контрасте с Эмилией очень хорошо выглядела Ребекка — сильная, храбрая, упрямая, точно знающая, чего хочет от жизни. Уж она-то слишком любила и ценила себя, чтобы так запросто поставить свою жизнь в услужение другому человеку. Бекки казалась мне этакой бунтаркой, готовой всему миру доказать, что даже низкое происхождение и бедность не помешают ей найти своё место под солнцем... и так действительно было, но чем дальше, тем больше становилось понятно — и Ребекка тоже пуста внутри, только она, в отличие от Эмилии, продала себя не людям, а деньгам. Ребекка хочет жить в блеске и роскоши, никто ей больше не нужен — ни муж, ни сын, ни друзья, только деньги-деньги-деньги, красивые платья, балы, приёмы, связи. Сама же по себе она не менее скучная и бессмысленная, чем Эмми, да к тому же ещё и мерзкая. И вот мы получаем двух персонажей, за которыми не хочется следовать, которым не хочется сопереживать — а страниц в романе, между тем, больше семи сотен.
При чём все остальные, второстепенные, герои точно такие же. Жадные, глупые, неприятные, пустые. Из всей этой вереницы тусклых и скучных образом мне понравился один-единственный — Уильям Доббин, но автор не дал ему, как Ретту Баттлеру, осознать глупость и бестолковость своих чувств к недостойной их женщине, а, наоборот, бросил прямо в объятия дурочки Эмилии. Бедный Доббин. Совсем иной судьбы хотелось бы для него.

Но хуже всего с Уильямом Теккереем как автором. Боже мой, до чего он презирает собственных персонажей, да и людей в целом, как он язвителен, насмешлив, резок с ними, как ему нравится высмеивать каждого, даже наивную крошку-Эмилию, выворачивать наизнанку пороки человечества и выставлять всех, решительно всех, в дурном свете. Да, пороки обнажать нужно. Да, Ярмарка Тщеславия имеет место быть, и такие люди, как Бекки Шарп, отыщутся всегда. Но вы-то сами, господин Теккерей, лучше тех, над кем потешаетесь? Какое право имеете вы так бессовестно обобщать и судить обо всех людях? Для Теккерея весь мир — Ярмарка Тщеславия, там нет хороших, честных, добрых, там все лгут, изменяют, обманывают, притворяются... да что уж, он и в славном Доббине сумел отыскать какие-то зачатки эгоцентризма и честолюбия. Даже словом "классика" я не смогла оправдать такой взгляд на мир. Мне он неприятен и совсем не близок. А ведь этими ядовитыми насмешечками и шпильками наполнен весь роман целиком, ни одна страница без них не обходится.

В конечном итоге — я просто не смогла найти в романе ничего, что зацепило бы меня и тронуло по-настоящему. Он, видимо, совсем не мой, этот роман, а уж с Теккереем нам точно не по пути.

Я не удивлюсь, если узнаю, что Чарльз Диккенс вдохновлялся "Ярмаркой тщеславия" Теккерея при написании "Больших надежд". (Или наоборот;)) Уж очень много схожестей наблюдается на протяжении "Ярмарки тщеславия". Особенно в простодушии (и частично в глупости и простоватой и имён) Пипа и Доббина.
Ярмарка тщеславия - это полувысший свет т.н. мелкой знати: баронетов, богатых дельцов и т.д. Здесь торгуют милостями и протежированиями и, здесь стремятся выбиться в люди и "заиметь вес", здесь жаждут удачно выйти замуж и произвести благоприятное впечатление.
Здесь мнение "других" способно решить все.
Ребекка Шарп выделяется автором в стане прочих. Эта девчушка - сирота, и нет у нее мисс Хэвишем, которая стала бы заботиться о будущем. Мисс Бекке все нужно брать в свои руки. Удается ли ей? В чем спору нет, так это в том, что у этой малышки хватает выдержки и силы характера.
Уильям Доббин - это такой добрый малый, который ради друзей и возлюбленной готов пожертвовать многим, лишь бы они были счастливы.
Галерея характеров в "Ярмарке тщеславия" весьма разнообразна, стоит отдать Теккерею должное. Но, как и в "Больших надеждах", увы, меня несколько угнетали длинные и подробные описания.

Если автор представляет объемную книгу, значит, он решил поведать действительно очень важное.
Эта книга стала новым открытием в просвещенный мир, но уже со знаком минус. Если русские классики писали о возвышенных и благородных деятелях, то Теккерей показывает изнанку внутреннего человеческого Я. Показывает, на какую гадость способен человек ради услаждения себе.
В книге нет главных героев, но каждый из них значим. Теккерей создал биполярный мир в романе: на одном полюсе он расположил ищущих место под солнцем благодаря шарму и обаянию (Шарп, Осборн, Джоз Седли), а на другом - тех, для которых важно сохранить то, чем наградила их жизнь (Эмили, Родон, Доббин). Такой жизненный баланс, когда ненасытным достается лакомый кусочек, а голодающим не хватает и крох, бывает не всегда, и роман хорошо это описывает, - тщеславие и гордость побеждаются падением с высоты, а кротость и смирение награждаются лавровым венцом.
А если хорошенько подумать, то и на современном этапе происходит то же самое.

Как мне кажется, если во время чтения тебя сопровождают внутренние диалоги, ты представляешь себя на месте героя, кого-то ненавидишь, кого-то жалеешь, кем-то восхищаешься, а кого-то презираешь - это верный признак хорошего произведения. Так вот, "Ярмарка тщеславия" - хорошее произведение. Герои интересные, с ярко выраженными чертами характера. Но ни про одного из них нельзя сказать, положительный он герой или отрицательный, отношение к героям меняется по ходу повествования. Словом, все максимально приближено к реальности.

Каждая строчка этой книги высмеивает человеческие пороки: тщеславие, зависть, алчность, глупость, жадность... Автор словно берет своего читателя за руку и проводит по самым злачным, алчным либо опустошенным морально местам. Если честно, порою становилось жутко и грустно, казалось, что в людях не осталось ничего хорошего, все либо глупы и слепы, либо невыносимо лицемерны и алчны.

В романе две основные сюжетные линии, от которых происходят всевозможные ответвления.
Первая линия - история Эмилии Седли, доброй и скромной девушки, которую портит лишь ее наивность и, временами, глупость. Не знаю почему, но ее я сразу немного невзлюбила. Наверное, это потому, что мы с ней немного похожи: та же наивность, вера во все хорошее (даже если его там и в помине нет), чересчур открытое сердце и безумная восприимчивость ко всему, что слышишь. Эти качества считаю показателями слабости, и активно пытаюсь от них избавиться, чего искренне желала и Эмилии все то время, пока читала про ее действия и бездействия. И искренне радовалась за нее, когда первые шаги в сторону от них увенчались успехом!

Вторая линия - история Бекки Шарп. Вот ведь шустрая какая! С нее можно брать пример того, как следует добиваться поставленных целей! Нет, конечно же, не в плане лицемерия, лести, умения врать не стесняясь и шагать по головам. Уважения заслуживает ее умение добиваться своего, не теряться никогда и смотреть только вперед. Вот это целеустремленность! Но одновременно с восхищением, она вызывает жгучую ненависть! Сколько судеб она покалечила, как много событий пошло не так, как должно было пойти... Как героиня, она намного интереснее Эмилии: бойкая, яркая, сильная женщина, которая привыкла во всем рассчитывать только на себя. Это же здорово!

Что касается побочных линий, то их здесь много: тут и ублажение богатой родственницы,на скорую смерть которой надеются все претенденты на большое наследство, не забывая при этом ругаться между собой, конечно же; предательство, разбитые надежды... И как лихо все это сплетается в единый змеиный клубок, ярмарку тщеславия, на которой правят бал богатство и статус в обществе.

За два прошедших столетия на Ярмарке Тщеславия сменилось немало поколений, сменились декорации, время, но ценности остались неизменны. Да, сейчас они приобрели немного другую форму, на смену изысканным кружевам и роскошным экипажам пришли брендовая одежда и дорогие автомобили, место титулов и должностей заняли деньги и связи. Современные Бекки Шарп теперь смотрят на нас из инстаграмма, надув губки перед зеркалом и откячив зад. Простодушные рогоносцы Родоны не хотят видеть ничего, что происходит за пределами экранов телевизоров, а Эмилии все так же занимаются никому не нужным самопожертвованием и самобичеванием во имя какой-то совершенно непонятной, но великой, с их точки зрения, цели. Скромняги Доббины так же долговязы и нерешительны, страдают от собственной застенчивости, а Джозефы уходят в дела с головой, лишь бы не попасть под каблук какой-нибудь решительной дамочки.
Представление на Ярмарке идет полным ходом. Почтенным читателям остается лишь наслаждаться поворотами сюжета и выбирать наиболее подходящее для себя амплуа. Следует только пожелать нам всем удачи и предостеречь от ошибок, в большом количестве допущенных нашими предшественниками.

Лучше, чем сказал о своей книге автор в предисловии к первому изданию в 1848 году, ничего не скажешь. "Чувство глубокой грусти охватывает Кукольника, когда он сидит на подмостках и смотрит на Ярмарку, гомонящую вокруг. Здесь едят и пьют без всякой меры, влюбляются и изменяют, кто плачет, а кто радуется; здесь курят, плутуют, дерутся и пляшут под пиликанье скрипки; здесь шатаются буяны и забияка, повесы подмигивают проходящим, женщинам, жулье шныряет по карманам, полицейские глядят в оба, шарлатаны (не мы, а другие, - чума их задави) бойко зазывают публику; деревенские олухи таращатся, на мишурные наряды танцовщиц и на жалких, густо нарумяненных старикашек-клоунов, между тем как ловкие воришки, подкравшись сзади, очищают карманы зевак. Да, вот она, Ярмарка Тщеславия; место нельзя сказать чтобы, назидательное, да ж не слишком небелое, несмотря на царящий вокруг шум и гам. А посмотрите вы на лица комедиантов и шутов, когда они не заняты делам и Том-дурак, смыв со щек краску, садится полдничать со своей женой и маленьким глупышкой Джеком, укрывшись, за серой холстиной. Но скоро занавес поднимут, и вот уже Том опять кувыркается через голову и орет во всю глотку: "Наше вам почтение!"
Человек, склонный к раздумью, случись ему бродить по такому гульбищу, не будет, я полагаю, чересчур удручен ни своим, ни чужим весельем. Какой-нибудь смешной или трогательный эпизод, быть может, умилит его или позабавит: румяный мальчуган, заглядевшийся на лоток с пряниками; хорошенькая плутовка, краснеющая от любезностей своего кавалера, который выбирает ей ярмарочный подарок; или Том-дурак - прикорнувший позади фургона бедняга сосет обглоданную кость в кругу своей семьи, которая кормится его скоморошеством. Но все же общее впечатление скорее грустное, чем веселое. И, вернувшись домой, вы садитесь, все еще погруженный в глубокие думы, не чуждые сострадания к человеку, и беретесь за книгу или за прерванное дело".
Эту книгу нельзя читать без улыбки, приправленной грустью.

Надо сказать, что Теккерей настолько поразил мое скромное читательское воображение мастерством слога, масштабностью повествования и тонким юмором, щедро рассыпанным по страницам этого поистине блестящего произведения, что я устыдилась того, что до сих пор ничего у этого автора не читала. «Ярмарка тщеславия» явилась для меня открытием.

Бесконечная ирония в бытописании человеческих нравов – вот что, пожалуй, понравилось мне в романе больше всего. Жадность, зависть, лицемерие – все эти пороки поданы автором мягко, «по-домашнему», и от этого они выглядят настолько реалистично, что становится жутко. Частенько автор аппелирует к читателю, как будто говоря: «А вы сами, милый друг, не без греха?» Теккерей не изобличает, не ловит на месте преступления и не призывает на головы своих персонажей небесную кару – жизнь все равно расставит все по своим местам. Он не прокрадывается на цыпочках в прелестную квартирку Бекки Шарп (за которую она в очередной раз не заплатила, но это ничего страшного, со всяким бывает), чтобы застать там лорда Стайна или еще какого-нибудь не менее важного сановника, а потом заклеймить Бекки Шарп как падшую женщину – потому что ее заклеймят и без него. Он не так уж сильно осуждает Джорджа Осборна, когда этот самовлюбленный нарцисс покупает себе новую булавку для галстука вместо того, чтобы сделать подарок невесте. Как можно было удержаться, ведь булавка так хороша! Этим приемом автор провоцирует читателя на то, чтобы давать собственные оценки героям. А это, согласитесь, вдвойне полезнее.

Роман невероятно уютный и даже жизнелюбивый. Теккерей с удовольствием описывает жизнь всех этих людей и людишек Англии первой половины XIX века, он со знанием дела толкается в раззолоченных бальных залах знатных лордов и важно отдает визиты в домах добропорядочных семейств биржевых маклеров или вчерашних торговцев черносливом. Он любит людей, но не идеализирует их. Помимо главных его персонажей – нескольких особенно тщательно раскрашенных кукол – в его запасе есть куколки поменьше – это бесчисленные графы и графини, мистеры и миссис, а также мисс (есть среди них и читатель), у которых нет реплик и даже, бывает, нет имен, но они составляют разноголосую толпу, ту самую ярмарку, о которой пишет автор. Тщетные ожидания и надежды, преходящая слава и суета сует – вот что занимет эту шумящую толпу. Так было и так будет. Но прочитав «Ярмарку тщеславия», впору задержаться на минуту и подумать – и это все, чем мы живем?

Кстати, экранизации «Ярмарки тщеславия» грешат тем, что не обращают внимания на эту людскую массу как шумный и блестящий фон, служащий задником для действий главных персонажей. Фильмы лишь описывают события в жизни героев в хронологическом (иногда и не совсем) порядке. От этого впечатление смазывается. Роман-то не столько о личности (тем более о личности, преодолевающей обстоятельства – как на первый взгляд может показаться в истории с Бекки Шарп), сколько об устройстве человеческого общества. И вряд ли он когда-нибудь устареет.