Малое собрание сочинений

Я не знаю как это оценить. Я вообще не понимаю своего отношения к этому. Если Кафка действительно так гениален, как говорят одни, то кто я чтобы как то оценивать его произведения?
Если Кафка на самом деле был просто на просто болен на всю свою голову, и все что он пишет это плод его воспаленной психики, как считают другие, то какой смысл тратить вообще время на чтение?
Вообще тут одно из двух или Кафка совсем не мой писатель, либо я просто до него не доросла.
Если говорить конкретно о книге, то мне кажется нет такого человека, кто не знал бы сюжета "Превращения". Герой просыпается с утрица пораньше и понимает, что никакой он ни коммивояжер, а насекомое, ну и дальше по списку все вытекающие из этого последствия. Как это воспринимает семья, как это воспринимает он, и чем все это закончилось. Самое любопытное, что данное явление ни у кого никакой паники не вызывает (а и правда банально и обыденно, уснул человек, проснулся тараканом каким то).
На происходящее можно посмотреть с разных сторон.

• Это полный бред, который не подлежит никакому объяснению, написанный человеком болезненно воспринимающием реальность.
• Это гротеск, понять который может человек с тонким, почти прозрачным чувством юмора. Если смотреть с этой точки зрения, то мне рассказ этот чем-то отдаленно напомнил Гоголевский "Нос". Там Ковалев просыпается без носа и целый день носиться по Питеру в его поисках. Так же возникают вопросы не сон ли это все? Ни свихнулся ли просто на просто герой или, почему бы и нет, сам автор? Но разница лишь в том, что у Гоголя Ковалев никак не может смириться с этой ситуацией, а у Кафки Замза и вся его семья, хоть и не довольны происходящем, но принимают все как данное.
• Можно воспринимать это как метафору.
• Сколько таких людей жизнь которых равнасильна жизни насекомого, где повседневная рутина сжирает их не оставляя никакой надежды.
• Или опять же люди, которые другие, по другому мыслят, смотрят другие фильмы, читают другие книги, а их близкие вместо того, чтобы понять, или просто принять их такими какие они есть, пытаются переделать их под свои собственные стандарты, губя их этим.
• Ну или люди с физическим недугом или изъяном, выхаживать которых у некоторых не хватает сил или терпения. И уход которых лишь только облегчает жизнь близких расковывая их оковы и дает зелёный свет на продолжение своей собственной жизни, жизни для себя.

  Наверное, гениальность автора заключается в том, что как ни крути, а его произведения оставляют след. Чем больше думаю о "Превращении", тем больше понимаю, что вот-вот и у меня у самой начнется депрессия, на тему того, что жизнь безысходна. Может быть на самом деле, я просто боюсь произведений Кафки и его самого, боюсь что засядет глубоко во мне и не отмоешься. А мне так хочется продолжать верить что жизнь прекрасна!

...Я выжила.

Как я сумела с n-ной попытки дочитать роман.

Тут всё просто. Во-первых, «Замок» есть в волшебном стокнижном списке, а, значит, моё сознание получило сигнал о неминуемой встрече с Кафкой.

Во-вторых, год назад я писала рецензию на роман Германа Канабеева Герман Канабеев - Башня и неожиданно для самой себя вспомнила «Замок» — и даже осмелилась сравнивать оба романа как антиподы. Осмысленность происходящего в «Башне» — в противовес беспощадной кафкианской бессмысленности. Ну я борзая, конечно, но сейчас, прочитав «Замок», думаю, что в какой-то степени я права (удобное словосочетание «в какой-то степени», правда? Это когда ты в себе вроде и уверен, но... ).

Ну а в-третьих, на меня откуда-то напрыгнула цитата Кафки про книги:

И я решила – почему бы и не знак, что пора ввязаться в нечто тягучее, уничтожающее, непосильное, особенно когда только что выкарабкалась из депрессивного Маркеса, а вокруг июль с плюс тридцать один, плавится мозг и асфальт? Кафка — наш лучший выбор!

Теперь, когда я достаточно поёрничала, серьёзно.

Это гениально.

В этой вырванной из контекста цитате содержится, на самом деле, один из ключей к реальности «Замка». Я вернусь к нему позже.

У книги обманчиво низкий порог входа.

Если посмотреть на первую страницу романа, прочитать название главы «Прибытие» и первую фразу "К. прибыл поздно вечером», кажется, что текст польётся легко, и сюжет будет прост и понятен — и так действительно происходит в течение какого-то времени. Ну, прибывает в деревню при Замке землемер, по каким-то причинам автор не именует его полным именем — что тут такого?

Погружение в абсурд происходит попозже и настолько исподволь, что впору привести знаменитую метафору про сварившуюся лягушку, которая не заметила вовремя, как нагревается вода. Я была лягушкой строптивой — в детстве семь раз выпрыгивала из романа, отряхивалась и шла жить нормальную жизнь.

Сейчас читала (и дочитала) не просто с холодным исследовательским настроем — с восторгом.

Сюжет предельно прост, и большинство его знают: К. пытается разобраться в должностных инструкциях и вписать себя в деревенский уклад. Он стремится в Замок к непосредственному начальству, чтобы раз и навсегда расставить все точки над i. Вот только Замок останется для героя (и для читателя) недосягаемым.

Роман называют гениальным изображением бюрократичекой машины — огромной, бессмысленной и местами, да, беспощадной.

Кафка создал конструкцию, уничтожающую смысл повседневного существования К. Каждое новое событие в романе выглядит вроде бы обусловленным, но во всём кроется дьявольская случайность, которая нивелирует любые попытки героя упорядочить в своей жизни хоть что-либо. А если нет упорядоченности, если всем правит хаос (см. цитату), значит, и мнение о событиях можно составить какое угодно, и дать оценку любым (любым!) событиям или явлениям в этом романе тоже можно абсолютно случайно. Здесь нет нравственного/безнравственного, вкусного/невкусного; здесь почти каждая читательская надежда не оправдана, за каждым поворотом скрывается... ещё поворот, а каждый персонаж то и дело поворачивается к герою (и читателю) одной из множества граней — и это снова добавляет в и без того нерешаемое уравнение новые вводные.

Сама не ожидала, что получу от феерии абсурда такое колоссальное удовольствие. Да, читать эту книгу предельно тяжело человеку с нормальным устройством мозга (мозг стремится к упорядоченности). Читать её можно на сверхусилии воли, но в какой-то момент ловишь дзен (я поймала) — как с голографической картиной, проступающей из мельтешения точек. Как можно взять абсурд, выкрутить на максимум, приручить, обернуть в слова и преподнести в готовом виде читателю?

Кафка сумел.

Остроты ощущений добавило моё незнание о том, что «Замок» — незаконченный роман. Я перевернула очередную страницу и увидела фразу «на этом месте рукопись обрывается...»

Но у меня не возникло ни малейшего сомнения, что иначе быть не могло.

Довольно таки необычно читать философские размышления обычной собаки о жизни.
В прочем, это не совсем обычная собака. Ведь она размышляет о таких вещах, до которых другим псам нет дела. Они сторонится соплеменника, который задаётся такими глупыми вопросами - откуда появляется еда, как правильно себя вести, чтобы получить больше еды и для чего это надо. Почему одни собаки танцуют на двух лапах, а другие даже не слышат "божественную" музыку. Вопросов много, а ответов нигде не найти и остаётся только одно блуждать в одиноком неведении.
Это Кафка - очень глубокий, не всегда понятный, но всё равно очень интересный.

"Процесс" – одно из самых тягостных чтений моего 2021 года, если не самое тягостное. Хочется и рыдать от того, насколько безнадёжный мир в нём описан, и смеяться от того, насколько этот мир до абсурда правдив. Кафке удалось ухватить самую суть бюрократического сюра, ярко подсветив его в кривом зеркале своего романа.

Старший управляющий крупного банка Йозеф К. арестован в свой 30-й день рождения. Дамокловым мечом висит над ним обвинение, сути которого он даже не знает. Он беззащитен перед судебной машиной, которая уже запустила процесс на всех своих уровнях, лишь удосужив поставить его перед фактом.

За преступление, которое никому не известно, Йозеф К. обречён перед лицом власти, законы которой ему не ведомы. Нелепые, неповоротливые, всеобъемлющие жернова медленно, но неотвратимо готовят ему приговор. Реальность обвиняемых настолько ирреалистична, что в неё перестают вписываться бытовые моменты. Кафка, сочетая несочетаемое, создаёт на страницах невероятно реалистичный абсурд. В нём судебная канцелярия расположена на чердаке (и правда, где же ещё ей быть?), и в спёртом воздухе нет ни проблеска надежды. Здесь суд непубличен, лестницы к нему бесконечны, защиту терпят, а полное оправдание невозможно. Можно лишь, с большим трудом и со связями, добиться мнимого и жить под гнётом самовозобновляемого процесса или максимально постараться затянуть волокиту, не давая делу уйти в высшие инстанции. Здесь о процессе, над тобой нависшем, знают все, даже самые случайные люди, а с судебной машиной оказываются связаны знакомые из других сфер.

В "Процессе" невозможно душно, и, читая его, беспрестанно думаешь о бессмысленности и одновременно о необходимости сопротивления. Даже когда нет ни одной причины так поступать, а может, в подобной ситуации необходимость сопротивления даже острее, насущнее. Ведь кто знает, может, страшная и пугающая сила власти питается, подобно дементору, единственно самим страхом человека перед ней? И, может, сказочная Алиса, отказавшись верить, оказалась мудрее всех.

Тот же Камю истолковал «Замок» как «индивидуальный путь души в поисках благодати, путь человека, который вопрошает предметы этого мира о тайне тайн, а в женщинах ищет проявлений дремлющего в них бога».

Лично у меня возникло 3 толкования:

1) Замок - это Бог/рай. Неприступный, величественный, возвышенный (как буквально (Замок стоит на горе), так и фигурально), всемогущий. Чтобы попасть туда, надо очень постараться и заслужить это.
2) Замок - это мечта/жизненная цель. Пока идешь к мечте (к Замку), тонешь в ежедневных дрязгах, мелочах жизни, любишь и ненавидишь, теряешь и находишь. Далеко не факт, что ты когда-нибудь достигнешь цели.
(прим.ред.: толкования 1) и 2) весьма схожи и допустимо их слияние в одно)
3) Роман писался экспромтом. Говорят, так работали сценаристы сериала «Остаться в живых» - они исчерпали весь сюжет и придумывали продолжение по ходу дела. Я и сам пробовал такую технику при написании рассказов: не имея никакого плана в голове, писал от абзаца к абзацу, сохраняя логику повествования. Если исходить из этого толкования, Кафка сам не знал, каким выйдет его роман.
(прим.ред.: толкование 3) наиболее спорно и наименее правдоподобно из всех трёх)

Полагаю, что у каждого читателя (Камю прав) имеется личное толкование «Замка», но в чём, мне кажется, должны сойтись все мы, так это в том, что у Кафки необыкновенный стиль. Да, абзац на 8 страниц, да, рассусоливания о бюрократических препонах, но читается это на удивление легко, плавно и быстро! Вот уж не думал, что математически точный немецкий может быть не механическим и канцелярским, а выверенным, проникающим в самую суть событий и, скажу даже, красивым языком.

В сухом остатке: минус за абсурдность и запутанность, плюс за непредсказуемость и пищу для размышлений.

Когда в следующий раз захотите сказать мужу, сестре, матери или другу «Ты меня не понимаешь», задумайтесь о Франце Кафке, и вы поймёте, что ваши заботы мелки и незначительны - Кафку никто не понимает вот уже почти сто лет.

Бедный Кафка. "Голый среди одетых", не умеющий и просто не способный нормально существовать, как писала о нём Милена Есенская, с которой у Кафки была интенсивная и страстная переписка.
Сомневаясь во всех и прежде всего в себе, не ожидая от мира ничего хорошего и так и не добившись хоть какого-то признания, он прожил жизнь беспросветно несчастную и полную раздумий. Его произведения вобрали в себя всё его недоверие к миру и окружающим, неуверенность в завтрашнем дне и подозрения относительно бестолковости человеческого существования.
От его историй хочется выть от безысходности и прятаться за чем-то спасительным. И "Превращение" работает в том же направлении, проявляя именно те опасения, что больше всего волнуют отдельно взятого читателя.

"Проснувшись однажды утром после беспокойного сна, Грегор Замза обнаружил, что он у себя в постели превратился в страшное насекомое".
Что дальше? Этот сюжет для каждого обрастает собственными неприятными подробностями.
Одного читателя больше всего напугает беспомощность героя перед внезапно свалившимся обстоятельствами (как и почему обычный коммивояжер вдруг превратился в непонятного жука и как ему теперь из этого выкручиваться?).
Другой впечатлится трудностями изменившегося бытия - многоногий Замза будет с трудом сползать с дивана, ломать лапки в попытке открыть дверь, менять вкусовые и двигательные пристрастия.
Третий, возможно, прослезится от того, что гадкое с виду насекомое сумело сохранить человечность там, где это оказалось не под силу людям.
А мне самой страшной в рассказе показалась перемена отношения родственников

Триггеры у каждого свои. Но экзистенциальные страхи во многом одинаковые.
И Кафка - тот самый писатель, который способен вывернуть тебя наизнанку, чтобы до них докопаться.

Приятного вам шелеста страниц!

Возможно, для должного понимания этой книги мне следовало заболеть. Вполне вероятно, что при температуре около 38, когда весь мир огромными глыбами наплывает на тебя, а затем медленно уходит прочь, открывается истинный смысл и неповторимая прелесть романа.
Или мне следовало напиться. Скажем, водочки. Нет, водочка слишком «по-нашенски», по-русски. От водки душа на распашку и ноги в пляс. Тут нужно что-то более утонченное. Вино? Возможно, но что-то не то. Абсент! Да! Зеленая фея как нельзя лучше подошла бы здесь, уничтожив в мозгу все относительные и объективные понятия, создав уникальное ощущение на грани миров и времен. Именно в таком состоянии это произведение произвело бы фурор в моей под завязку набитой надрывными криками Кобейна, ироничными фразами Коупленда и нелепыми мечтами о море голове.
Или же нужно было запереться в квартире, отключить телефон и интернет, никуда не ходить, никого не впускать. С недельку подпитывать свой уже изрядно проголодавшийся организм фильмами типа «Пи», «Уродцы» и всеми без исключения картинами Линча, попробовать утонуть в ванной, наполненной холодной водой, содрать обои ногтями больших пальцев… И только затем, дойдя до абсолютного исступления, взяться за книгу.
Заболеть мне не случилось. Напиться не хочется, спортивный режим да и вообще. Запереться дома тоже пока не вариант, до отпуска еще долго. Поэтому «Процесс» остался непонятым мною.
Абсурд и сюрреализм явно не то, за что я ценю книги.
Прости, Франц, я старалась, честно, много раз. Но мы слишком разные, чтобы понять друг друга.

Однажды утром в спальню к Йозефу К. заявляются трое с пренеприятнейшим известием. Йозеф К. узнает, что над ним начался судебный процесс. Это, собственно, единственное, что ему говорят. И более никаких подробностей, никаких объяснений причин. Процесс идёт, но вы, мол, пока живите-поживайте себе дальше: ходите на работу, кофе пейте, а когда нужно будет, вам сообщат, чем дело кончилось. И вот бедный Йозеф К., пытаясь разобраться, как же ему выпутаться из этой судебной истории, оказывается в бюрократическом лабиринте, где начинаются его блуждания по тесным чердакам-узким коридорам-душным кабинетикам-залам суда, заполненными любопытствующей толпой…

Так за что же осужден Йозеф К.? Стоп, ребята, это ведь не классический детектив, где непременно нужно знать кто, кого и за что. Это абсурдистский роман. Здесь никто. Ничего. Никому. Не должен объяснять. И с чего вы решили, что вина вменяется человеку только за совершение чего-то дурного, плохого, ужасного? Что сделали сотни тысяч сожженных, убитых в гитлеровских концлагерях евреев, славян, цыган? В чём были виновны сотни тысяч советских интеллектуалов, учёных, простых мужчин и женщин, которых по щелчку пальца шизоидного маньяка Сталина, отправляли в ссылки, загоняли в гулаги?
Вот и Йозеф К. не стремится выяснить, в чём же именно его обвиняют. В кафкианском мире абсурд - непреложная данность. С ней никто не спорит. Ни один нормальный человек. Здесь нет причин, лишь последствия. И наш добрый малый просто хочет выпутаться из этих последствий, т.е. как можно скорее и с минимальным ущербом для себя закончить судебный процесс. И он выпутается, на загородном пустыре, когда свершится приговор - и ему вскроют глотку...

В абсурдистском мире, созданным Кафкой, а позднее и в словно скопированных с него тоталитарных системах, «задушивших» Европу и Россию, Власть вменяет в вину человеку сам факт его существования, его присутствия на земле. Преступление Йозефа К., как и миллионов несчастных, убитых кровожадным дуэтом Сталин-Гитлер, лишь в том, что он родился на свет.

На рубеже XIX-XX вв., после «смерти бога», традиционная парадигма человеческого бытия рушится, онтологическая ось «Бог – Человек»/ Трансцендентное – Земное» ломается. Таким образом, христианский первородный грех трансформируется в понятие экзистенциальной вины. На человеке больше не лежит бремя первородного греха, но теперь оковы вины обездвиживают его. Вина человека априорна, она не требует доказательств: ты существуешь – значит, ты виновен! Презумпция невиновности отсутствует, потому (судебный) процесс становится формальностью, юридической профанацией. Процесс проходит ради процесса, а не для выяснения истины.

Таким образом, вся жизнь человека превращается в один судебный процесс - от колыбели до гроба. И двери его гроба могут приветственно распахнуться в любой момент. Как в случае с Йозефом К.
Неприятные слова. Это кажется жестоким, несправедливым. Но, подождите, разве вы, большой и сильный человек, прежде чем раздавить вошь, сообщаете ей – за что вы её сейчас убьёте? Думаю, если вы обладаете хотя бы одной рабочей извилиной, то нет. Вы убиваете вошь, потому что она вошь - за то, чем она является. Так почему Власть имущие не могут поступать точно так же с Йозефами К., которые для них не что иное, как вши, блуждающие по бюрократическому лабиринту; маленькие винтики в гигантской машине государства. Причём, заменяемые винтики.

...Однажды вас отведут загород. И там, на пустыре, вам перережут горло. Просто за то, что вы есть. За то, что вы родились на этот свет. За то, что вы такой. И никому – слышите? – никому не будет до этого дела во всей вселенной! Найдётся ли хотя бы один кретин, который будет переживать из-за очередной раздавленной вши?

В мире все есть процессы, и Процесс сам по себе не исключение. Конечно, люди немудрые и малотерпеливые предпочитают Процессу Результат, но мы-то ведь с вами не маленькие и понимаем, что так на свете не бывает. Надо научиться наслаждаться Процессом, жить Процессом, не терять ни минуты вне Процесса - только тогда можно будет почувствовать суть вещей. Результат, скорее всего, и вовсе недостижим, он лишь иллюзия, тогда как Процесс реален и наверняка. Даже более того, вряд ли для каждого из нас есть что-то реальнее собственного Процесса, хотя те высокие палаты, где он рождается, набирает силу и развивается, абсолютно недоступны. Ты потенциально мог оступиться, сам не зная где, не отдавая себе отчета, не зафиксировав этого факта, ошибившись. И теперь ты - враг. Враг кому? Суду? Обществу? Самому себе? Ответ неизвестен. Сказать нечто в духе "ты должен решить для себя сам" было бы глупейшим и наивнейшим софизмом. Существует ли в десятичной записи числа π последовательность 0123456789? Ответа здесь нет, если только невероятным везением он не окажется преподнесен как данность. Но люди, как правило, практичны, и не верят в такое невероятное везение (и правильно, заметим, делают). Их судьба - быть один на один с неизвестностью. На чашах весов Фемиды вовсе не хорошие и дурные поступки, а Неизвестность и Неотвратимость. Фемида слепа, но превосходно чувствует запах страха, бросаясь в погоню, отчего ее весы приходят в неистовое колебание. Стоит лишь сказать себе: "На мне нет никакой вины," - как за тобой немедленно явятся. Есть явления, от которых невозможно скрыться, и главнейшее среди них - суд неправедный; суд нелепый, суд абсурдный и случайный, который есть весь подводное течение и ничего на поверхности. И забавной внешности ушастенький писатель Франц Кафка напоминает всем нам об этом сквозь листы бумаги и толщу времени. Потому что об этом нельзя забывать. Никогда.