
Ваша оценкаРецензии
Аноним26 февраля 2025 г.О несчастье люди рассказывают ночи напролет
Читать далееПронзительный роман Ремарка о жизни эмигрантов из Европы в Нью-Йорке в период Второй мировой войны. Казалось бы самое страшное в их жизни уже позади: война, гестапо, лагеря, жизнь в постоянном страхе, казалось бы теперь они там, куда так сильно стремились, на райской американской земле, в одном из лучших городов мира, где возможно все, где можно начать жизнь с нуля и достичь успеха. Но эти люди надломлены, они потеряли корни и пока не обрели новые и поэтому метафора в названии как нельзя точно отражает их внутреннее состояние - в этом раю они всего лишь тени.
Несмотря на то, что у главного героя вроде бы все складывается на новом месте: он находит работу по душе, довольно хорошо оплачиваемую, находит любовь и друзей, но это не приносит ему счастья. В связи с этим возникает вопрос, а смогут ли они, после того что пережили, помня о тех, кто остался умирать в лагерях, вновь обрести счастье.
Роман грустный, хоть автор и попытался разбавить его забавными моментами, и к сожалению не потерял актуальности и в наши дни.
11584
Аноним28 ноября 2024 г.Когда мир оказывается хуже войны
Читать далееА вот кому стекла пожевать? Битого- пребитого, грустного- прегрустного, гораздо грустнее, чем "На западном фронте без перемен", хотя западный фронт давно уже позади.
А оказалось, что мир к которому все так стремились, гораздо сложнее и лживее, чем война. И никому в нем ты, вчерашний солдатик, не нужен. Живи себе как знаешь, корми своих демонов, которые все никак не заткнутся, гони призраков тех, кто уже не вернется, беги к фронтовым товарищам, которые так же как и ты, не знают куда себя деть.
Это на войне было все просто и понятно- "туда беги, вон там враги", а тут то что делать? Улицы заполонили ура-патриоты, которые, конечно, понятия не имеют, как там было в окопах, зато точно знают что перемирие заключили позорно и рано, вот еще бы месяц и отжали бы вообще все. Революционеры требуют "все взять и поделить" и видят в тебе врага. Цены на все растут как на дрожжах и уже скоро станет нечего есть. За это, что ли, воевали? А за что тогда? И кому все это было нужно? Что вообще сейчас настоящее и взаправду?
Так много вопросов и так мало ответов. Так горько, что читать залпом сложно. Но нужно, оно точно того стоит.
11294
Аноним25 октября 2023 г.Почему убийство может в одних случаях быть исполнением долга, а в других - преступлением?
Читать далееИскреннее, вдумчивое и глубокое размышление вернувшегося с войны человека, сопровождающее размеренный рассказ о возвращении к мирной жизни и описание тех сложностей, с которыми вернувшиеся солдаты сталкиваются здесь ежечасно.
После четырёх лет непрекращающихся военных действий, возмужав и из мечтательных мальчишек превратившись в прагматичных, решительных и сильных мужчин, ребята возвращаются в прежнюю жизнь, которая после нескончаемых ужасов войны больше невозможно воспринимать так, как раньше. Научившись решительно и без лишних раздумий действовать в самых сложных ситуациях, принимать на себя ответственность за собственные решения и отвечать за последствия, солдаты также научились видеть глубинную суть вещей и ценить самые простые, но такие важные вещи - честность, дружбу, военное братство, сытость и тепло. Ушедшие на войну за идею, они, возвратившись, поняли настоящую цену дешёвым лозунгам и призывам, дутому геройству и бессмысленной бойне. Привыкшие к близкому дыханию смерти, но не зачерствевшие сердцем, они изо всех сил пытаются вернуть прежних себя, цепляются за былые знакомства и увлечения, ставшие теперь такими блеклыми и более не задевающими за живое.
После бесконечных чудовищных битв, требующих сосредоточения всех сил, эмоций и воли, обыденная мирная жизнь стала казаться такой мелочной, пустой и безрадостной. Некогда близкие люди предстают копошащимися в собственных незначительных заботах чужаками, неспособными понять истинную ценность человеческой жизни, цепляющимися за социальные связи, статус и прочую шелуху, забывая о главном.
Существующий здесь мир кажется нам маленьким, смешным и нелепым, и мы не можем свыкнуться с мыслью, что всё то, что мы пережили на фронте было только для того, чтобы возвратиться в этот липкий мирок погони за карьерой, за деньгами, мирок чванства, предрассудков и желания что-нибудь значить.
На фоне этого беспросветного одиночества прежние братья по оружию кажутся единственным близким, знакомым пристанищем, но даже они, вновь облачившись в штатское, испытывают отравляющее влияние этого липкого мира и начинают вновь отгораживаться друг от друга, прячась за социальным статусом и положением в обществе.
Военные организации, вопреки ожиданиям, пропитаны этим смрадом ничуть не меньше. И куда бы ни упал вздор рассказчика, он везде находит лишь горькое разочарование и остаётся один на один с собственным одиночеством.
Книга до того хорошо и проникновенно иллюстрирует мироощущение послевоенного «потерянного поколения», передавая как отрешённую оглушённость происходящим, так и вдумчивую, глубоко понимающую и бессильную муку, желание найти спокойное пристанище и неспособность это сделать, разочарованность в каждом из идолов и отсутствие какой-либо внешней опоры. Несмотря на то, что читатель придерживается более позитивного взгляда на мир, данное произведение помогло впервые понять мироощущение начала двадцатого века и заставила ещё больше ценить всё, что есть в нашей жизни сейчас.
Человече, чего ради, собственного говоря, мы воевали?
11480
Аноним23 мая 2020 г.Читать далее«Обратный путь» или «Возвращение» — это своеобразное продолжение предыдущей книги Ремарка – «На западном фронте без перемен». В книге упоминаются второстепенные персонажи прошлого романа и кратко рассказывается о судьбе главных героев.
Продолжение вышло более глубоким, в нем не столько о страхе, сколько о потерянности. Каждое поколение на судьбу которого выпало испытание войной по возвращению не может найти себя в мире, хотя, казалось бы, еще недавно каждый готов был отдать что угодно лишь бы вернуться в свой понятный и любимый мир, вернуться домой.
В книге много персонажей, каждый из них по-своему адаптируется в новом, послевоенном мире. Но практически для всех он становиться не то чтобы чужим, а каким-то не настоящим. Бывшие солдаты понимают, что у них гораздо больше шансов найти общий язык с вчерашним противником, чем с теми, кто их встретил на гражданке. И тем, кто встречает своих солдат – матерям, сестрам, женам во многом не понятны вернувшиеся с войны, еще недавно такие знакомые люди. Они мало того, что возмужали и огрубели, они как будто изменились до не узнаваемости, другие привычки, другие взгляды. Вот так каждая война, кого не убивает того перемалывает.
Книга насыщенна деталями послевоенного быта, сразу видно, что автор все это пропустил через себя, прошел через все это, а потом написал. И получилось у него очень хорошо. В голове у читателя возникают яркие образы. Вот один солдат погибает от шальной пули уже после войны, возвращаясь домой, пережив 4 года ужасы настоящей войны погибнуть от пули своего же соотечественника. Таких, казалось бы, абсурдных, но в тоже время очень жизненных образов книге очень много.
Не помню кто придумал термин – «потерянное поколение», толи Гертруда Стайн толи Хемингуэй, но роман «Возвращение» как раз о них, о людях, которые уходя на войну были слишком молоды чтобы ценить и понимать жизнь, а вернувшись с войны стали не нужны не то чтобы своей стране, а порой даже своим родным. Те, кто вернулся, по большей части ничем не отличались от тех, кто остался на полях сражений. Да и закончилось ли это сражение? Там хоть было понятно где враг, а тут в мирное время, дома, подлый удар мог нанести кто угодно, и ты имел способа защититься, а тем более ответить на удар.
Про книгу можно долго рассуждать, у Ремарка получилась настоящая трагедия про вернувшихся/навернувшихся с войны.11454
Аноним20 сентября 2018 г."Мы метались и искали, мы ожесточались и покорно шли на все, мы прятались и подвергались нападению, мы блуждали и шли дальше, и всегда, что бы мы ни делали, мы чувствовали за собой тень, от которой мы спасались, Мы думали, что она гонится за нами, и не знали, что тащим ее за собой, что там, где мы, безмолвно присутствует и она, что она была не за нами, а внутри нас, в нас самих."Читать далееКнига, показывающая весь трагизм потерянного поколения.
Могли ли молодые солдаты, призванные на войну в 18 лет, прошедшие там через все круги ада и так отчаянно ожидающие ее окончания, представить, что когда мир наступит - они будут не в состоянии к нему адаптироваться?! Их ждал страшный парадокс - наступление мира сулило еще одну войну, только теперь с самими собой.Эти парни делают удивительное открытие - жизнь продолжается. Вот званый ужин, где напыщенные "верхи" разглагольствуют о войне, даже не представляя, что было в окопах. Вот школа, в которую внезапно приходится возвращаться, потому что выпускные экзамены не успели сдаться до отправки на фронт. Это странное возвращение, не школьников, а мужчин, калек в большинстве, - как физически: с протезами вместо рук и ног, с размытыми лицами, с незрячими глазами; так и морально. Вот жена, которая сама не понимает, как смогла изменить. Вот еще тысяча и одно изменение, которое повергает в шок.
Страшно представить такую адаптацию. Они не могли понять, в какой мир вернулись, не могли понять своего места в этом мире, не могли принять ту жизнь, которая их ждала. Кто-то это поборол, адаптировался, нашел опору, смысл. А кто-то - нет. В любом случае - это был их выбор.
"Я думал, что прощание – всегда конец. Ныне же я знаю: расти тоже значит прощаться. И расти нередко значит – покидать. А конца не существует."Ремарк пишет как всегда пронзительно. Каждая строчка чувствуется так остро, каждая глава вызывает бурю эмоций!
111,6K
Аноним3 апреля 2018 г.Читать далееРоман рассказывает о солдатах-товарищах, вернувшихся с фронтов Первой мировой войны. И вот они дома, в родном городе. Но чего-то им не хватает... Они не могут оправиться от войны, понимая то, что теперь сложно найти своё место в этом мире. Им тяжело приходится общение с людьми, ведь они за свою ещё короткую жизнь увидели очень много жестокости. И не всем удаётся смириться с новыми обстоятельствами, учитывая, что в стране назревает революция.
Первые покидают город, в котором провели, казалось бы, счастливые довоенные годы...
Вторые кончают свою жизнь самоубийством, понимая, что в мире нет места для них...
Третьи оказываются в тюрьме за убийство. хотя на войне были десятки таких поступков...
Четвёртые замыкаютя в себе...
И лишь пятые, самые сильные, находят силы победить все обстоятельства, направленные против них, и жить счастливой жизнью.112K
Аноним28 июня 2017 г.Читать далееВсе книги Ремарка – об одном и том же, но каждая бьет по-разному. Эта, например, наносит точный удар по вере в добро и человечество. Но обо всем по порядку.
Закончилась Первая мировая война, и разбитые немцы возвращаются с фронта. Они уходили на войну старшеклассниками и четыре года спустя, возмужав раньше времени, жаждут увидеть родные дома и семьи. Но радость первой встречи быстро проходит, и наши герои начинают замечать, что все изменилось. Люди говорят о совершенной фигне и переживают по несущественным мелочам. Они, что, не понимают, как должны быть счастливы, что война обошла их стороной? В свою очередь, близкие солдат тоже не понимают, почему парни так задумчивы и молчаливы, почему не участвуют в общих танцульках и не обсуждают соседкину свадьбу, это ж такое важное событие, она этого так ждала! И вот обе стороны недоумевают, что не так с их собеседниками?
Автор так все описывает, что никого нельзя упрекнуть, даже тупых гражданских сестер и матерей, которые просто не понимают, через что пришлось пройти солдатам – ведь в этом непонимании тоже нет их вины. И остается молча наблюдать, как люди, ждавшие встречи с друг другом, оказываются по разные стороны невидимых стен.
Нельзя упрекнуть даже тупых судей, которые обвиняют солдата в убийстве из ревности, на что он резонно отвечает: «Так за что вы меня судите, вы же мне на войне за то же самое награды давали?» А они такие: «Ну нет, это разные вещи!», а он такой: «Ну да, разные – ведь те люди лично мне ничего плохого не делали». Просто искреннее непонимание.
Но это бы еще полбеды.Ремарк вообще щедр на морали и нравоучения, благо они у него правильные и вызывают только нежные чувства. Так и здесь: он долго и со смаком рассуждает о том, что хоть бессмысленная война и поломала жизни молодых, все-таки не все правители такие глупые и ограниченные, о нет, не все! Все-таки нас, понимающих правду жизни и смысл мира, рассуждают герои, куда больше. И давайте же сожмем наши поломанные жизни в кулаки и пойдем строить новый мир, без войн и смертей. И на этой позитивной ноте заканчивается книжка, и хочется кричать – «А давайте!» Но с полки скромно машет ручкой учебник истории, в котором, как мы знаем, всего через несколько лет придет Гитлер и вместе со своими прихвостнями уничтожит одиннадцать миллионов человек. На фоне чего этот вот крик ремарковской души о мире и добре выглядит наивной сказочкой, которой никогда не сбыться...
11921
Аноним4 марта 2016 г.Нас просто предали. Говорилось: отечество, а в виду имелись захватнические планы алчной индустрии; говорилось: честь, а в виду имелась жажда власти и грызня среди горсточки тщеславных дипломатов и князей; говорилось: нация, а в виду имелся зуд деятельности у господ генералов, оставшихся не у дел.Читать далееПотерянное поколение. Потерянное, потому что непонятое, потому что преданное, покинутое всеми, забытое страной. Молодых мальчиков, прямо со школьной скамьи, кинули в окопы. Они шли туда с энтузиазмом, они верили тем, кто их посылал, они мечтали о подвигах. А обернулось это все дрессурой тупоголовых начальников, безумным страхом бомбежек, разодранными на части телами друзей и равнодушием тыловых чиновников, пытавшихся лишь сэкономить на них.
Когда матери прощались с сыновьями, провожая их на фронт, они не понимали, что прощаются с детьми навечно. Даже те, кто вернутся, будут уже неузнаваемыми, чужими, совсем другими людьми.
Тем, кому повезло, кто встретил сыновей живыми, и даже не инвалидами, еще не раз придется приглядываться к вернувшимся и стараться разглядеть в них знакомые с детства черты. Сын начал курить, сын резко выражается, что с ним такое? Почему он так изменился? Ведь он уже дома, ведь он вернулся, теперь все пойдет по-старому.
Для нее я всегда оставался ее ребенком, и тогда, когда был солдатом. Война представлялась ей сворой разъяренных хищников, угрожающих жизни ее сына. Но ей никогда не приходило в голову, что ее сын, за жизнь которого она так тревожилась, был таким же разъяренным хищником по отношению к сыновьям других матерей.
Я перевожу взгляд с ее рук на свои. Вот этими руками я в мае 1917 года заколол одного француза. Кровь его, тошнотворно горячая, стекала у меня по пальцам, а я все колол и колол, обезумев от страха и ярости. Меня вырвало потом, и всю ночь я проплакал. Только к утру Адольфу Бетке удалось меня успокоить. В тот день мне как раз исполнилось восемнадцать лет, и это была первая атака, в которой я участвовал.По-старому уже не будет никогда. И этого не сознает ни семья, ни общество. Они все еще пытаются сделать вид, что ничего не было, и вернуть мальчиков на их места. Посадить их за школьную парту, ведь они ушли на фронт не доучившись, опять начать воспитывать их, объяснять правила поведения. Только они у них теперь другие, совсем другие, те, которые помогали выжить.
Сотня молодых солдат, восемнадцать лейтенантов, тридцать фельдфебелей и унтер-офицеров собрались здесь и хотят снова вступить в жизнь. Каждый из них сумеет с наименьшими потерями провести сквозь артиллерийский огонь по трудной местности роту солдат; каждый из них, ни минуты не колеблясь, предпринял бы все, что следует, если бы ночью в его окопе раздался рев: «Идут!»; каждый из них закален несчетными немилосердными днями; каждый из них – настоящий солдат, не больше того и не меньше.
Но для мирной обстановки? Годимся ли мы для нее? Пригодны ли мы вообще на что-нибудь иное, кроме солдатчины?Теперь им, вернувшимся, предстоит найти свое место в этой жизни. А это тяжело, иногда кажется, что на фронте было легче. Там были приказы, там были друзья, там сразу было ясно, кто чего стоил. А теперь какой-то невзрачный тихоня, незаметный в окопах, надевал штатское пальто, брал тросточку и поглядывал на них, в их старых солдатских шинелях, свысока. Общество чествовало мертвых героев, но не хотело замечать живых. Они не вписывались в созданную легенду. Они должны были кричать, что были счастливы умереть за Родину, но почему-то они кричали совсем другое.
По полю, вплоть до лесной опушки, вьется железнодорожная насыпь. Здесь можно было бы построить хорошие блиндажи, глубокие и с бетонным перекрытием, думаю я, а потом Провести линию окопов с сапами и секретами влево… А по ту сторону поставить несколько пулеметов. Нет, всего только два туда, остальные надо разместить у опушки; тогда почти вся местность будет защищена перекрестным огнем. Тополи надо, конечно, срубить, чтобы они не служили ориентирами для неприятельской артиллерии… А за холмом установить несколько минометов. И пусть тогда попробуют сунуться…
Свистит паровоз. Я поднимаю глаза. Чем это я занимаюсь? Я пришел сюда, чтобы встретиться с любимыми уголками моей юности. А что я делаю? Провожу здесь линию окопов… Привычка, думаю я. Мы больше не видим природы, для нас существует только местность, местность, пригодная для атаки или обороны, старая мельница на холме – не мельница, а опорный пункт, лес – не лес, а артиллерийское прикрытие. Всюду, всюду это наваждение…Вот такое вот возвращение. Тело уже здесь, а голова еще там. Вчерашние мальчишки стали взрослыми за эти годы. Они многому научились. Но все, что они умеют, не нужно в мирной жизни. Здесь им придется начинать с нуля. Но с их заплечным багажом это не так-то просто.
В задумчивости, покуривая сигару, смотрю на отца. Я понимаю, что он мой отец, но сейчас передо мной просто славный пожилой человек, осторожный и педантичный, и его взгляды не значат для меня ровно ничего. Я легко могу вообразить себе его на фронте: за ним всегда нужен был бы глаз да глаз, и в унтер-офицеры его, конечно, никогда бы не произвели.1190
Аноним10 декабря 2013 г.Часть моей жизни была отдана делу разрушения, отдана ненависти, вражде, убийству. Но я остался жив. В одном этом уже задача и путь. Я хочу совершенствоваться и быть ко всему готовым. Я хочу, чтобы руки мои трудились и мысль не засыпала. Мне многого не надо. Я хочу всегда идти вперед, даже если иной раз и явилось бы желание остановиться. Надо многое восстановить и исправить, надо, не жалея сил, раскопать то, что было засыпано в годы пушек и пулеметов. Не всем быть пионерами, нужны и более слабые руки, нужны и малые силы. Среди них я буду искать свое место. Тогда мертвые замолчат, и прошлое не преследовать меня, а помогать мне будет.Читать далее
Очень, очень люблю Ремарка, но читать его нужно строго дозировано и мне, похоже, на ближайшее время хватит. Потому что каждая его книга - это боль за свое поколение, за ошибки, вольные и невольные; огромное сожаление по свой стране; безыскусный пересказ того, как себя чувствуют прошедшие через мясорубку и огонь. И все это в каждом втором предложении, в какой книге больше, в какой меньше - "Возвращение" же буквально кричит об этом.
В войне кайзера погнали участвовать всех: и совсем еще мальчиков, только со школьной скамьи, и сапожников, и учителей... Вчерашние мирные тихие обыватели научились выживать, убивать, есть что найдут, спать где придется, словом, выживать. И сейчас они вернулись домой. Кто-то без рук и глаз, кто-то лишь недавно похоронив самого близкого друга, кто-то внешне вполне уцелевший - но каждый не знает, куда ему приткнуться сейчас, в этой неожиданной мирной жизни. А их вдобавок заставляют дополучить образование (кто недоучился до войны), вести себя цивилизованно и "как-то устроиться". У кого-то получается, у кого-то не очень.
И хотя книга, как всегда у Ремарка, все же жизнеутверждающая, оставила гнетущее послевкусие, не до слез, но близко. Кому вообще нужны эти войны?1121
Аноним5 февраля 2013 г.Ремарк узнаваем в любой своей книге. но мне очень жаль, что из-за некоторых его цитат, творчество немца стало мейнстримом, а куски его романов безжалостно используются в "ванильных" текстах без упоминания авторства. ничтожные бездарности, не только ни в силе познать истинную суть его прозы, но даже ни в состоянии догадаться о гендере писателя. позор!
1184