Семья вурдалака

Мне понадобилось несколько дней, чтобы покрутить эту повесть у себя в голове в попытке понять, как я к ней отношусь. И не могу сказать, что я пришла к какому-то определенному выводу, но я попытаюсь хотя бы собрать свои мысли.

Эта небольшая готическая повесть начинается в разгар бала. Герой, Руневский, отводит свою даму на место, оглядывается и замечает у камина странного человека — молодого, но уже поседевшего. Этот человек так напряженно что-то разглядывает в толпе, что даже не замечает, что его фрак уже начал гореть. Руневскому любопытно, поэтому он подходит и заводит с незнакомцем разговор, и не разочаровывается — незнакомец видит в толпе упырей, и даже указывает на одного из них — пожилую даму, в этот самый момент мило разговаривающую со своей внучкой.

Так начинается история, увлекающая Руневского в настоящее мистическое приключение, которое постепенно все больше и больше убеждает его, что упыри могут быть реальностью. Конечно же, появляется и любовь, ведь во имя любви можно влезть в куда большие проблемы, чем без нее.

Что мне понравилось: понравился выдержанный красивый слог, действительно увлекающий в мистическую и тревожную историю. Здесь ни в чем нельзя быть уверенным, нельзя верить своим глазам и даже, возможно, автору, ведь он оставляет выбор правды за читателем: можно выбрать сугубо рациональный подход и разложить все происходящее по логичным полочкам, можно же напротив, углубиться в мистику и проклятья, а можно и вовсе остаться где-то посередине, с мнением «не все так однозначно».

Но, к сожалению, я взяла эту повесть со слишком уставшей головой, и пробиралась через нее весь вечер. Я постоянно возвращалась на несколько страниц назад, перечитывала, вновь возвращалась, вязла и путалась в мрачной философской зыбкости и размашистом сюжете. И поэтому после чтения со мной осталось не приятное послевкусие только что прочитанной книги, а еще сильнее обычного потяжелевшая голова и желание выпить таблетку от мигрени.

Поэтому я, во-первых, решила пока придерживаться позиции «не все так однозначно» не только в контексте сюжетного вопроса, но и в своем отношении к этой повести, а во-вторых, поставила себе зарубку перечитать ее через время с более подходящим настроем.

Вот не умею быть на даче и ничего не делать. А обстоятельства сложились так, что вчера (22 июля) нужно было обязательно там ночевать, да ещё и в компании супруги и 4-летнего внука. Ну, это всё присказка, а сказка в том, что забыл взять с собой на вечер книгу, а без книги — ни сон в руку, ни голова в подушку... Порылся по старым материнским ещё книжным запасам и нарыл тоненькую (объёмом в брошюру общества "Знание", были когда-то такие) и, естественно, читанную давным-давно повесть "Упырь". Открыл..
Вот что я вам скажу, други мои — все эти современные готические Саги вампирские, с их романтической бледностью и возвышенной кровопийской "любовью", и все эти "киндрэты" родом всё-таки отсюда, из повестей А.К. Толстого и из "сказок" Проспера Мериме... Архаика! — возопите вы. Да, архаика и мезолит литературный, но! как верно и как правильно, без перекосов и любований изображается отношение общества и отдельных людей к... не к вампирам, нет — к УПЫРЯМ!!! к ВУРДАЛАКАМ!!!
Не верите? Просто прочтите... Оно того стОит... 23 июля 2011 года

Что современность с нами сделало! Вот "Упырь", он , по идее, должен пугать...хоть немножечко. А по факту? Я так привыкла ко всяким "Кошмарам на улице Вязов", "Байкам из склепа", "От заката до рассвета" и прочим страшилкам, что толстовский "Упырь" показался милой романтично-готичной историей. Право слово, вампирами-упырями в наш век напугать очень сложно, ведь они уже достаточно давно присыпались ванильным сахаром. Даже вампиры-гады не лишены своих почитателей.

Это я к тому, что читать "Упыря", чтобы "побояться", не стоит. Разве что вы полностью на это время вживетесь в роли кисейной барышни начала 19 века. А ежели вы не обладаете подобными актерскими талантами, то произведение желательно воспринимать как сказку или что-то подобное. Ведь сюжет достаточно занятный - родовая тайна, мистические грезы, любоффь. Если не настраиваться на критику, то это будет час интересного чтения.

Идеально было бы прочесть перед камином в древнем и темном замке, сидя в старинном кресле. Но где ж его взять, камин-то?

Какая атмосферная вещь и загадочная, потому что то кажется, что всё так и есть, а на следующей странице, что всё это вымысел немного сумасшедшего персонажа, а то вновь всё становится реальным. Но фактом остаётся одно - ранка на шее, а как относиться к остальному - желание каждого)))
Руневский оказывается на балу, где немного странный молодой человек Рыбаренко утверждает, что некоторые из гостей - упыри. И так убедителен при этом, что Руневский невольно начинает искать признаки этого. Тем более, что влюбляется в Дашу, и невольно оказывается втянут в эту семью и знакомится с упырями ближе. И ведь не отличишь их от людей, не зная маленьких примет.
А дальше будет история самого Рыбаренко, его поездка в Италию с друзьями и к чему это привело. И она почти самая мистическая часть повести, мистическая и таинственная, а уж после снов, увиденных героями, можно побояться засыпать) Не обойдётся и без дуэли, на которой Руневский будет ранен и нас ожидает после этого новый виток толи сна, толи яви, толи бреда, потому что герой был в лихорадке. Но зато по пробуждении его будут ждать приятные новости, что он полностью поправится, и брак с Дашей состоится, только вот на шее у Даши небольшая ранка...

Как выясняется, Борис Годунов был очень любим русскими литераторами. После знакомства с исторической драмой Пушкина захотелось узнать версию исторических событий Смутного времени от Алексея Толстого (не путать с «красным графом» Толстым). Этот писатель был очень близок к царской семье Романовых, так что отношение к главному герою было предсказуемым (учитывая исключительную нелюбовь последней царской династии к этому неприродному царю).

Скажу, что поначалу меня ждал сюрприз – драматург посвятил много времени описанию политических дарований Бориса (сцена с послами). Исторические данные подтверждают этот факт – в годы правления Годунова Россия переживала подъем, налаживались отношения с другими странами, развивалась внутренняя политика.

Но драма не была бы драмой – и как только герой остается один на один со своей совестью – начинается разговор по душам. И снова поднимается та тема, которая неотделима от образа царя Бориса (спасибо Карамзину и иным известным историкам). Главный герой становится неким шекспировским злодеем и сам дает себе разрешение на убийство несчастного царевича Дмитрия, если это во благо государства. Читаю это все и хочется спросить: а с чьей легкой руки Борис Годунов из эффективного правителя превратился в жалкого убийцу, которого мучит совесть и «мальчики кровавые в глазах»? Все это очень напоминает историю с картиной Репина (в простонародье известна, как «Иван Грозный убивает своего сына») - репутация царя оказалась весьма подпорчена этим живописным, но не совсем правдивым полотном.

В остальном, пьеса дает очень много примет времени, знакомит с реальными историческими событиями (если оставить в стороне очень темную историю со смертью Дмитрия). На удивление, достается своя доля правды и Романовым (основателям новой царской династии) – ведь именно они тесно замешаны в истории появления Лжедмитрия. И трогательная история преодоления Русью Смутного времени и появления на престоле юного царя Михаила Романова становится не такой уж простой и очевидной – ложь и борьбу за место под солнцем никто не отменял, тем более в таком вопросе, как царская власть.

Как говорится, если ты ничего не боишься, значит ты самый страшный. И я, сказать по правде, в замешательстве, потому что не могу вспомнить, когда в последний раз на меня смогла нагнать жути книга (про фильмы я вообще молчу). Не просто вызвать стайку мурашек побегать по спине, а именно напугать, так, чтобы после оглядываться на темные углы, чтобы вслушиваться в тишину в соседней комнате, чтобы ложиться спать под утро.
К заморским монстрам у меня уже давно выработался стойкий иммунитет (вряд ли Кровавая Мэри сможет дотянуться до меня своими костлявыми ручками из какой-нибудь Оклахомы), поэтому последняя надежда остается на книги о нашей местечковой нечисти. По этой причине я все чаще обращаю внимание на русскоговорящих авторов, творящих в жанре мистики и хоррора. Радует, что попадаются удачные произведения, печалит, что и без разочарований тоже не обходится. Как это ни грустно, но разочаровывают... хотя нет, не так... оставляют равнодушной в основном произведения классиков. Не столько потому что не вызывают ожидаемую дрожь, сколько из-за персонажей, которым не веришь. Все эти чувства и эмоции, возведенные в абсолют, в теперешних реалиях вызывают скорее ухмылки, чем сопереживание. Ах, эта любовь с первого взгляда "ты моя жизнь, ты моя кровь, будь же моей"! Ах, эта гордость и смелость юноши "ну и что, что деревушка опустела из-за вампиров, я все равно переночую в заброшенном доме!" Ах, эта семейная преданность "отец вернулся вурдалаком, но мы все равно спрячем осиновый кол, ведь он же отец!" Да, вполне возможно, что в первой половине 19 века все эти порывы выглядели благородно и трогательно, но сейчас, два века спустя, я их могу назвать скорее глупыми и прировнять к сцене, где оставшаяся одна дома девушка спускается в подвал, услышав внизу подозрительные шорохи. Все мы в таких случаях делаем взмахи руками и говорим экрану: "не иди туда, идиотка!", а когда маньяк в маске кромсает ее в фарш, отвечаем: "сама виновата, тупица". Приблизительно такую реакцию вызвали у меня главные герои "семьи вурдалака".
Очередной промах - это грустно, но я как тот ёжик, который плачет, но продолжает кушать кактус. Поэтому на ближайшее время у меня запланировано очередное знакомство с книгой нового для меня автора :)
ПС: все-таки вспомнила я и фильм, и книги, которые напугали. Уффф, аж отлегло XD

Алексей Толстой начал литературное творчество ещё в 30-е году, в пору расцвета русского исторического романа. И даже в 40-е, во времена свирепствования "натуральной школы" дело исторической прозы продолжали Михаил Загоскин, Нестор Кукольник, Александр Вельтман, Рафаил Зотов. Толстой, в свою очередь, стал неким связующим звеном между первой волной исторических романистов и их продолжателями второй половины ХIX века, в начале 60-х блестяще возродив русский исторический роман ("Князь Серебряный") вместе со Львом Толстым ("Война и мир").
А.К. Толстой начав с мистических повестей "Упырь", "Семья вурдалака", "Встеча через 300 лет", уже в них делал ретроспективный взгляд, в прошлое, а в повести "Амена" мистика переплелась с историческими событиями далёких древнеримских времён.
Толстой один из первых обратил свой взгляд во времена античности в художественной прозе (была "Актея" Александра Дюма (1839) о временах Нерона), среди русских писателей он первый - точно. Получилось у него своего рода "историческое фентази", что никак не обесценивает это произведение.
В повести отражён очень сложный исторический момент, борьба и переход от язычества к христианству. Тема по сей день очень болезненна и крайне неоднозначна, но Константинычу удалось найти верный тон, и осветить, что важно, эту проблему в психологическом и моральном плане, ставя героя очень перед сложным выбором. Действительно, культ безудержных наслаждений и аморализма античности вызвал противодействие в народе, в виде сурового аскетизма и строго регламентированного кодекса новой религиозной морали, пришедшей с востока вместе с её носителями. Впрочем, забегая вперед, заметим, что и это культ "антиязычества" ударился в другую крайность, породив сумрачные "средние" века в Западной Европе. Такое фанатическое шарахание из крайности в крайность очень характерна вообще для западноевропейцев.

Первым подняв такую экзотическую тему для русского исторического романа, Толстой предвосхитил блестящие исторические творения Дмитрия Мережковского ("Юлиан Отступник"), Валерия Брюсова (дилогия "Алтарь Победы"/ "Юпитер поверженный") и Генрика Сенкевича "Quo Vadis?".

5 из 5.

Я всегда говорила, что люблю историю, и за счет подобных произведений восполняю свои пробелы.
Иван Грозный - знаменательная личность, прославившаяся своим характером. Вот поэтому было интересно заглянуть в закулисье его последних дней. Как вел он себя, как менялось его настроение, настрой, как применял он на себя роль Грозного, и как легко превращался в беззащитного и сломленного. Ведь совсем недавно своими руками он лишил сына смерти и это разрывает его на части.

Смерть срывает с человека маску и оставляет его оголенным перед своими страхами. Недавно прочитанная пьеса Эжен Ионеско - Король умирает , очень открыто это показывает. Иван Грозный конечно держится, но власть ускользает из его рук в более сильные.
Пьеса прекрасна!

Погружаясь в литературное наследие Алексея Толстого, нельзя обойти стороной его повесть «Упырь», представляющую собой уникальное сочетание мистицизма, психологической глубины и тонкой сатиры. Это произведение открывает перед читателями дверь в загадочный мир, где грань между реальностью и сверхъестественным становится зыбкой, а страх соседствует с интригующим любопытством.


Сюжет повести классика Алексея Константиновича Толстого «Упырь» вращается вокруг Александра Андреевича Руневского, которому на одном из балов некий господин доверительно сообщил, что хозяйка празднества, а также некоторые из гостей, на самом деле… упыри!
Этот неожиданный поворот вводит читателя в череду пугающих и необъяснимых событий, которые постепенно превращаются в захватывающую игру воображения. Толстой мастерски манипулирует эмоциями читателя, заставляя его испытывать смесь ужаса , плавно переходящую в интерес и даже ироничное восприятие происходящего.


Особое внимание заслуживает умение автора создавать уникальную атмосферу. Читатель буквально ощущает себя участником событий, бродящим по старинному дому, чувствующим холодок вдоль позвоночника и прислушивающимся к каждому звуку. Эта способность Толстого передавать настроение через детали делает повествование невероятно живым и реалистичным, несмотря на фантастический контекст.


«Упырь» станет настоящим открытием. Это произведение оставляет глубокий след в сознании читателя, приглашая его вновь и вновь возвращаться к миру мистики и таинственности, созданному Алексеем Толстым.

Современного читателя напугать сложно. Но мне нравится готическое творчество Алексея Константиновича. Умеет он нагнетать атмосферу, превращая ее почти в безысходную. Нечего простым сербским крестьянам противопоставить силе тёмной, а нечисть этим пользуется.

Но в «Семье вурдалака» понятно, что с главным героем все будет хорошо. Потому что повествование ведется от первого лица и вспоминает он дела давно минувших дней будучи на балу, в безопасности.

Переносимся в 1759 год. Маркиз Д`Юфре проездом в Сербии. Он останавливается в доме местного крестьянина. Семья у того большая. Не хватает лишь отца семейства. Горча отправился ловить местного бандита.

Указания по встрече дал весьма конкретные. Если за 10 дней не вернется, то в дом его не пущать, да еще и кол осиновый вогнать по самое древко. Неплохая альтернатива хлеба и соли. Так сказать, бюджетненько. Ибо не отец будет перед ними, а вурдалак. Сыновья слово дали, но никто не думал, что папке в сердце кол всадить всё же придется.

Горча оказался пунктуальным упырем (это не спойлер. По названию понятно, что дед прежним не вернется). И домой явился на 10-й день. Пускать его не хотели, но и в шашлык превращать тоже не спешили.

Оказав пагубное влияние на внука, дед в дом проник. Дедка на внучка, сыночек на мамку и заверте… Все друг другу поверили, понавпускали вурдалаков.

Согласно Алексею Константиновичу, вурдалаки страшнее вампиров. Последние пьют кровь у рандомных персонажей, а вурдалаки — только у родственников и любимых. То есть это что же получается, Толстой еще в 1839 году про токсичные отношения внутри семьи рассказал? ))) Ведь обычные люди любят своих родственников. Не могут и не хотят причинить им вреда, а нечисть всякая этой любовью пользуется. И жрет, практически изнутри, того, кто к нему по доброму, превращая в себе подобного вурдалака.

Что же касается готичности произведения, то тут есть всё, что ждем от жанра: странник держит путь в дальние дали, но внезапно должен остановиться в непривычном и незапланированном для него месте, встречает потусторонние силы, прекрасную даму, еще и местность экзотическая — Сербская.