
Ваша оценкаРейтинг LiveLib
- 538%
- 437%
- 318%
- 26%
- 11%
Ваша оценкаРецензии
kittymara12 декабря 2019 г.Ничего особенного, просто жизнь, которая сама по себе и есть магия
Читать далееЗабавно, но действо напомнило мне "высотку" балларда. Некое закрытое пространство, созданное искусственным образом, влияет на поступки и, в целом, на жизни невольных обитателей клетки. Ситуация абсурда и нарочитой театральности так же роднит эти истории. Но почему-то "высотку" ругают куда как больше. Хотя то, что баллард дошел практически до конечной точки жесткого сюрреализма и даже предрек возникновение виртуальной реальности, по моему мнению, - очень-очень круто.
В случае же кортасара... Со своими философскими выкладками от лица одного из персов он близко-близко прошел по красной линии, за которой я жму на крестик и безжалостно вышвыриваю из читалки всяких там гессе, коэлье и иже с ними. Спасло его то, что этот поток сознания реально был красивым и не высокопарным (что очень важно), несмотря на неистовые закосы в не пойми куда. И да, я поняла, откуда растут ноги у рассказчика из фильмеца "амели".Начинается все с того, что народу привалила халява в виде выигрыша в государственной лотерее, наградой в которой является морской круиз. И тут же кортасар вываливает на читателя просто огромное количество персонажей из совершенно разных слоев общества, начиная с простецких мачо из бедных кварталов и кончая высокомерным миллионером. Реально, в них можно запутаться, ибо всех сбивают в кучу и выставляют на сцену под свет софитов. Конечно же, немедленно завязываются первые симпатии и антипатии, создаются невидимые коалиции, и все просто ждут начала вожделенного путешествия.
А потом стадо счастливчиков загоняют на странное судно, наполовину грузовое, наполовину пассажирское, и запрещают выходить на корму. Просто запрещают и все, без каких-либо внятных обяснений. И тут начинается.По сути искусственно создана ситуация диктатуры в миниатюре, когда любые мнения и вопросы игнорируются, если не хуже. Поступила директива сверху: "сегодня ты играешь джаз...", "кукуруза - царица полей", "нельзя выходить на корму". И как же реагирует общественность?
А в общем-то ничего нового. Традиционно сеют смуту и делают революцию низы и верхи (даже объединяясь на время). Прослойка же, которая посередине, ни разу не хочет никаких волнений, ее все устраивает, и в самых идиотских, просто оскорбительных объяснениях ситуации немедленно находится разумное зерно. Бунтовщиков же следует расстрелять, и не играют рояля ни любовь, ни дружба, ни кровные узы.Так проходят три невразумительных, но довольно приятных дня, во время которых пересматриваются симпатии и антипатии, завязываются новые связи, разводятся сплетни и творятся интриги. Такая совершенная бытовуха-бытовуха, которая не стоит выеденного яйца. Но я такое как раз и обожаю.
Причем, самые ретивые туристы таки пытаются пробраться на корму, ибо находятся лазейки, сквозь которые их довольно вяло пытаются не пустить. Короче говоря, все сильно смахивает на несколько бессмысленную провокацию со стороны командного состава экипажа.
В общем, тянется оно, тянется, пока не случается кризис, когда низы и верхи больше не могут терпеть, ибо речь идет о здоровье и, возможно, жизни ребенка, на которого наплевать серединной прослойке, ибо своя шкура и комфорт для них важнее.Ну там, пишут, что кортасар работал в жанре магического реализма. И... это моя первая, однако не последняя книга (поглядим, что он еще наваял), и с маркесом тут его не сравнить. Короче, у него свой магреализм, видимо. Слишком глубоко закопанный в философских рассуждениях о том, да о сем.
Но, кажется, я поняла в чем фокус-покус. Ребенок должен был умереть, судя по всему, и спасло его самопожертвование другого человека.Как это связано с кормой? Очень сильно похоже, что вообще никак. По ходу - это было просто тупое и злобное самодурство экипажа, недовольного тем, что им навязали нежеланных пассажиров.
Но тем не менее, за эти три странных, абсурдных дня нечто все же случилось в жизнях пассажиров. Кто-то нашел себя или друг друга или что-то там, потерял, нашел и потерял, как это случается и на берегу в менее трагических обстоятельствах. Ничего особенного, просто жизнь, которая сама по себе и есть магия.P.S. Что удивило. В 1960-м году чувак из католической и жестко консервативной страны очень подробно описывает существование гомосексуалиста и его дружбу с женщиной. Такую дружбу, при которой у них нет практически никаких шансов устроить личную жизнь. То есть это чувство больше, чем любовь, особенно, со стороны дамы. И в конце путешествия таки создается трио из дуэта: с натуралом, которому позволили сделать крохотный шажок в святая святых. Понятное дело, если он только попробует брыкаться и чего-то там требовать, то полетит за дверь со скоростью света.
В общем, прочитала я эту интересную штуковину и сказала себе "хм-хм".884,1K
TibetanFox15 апреля 2015 г.Читать далееЧто я поняла насчёт романов Кортасара — так это то, что их действительно надо читать в той последовательности, в какой они написаны (хотя "Игра в классики" и "62. Модель для сборки" и без моего великого откровения на это намекают). "Выигрыши", они же "Счастливчики", — самый первый роман, так что от него плясать и надо, прежде чем браться за "Игру в классики". Необязательно, но желательно. Ниже упомяну, почему.
Роман не слишком мудрёный. Автор формирует некую "песочницу" с экстремальными условиями, куда помещает разные характеры и типажи людей, а потом следит, как они себя будут вести в критической, экзистенциальной ситуации. Песочницей на деле становится корабль, прямая отсылка к Ноеву ковчегу, и пресловутый ковчег будет потом долго грезиться пассажирам, например, визионеру Персио и единственному зрячему — мальчику Хорхе, потому что дети-то как раз всегда всё верно секут. Хорхе говорит о сне про зоопарк, где не люди пришли посмотреть на зверей, а все пришли посмотреть на людей, и эти люди — они, пассажиры корабля. Так и есть, все мы смотрим на несчастных подопытных тварь-по-парей, а они в этот момент чувствуют неприятную постмодернистскую щекотку связи читателя и персонажей.
Рассказывать в отзыве о поведении пассажиров особенно и нечего, это надо прочесть самому, а дальше хоть в табличку оформляй. Гражданин такой-то, работает там-то, класс такой, во время паники действует так-то. Следующий. Местами этот эксперимент настолько очевиден, что становится скучноват, тем более, что действительно ярких персонажей среди пассажиров нет, разве что вышеупомянутый визионер Персио, который удостоился даже отдельных мозговыносящих эмпатических глав. Этот же Персио и выносит приговор всем остальным типажам: настолько клишированные, что серые, серые, серые. Поэтому в эксперименте и участвуют. Что интересно, участие самого Персио в эксперименте неочевидно, что есть он на корабле, что нет. Появляется, что-то говорит эдакое всё в лунном свете и с образами, а потом несколько глав ошивается неизвестно где и не принимает участия в общей заварушке.
Но интереснее всего для последовательного читателя Кортасара вовсе не Персио, а некто Лукас. Если к нему присмотреться, то становится очевидно, что уж очень он смахивает на старого доброго Оливейру из "Игры в классики" (хотя, если мы и правда читаем последовательно, то мы ещё этого не знаем). Что интересно, это как раз Оливейра "доигрывклассического" периода. Можно вспомнить, что Оливейра в "Игре в классики" сознательно отказывается от действия, но мы так и не можем до конца понять причины этого отказа. Помочь в этом может как раз "предок" Лусио. Лусио в экстремальной ситуации пробовал действовать соразмерно с собственными представлениями о правильности и морали, а в итоге из этого вышла одна ерунда и разочарование. Так что, возможно, по аналогии и персонаж Оливейра разочаровался в своё время в активном действии, как таковом, потому что оно иной раз способно дать только видимость результата.
Вообще же роман интересно почитать с ещё одной точки зрения: сопричастности рождению сюжета. Кортасар и сам об этом говорит в послесловии. Будучи литератором по специальности, он всё же решился на эксперимент — засадить характеры в "песочницу" он засадил, но сюжет заранее не продумал. И ситуации тоже. Поэтому писатель по мере продвижения сюжета знает ровно столько же, сколько и мы, герои ведут его, а не он героев. В итоге с одним из персонажей происходит занятная метаморфоза, которую сам автор изначально и предположить не мог. Так что из раздражающего типчика тот превращается в едва ли не единственного адеквата.
Но в целом роман немножко скучноват. Слишком искусственна ситуация, чтобы влиться в него всем сердцем. А вот для подготовки к другим вещам Кортасара — вполне себе неплохо.
541,5K
Marikk14 сентября 2025 г.Читать далееДалеко не первое, что читаю у автора, но первое большое произведение, прочитанное с университетских времен.
Условное настоящее. Группа людей, большинство не знакомых друг с другом, выиграло в национальную лотерею и теперь отправляется в круиз. Куда? Кто-то говорит, что в Европу, другие - что в Японию, третьи утверждают, что недалеко уедут от родной Аргентины. Наконец-то корабль подан, швартовы отданы и - в добрый путь! Вот тут-то и начинается всё самое интересное и самое загадочное. На корабле обнаружен карантин, отчего кормовая часть судна недоступна для наших героев. Да и на "их" территории полно запертых комнат. Зачем? Надо так.
Кортасар оставляет своих героев в полной изоляции от внешнего мира и позволяет им "вариться в собственном соку", что позволяет увидеть их истинную сущность. Каждый пассажир решает сам: смириться ли ему с волей администрации и плыть в счастливом неведении или попытаться выяснить, чем вызван таинственный запрет.53167
Цитаты
kittymara11 декабря 2019 г.Мир скверно устроен, куда ни посмотри, везде одно и то же: кому-то - все, а кому-то - ничего.
233,1K
asleepAccomplice10 августа 2016 г.- Нет у тебя никакого уважения к смерти.
- И у смерти ко мне тоже уважения не будет, че.
23295
Подборки с этой книгой

Эксклюзивная классика
that_laowai
- 1 386 книг

Список книг, который рекомендован к прочтению РАН (с указанием возраста)
p4olka
- 764 книги

Книга на все времена
kidswithgun
- 1 167 книг
Коллажи-загадки
FuschettoStoriettes
- 3 208 книг
РАН рекомендует прочесть каждому 357 книг
NonaSaps
- 753 книги
Другие издания




























