Толстый и тонкий. Повести и рассказы

но гениален он лишь в том, что так искусно владел литературным языком и написал о том, что актуально было в современном ДЛЯ НЕГО обществе. Но, вместе с тем, мы можем наблюдать то, что проблематика не потеряла своей остроты спустя столетия.

Это небольшая и непростая повесть, где просто умопомрачительно точно изображена многогранность человеческого характера.

В обшарпанном аварийном флигеле при больнице, в большой, пропахшей клопами и мочой, комнате привинчены к полу койки для душевнобольных. Таких пациентов пять: четыре мещанина и один «благородного звания». У каждого из них своя история и трагедия жизни.

Люди не делятся на однозначно хороших или однозначно плохих — персонажи обладают как положительными, так и отрицательными душевными качествами и в зависимости от обстоятельств могут поступать различным образом.

Все они живут тихой, размеренной жизнью и находятся под присмотром местного сторожа. По стечению обстоятельств доктор, руководивший больницей, в скором времени, сам становится пациентом и жителем этой палаты.

Эта повесть о двойной несвободе, где люди заперты не только в клетке собственного мозга, но и в клетке палаты, чей образ очень символичен. Это образ патологии общества, его реальное, неприглядное лицо. Это мрак, на который закрывают глаза одни и в котором беспомощно страдают другие.

Рассказ «Попрыгунья» был написан Чеховым в 1892 году. Главная героиня – Ольга Ивановна выходит замуж за Осипа Степановича Дымова. На самой свадьбе Ольга Ивановна ведет себя немножко странно: она как будто оправдывается за свой выбор мужа перед гостями. Дело в том, что она выходит замуж за (как ей кажется) человека серого, ничем не примечательного. Осип Степаныч был врачом и еще имел чин титулярного советника. Вел он спокойную, размеренную жизнь. Тогда как все друзья героини были не совсем обыкновенные люди: знаменитости и подающие большие надежды в творчестве. Ольга Ивановна постоянно вращалась в кругах творческих людей. Причем, одни знаменитости сменялись другими, стоило кому-нибудь прославиться хоть немножко, чтобы о нем только начали говорить, как Ольга Ивановна была тут как тут: сразу же находила повод познакомится, сразу же приглашала в гости. Сама Ольга Ивановна занималась всем по не многу: пела, аккомпанировала, читала стихи, писала этюды. Ее знаменитые знакомые отмечали творческие способности, говорили ей, что если бы она занялась чем-то серьезно, не ленилась, то из нее бы тоже был толк.
Осип Степанович всю жизнь занимался медициной и естественными науками, его не интересовало искусство. Муж ни в чем не перечил жене, по средам у не были вечеринки, на которых он прислуживал гостям жены. Гости, глядя на него, думали: «Славный малый!», и тут же забывали о нем, так ка он для них был неинтересен. Но такой образ жизни устраивал обоих супругов и их семейная жизнь поначалу была счастливой.

В поездке на Волгу у Ольги Ивановны случился роман с молодым художником Рябовским. Но вскоре художник охладел к ней. Женщина же сама умоляла его о любви. Муж вскоре стал догадываться об измене жены, но при этом ни словом ее не упрекнул. Вскоре всем своим знакомым Ольга Ивановна говорила о Дымове: - Этот человек гнетет меня своим великодушием!

Однажды Осип Степанович сильно заболел. Возле больного круглосуточно дежурили, сменяя друг друга, доктора. Друг Дымова – Коростылев был при нем постоянно, только жена, боясь заразиться, не заходила к нему в комнату. Уже перед самой смертью Осипа Степановича, понимая, что друг умирает, Коростылев в отчаянии рассказывает, каким же на самом деле был Дымов, что он подавал большие надежды в науке, был одаренным ученым, прекрасным доктором и добрым, чистым человеком. И Ольга Ивановна вспомнила, как к нему относился ее покойный отец и все его товарищи – доктора, поняла, что все они видели в нем будущую знаменитость, а она – прозевала!

Казалось бы, горе, пережитое героиней, должно было убедить ее в том, как она была не права, когда делила людей на знаменитых и не знаменитых. Но на самом деле она оплакивала не потерю любящего и верного мужа, а будущую знаменитость, не замеченную ею. «Прозевала! Прозевала!», - лучший показатель, что ее горе не подлинное, что она по-прежнему ценит в людях их внешнее положение и степень их знаменитости.

Ольга Ивановна, эгоистичная, лживая, подлая. Но в тоже время она не корыстолюбивая, иногда бывают моменты, когда она переживает из-за своей измены. Она поверхностна, не умеет выделить важное от второстепенного, чем и вызывает жалость и по отношению к себе и по отношению к окружающим ее людям. Ведь она ценит людей не за их человеческие качества, а только за их достижения. Писатель не делает никаких прямых заключений и выводов в конце рассказа, он предоставляет возможность читателю задуматься о прочитанном и сделать выводы каждому для себя.

Степь. Егорушка трясётся в обшарпанной бричке и вглядывается в размытую от зноя даль. Жара и духота навевают лёгкую приятную дрёму, от которой веки становятся точно свинцовые. Вперемешку с криками степных птиц и стрекотом кузнечиков улавливаются чуть слышные голоса попутчиков Егорушки, нежно вспоминающие прошлое, каким бы тяжёлым оно не было...

Такова книга - медлительная, тягучая, убаюкивающая темпом повествования. А. П. Чехов аккуратно ведёт нас от страницы к странице на протяжении всей повести. Не ждите никаких необычных сюжетных поворотов, шокирующих развязок или роялей в кустах - перед вами путевой очерк во всех традициях российской литературы XIX-го века.

Писатель досконально описывает буквально всё: каждый степный цветок, каждую пролётную пташку, любое изменение в погоде. Этим автор добивается живой, душевной обстановки, где каждая былинка или букашка играет на создание атмосферы.

Природные картины отлично дополняют человеческие судьбы, разворачивающиеся на их фоне. Чехов всегда потрясающе прописывал героев, и повесть - не исключение. 3десь персонажи - не набор реплик, поступков и действий, а почти живые люди, хоть и живущие на страницах книги.

...А Егорушка всё едет и едет в своей бричке, и убаюкивают его тряска, палящие лучи солнца и старые песни, затянутые путниками. И очень хочется пожелать, что бы всё у него было хорошо.

7/10.

Флэшмоб 2012, 7/25.

Наконец передо мной предстал другой Чехов – не ироничный и высмеивающий, а серьезный и глубокий. Ждала и на этот раз подвоха, но вместо этого получила интересную и немного грустную историю.

Редкая девушка не мечтает когда-нибудь стать невестой. Белое платье, фата, свадебный букет…Не являлась исключением и главная героиня Антона Павловича:

Ей, Наде, было уже двадцать три года; с шестнадцати лет она страстно мечтала о замужестве, и теперь, наконец, она была невестой…

Но когда счастье уже шуршало в ухо свадебным нарядом, а будущий дом сверкал начищенными половицами, Надя взяла и круто изменила свою праздную жизнь.

А вы знаете сколько необходимо сил, чтобы перечеркнуть привычный образ жизни?
И как решить, можно ли синицу в руках менять на журавля в небе?
Чехов не дает ответы на эти вопросы, но показывает, что все возможно. Если есть желание и человек, который сможет поддержать и помочь.

Роад муви) мы ехали-ехали и приехали). Чехов прекрасен не только коротким искрометным рассказом, но и в повестях, удивительно читать его описания природы, хотя в целом это скорее набор последовательных зарисовок - коротких рассказов о ездоках, обитателях постоялого двора, обозных и проч. Как всегда это яркие характеры, некоторые типичные для того времени, а некоторые настолько вычурные и яркие, что и сейчас бы привели в изумление)). Мальчик Егорушка за недлинное время поездки узнал, наверное, больше всякого-разного, чем за всю предыдущую жизнь. Как сложится его жизнь? Каково будет ученье? Все будет хорошо).

В рассказе "Дамы" А.П.Чехов обнажает пороки  общества.
Темой становятся -  общественное мнение и протекция.

Солидарность городских дам, дополненная чувствами и эмоциями, в вопросе протекции всеобщему любимцу Ползухину,оказывает влияние на директора народных училищ. Заставляет чиновника изменить принятое им  решение ,о предоставлении вакантной должности.
Противостояние ,этого в общем- то порядочного человека , против дамского коллектива, продлилось недолго. Федор Петрович, не выдержав давления, вынужден идти против совести. Его поступок ломает жизнь  реального претендента на должность.

Содействие в устройстве чужих дел, давний обычай , нам всем знакомый. Это называется "по блату".

Я - вот об этом: https://www.youtube.com/watch?v=sPlhKP0nZII

Introitus
Архиерей (греч. старший священник, начальник священников) священнослужитель, относящийся к третьей, высшей степени священства. Имеет благодать совершать все таинства (в т.ч. рукоположение) и руководить церковной жизнью (Словопедия).

Благолепие

«… всему саду, освещенному луной, разливался веселый, красивый звон дорогих, тяжелых колоколов».

«… по обе стороны кареты, в лунном свете, ярком и покойном, плелись по песку богомольцы. И все молчали, задумавшись, всё было кругом приветливо, молодо, так близко, всё — и деревья и небо, и даже луна, и хотелось думать, что так будет всегда».

«… Во время обеда в окна со двора всё время смотрело весеннее солнышко и весело светилось на белой скатерти, в рыжих волосах Кати».

«… гулкий, радостный звон с утра до вечера стоял над городом, не умолкая, волнуя весенний воздух…»

«… было весело, всё благополучно, точно так же, как было в прошлом году, как будет, по всей вероятности, и в будущем».

Тревога

«На душе было покойно, всё было благополучно, но он неподвижно глядел на левый клирос, где читали, где в вечерней мгле уже нельзя было узнать ни одного человека, и — плакал. Слезы заблестели у него на лице, на бороде. Вот вблизи еще кто-то заплакал, потом дальше кто-то другой, потом еще и еще, и мало-помалу церковь наполнилась тихим плачем».

«Милое, дорогое, незабвенное детство! Отчего оно, это навеки ушедшее, невозвратное время, отчего оно кажется светлее, праздничнее и богаче, чем было на самом деле?»

«… и казалось тогда преосвященному, что радость дрожит в воздухе, и он (тогда его звали Павлушей) ходил за иконой без шапки, босиком, с наивной верой, с наивной улыбкой, счастливый бесконечно».

«Вспомнилась преосвященному белая церковь, совершенно новая, в которой он служил, живя за границей; вспомнился шум теплого моря. Квартира была в пять комнат, высоких и светлых, в кабинете новый письменный стол, библиотека. Много читал, часто писал. И вспомнилось ему, как он тосковал по родине…»

Почва

«За границей преосвященный, должно быть, отвык от русской жизни, она была не легка для него; народ казался ему грубым, женщины-просительницы скучными и глупыми, семинаристы и их учителя необразованными, порой дикими».

«Когда он укрывался одеялом, захотелось вдруг за границу, нестерпимо захотелось! Кажется, жизнь бы отдал, только бы не видеть этих жалких, дешевых ставень, низких потолков, не чувствовать этого тяжкого монастырского запаха».

«После обеда приезжали две богатые дамы, помещицы, которые сидели часа полтора молча, с вытянутыми физиономиями; приходил по делу архимандрит, молчаливый и глуховатый».

«И теперь, когда ему нездоровилось, его поражала пустота, мелкость всего того, о чем просили, о чем плакали; его сердили неразвитость, робость; и всё это мелкое и ненужное угнетало его своею массою».

«А бумаги, входящие и исходящие, считались десятками тысяч, и какие бумаги! Благочинные во всей епархии ставили священникам, молодым и старым, даже их женам и детям, отметки по поведению, пятерки и четверки, а иногда и тройки, и об этом приходилось говорить, читать и писать серьезные бумаги».

«И он, который никогда не решался в проповедях говорить дурно о людях, никогда не упрекал, так как было жалко, — с просителями выходил из себя, сердился, бросал на пол прошения. За всё время, пока он здесь, ни один человек не поговорил с ним искренно, попросту, по-человечески».

Agnus Dei

«Преосвященный сидел в алтаре, было тут темно. Слезы текли по лицу. Он думал о том, что вот он достиг всего, что было доступно человеку в его положении, он веровал, но всё же не всё было ясно, чего-то еще недоставало, не хотелось умирать; и всё еще казалось, что нет у него чего-то самого важного, о чем смутно мечталось когда-то, и в настоящем волнует всё та же надежда на будущее, какая была и в детстве, и в академии, и за границей».

«… целый день душа дрожит, и успокаивался преосвященный Петр, только когда бывал в церкви».

«… Вечером монахи пели стройно, вдохновенно, служил молодой иеромонах с черной бородой; и преосвященный, слушая про жениха, грядущего в полунощи, и про чертог украшенный, чувствовал не раскаяние в грехах, не скорбь, а душевный покой, тишину».

«От кровотечений преосвященный в какой-нибудь час очень похудел, побледнел, осунулся, лицо сморщилось, глаза были большие, и как будто он постарел, стал меньше ростом, и ему уже казалось, что он худее и слабее, незначительнее всех, что всё то, что было, ушло куда-то очень-очень далеко и уже более не повторится, не будет продолжаться.
«Как хорошо! — думал он. — Как хорошо!»

«А он уже не мог выговорить ни слова, ничего не понимал, и представлялось ему, что он, уже простой, обыкновенный человек, идет по полю быстро, весело, постукивая палочкой, а над ним широкое небо, залитое солнцем, и он свободен теперь, как птица, может идти, куда угодно!»