Рафаэль Сабатини. Собрание сочинений в десяти томах. Том 9. Одиссея капитана Блада. Хроника капитана Блада (Из судового журнала Джереми Питта)

Впервые изданная в 1922 году, история эта получила колоссальную популярность среди романтичных барышень и дам. Это немудрено: вымышленный герой, врач Питер Блад, ирландец-католик по рождению, - идеальный благородный пират.

Саббатини считает забавным многие неясности в биографии самого Блада. В книге вообще много забавного. Рыцарь без страха и упрёка, обладающий стальной волей, трепещет как нашаливший подросток перед леди Арабеллой Бишоп, племянницей губернатора Ямайки, злостного рабовладельца и бывшего хозяина самого Блада. Нежные чувства, тщательно скрываемые обоими участниками любовной линии книги, подвергаются испытаниям недоговоренности и как же без третьего участника мелодрамы! Лорд Джулиан Уэйд, проникнушийся симпатией к леди Арабелле, по своему порядочен и не менее благороден, чем Питер Блад. На мой взгляд, в хорошем морском приключенческом романе, с увлекательным погружением в историю, главные герои слишком идеализированы и местами картонны.

Тексту присуща некоторая шаблонность и театральность. Небольшая эскадра готовится к очередному рейду, обещающему богатую добычу. Вор и пират Блад поднимается на капитанский мостик. Попутный ветер наполняет паруса. Капитану Бладу еще предстоит узнать, насколько переменчива Фортуна и на чьей стороне будет Беллона. Но, несмотря на стереотипность сюжета, книга прелестна в своей винтажности.

Да, трудно не влюбиться в благородного пирата, который заботиться о своих людях, держит слово, спасает девушек и умеет признавать свои ошибки. А ещё больше мне понравилось как он «выезжал» на одних только словах и смекалке, свой уверенности и невозмутимости, а так же хитрости и умению действовать в сложных ситуациях. Вообще, образ капитана Блада был интереснее, чем сама книга, тут просто начинает работать уже своя фантазия. К сожалению, в этот раз книга не «держала», но читать было не скучно и порой очень любопытно. Так что, книга хорошая и мне интересно, что же нам предложит автор в последней книге этого цикла.

Есть книги, в которые влюбляешься на всю жизнь, которые становятся не ее эпизодом, а целым периодом. В детстве такие книги прячут под подушкой, читают с фонариком под одеялом. Или, в соответствии с современными тенденциями, – рисуют фанарт и пишут фанфики. Книги о капитане Бладе стали для меня первым в жизни литературным шоком. Долго не могла взяться за них, поскольку советско-французская экранизация произвела на меня удручающее впечатление. Но потом все же решила попробовать… и исчезла из реальности на несколько дней.
Самые яркие впечатления, как раньше, так и сейчас, оставили герои книги. Питер Блад сразу обращает на себя внимание. Он из тех персонажей, которые, как бы ни старался автор, «тянут одеяло на себя». После знакомства ним к слову «пират» привязываются эпитеты совершенно не подходящие реальным морским разбойникам тех времен, а когда слышишь это слово, в голове сразу же возникает образ высокого черноволосого и синеглазого человека с бронзовым загаром, и никакие Джеки Воробьи… впрочем, об этом не буду.
Образы пиратов выше всяких похвал: яркие, сочные, необычные и разнообразные. Хотя и напоминают, в какой-то степени персонажей «комедии масок». Хагторп – обычный человек в сложных обстоятельсвах, Волверстон – одноглазый громила, отличный друг и талантливый дипломат, Джереми Питт так вообще упорно ассоциируется с Пьеро. Впрочем, в данном случае «масочность» вовсе не так плоха, она делает произведение ярким и насыщенным, хоть и лишенным полутонов.
Тоже можно сказать и об отрицательных героях. Жестокий плантатор и бездарный губернатор полковник Бишоп. Одержимый жаждой мести дон Мигель. Они действительно злобны и отвратительны. Им не начинаешь сочувствовать, думая, что они не так уж неправы. Они не затмевают своими личными качествами и темной харизмой главного героя. И это приятно, поскольку можно, не спотыкаясь на подобных моментах, следовать за фантазией автора. Вот женские образы Сабатини, на мой взгляд, совсем не удались. Мадлен (романтическая дурочка) и Арабелла (откровенная ханжа) не вызвали у меня ни капли симпатии, хотя, казалось бы, должны были. Поэтому финал книги хэппи-эндом мне вовсе не показался.
Хочется остановится и на иллюстрациях В. В. Высоцкого из «Библиотеки приключений» – они великолепны, после них героев книги я не могу представлять как-то иначе.
Если попытаться посмотреть на истории о капитане Бладе объективно, то можно найти огромное количество недостатков. Сюжет захватывает далеко не с первых страниц, начинается повествование по-английски неторопливо, только в описании суда появляется некоторый динамизм. Налицо все составляющие стандартного авантюрного романа – благородные герои, жестокие злодеи, приключения и обязательная любовная история. Ни психологическим, ни историческим реализмом здесь и не пахнет, нет сложных характеров, не поднимаются значимые вопросы, но все же книга оставляет яркий след в душе…
Говорить об ней можно еще очень долго, поскольку даже написание рецензии навевает приятные воспоминания. Любимая книга из детства, поэтому – максимальная оценка.

Вот так должен выглядеть подростковый приключенческий роман о герое “без страха и упрёка” и любви к прекрасной даме! А не тот ужас, который наваял Эдгар Берроуз в своей истории о Тарзане. Да, герой книги удивительно удачлив, однако он не превосходит максимума отпущенных нашему виду физических и интеллектуальных возможностей. Капитан Блад не заменяет собой несколько человек, не изучает необходимые ему в какой-то момент навыки за пару месяцев и нуждается в других членах команды, обладающих знаниями, которых нет у него. Природа островов соответствует реальности: никаких груш в субтропиках и львов в джунглях, а описания пиратских побед и вовсе взяты из реальной истории.

Любовная линия в наше время выглядела бы несколько спорной - слишком недолго персонажи были знакомы, но для описываемого исторического периода она неплохая. Питер и Арабелла не влюбляются друг в друга с первого взгляда, только потому что “Вы привлекательны, я - чертовски привлекателен. Чего зря время терять?” Они общаются, хоть и немного, обращают внимания на благородные поступки друг друга и из этого рождаются чувства. Конечно, не обходится без недопониманий, которые герои, к сожалению, не решают разговором, но, будем честны, даже сейчас не все умеют так делать, а тут историческая эпоха и место действия не очень располагают к длительным беседам. Так что не буду придираться, хорошая любовная линия.

Единственная вещь, которая помешала мне поставить книге твёрдую пятёрку - это то, что я в прошлом году прочитала “Пираты Америки” Александра Оливье Эксквемелина. Это мемуары человека, некоторое время плававшего на пиратском корабле. Именно на их основе была написана и “Одиссея капитана Блада”, и некоторые другие романы про пиратов. Так что читать второй раз да ещё и в романтизированном стиле описания одних и тех же сражений и хитростей мне было скучновато. Ну и да, зная правду о жестокости пиратов, читать о благородстве выдуманного героя сложнее.

У книги есть несколько аудиоверсий, но на этот раз я не стала экспериментировать и взяла вариант, который априори не мог быть плохим. ) Александр Клюквин прекрасен, как всегда. Сложно сказать что-то новое о его работе. Вряд ли кто-то будет спорить с тем, что Александр - один из лучших актёров, озвучивающих аудиокниги.

И этот роман я однозначно предложу для чтения своему сыну, когда он немного подрастёт. Слегка наивная и чёрно-белая история, но это - именно то, что лучше всего воспринимается в определённом возрасте. При этом книга способна заинтересовать ребёнка изучением кораблестроения и истории пиратства. Рафаэль Сабатини достаточно хорошо погрузился в эти темы, чтобы не писать откровенной ерунды. Возможно, специалисты и находят в книге какие-то неточности, но для подростка этот роман прекрасная основа для понимания своих вкусов и дальнейшего погружения, если темы заинтересовали. Рекомендую всем, кто хочет вспомнить свои подростковые времена и почитать что-то лёгкое и с хорошим финалом.

Что значит настоящий мужчина? Настоящий мужчина – это такой как Капитан Блад. Сильный, смелый, гордый и имеющий честь и достоинство. Капитан Блан обладает острым умом и смекалкой, он выпутывался из таких ситуаций выхода из которых казалось бы и нет, но, как и у любого человека у него есть слабости и эта слабость женщина, именем которой он назвал свой корабль. Было довольно увлекательно читать об его приключениях и наблюдать за морскими боями, путешествиями и опасностями. Книга немного наивная, но по сути она является детской, поэтому эта наивность только в выигрыше, я так и представляю если бы я в детстве прочитала эту книгу, то во дворе вместе со своими друзьями играла бы в игру под названием «Приключения Капитана Блада», мы бы строили корабли и сражались, жаль, что эта книга мне не попалась в детстве. Буду, с удовольствием, читать и другие книги из серии.
Книга прочитана в рамках игр: «Новогодний флешмоб», «Собери их всех»

Он был мой герой, Питер Блад, а как иначе? Когда тебе 12-13, в таких только и влюбляться насмерть: смуглый, синеглазый, с черной цыганской шевелюрой, жилистый и поджарый. Воин, путешественник, рыцарь, авантюрист, поэт и... врач. О, так вот откуда пошло мое благоговение перед мужчинами-медиками (!). И свободно владеет испанским (которому выучился в испанской тюрьме) Угу, так вот откуда желание выучить язык Сервантеса (!). Моря только не полюбила вслед за Бладом. Но у женщин с морем отношения вообще-то сложные, подсознательно видим в нем соперницу, к которой уходят лучшие из мужчин (в одной книге довелось прочесть).

В "Одиссее" и в "Хронике" хватает головокружительных приключений и ярких персонажей, и мизансцен, которые хотелось разыграть по ролям. Но помню книгу смутно - ничего странного, больше тридцати лет прошло. Бесконечная череда нескладностей, ставящих под угрозу исполнение отлично продуманных планов героя и улыбки Фортуны, когда казалось бы, все потеряно. Для другого так и было бы, Блад обладает высокой врожденной алертностью - готовностью перейти от расслабоенного состояния, к полной боевой готовности и мгновенному действию.

У него потрясающе комбинаторный ум. Любая ситуация мгновенно, проворачивается перед мысленным взором, рассматриваясь с точек зрения. которые не придут в голову большинству участников, выявляя скрытые возможности. Перед неисчислимыми достоинствами Блада его Большая Любовь Арабелла откровенно меркла. То не род бабской зависти, на место подружки капитана не метила, я была им, когда читала. И вся любовь-морковь, все сопли-на-мармеладе, лишь отчасти служившие двигателем сюжета. большей - тормозившие его, не казались заслуживающими внимания. Эва какая выискалась, не было среди ее друзей пиратов и разбойников, да и забей на нее, Питер. Не может - все несчастья от женщин.

Вот тебе и три десятка лет, вспомнилось (Вика мне в помощь). Однако, закончу мысль, начатую прежде: приключений много, они сливаются в сверкающий радужный ком. Но то, что помнится очень хорошо; то, что сделало Питера Блада героем моего (и не только) романа - это начало книги. История невинно осужденного, который пал жертвой человеколюбия. Он врач и не может не оказать медицинскую помощь нуждающимся в ней. А начало книги, помните - горожане готовятся к битве на стороне повстанцев, в которой Блад не собирается принимать участия - благодарю покорно, не дурак и в дурацие игры не играю.

И вот с этого места поподробнее, плизз. Да пожалуйста. Герой моего детства не вспомнился бы так явственно, когда бы не "Тамсин" Питера Бигля, которую читаю сейчас. Действие происходит на ферме, больше похожей на старый замок в Дорсете и на вопрос девочки американки, обращенный к сводному брату англичанину, не кажется ли ему, что в доме может быть призрак? - мальчик отвечает: Я был бы удивлен, если бы прирака не оказалось. Это же Дорсет! Судья Джеффрис. "Кровавые ассизы", 11 июня.

Видит отсутствие отклика и объясняет, смыслящей в английской истории не больше, чем мы с вами, сестре, что в конце XVII в. после смерти короля Карла II власть в стране попытался захватить его незаконный сын, герцог Монмут. 11 июня 1685 года он высадился в Лайм-Реджисе, армия стихийно обросла сторонниками из числа горожан, и сельхозрабочих. А уже 6 июля в битве при Седжмуре необученные ополченцы наголову разбиты регулярными правительственными войсками. Монмут бежит, среди сторонников начинаются репрессии.

Судья Джеффрис председательствовал на судебных заседаниях того периода ("ассиз" - всего лишь название судебного заседания, где вопрос решается рассмотрением аргументов, в противоположность распространенному в средневековье решению спорного вопроса поединком), прославился чудовищной жестокостью своих приговоров. Более 1400 человек находились под следствием и всем им вынесен был смертный приговор. Большей части, исключительно из соображений экономической целесообразности, казнь заменили рабством в колониях (Питер Блад был среди таких). Но казнили многих. Известен случай, когда за государственную измену судили восьмилетнюю девочку, которая умерла в тюрьме, не дожив до приговора. И последняя женщина сожжена в Англии на костре за политическое преступление, в ходе тех же кровавых разбирательств.

В восточных графствах его именем до сих пор пугают детей и что с того, что сам душегуб плохо кончил - обритый наголо и со сбритыми бровями, переодетый матросом, выволочен из публичного дома. где пытался прятаться, водворен в Тауэр, да там и скончался вскоре от почечной недостаточности. Особенность судейства в пору кровавых ассизов заключалась в том, что бунтовщиками признавались не только участники восстания, но все. кто дерзнул помочь им, предоставить укрытие, накормить. История нашего биологического вида - это история беспрерывной цепи зверств и жестокостей, и попирания человеческого достоинства, и попыток вытравить из человека человеческое.

Мы не тем держимся и не тем до сих пор не сгинули. А тем, например, что всегда были люди, как Питер Блад. Кто желает держаться в стороне и участия не принимает, но когда есть кто-то, остро нуждающийся в помощи, оказывает ее. Хотя ему самому это грозит бедой. Не потому капитан Блад был моим героем, что романтика и красивости. Потому что Человек.

Спустя много лет перечитал классику исторического романа, самое известное произведение Рафаэля Сабатини. Но читал уже не просто как развлечение, а на более серьезном уровне - почувствовать как автор вплел вымышленных персонажей в реальные исторические события. Все же автор в "Капитане Бладе" ближе к строгому историцизму Вальтера Скотта, а не более легковесному подходу Александра Дюма. Вот и пройдемся по историческим вехам, на которые опирался писатель.

Отставной солдат, воевавший под командованием де Рюйтера в голландском флоте, отсидевший пару лет пленным в испанской тюрьме оказался в неудачном месте и в неудачное время во время восстания герцога Монмута в 1685 году. В английской истории расправа католических сторонников короля Якова II осталась под названием Bloody Assizes, достаточно сказать, что кровожадный судья Джейфрес, красноречиво выведенный в романе, своим самым первым приговором отправил на сожжение достопочтимую английскую леди, за то что она посмела дать приют на ночь одним из участников восстания, даже не будучи знакома с ними. Позже приговор милостиво заменили на обезглавливание. Соответственно, нашему герою, вдобавок еще и полу-ирландцу (что уже подозрительно!), ничего не светило в оправдании - на эшафот тогда отправляли и за меньшее. Кстати, наш герой имеет прямо-таки прямую аналогию с хирургом мятежного герцога, некто Генри Питмэном, которого точно также отправили в Вест-Индию за участие в мятеже. Дальше - все в соответствии с романом, настоящих и мнимых повстанцев, которых не успели казнить, отправили в рабство на острова Карибского моря. Там Блад, благодаря профессии врача живет куда лучше рабов на плантациях, но при первой же возможности - нападении испанцев, бежит и обосновывается на острове Тортуга в романтической роли капитана флибустьеров. Кстати, губернатор этого полу-французского, полу-пиратского острова месье Бертран д’Ожерон в реальной истории умер еще до событий романа. Я так понимаю, что Сабатини не нашел о его преемнике каких-либо достоверных сведений, поэтому продлил жизнь самому известному деятелю острова века пиратства.

Дальше Сабатини сделал своеобразный экстракт из биографий известных пиратов тех времен, выбрал все героическое, отринул все преступное, такой ангельский Генри Морган. К примеру, рейд на Маракайбо присутствовал в биографии как Моргана, так и еще нескольких пиратских капитанов. А вот во французском рейде на Картахену Сабатини кроме самого факта совместного нападения французской эскадры и карибских пиратов переврал все, что можно: и имя французского адмирала, и роль пиратов в нападении, и стоимость добычи - в общем, все, чтобы подать своего героя повыгоднее. О реальном ходе того рейда можно прочитать в Войне Аугсбургской лиги. И в конце-концов, не избегнув обязательной романтической линии с племянницей губернатора, после Славной Революции и свержения короля-католика, Блад заслуживает прощение и становится новым губернатором Ямайки, тут же прямая аналогия с подобным зигзагом карьеры Генри Моргана.

Подытоживая прочтенное - Сабатини, скажем так, начав с весьма точной, прямо-таки дословной исторической картины в начале романа, постепенно уходил от нее по мере развития сюжета, все более и более романтизируя своего героя и навешивая на него чужие события и подвиги, которые имели место быть в ту эпоху. И судьба его была уникальной, как и положено хэппи-энду: не на виселице, не погибнув во время шторма или в бою, как почти все известные пираты Golden Age of Piracy, а оказавшись на теплом месте - впрочем для читателей он не может погибнуть, чему служили рассказы-сиквелы, которые автор писал до конца своих дней.

P.S.: Несравнимо больше об историческом контексте "Капитана Блада" написано в англоязычной статье Captain Blood: The History behind the Novel.

Нет, такие книги явно нельзя читать во время сессии. И вообще нельзя читать, когда надо заниматься чем-то кроме чтения. Потому что это книга, от которой невозможно оторваться, с которой невозможно расстаться, если она однажды попала вам в руки. Это как глоток детства, как самые прекрасные юношеские сны, как первая любовь - так ярко, захватывающе и романтично.

Разумеется, если бы я прочитала эту книгу лет в 13, Питер Блад затмил бы в моём сердце и Айвенго, и Квентина Дорварда, и Сальвадора Дали, и, может быть, даже сэра Найджела. Идеальный герой для рыцарского романа, из тех, которые девушки прячут под подушкой. Идеально романтичные жесты, из тех, которых до конца жизни будешь ждать от любимого человека. А что меня больше всего поразило в этом великом персонаже, так это его многогранность. У него бывает разное настроение, у него много талантов, как это часто бывает с по-настоящему талантливыми людьми, он честен, но у него бывают моменты помутнения, когда жестокость не кажется неоправданной. Он - один из весьма немногих положительных героев, которые отлично говорят, хорошо одеваются и весело шутят, и, когда Она (прекрасная дама, лучшая на земле женщина) отдаёт ему своё сердце, ей по-хорошему завидуешь. Да, завидуешь именно ей, потому что отдать сердце такому мужчине - судьба уготованная не всякой юной леди, восхитительная, блестящая судьба стать музой великого художника.

После книг типа "Одиссеи капитана Блада" остаётся замечательное чувство, будто вернулось детство, и жить очень светло, а мир прекрасен. Такие книги освещают путь и делают жизнь радостней.

Флэшмоб 2025 года 5 из 12
Имя Рафаэля Сабатини, автора около четырёх десятков приключенческих исторических романов долгое время не получало заслуженной известности. Современники редко упоминали его имя в своих воспоминаниях. Впрочем, этот английский писатель итальянского происхождения вполне мог обижаться на отсутствие внимания со стороны критиков, но не читателей. Всё творчество Сабатини – будто американские горки, в которых были периоды взлёта и падений, а громкий успех сочетался с периодами почти полного забвения. Его произведения не были равноценны по своим художественным достоинствам. Не зря для последующих поколений он остался автором двух-трёх романов, среди которых и серия о капитане Бладе, повествующая о расцвете пиратства на Карибском море во второй половине XVII века.

Это был период 1920-х годов – когда Рафаэль Сабатини создал свои лучшие произведения, из которых наибольший успех ожидал «Одиссею капитана Блада» (1922). Интересно, что впервые роман вышел в США сразу в четырёх издательствах, причём одно из них специализировалось на выпуске изданий для вооружённых сил. Те, кто с книгой уже знаком, наверняка, заметил, насколько детально описаны в сюжете военно-морская стратегия и тактика, устройство суден тех времён (отчего и большое количество уточняющих сносок), прописаны морские сражения и терминология, сохранившаяся с тех пор. Всё это могло в занимательной форме преподать определённые уроки будущим морякам, и, что тоже немаловажно, вселить дух мужества, хотя от событий романа их отделяло немногим менее 300 лет.

Конечно, книга Сабатини – в первую очередь приключенческая литература, жанр, который пользовался неослабевающей популярностью сред широкой читательской публики ещё с последней трети XIX века. Читатели пристально следили и жадно глотали огромный поток романов, повествующих об авантюрах тех или иных личностей, романтика «робинзиады» и морских приключений – вот что манило падкую публику на протяжении уже более пяти десятилетий. Поэтому вполне оправданным выглядит и использование Р. Сабатини термина «одиссея» - отсылающая, пожалуй, к первому эпосу приключенческого жанра в мировой литературе. Вроде как метафора, манящая палочка, гарантирующая тем, кто возьмёт в руки книгу, море романтики путешествий и злоключений, свалившихся на голову героя, пиратов, авантюры, отчаянного героя, припёртого обстоятельствами к стенке, но при этом не забывающего, что он в первую очередь джентльмен. Да, именно такой он – капитан Блад.

Книга читается легко, и, конечно, сразу понравилась читателям. Впрочем, развлекая, Сабатини ведёт в мир гораздо более серьёзный, чем может показаться. Автор безусловно обладает даром рассказчика – приключения капитана Блада сразу захватывают и увлекают за собой, пытаются держать в состоянии напряжения. Не зря одна авантюра постоянно следует за другой, каждый раз Питер Блад попадает в засаду, спасается от погони, вызволяет своих друзей, возлюбленную, при этом идёт на всевозможные хитрости, придумывает уловки, проявляет смекалку – одним словом, на читателя сыплются море приключений на морских просторах. Так что скучать не приходится.

Но важно для Рафаэля Сабатини и другое – сама атмосфера эпохи, дух времени с его непростыми нравами, события, ставящие людей в самое отчаянное положение. Не зря в качестве антуража выбрана последняя треть XVII века – время очень непростое и для будущего Англии решающее. Борьба между сторонниками и противниками абсолютизма, восстание Монмута 1685 года (в просторечии «восстание с вилами»), «Славная революция» 1688 года… Добавьте сюда английские колонии в Карибском бассейне, постоянная борьба между Англией, Францией и Испанией за передел колоний, бытность рабов и их рабовладельцев, часто переходящие в бесславные восстания. Автор намеренно выбирает подобные времена и обстоятельства, как бы проверяя своих героев. И капитану Питеру Бладу вместе с его командой придётся пройти через все вышеописанные события, примерять на себя «все костюмы».

Примечательно, что главный герой всё же не совсем похож на своих собратьев – героев таких же приключенческих повестей, которые, как уже сказал, в ту эпоху стояли на потоке. Одни прославляли колониальные захваты и утверждали моральное превосходство англичан (Редьярд Киплинг, Чарльз Кингсли, Дж. Хенти – как классический тому пример). Рафаэль Сабатини принадлежал к другому лагерю. Более реальному. Не его страницах нет романтического ореола «великой Англии», страны, несущей демократию на Запад – как бы это глупо не звучало в рамках реалий века XXI (да и думаю XX также). Здесь политика, борьба за власть – дело мерзкое, Питеру совсем неугодное. Он ненавидит короля, правительство, ложно его обвинившее и отправившее подыхать на Карибы. Не зря он так не хочет получать королевский патент. Тот же Монмут показан негодяем, использующим народ для своих корыстных целей, а после провала восстания его предавшим, впрочем, никогда за него и не воевавшим.

Питер Блад воюет за себя, за свою любовь к Арабелле Бишоп, за свою команду – тех людей, которые действительно ему дороги и не подведут. В этом его мотив – не наживы, не славы, не романтических подвигов. Но общечеловеческие идеалы. Этим он и отличается от других пиратов, «рыцарей моря, кинжала и удачи». Другое дело, насколько есть в этом будущее? Впереди – целое море… Безграничное, любящее себе преданных, которое никогда не подведёт. Приятного чтения.

Можно ли без благоговейного восторга и трепета в душе говорить об одном из величайших приключенческих романов, написанных за всю историю человечества, и уж совершенно точно — лучшем пиратском романе? Можно ли ограничиться несколькими словами, описывая любимую книгу моей юности, статус которой она успешно сохраняет до сих пор? Нет, нельзя. Нескольких слов будет мало, чтобы полностью выразить свои впечатления от неё. Замечу сразу: рецензия написана по всем трём томам цикла.

Питер Блад — это человек, всегда поступающий так, как должно поступать, так, как велит ему собственное благородство и собственная совесть, а не так, как выгодно. В глубине души его разрывает противоречие между его благородными устремлениями и выбранной им профессией, хоть это и не так часто проявляется. Это «рыцарь до идиотизма», по выражению Джулиана Уэйда, и именно это делает его образ настолько привлекательным. В своей самоотверженности он готов пожертвовать собой и умереть позорной смертью на виселице, чтобы спасти своих друзей, обеспечив «Арабелле» свободный уход от эскадры Бишопа возле Ямайки.

Любовь Блада к Арабелле красива именно своей невозможностью, иррациональностью (а когда это чувство было рациональным?) и безнадёжностью. Он любит и продолжает любить, несмотря на то, что его чувство обречено (из-за разлуки, из-за выбранной им «профессии»), как ему кажется, на отсутствие взаимности. Можно сказать, что во многом он влюблён в воображаемый образ, основанный на настоящем человеке; этот образ для него — свет маяка в темноте его жизни, его разбойничьих авантюр, и судья его поступков.

Особенно сильно это чувство проявляется в переживаниях Блада перед возможным боем с ямайской эскадрой, когда спасённая из плена дона Мигеля Арабелла находится на борту его корабля. Он не может допустить, чтобы случайное ядро задело предмет его обожания, и именно поэтому, наперекор всем своим соратникам и старым друзьям, ложится в дрейф, идёт на переговоры и принимает неприемлемые для своей чести условия лорда Уэйда. Любовь к Арабелле для него выше всего на свете; ради неё он готов столкнуться с мятежом на собственном корабле, готов драться против своих старых соратников.

И защита Порт-Ройяла от напавшей на него эскадры де Ривароля, в то время как Бишоп отправился на охоту за пиратами, тоже во многом обусловлена не лояльностью Англии и её новому правительству, а желанием защитить Арабеллу от возможных последствий захвата города французами. Уж кто-то, а Блад, в Бриджтауне спасший подругу Арабеллы от испанцев, эти последствия представлял себе очень хорошо.

И что же происходит, когда оскорблённый до глубины души Блад разочаровывается в своём чувстве, решив, что оно никогда не будет взаимным? Он намеренно провоцирует и Бишопа, и Уэйда, пытаясь обострить конфликт. Но в итоге он отказывается от борьбы, посчитав, что Арабелле будет лучше с Уэйдом; это безнадёжно глупый жертвенный поступок.

При всём своём благородстве и прекрасных манерах, Блад отнюдь не нерешительный интеллигентишка. Он может и угрожать губернатору пистолетом, чтобы избежать собственного ареста и обеспечить своё возвращение на корабль. Он твёрд и весьма практичен, и способен жёстко угрожать своим оппонентам, лишь слегка сгладив эту угрозу присущей ему вежливостью.

В то же время, в его образе есть одна не совсем понятная черта. В истории о походе на Маракайбо вместе с захваченными пленниками упоминаются рабы. Это странно: неужели Блад и его сподвижники, сами бежавшие из рабства, стали бы торговать людьми? Или речь идёт об освобождённых неграх? Ладно, этот эпизод можно объяснить просто неточностью, допущенной писателем, но ведь есть и ещё один. В «Удачах» Блад помогает капитану Уокеру, который занимается работорговлей. Пусть это помощь соотечественнику, но разве душа Блада, как и его соратники, бывшие с ним на Барбадосе, не должна была возмутиться из-за помощи такому человеку?

При всём этом, мастерство Сабатини помогло ему избежать превращения настолько эпично-романтического героя в картонного неправдоподобного болванчика, как это произошло у Сальгари с Эмилио ди Рокканера. При всём его книжном романтизме, Блада делают жизненным его простые человеческие качества — злость и разочарование, понимание жестокости и глупости большинства людей, отсутствие розовых очков, и, в огромной степени — его постоянная ирония и самоирония. Через эту черту Сабатини иронизирует над созданным им образом, подчёркивает его неидеальность. Блад видел на своём веку не только успех, но и неудачи и провалы (поход на золотой прииск Санта-Марии, потерю найденного Истерлингом золота Моргана, гибель экспедиции за жемчугом, в результате которой он оказался на борту «Эстремадуры»), к которым он относится стоически, философски.

А как прописаны второстепенные персонажи? Пусть Огл — это довольно простой образ не знающего промахов канонира, но братские чувства Натаниэля Хагторпа стали основой одного из рассказов в «Удачах», а Джереми Питт получил свою собственную небольшую историю в «Хронике». Да и отрицательным персонажам, казалось бы, однотонно чёрным, присущи некоторые положительные черты: патриотизм и забота о жизни сына у Диего де Эспиносы и искренняя любовь к отцу (пресловутая «сыновняя почтительность») у его сына Эстебана.

Не совсем логичным мне кажется образ Джулиана Уэйда. Сабатини описывает то его низменные мотивы, то порывы великодушия; из этих разрозненных характеристик не получается толком сложить цельную картину, которая примиряла бы в себе обе эти стороны. Сперва он благодарно жмёт Бладу руку, восхищаясь его самоотверженной жертвой — добровольным отказом от борьбы за сердце Арабеллы, а уже на следующий день думает лишь о том, как использовать это его решение в своих собственных интересах. Какой-то слишком резкий переход получается, разве нет? Правда, действия Уэйда после отказа Арабеллы уже более понятны — пожираемый жгучей ревностью, в порыве ненависти он вместе с Бишопом бросается на охоту за своим конкурентом в надежде его уничтожить и убрать для Арабеллы саму возможность альтернативы.

История мадам де Кулевэн и дона Жуана перекликается с отказом Блада напасть на Порт-Ройял, чтобы получить Арабеллу — это предлагал ему Волверстон в первом томе. Разница в том, что жена французского губернатора из-за своего эгоизма и глупости даже не понимает, сколько зла она причинила жителям Мари-Галант своим бегством от мужа (а вернее, способом, который избрал для этого бегства её любовник). Блад же, как человек умный и благородный, отказал Волверстону — думается, не только потому, что не хотел похищать Арабеллу силой, но и потому, что осознавал свою ответственность за последствия такого решения для жителей Порт-Ройяла.

За то, что Сабатини написал такую прекрасную книгу, ему можно простить многое. Можно простить огрехи и несостыковки как в хронологии, так и в общей логике событий. Например, французского корсара Ибервиля, одного из сподвижников Блада, Сабатини в «Хронике» называет изгнанным из Франции протестантом-гугенотом, а в «Удачах» он предстаёт как несостоявшийся католический священник. Многие события «Хроники» и почти все рассказы из «Удач» крайне плохо вписываются в хронологическую линию развития событий, обозначенную в «Одиссее». Например, в «Одиссее» Сабатини утверждает, что набег на золотые прииски Санта-Марии был совершён в самом начале корсарской карьеры Блада, ещё до встречи с Левасёром, а в «Хронике» он пишет, что во время этих событий Блад командовал пятью кораблями — соответственно, это было уже после похода на Маракайбо, где три из этих пяти кораблей и были захвачены. Оборона Антигуа в «Хронике» происходит уже после потопления «Милагросы» адмирала дона Мигеля де Эспиноса (Сабатини прямо говорит об этом, замечая, что «Виржен дель Пиляр» стала флагманом дона Мигеля после гибели «Милагросы»), однако в «Одиссее» после встречи с Арабеллой и лордом Уэйдом Блад принципиально не занимался пиратством, да и вообще, события этого периода расписаны в основной книге чуть ли не по дням — места для ещё одного подвига там просто нет. Наконец, по той же причине никак не вписываются в общую хронологическую линию все рассказы «Удач», где в роли основного противника Блада дона Мигеля сменяет уже новый адмирал — маркиз Риконете.

Про иллюстрации. На мой взгляд, лучшие из всех, что существуют — это те, что были сделаны И. Л. Ушаковым. Если в вашем издании какие-то другие или их нет вовсе — не поленитесь, найдите в Сети ушаковские. Впечатление от книги будет гораздо полнее. Иллюстрации других художников им и в подмётки не годятся, разве что работы В. Высоцкого иногда неплохи.

Возможно, кому-то из тех, кто прочитал этот опус (и более того, дочитал его до конца — что за стойкие люди!) покажется странным, что я так подробно разбираю обычный, в общем-то, хотя и весьма хороший приключенческий роман. Казалось бы, приключенческая литература по сути своей — жанр более лёгкий, чем серьёзная и монументальная классическая проза, и к нему не стоит предъявлять слишком уж серьёзные требования в части проработки персонажей, логики событий и прочего. Но в том-то и дело — Сабатини создал настолько красивую и жизненную историю, и создал её настолько хорошо, что предъявлять к ней относительно низкие требования уже было бы неправильно.

Что же можно сказать в заключение? Это роман-классика, один из тех, что заложили основы современной пиратской литературы. Его влияние на культуру огромно и долговременно. И именно поэтому он спустя столько лет после первого прочтения остаётся на первом месте в списке моих любимых книг — тех, которые будут перечитываться в течение жизни ещё очень и очень много раз.