Стефан Цвейг. Собрание сочинений в одном томе

Это трогательная история, начавшаяся с простого знака вежливости, которая со временем переросла в сложную драму, и в итоге закончилась не одной человеческой трагедией. А началось всё с того, что молодой лейтенант Антон Гофмиллер знакомится с местными аристократами-пожилым отцом семейства Кекешфальва и его парализованной дочерью Эдит.
Сначала их встречи и общение носят непринужденный характер, Тони нравиться проводить вечера в доме у Кекешфальва, к тому же бедняжка Эдит ограничена в общении, а ему не составляет труда бывать у них и развлекать несчастную девушку. Эдит быстро привыкает к нему и её манера общаться с окружающими переходит и на Антона. Уставшая от собственного физического бессилия, она часто бывает раздражительной, эгоистичной, вспыльчивой, требовательной, время от времени манипулируя разговорами о самоубийстве, в результате которого всем стало бы только легче. А тут ещё отец, изведенный длительным неизлечимым недугом дочери, глядя на то, как мучается его дитя старается всячески облегчить ей жизнь, услуживает и балует, идет на поводу у её капризов, исполняя все её прихоти. И когда Гофмиллер становится частым гостем в их доме, отец испытывает необходимость поделиться своей тяжкой ношей, старается переложить ответственность за беспокойство о судьбе дочери на кого-то ещё, то подкупая, то напирая, пуская в ход то просьбы, то рыдания. И вот когда всё это наваливается на главного героя, проникшегося чувствами и несчастьем других людей, он не в состоянии сопротивляться натиску и начинает играть по их правилам, совершая поступки, которые неотвратимо приведут к ещё большей трагедии.
Ну и конечно нужно учитывать характер самого главного героя, в котором переплетаются неопытность и юность, желание понравиться и угодить всем- с одной стороны, сострадание и жалость к больной девушке и её родственниками с другой, и чувство долга, слово офицера – с третей. К тому же участвуя в их судьбе он испытывает определенное тщеславие и ощущение власти от того, что он может сделать счастливым кого-то.
Не будь одной из вышеуказанных составляющих, герою было бы намного легче выпутаться из того клубка обстоятельств, которые одно за другим , накладываются друг на друга, из этого странного треугольника созависимых отношений, сложившихся между им самим, Эдит и её отцом.
Как хорошо автор описал два вида сострадания: малодушное и сентиментальное, и сострадание, вызванное желанием реально как-то помочь нуждающемуся. И разница между ними- и в мотиве, и в способах проявление этого сострадания, и в степени ответственности за свои действия.
Ведь часто за маской жалости, сострадания и жертвенности во имя других люди, стоит обыкновенное чувство собственной важности и значимости. И человек, делающий что-то из альтруистических побуждений на самом деле ( иногда сам того не осознавая) тешит свое самолюбие, считая что таким образом проявляет свое благородство и превосходство, и покровительство над теми, кому помогает и не задумывается о том, что будет с последними после его помощи.
Я считаю, что у романа очень подходящее название - «Нетерпение сердца». И это нетерпение сердца было проявлено у главных героев. Нетерпение сострадающего сердца у Гомфмиллера, выраженное в обещаниях, которые он давал в порыве эмоций, нетерпение измученного сердца у отца Кекешфальвы, хватающегося за любую надежду и желающего поддержать дочь любым возможным способом, нетерпение влюбленного сердца Эдит, привыкшее получать все и уставшее ждать.
Книга очень тонкая, эмоциональная и глубокая, способная научить истинному состраданию.

Ирена изменяет своему мужу. Это получилось как-то случайно – скука ли тому виной или что-то иное, но измена уже вошла в привычку и перестала вызывать сильные эмоции и жажду новой встречи. Привычно выходя из квартиры своего тайного возлюбленного, Ирена неожиданно сталкивается с женщиной, которая сразу же даёт понять, что уже очень давно знает об изменах и бесплатно молчать не собирается. С момента этого неприятного разговора Ирену полностью подчиняет себе страх разоблачения. Она редко может позволить себе расслабиться, живёт в постоянном тревожном ожидании, вздрагивает от любого звука. Сколько может длиться такая жизнь и что будет, когда Ирена не сможет больше платить за молчание странной женщине?

Этот небольшой рассказ оставил глубокий след у меня в сердце. Я буквально была на месте Ирен и напряжённо вслушивалась - не идёт ли кто? или тревожно оглядывалась по сторонам – хоть бы не увидеть той женщины! Страх не давал вздохнуть спокойно, а порождал всё новые и новые тревожные мысли, натягивал нервы как струны, не давал спать. Чувство вины с каждым днём давило всё сильнее, но уже не было сил признаться и сбросить его с себя, освободиться.

Не передать словами насколько тепло и хорошо мне от этого рассказа – истории, подобные этому рассказу, происходили, происходят сейчас и, конечно же, будут происходить и дальше. Но мысли героев. Их поступки позволили взглянуть на такое с другой стороны - каждый человек может оступиться и прежде, чем отправлять его на строгий и беспощадный суд, его в первую очередь необходимо выслушать и понять.

Я помню, что когда-то очень любила читать Цвейга, но сейчас как будто открыла его заново. Волшебное ощущение.

Я мало знакома с творчеством Цвейга, но всегда это кратковременное знакомство мне очень нравится. К примеру, "Шахматная новелла". Я не умею играть в шахматы, шахматы кажутся мне чем-то свыше моего понимания. Но история о шахматах мне очень понравилась. Есть в ней нечто такое, что не вполне о шахматах. Нечто о людях, про людей. Нечто интересное и запоминающееся. Здесь в шахматы играют четверо, по большому счету. Главный герой, для которого шахматы не имеют никакого значения, но которому интересны именно шахматисты. Есть его первый соперник, после становящийся его другом, человек, всегда желающий отыграться, взять реванш, теряющий всякое самообладание, когда его побеждают, пусть даже в шахматах, пусть даже чемпион международного уровня. Но самые перчик этой истории - двое других людей. Один - самоуверенный чемпион, твердолобый, неповоротливый, не особенно умный человек, в мозгу которого была выявлена единственная золотая жила - именно способность играть. Как уживается в нем способность играть в шахматы с неспособностью написать на бумаге пару слов - загадка. Его главный противник - любитель, которого однажды шахматы сперва спасли от безумия, чтобы после ввергнуть в другое безумие. Человек, который проигрывал в своей голове партию за партией, играя разом за двух противников. Человек, который одолел чемпиона и едва ли опять не ставший безумным. Финал этого коротенького рассказа нельзя назвать открытым, но он оставляет легкое чувство недосказанности - и им запоминается еще лучше.

Мощная книга.
Никогда до этого не читала книги австрийских писателей, поэтому читать было вдвойне интереснее о том, как был устроен быт в этой стране, как устроена служба солдат и прочего.
Не такая уж популярная книга (мне так кажется), поэтому вкратце сюжет: молодого офицера приглашают в дом самого богатого человека в городе. Там он, не зная, что дочка этого человека не может ходить, приглашает ее на танец. Его начинают мучить угрызения совести, что он ее обидел и он решает извиниться и попадает в сеть.
Родня, особенно отец, видя что его дочери нравится общаться с этим молодым человеком, всячески подкупает главного героя подарками, вниманием и общением. Девушка в него влюбляется, но он не может ответить ей взаимностью.

Главного героя, Антона (или Тони) Гофмиллера мне было жалко. Все на него насели, особенно отец больной девочки. Молодой, неопытный в житейских делах солдат, всегда ведомый.
Сначала поведение Эдит раздражало, ее капризы, истерики. Но, если представить что испытывали люди сто лет назад с параличем ног и вспомнить ее возраст, а у нее, можно сказать, был подростковый возраст, то ее можно понять.

И я опять понимаю что не могу написать вразумительную рецензию на понравившеюся книгу. Тем более моя память обладает отменным фильтром, забывать эмоции и сюжеты после прочтения. Да и кажется я слишком много читаю, во время прочтения книга очень нравится, через несколько часов, или на следующий день эмоции полностью уходят. Вот как с этим бороться, и надо ли?

Пронзительный роман, в котором автор великолепно раскрывает личность и внутренние переживания героев. Читатель вместе с рассказчиком переживает и ищет выход из запутанной ситуации. Где противостоит совесть и мнение окружающих. Да, мы в ответе за тех, кого приручили. И ошибка может оказаться непростительной. Это ясно понимаешь, читая роман.
Автор доказывает справедливость утверждения что сострадание бывает истинным (действенным, жертвенным) и малодушным (эгоистичным) - оно же является нетерпением сердца. С точки зрения психологии, это произведение Цвейга восхитительно. В какой-то мере начинаешь лучше понимать людей, другими глазами смотреть на их поступки.
Из героев мне больше понравился доктор Кондор, мнение же об остальных противоречивое. Можно сколько угодно обвинять Тони за трусость, безответственность, малодушие, а Эдит за избалованность и истеричность, но ведь это люди со своими судьбами и характерами (которые автор хорошо раскрывает). Написано сильно и эмоционально, трогает до глубины души и заставляет о многом задуматься.
Спасибо за совет evhanimi Это как раз то, что было нужно!

Цвейга давно и горячо люблю, и это произведение не разочаровало меня. Увлекающая, жестокая история о жизненных реалиях. Человек ничего не страдает, пока не знает, чего лишен. Дай ему все, потом отбери - и он будет несчастен, хотя до этого ему ничего и не надо было.
Прекрасный язык, богатство художественных оборотов, эмоциональность, эксрессия - вот то, что характеризует эту книгу. Любителям экспрессионизма - советую!
и конечно конец! он такой, какой и должен быть! Этим отличаются великие мастера - ведь концовка - это 80 процентов успеха книги. Рассказывать не буду, а то будет спойлер ;)

Цвейг обволакивает, Цвейг завораживает, он колдует... Банальнейший сюжет с несколько шаблонными героями (попробуйте в двух словах пересказать кому-нибудь, абсурд получится) превращается в глубочайшее на моей читательской памяти исследование природы сострадания. Что это? Благо или зло? Помогаем ли мы предмету своих чаяний или лишь развращаем его? Даём ли основания надеяться на что-то большее?

Антон (Тони) Гофмиллер - повинен ли он в случившемся? Уверена, что на этот счёт есть множество мнений. Я отношу себя к тем, кто считает, что великодушие не может/не должно быть наказуемо. Он был движим искренними душевными порывами и не он в ответе за своё "равнодушие к любви". Слаб ли он? Возможно, но, на мой взгляд, это слабость человека молодого при встрече с тем, с чем ему сталкиваться ещё не приходилось, и с чем он не в силах был справиться к тому же с "джинном" на голове.

Я склонна его уважать хотя бы за честность перед самим собой, даже на это не многие способны.

Эдит - избалованный ребёнок, которому так и не довелось вырасти. Подкупает как тонко Цвейг выстраивает её образ, образ человека с надломленной психикой, утомлённого своею немощью, и вместе с тем достаточно эгоистичного, чтобы не беспокоиться о том, как её эмоциональное состояние влияет на близких ей людей. У меня возникла странная аналогия с мужем, который поколачивая жену, на следующий день приползает с уверениями в вечной любви. Так и Эдит, раздражаясь, раня, обижая всех вокруг, на следующий день зализывает раны, а не получив горячо желаемого, не задумываясь убивает отца своим шагом.

Очень интересны штрихи, которые привносят в эту картину другие герои - господин фон Кекешфальва, старый "джинн", доктор Кондор, врачующий из сострадания, они, те люди, которые создают антураж, да что там, и все условия для случившейся трагедии.

Самое поразительное, что всё очарование романа исчезает, при малейшей попытке его передать/описать/пересказать. Как уже упомянула - сюжет банален, персонажи идеализированы донельзя, и именно Цвейгу удаётся создать из этого сомнительного союза волшебство, что хочется читать вдумчиво, спокойно, останавливаясь, чтобы пережить эмоцию или задуматься над "нетерпением сердца" героев.

Данный роман - исповедь героя войны, раскрывающего настоящую причину своего мужества на поле битвы. История Антона Гофмиллера начинается, когда он по незнанию приглашает на танец Эдит Кекешфальва, прикованную к инвалидному креслу.
Роман хорош. Не каждый раз писателю удается пробудить в читателе самые разнообразные чувства к своим героям. Так, во мне просыпались и бушевали и сочувствие, и раздражение, и жалость, и восхищение главной героиней. А если говорить о Гофмиллере, букет эмоций разрастался с каждой прочитанной главой. Часто бывало так, что поступки героев совершенно не нравились, но при этом сохранялось стойкое понимание, что все их переживания были настоящими. Автор не вырвал с потолка причины и веяния сердец своих героев. Все было настоящим, много раз пережитым миллионами разных людей на земле. Герои романа многогранны, и в каждом из них замечаешь частичку себя, хоть и не всегда это хочется признавать. Такое произведение мог написать действительно хороший психолог и знаток человеческой души.

Однако, добавлю каплю дегтя в бочку меда. Мне довольно тяжело дался стиль автора. Он так дотошно, по моему, описывал каждое действие и мысли героев, что нестерпимо хотелось пропустить пару другую абзацев. Психологизм романа спасал ситуацию.

Добавлю также комментарий об актуальности проблемы инвалидности в том ее проявлении, в котором ее описывает Цвейг. Я не ношу розовые очки и понимаю, в наших странах еще очень много необходимо проделать, чтобы предоставить всем людям равные права перемещения по городу и пользования общественными местами. Однако, мы не всплескиваем руками при виде человека в коляске или на костылях, мы не шарахаемся в сторону и (надеюсь!) не смеемся злорадно за спиной у человека. Поэтому, к счастью сказать, отношение к инвалиду в романе мне казалось откровенно смешным и неприемлемым.

Поразительно, как можно добавить нескрываемую эмоцию, которое наплывом набрасывается на тебя и читается взахлеб, словно разрывая и будоража твое сознание, поглощая его и вводя в какой-то особенный захватывающий мистический транс.
Цвейг любил Достоевского в его умении создать какое-то непроходимое напряжение, раз за разом набрасывая все новые и новые слои сумрачного безумия совмещенного с грустью. В восторженном стиле это выглядит не слишком удачно, но читается значительно энергичнее. Т.е. разум не стопится на множестве условностей, однако это и не дает напряжению дорасти до какого-то определенного уровня, до того момента который выбрасывает из человека очищающее отдохновение. Иными словами погружение легче, но сама кульминация из-за этого несколько ослабевает. В "смятении чувств" у него это получилось гораздо лучше.