Стефан Цвейг. Собрание сочинений в одном томе

"Нетерпение сердца", - вот те самые слова, которые охарактеризовали меня, когда я читала эту книгу... мне до безумия хотелось ее побыстрее дочитать, одной рукой я держала роман, а другой била кулаком об стену, "кусала локти", как же меня трогало и заставляло нервничать то, что происходило в книге!!!
Давно не читала такого произведения, проникающего в самые сокровенные мыли...

...Три раза он убегал из этого зловещего дома, три раза он себя ненавидел за это... Он обладал слишком добрым сердцем, слишком большим было в нем чувство сострадания... Он был альтруистом, готов был в конце забыть о себе, о своих чувствах ради нее... Но каждый раз он приходил к этому через борьбу со своим эгоизмом, с чувством свободы...

Она, дочь миллионера, живущая в роскошном доме, где все было сделано для нее. Но! она, легкая как тростинка, живая и смеющаяся, была прикована к инвалидному креслу, и не один врач не мог помочь ей. Она полюбила его: молодого, красивого, остроумного - обладателя огромного сердца. Но он не смог разделить ее любви, даже в книге, сказка про волшебную, неземную любовь, незнающую границ, не стала явью.

Она не смогла жить без него, это оказалось для нее страшнее, чем жить без ног...
Он не смог простить себе ее самоубийства, он ушел на фронт, где искал смерти, по крайней мере, он ее больше не боялся. Но взамен смерти он получил высшую государственную награду за смелость... Однако почетный орден недолго весел на его груди, он не считал себя достойным такого признания... Это была для него награда не за смелость, а напротив...

P.S
не думаю, что его нужно винить в ее смерти, что он ее убил... в конце-концов, никто не обязан жертвовать собою ради счастья другого, каждый хочет быть счастлив сам... Но, вместе с тем, ее безумно жаль... Каждая имеет права быть счастливой. Не случайно он понял в конце, что хочет быть рядом с ней. Только человек, который страдал, который имеет изъян может по-настоящему любить, отдаваться страсти...
Но он понял это уже слишком поздно, когда ее уже нельзя было спасти...

P.P.S.

Тебя нет, тебя нет...
И утро
Такое мутное,
Такое нудное
... и не будет тебя

И горизонт закрыт,
Его закрыла не туча,
А воздушная складка твоего платья

Тебя нет, тебя нет...
И, как воздух, жгуча
Эта тоска, это проклятье
... и не будет тебя?

И, кажется, чиркнешь спичкой-
И воздух вспыхнет,
И рассеется мрак

Тебя нет, тебя нет...
И славо богу!
Почему же я чувствую тебя так,
Как безногий чувствует ногу,
Которой нет!
И не будет!..

Паруйр Севак

Не ожидала от этой книги многого – в отзывах писали, что это история о несчастной любви. Я подготовилась к супер трагичной истории, которую лучше не читать в общественном месте из-за риска разрыдаться.

А в итоге погрузилась в очень приятную и жизненную историю, которая была рассказана так искусно, что можно было с легкостью поставить себя на место любого из главных персонажей. И автор – ловкий манипулятор! – заставил сначала всей душой полюбить и понять главного героя Антона, а на Кондора смотреть с презрением, как на шарлатана и обжору, а потом... ох как диаметрально изменилось мое мнение о каждом из них!

Что еще замечательно - мысли и действия главного героя помогли мне еще чуть больше понять себя, а это очень ценно. Я узнала из этой книги больше, чем из некоторых non-fiction книг по психологии.

Однозначно рекомендую к прочтению!

В 1982 году в немецком издательстве "Фишер" бы впервые опубликован роман Стефана Цвейга, который издатели назвали Rausch der Verwandlung (Хмель преображения или Угар преображения). В послесловии было подробно рассказано о истории создания и издания произведения: Цвейг написал первую часть около 1931 года, продолжение не шло, он отвлекся на другие проекты. К роману вернулся в 1934 году, когда его в целом и завершил. Но по неясным причинам не отредактировал окончательно и не отправил издателю. Названия у рукописи также не было. В начале 1980-х исследователи нашли в архивах этот роман, причесали, озаглавили и выпустили в свет.
В русском переводе роман назвали по имени главной героини. Кто же она, Кристина Хофленер? Она почтовая служащая в селе Кляйн-Райфлинг, в двух часах на поезде от Вены. Ей 28 лет, она живет вместе с больной матерью и едва сводит концы с концами. Однажды приходит письмо, в котором родственница, давно не подававшая о себе вестей, зовет Кристину провести отпуск вместе с ней и ее мужем в Швейцарии. И мы наблюдаем, как из серой тихой мышки девушка преображается сначала в светскую тусовщицу, а потом, увы и ах, обратно. Вторая половина романа посвящена описанию того, как Кристина никак не может найти смысл в убогой жизни сельской почтарки. Очевидно, все должно разрешиться какой-то драмой или даже трагедией, но точно мы этого не узнаем.
В романе очень красивые описания швейцарских пейзажей и прочувствованные длиннющие монологи героев, что типично для классической литературы вообще и, кажется, для Цвейга в частности. Сюжет увлекает, особенно первая часть, где все такое шикарное, легкое и веселое, но на фоне тихонько звучит тревожная музыка. Через вторую половину я продиралась с некоторым усилием. Вроде там была попытка критиковать общественное устройство. Или посочувствовать тем, кто не может найти себя в Австрии середины 1920-х годов.
Мне, наверное, было бы приятнее почитать роман, в котором скромная почтовая служащая вышла замуж за сына лавочника, и жили они долго и счастливо. Но таких романов, кажется, не пишут. Пишут вот про мятущихся страстных особ, которым показали краешек шикарной жизни, и они отчего-то вообразили, что именно среди этого блеска и великолепия им самое место.
В общем, роман хорош, а героиня нет.

Произведение, с которого началось мое знакомство с потрясающим автором. В моем сердце он теперь делит первое место с Андре Моруа. Так уж получилось, что я не ознакомилась с творчеством писателей в более раннем возрасте, но, возможно, их книги и не произвели бы на меня столько яркого впечатления в отрочестве или юности. Роман, на мой взгляд, потрясающий, невероятно "вкусный", если можно использовать такое словно по отношению к литературе. В него полностью погружаешься, слова обволакивают и проникают в самое сердце. Автор поднимает сложную тему жалости к человеку, которую можно ошибочно принять за любовь, а также всего спектра проблем, связанных с неразделенными чувствами. Цвейгу удается удивительно точно подмечать нюансы обуреваемых чувств и эмоций, описывать мысли, терзающие главных героев. Я думаю, роман не зря считается классикой литературы, так как способен найти отклик практически в каждом.

Стефан Цвейг бросал читателю под ноги намеки еще в новелле «Письмо незнакомки», а теперь в лоб задает вопрос «Когда же на самом деле обрубается человеческая жизнь? С чего начинается его угасание?». Неужели кроме болезни, там, рака легких или цирроза печени, съедающих наше здоровье с наглостью и прожорливостью червя, который окопался в яблоке, нет ничего настолько же убийственного, способного сломить наш дух? На примере старика Соломонсона писатель показывает, какую боль может нанести разящий кинжал безразличия со стороны родных людей, как может зачеркнуть все хорошее, что ты пережил вместе с ними, и уничтожить то, что мертвой хваткой удерживает нас в жизненном потоке – уверенность в своем не одиночестве. Данная новелла как никакое другое произведение способно заострить страх остаться в старости никому не нужным, поэтому стоит обращаться с «Закатом одного сердца» с осторожностью. Ни одно живое существо не создано для одиночества, для того, чтобы его встречала безголосая, немая квартира, и единственный собеседником был ведущий программы новостей. Но еще тяжелее, когда подобное происходит с человеком, имеющим семью.

Отдельно хочется отметить детальность образа старика Соломонсона и то, как гармонично и художественно автор преподносит читателю медленное умирание его души. При одном взгляде на персонажа на лице читателя застынет немая печаль, так как все – и несуразная одежда с короткими рукавами, и сложение, внешность не человека, а заезженной лошади, нервной и неуверенной в себе, – говорит о его беспомощности перед ударами судьбы. А дальше – хуже. Чем больше, Соломонсон замыкается в себе, находя все больше подтверждений тому, что жена и дочь его не ценят, а лишь ездят на горбу и вытирают об него ноги, тем сильнее моральный упадок сказывается на его внешнем виде и поведении. Он перестает заботиться о себе, становится скрытным и нелюдимым; старается держаться в тени, жмется к стенам домов, уподобляясь какому-нибудь жалкому насекомому, избегающему света, шляпа мятая, а сюртук посыпан пеплом. Иные случаи вообще удивляют окружающих: то он идет под дождем промокший до нитки, напоминая дворовую собаку, которой нигде не найти приюта, то все чаще наведываясь на кладбище или в церковь, хотя до этого религию старик не признавал. Единственное чувство, идеально подходящее для второй половины новеллы – это скорбь. Это не живой Соломонсон идет по знакомой улице, а лишь оболочка, сосуд без содержимого. Осталось надеть траурные одежды и положить его в гроб, что автор и делает. На страницах чернильным пятном расплывается черный цвет (черная лестница, черное кожаное кресло, черная шелковая ермолка), и главный герой готовится покинуть теперь чуждый ему мир. После прочтения «Заката одного сердца» хочется быть более внимательной к своим родственникам, не давать им провалиться в пучины самого страшного из страхов. Не дать им почувствовать вкус одиночества не при жизни, не при смерти. 

Французская Ривьера как символ того, что временами видимое семейное благополучие - это лишь мираж. И даже шум Средиземного моря, и шепот покачивающихся кипарисов и пальм, звучащие в унисон, не способны заглушить человеческую боль... 

Я действительно люблю то, как пишет Цвейг (или как его переводят, потому что не читала в оригинале). Певучий язык, близкий к поэтическому, описания, чувства, герои, перенасыщенные сомнениями и терзаниями. Но иногда от этого устаешь. В "Двадцати четырех часах из жизни женщины" сложилась как раз такая ситуация. Слишком много страданий. И как бы красиво они не были описаны, весь сюжет можно уложить в коротенький рассказ, хотя и выбранная Цвейгом форма достаточно коротка, ее хочется отжать от лишнего.

Гости пансиона осуждают поступок одной знакомой - та сбежала с любовником. Главный герой единственный не торопится осуждать женщину, с которой близко не был знаком. Из-за этой его тактичности другая постоялица пансиона решает поведать ему собственную историю болезненной любви - не любви даже, бессмысленной попытки спасти человека от самого себя, попытки, заранее обреченной на провал. Желание уберечь от смерти малознакомого человека, мужчину, обрекает спасительницу на осуждение общества и многолетние внутренние терзания - должна ли она была поступить так, как поступила.

В тексте, в описываемых чувствах, в героине, чувствуется что-то жертвенное, упивающееся страданиями.

К счастью, рассказ достаточно короткий, чтобы возненавидеть всех действующих лиц.