Л. Н. Толстой. Собрание сочинений в пяти томах. Том 1

Русско-австро-французская война (1805-1821) на фоне которой знакомимся с реальными историческими персонажами, воевавшие с Наполеоном, фельдмаршал Макка, князь Багратион, генерал Михаил Иванович Кутузов, горячо любимый император Александр I. Военная действительность как фон, позволяющий увидеть атмосферу тех событий, положение солдат во всем этом, их переживания и боль:

«Никому не нужен я! Некому ни помочь, ни пожалеть. И зачем я пошел сюда!»

На поле боя мы видим тех, кто жаждет славы, признания. Видим, как война делает вчерашних мальчишек мужчинами, как те, кто разочаровался в жизни, полюбил ее:

«Неужели это смерть? Я не могу, я не хочу умереть, я люблю жизнь, люблю эту траву, землю, воздух…»

Война затрагивает не только солдат, но и их семей, ожидающих дома своих сыновей, братьев, отцов. Но возвращаются с нее не все и умирает вместе с ребенком часть души родных ему людей. Лев Николаевич дает понять всю боль тех, чьи дети погибли в те годы:

«Получил известие, - крикнул он пронзительно, - убит!»
«Мерзавцы! Подлецы! Губить армию, губить людей. За что?»

Здесь вы найдете и такой интересный момент как размышления о войне тех, кто не на передовой, но яро изъяснялся. Одни считали, что на войне следует наступать без траты времени на составление планов, другие наоборот, что важны глубокомысленнейшие соображения опытных в военном деле людей. Были и те, кто считал, что необходимо отступать согласно предписанной теории войны, а кому-то было на все это плевать, лишь бы во всей этой ситуации получить наибольших для себя выгод и удовольствий. Толстой не идеализирует героев-наживателей, как это сделано в "Унесенных ветром", на примере Ретта Батлера (остроумный красавец, богатый, да еще и джентльмен), который во время войны между северянами и южанами зарабатывал не самым честным способом:

Большинство людей почему-то никак не могу уразумить, что на крушении цивилизации можно заработать ничуть не меньше денег, чем на создании ее

Л.Н. дает нам более реалистичную картину того мира.
Читать военную составляющую было не всегда легко, но моменты, приковывающие внимание, были. Одним из нервных моментов стал тот, когда войска Наполеона ступили на русскую землю, хотелось кричать русским солдатам, держитесь, это наша земля, наша родина, защищайте ее от ненасытного троглодита, который возомнил себя всесильным, который желает сделать «…французов предметом зависти всех наций», а до других ему нет дела.
Никогда я так сильно не злилась, пока не дошла до момента, где Лев Николаевич отсылает нас к библии. Одного из героев приносят в жертву, он умирает в мучениях от рук толпы по дичайшей несправедливости, которой один из героев находит оправдание:

«Для человека, не одержимого страстью, благо это никогда не известно; но человек, совершивший преступление, всегда верно знает, в чем состоит это благо».

На этом примере автор показал, как легко затуманить разум народа и что бывает, когда этот народ поддается влиянию - превращается в зверя. Но не стоит забывать о времени в котором живут персонажи, времени сословий. Очевидно кому будет верить простой люд.
Наиболее интересующими моментами для многих, кто берется за прочтение эпопеи — это конечно же проблема взаимоотношений и здесь их несколько, проблемы возрастов, проблемы между влюбленными, взаимоотношения в семьях, в обществе, сословий. Мы наблюдаем как заинтересованное в чем-либо лицо способно затуманить разум и выдать свои желания за желания другого человека, манипулировать им, использовать и даже довести до жестокости. Наблюдаем проблемы влюбленных и тех, кому кажется, что он любит. Мы видим, когда чувства затуманивают разум, человек творит безумные поступки, вредит не только себе, но и тем, кто его любит, кто им дорожит (ничего не напоминает? Еще одно произведение Л.Н.).
В кино мы не раз видели, как из-за сложных семейных обстоятельств, героям приходится чем-то жертвовать, видели не простые любовные треугольники. Подобные темы встречаются и здесь, и кажется, что мы знает каким будет результат. Но, это Лев Николаевич, у него очевидно не бывает. Один из героев на перепутье, мысли об одной имеют в себе что-то веселое, о другой ему трудно думать и немного страшно.

«С одной он давно уже составил себе будущую картину…, но с другой нельзя было себе представить будущей жизни, потому что он не понимал ее, а только любил».

Эта одна из сюжетных линий, развязку которой я ждала с нетерпением, хотелось побыстрее узнать итог, ведь переживала за каждого.
На что пошли герои, столкнувшись с тем с чем столкнулись, предстоит узнать каждому из вас и без эмоций это не обойдется. Андрей Болконский, Николай Ростов, Долохов, Пьер, Наташа Ростова, Сонечка, Марья Болконская, Анатоль и Элен Курагины, старый князь Болконский, это именно те, кто вызвал у меня бурю всевозможных эмоций, я плакала навзрыд, хохотала на всю комнату, ненавидела и желала возмездия, и лишь в конце произведения смогла успокоить эмоции и принять все то, что автор на меня обрушил.

99-я по счету рецензия, то-есть, отзыв, поскольку рецензией это назвать нельзя. Если их все объединить, то, пожалуй, почти на полтома книги хватит.И что же я еще могу написать, чтобы меня не обвинили в плагиате. Отзывы, в основном, положительные, книгу хвалят, не жалея слов, хотя есть и те, кому она не по зубам. Думаю, это от того, что слишком рано за нее взялись, да и после современной макулатуры, трудно перестроиться на серьезный лад. С возрастом это пройдет, если не патологический случай, и этот монументальный труд раскроется перед ними в полной красе.
Для меня "Война и мир" - пик расцвета русской литературы, до вершины которого не добрался еще ни один из писателей. Близко к ней подобрался Федор Достоевский, но его пик несколько пониже и из другого материала. Читая роман,испытываешь такое разнообразие чувств, такие эмоции, проникаешься такими глубинами изображаемой жизни, что создается полное ощущение попадания в то время и в те места, где живут и действуют герои романа. Даже многочисленные экранизации "Войны и мира" не создавали у меня таких иллюзий. Любимый герой - Андрей Болконский как образец служения Родине.

Единственное,что меня несколько раздражало, когда я читал книгу еще в школьном возрасте, это большие вставки разговоров на французском. НО позже, уже в зрелом возрасте и это встало на свое место. Толстой хотел как можно точнее передать атмосферу общества.

Классическая литература: ожидание и реальность.

Первое января.
Тихий вечер.
Снег и мороз за окном.

Люди приходят в себя после новогодней ночи: у кого-то на экране фильмы и сериалы, блогеры и лента социальных сетей; кто-то только проснулся в семейном кругу, а кто-то только спешит к друзьям и родным; у кого-то новогодние планы, а кто-то один, закутавшись в плед; у кого-то в ушах шум, у кого-то уютная тишина.

Первое января. Вечер. У меня в ушах наушники и начало истории — начало великой эпопеи.

А ведь все так высокопарно начиналось…

Война и мир — первая книга года.

Не слабо так год начался. Я понимала, что читать там до п… Парижа. И хочется ведь подойти к чтению с увлечением, интересом, удовольствием и другими синонимами, значения которых для меня заблокировано на подобной литературе. Как же сильно я порадовалась, что ничего не знала о книге и даже не открывала ее. Все дело в том, что когда я беру книгу на чтение, то как минимум подразумеваю, что язык, на котором говорю и думаю я, совпадает с языком написания. Когда я открыла книгу и приготовилась к погружению, то первое, с чем я столкнулась — французский язык. С первого абзаца. И не просто отдельные слова, а полноценные предложения, целые страницы текста на другом языке. С переводом, разумеется. Это повергло меня в ужас — столкновение с реальностью в лоб. Ожидала подвоха со стороны слога, объема и сюжета, а получила совсем с другой стороны. Ситуацию в буквальном смысле спас Александр Клюквин, и я уверена, что без него я бы оставила саму идею ознакомиться с этим произведением. Этот чтец влюбил меня в аудиокниги. В этой книге начитка делает огромную разницу: начиная с того, что в ней сразу говорят перевод и я не вижу обилия французской речи (возможно, здесь я в чем-то и проиграла, потому что мне хотелось бы слышать произношение на французском, а смесь французского и русского языков… Горячо) и заканчивая тем, что чтец прекрасно отыгрывает голосами героев.

Начитка делает разницу и настроение прохожим.

Муд аудиокниги:

• Слушаешь дома в тишине, спокойствии и комфортных условиях? Никаких сюжетных поворотов. Можешь подремать. На ближайшие главы все ровно, как гладь морская. Советую там и утопиться.

• Слушаешь и едешь в любом виде транспорта в час-пик? У тебя заняты руки? Не можешь сосредоточиться? Хочешь спать, закрываются глаза или слушаешь на ночь? Как жаль, что мне плевать. Держи сюжетные повороты на несколько глав, достойные морщин на лбу.

Стоило мне выйти куда-то и взять на прослушивание книгу, и я каждый раз стояла с лицом лица в ожидании своей остановки. В один из таких разов ожидание далось настолько тяжело, что я начала прямо в автобусе записывать голосовые про все то светлое, доброе и прекрасное, что я думаю в отношении Наташи Ростовой. Конец вечера меня догнал тем, что суммарно голосовых я записала по меньшей мере на двадцать минут.

В другой раз прослушивание закончилось тем, что я послушала одну минуту книги и суммарно на тридцать минут записала голосовые сообщение о том, что я думаю по поводу этой одной минуты. К слову, эта одна минута была о Пьере Безухове. Из чего можно сделать вывод, что именно этот персонаж заставляет больше всех работать мое горло.

Еще одна забавная история связана в целом с подготовкой и обобщением всего прочитанного. Сижу, листаю картинки, ищу вдохновение и жду благословения свыше (от небожителей) и натыкаюсь на следующую фразу из французского языка: enculer les mouches (vulg.) — придираться, цепляться к мелочам; проявлять чрезмерный педантизм. Вы не хотите знать точный перевод. Намек в тот вечер я поняла и отстала от себя.

Как в целом поняла намек переходить ближе к основной части.

Война, мир и культура отмены.

«Война и мир» — роман-эпопея Льва Николаевича Толстого.

Среди произведений мировой литературы оно выделяется значимостью: раскрывает национально-историческое событие, а именно войну против Наполеона 1812 года. Исторической роман, семейные хроники и философский трактат в одном флаконе, а точнее, в одной книге.

Слово «мир» можно трактовать как все то, что окружает человека. Автор раскрывает временной промежуток, когда война захватила мир. Также слово «мир» можно трактовать, как внутренний покой и гармонию внутри человека, чувство, которое он испытывает. И с этой стороны, автор раскрывает внутренне противоборство ситуациям и обстоятельствам, которые так или иначе настигают героев и оставляют след.

С первых страниц нас погружают в повествование и атмосферу светского приема. Блуждая между людьми мы невольно, а в некоторых ситуациях очень даже вольно и заинтересовано, знакомимся с приглашенными. Обилие имён по началу очень сбивает с толку и от этого внимание рассеивается: нельзя определиться за кем следить, на кого обращать внимания, с кем знакомиться. Через сотню другую страниц можно оценить ход автора — история жива тогда, когда наполнена деталями.

Можно прибегнуть к помощи семейных древ, чтобы запомнить главных действующих лиц, однако велик шанс отхватить краем глаза спойлер, который мозг тут же заасфальтирует в сознание и никуда от этого не деться. Однако, этого и не потребуется — автор несколько раз пройдется по персонажам, по родственным связям, несколько раз покажет их и раскроет в повествовании. В голове спокойно можно держать несколько семей и их взаимодействие друг с другом. Даже то, что в свое время может показаться скучным и излишним для повествования, поздней отразится на ходе истории.

Порог вхождения у книги есть и это не только французский язык, и знакомство с половиной столицы за один вечер. Книга затрагивает период истории, а значит, имеет исторический контекст и тем сложней от этого ориентироваться — сложно разобрать, где реальное историческое событие, а что является авторской интерпретацией. Это можно заметить в диалогах при обсуждении военной стратегии или обсуждение какой-то исторической личности. Должно быть, автор перед написанием изучил документы, поговорил с историками или непосредственными участниками военных событий. Описанные с поразительной точностью некоторые моменты изумляют. И вызывают вопросы. Поэтому либо стоит принять все на веру и идти по следам автора, либо подходить с лупой, а лучше микроскопом. До тех пор, пока ниточки не сплетаются в узел, я шла за автором, наблюдая и слушая.

События разворачиваются на фоне войны с Францией и было интересно проследить политическое настроение.

Французские речи слетали с каждого языка на этом вечере. Говорите, мнение о Наполеоне не может измениться? Тогда что насчет модного иностранного языка, на котором вы говорите? Или вы отменяете только Бонапарта, а не весь французский народ с его историей?

По мере движения хода истории и приближения армии Наполеона меняется и всеобще настроение. Появляются штрафы за использование французской речи и любая другая, пусть даже словесная, поддержка Франции (том третий, часть вторая, глава XVII), иначе говоря появляется культура отмены.

Само отношение автора к военным действиям отчетливо можно проследить в начале третьего тома. И по всему ходу романа можно увидеть то, как он раскрывает военную тему. Война имеет прямое и важное влияние на жизни и семьи персонажей.

Для большего понимания исторического контекста рекомендую посмотреть серию фильмов про Романовых, например, от Star Media. Фильмы сложат представление о наследовании престола и родственных связях, о правящем в годы описанных событий императоре, о ситуации в стране до, во время и после событий. Фильмы, как дополненная реальность, помогут для понимания хода сражений с Наполеоном. Например, в фильмах было сказано, что он выбрали тактику отступления. Не сказано, до каких пор действовала эта тактика. До Смоленска? До самой Москвы? Дальше? Также в фильме сказаны опасения, что он повернет в сторону Санкт-Петербурга. Почему не повернул? Там ведь заседали советники и вся верхушка. Армия не сумела бы догнать их или пойти на перерез. Также в фильме сказано, что император отошел от командования после своего первого сражения (битва под Аустерлицем) и предоставил все полномочия Кутузову. В книге же сказано, что он продолжал контроль над армией и ходом военных действий. Об этом можно судить, когда Кутузову доставляли планы сражений. К тому моменту, когда верхушка их разработала и доставила, ситуация изменилась и они были уже бесполезны.

Также стоит отметить какую огромную работу с историческими данными провел автор. Том третий, часть вторая, глава XIX — здесь подробно представлен план сражения и опровергаются известные общественные данные. Например, то, что сражение при Бородино было дано специально и что Кутузов намеренно отступал, чтобы заманить туда Наполеона. Великие полководцы не могут ошибаться и по этой причине историки решили слегка обелить их репутацию, оставив досадные промахи позади. Он дает понять, что сколь бы фактов не замалчивали — найдутся люди, которые сумеют их отыскать и сопоставить. Он дает подсказки, комментарии, проследив за которыми можно увидеть не соответствие в том, что говорит история.

Все это дает книге баллы в пользу продуманности истории, даже если что-то не является отражением реальных данных. Все это дает прочувствовать, что история внутри жива.

История объемная во всех смыслах: и в плане количества страниц, и в плане продуманных линий и судеб. Это огромная работа. И как получилось так, что абсолютно ни одной страницы во всем основном повествовании я не считаю лишней, а весь эпилог считаю? Когда это читателям не нравилось находиться в авторской вселенной подольше с любимыми героями? Всегда нравилось. Тем более в эпилоге автор раскрывает жизнь и взаимодействие некоторых персонажей спустя годы после основной истории. Раскрывает хорошо, от души, не скупясь на широкое описание сцен. Эпилог прописан хорошо. И как так вышло, что я не хотела бы его знать? Словно основной истории мне было достаточно. Словно мне хотелось дать волю своему воображению и придумать для них ту жизнь, что сложилась у меня в голове исходя из их образов. Эпилог ни в коем случае ничего не испортил. Просто для меня он лишний и я уже бодро вытеснила его из воспоминаний.

Физика, комета Галлея и точность формулировок.

После всего прочитанного, после всех мыслей, рассуждений, подкрепленных логикой, здравым смыслом, рассудком, математическими и физическими знаниями, от которых я получила искренне удовольствие — я просто не могла не заинтересоваться какое образование имеет Лев Николаевич.

В детстве он обучался под руководством гувернеров, среди которых были французы и немцы. В 1844 году Толстой поступил в Императорский Казанский университет на факультет восточной словесности, однако, его учеба не была успешной: он не смог сдать переходные экзамены и был вынужден перевестись на юридический факультет. На юридическом факультете он также столкнулся с трудностями в учебе и в конечном итоге покинул университет в 1847 году, не получив диплома. После ухода из университета Толстой занялся самообразованием, углубляясь в философскую литературу и естественные науки.

То есть как он не имеет естественно-научного образования? Как это он даже диплома об образовании не имеет? Теперь я восхищаюсь еще больше, потому что некоторым моментам можно понять, что в изучении наук он имел успехи. Пусть не на университетском уровне, но на уровне достаточном для его литературных изысканий.

Это что, отсылка к квантовой теории? Нет? Но мне так приятно так думать…

Это действительно отсылка к философским учениям и это нужно было для того, чтобы показать, что нельзя историческое явление и любой отрезок истории рассматривать изолированно. Нельзя изъять событие из цепочки истории. Любому событию обязательно что-либо предшествует (приводит к событию, случается перед ним) и что-либо послешествует (случается после события, является его следствием).

Что меня вообще заставило подумать о квантовой теории? Достаточно было фразы «непрерывность движения», которая для меня связана с квантовой физикой и мысли услужливо проложили маршрут до хранящихся воспоминаний. Как так выходит, что после фразы, слова или предложения мозг зацепляется за это, начинает искать дороги и по ним протягивать ниточки из написанной истории в мир реальный?

Для справки: годы жизни Льва Николаевича Толстого 1828 – 1910.

Мог ли автор иметь представлен об этом разделе физики?

Теоретически, мог, потому что эксперименты были проведены (опыт Юнга 1801 г.), однако эксперименты в пользу непрерывности движения были проведены на закате жизни автора (например, опыт Штерна 1920 г., броуновское движение 1827 г. и его теоретическое объяснение Эйнштейном в 1905 г.). Имел ли практически? Возможно, но сомневаюсь. Не будем тревожить Льва Николаевича для выяснения этой информации.

В 1801 году Томас Юнг проводит двухщелевой эксперимент с целью доказать, что свет (фотоны) и материя могут проявлять характеристики частиц и волн. До этого эксперимента считалось, что все формы излучения ведут себя как корпускулы (частицы) и была популярна корпускулярная теория. Эксперимент Юнга показал волновую природу света и непрерывность движения. Этот эксперимент заложил основы для дальнейших исследований в области квантовой механики и, как следствие, понимания непрерывности движения в природе.

А что там сегодня? Этот эксперимент был проведен больше двух сотен лет назад. Предлагаю самостоятельно почитать и поискать информацию к чему приводят открытия, сделанные сотни лет назад: интерференция антиматерии.

Автор знатно язвит и насмехается (том третий, часть вторая, глава XXVIII). Он делает укол не только тем, чей ход мыслей может быть отличен от его, но и ставит под сомнения адекватность восприятия некоторых людей. Браво, автор. Знатно ты меня рассмешил.

Как теперь насчет того, чтобы получить шпильку в свой адрес? Хм, ему все равно, говорите и он давно умер? Какая жалость. Ну, ладно. Шпильку-то я все равно нашла.

Автор использует это выражение в других условиях, а, точнее, при объяснении военного дела, чтобы показать связь массы войска и силы духа. Но меня уже не остановить.

Рассмотри две формулировки: сила и количество движения.

Фраза «количество движения» стоит в скобках и предполагается как эквивалент слова «сила», то есть, что эти два понятия равны. Так ли это?

• Количество движения (импульс) – векторная (то есть имеющая направление) физическая величина и определяется, как произведение массы тела на его скорость.

Изменение количества движения связано с действием силы и времени, в течение которого эта сила действует, то есть импульс определяет действие силы за промежуток времени.

• Сила — векторная величина, которая характеризует взаимодействие между телами.

Сила определяется как произведение массы тела на его ускорение (согласно второму закону Ньютона).

Ускорение (имею ввиду мгновенное ускорение) — вектор, который определяет быстроту, с которой изменяется скорость.

Как связаны ускорение и скорость?

Математически ускорение определяется как первая производная скорости по времени.

Чтобы фраза получилась корректной нужно выбрать из двух формулировок: либо оставить «сила» и тогда сделать приписку про производную скорости (подтверждается вторым законом Ньютона), либо оставить «количество движения» и тогда ничего менять не нужно.

Даже если учесть теорему об изменении количества движения (импульса) системы, которая говорит, что «изменение количества движения системы за некоторый промежуток времени равно импульсу внешних сил, действующих на систему, за этот промежуток времени» и это формально уравнивает силу и импульс, я все равно не могу согласиться с автором конкретно в той формулировке, которую он использовал. В той формулировке это не равнозначные понятия.

Интересное наблюдение: появление «Большой кометы 1811 года» (том второй, часть пятая, глава XXII). Почему автор указал 1812 год?

В 1811 году эту комету во Франции рассматривали, как предвестник войны с Россией; Наполеон же рассматривал ее как знак своей будущей победы. Комета была видна на небе 290 дней. На Кубе комета была видна не вооруженным взглядом до девятого января 1812 года. Пьер находится в Москве и наблюдает комету в Москве. Москва — Куба? Далеко.

Предполагается, что, будучи ребенком, Толстой видел другую комету — комету Галлея 1835 года. Он родился в 1828 году и на момент появления кометы ему было 7 лет.

А вы следили за прекрасным слогом автора и такими же прекрасными физическими отсылками? Или что-то другое завладело вашим вниманием? Какой момент остался в памяти?

Вот уже несколько дней мне трудно собраться с мыслями, ведь «Война и мир» вызвала во мне столько впечатлений и эмоций. Почти невозможно найти правильные слова, чтобы описать такое произведение. Оно изменило меня - но эти изменения еще не до конца ощутимы. Толстой не только написал эпопею о войне, любви и ходе истории, но и отобразил саму жизнь.

Что меня особенно поразило, так это глубина, с которой автор раскрывает человеческую сущность. Великие исторические события сопоставляются с самыми незначительными, повседневными моментами - и те, и другие одинаково важны. Жизнь состоит не только из сражений или политических решений, но и из внутренней борьбы, разговоров и тихих размышлений одинокими ночами.

Пьер, ищущий смысл жизни, Андрей, разрывающийся между амбициями и стремлением к миру, и Натали, превращающаяся из наивной девочки в зрелую женщину, глубоко тронули меня. Все три персонажа демонстрируют мастерство автора в изображении человеческих душ.

Этот роман исключителен по нескольким причинам. Он задает фундаментальные вопросы о жизни, судьбе и свободе воли. Автор дает понять, что на ход истории влияют не только великие полководцы, но и случайные совпадения. Каждый персонаж - как главный, так и второстепенный - ярко прорисован и переживает глубокие внутренние трансформации.

Исторические события войны 1812 года описаны очень подробно, и атмосфера эпохи ощутима. Структура романа уникальным образом сочетает в себе семейную историю, историческую хронику и философские размышления. Ясный и содержательный язык Толстого передает и эмоции, и реализм.

Итог: «Война и мир» - это не просто произведение о войне, а глубокое исследование человеческой жизни, истории и философии. Именно поэтому эта литература остается актуальной и сегодня.

Пожалуй, эту эпопею невозможно по-настоящему рецензировать. Это не то произведение, которое можно просто прочитать и забыть. Оно остается в памяти, затрагивает эмоции и меняет мировоззрение. Я не могу точно сказать, какие следы она оставила во мне, но я знаю, что они есть.

Немного странно в уже относительно взрослом возрасте перечитывать книгу, которая когда-то стала причиной моей неприязни к творчеству Толстого. Не могу сказать, что она была у меня в ближайших планах. Вряд ли она там появилась бы в течение ещё нескольких лет, если бы не увезённый от бабушки четырёхтомник, когда-то стыренный дедушкой из гарнизонной библиотеки. Ну и ещё такая маленькая, можно сказать, потайная мысль — «возьмись за что-нибудь серьёзное, а то со своими пиратскими романами и «Звёздными войнами» скоро деградировать начнёшь». Короче говоря, сейчас я начал читать ВиМ в основном из-за желания разобраться — почему же она так не понравилась мне тогда?

Что самое странное, сейчас мне книга понравилась. Вернее, мне понравились первый и второй, отчасти третий тома. Одно время я даже был готов полностью переменить своё мнение о ней. Впрочем, обо всём по порядку.

Из персонажей для меня больше всего интересен Андрей Болконский. Я не буду сейчас рассуждать об общеизвестных вещах вроде неба над Аустерлицем и старого дуба, и о том, что же они всё-таки символизируют. Главная характерная черта князя Андрея — это его отчуждённость от других людей. Его ум, его развитое чувство собственного достоинства резко отделяют его от пустого света и никчемных людей, его составляющих. Они же делают его непробиваемым для нападок молодого Ростова, который в этом эпизоде похож на уличную собаку, бессмысленно лающую на проходящих людей. Вообще, его чувство собственного превосходства над окружающими проявляется не так уж редко: например, он всегда говорит Пьеру «ты», хотя тот всегда обращается к Болконскому на «вы». Сначала он тщеславен: он хочет «любви людской» и почитания, он хочет славы, ему нравится покровительствовать молодым людям вроде Бориса Друбецкого. Всё это уходит после ранения на поле Аустерлица.

Из всех персонажей эпопеи, пожалуй, именно Болконский проделывает наибольшую эволюцию на протяжении четырёх томов. От тщеславного честолюбия через Аустерлиц он переходит к разочарованию в жизни; от разочарования через влюблённость в Наташу — к новому витку жизнелюбия; предательство Наташи возвращает его к разочарованию в собственной жизни и ненависти к окружающему миру; новый приступ жизнелюбия настигает его перед взрывом гранаты на Бородинском поле. Несмотря на эту эволюцию, холодная отчуждённость от людей остаётся отличительной чертой князя Андрея. Привязанность он чувствует только к двум людям: это Пьер, с которым он дружит в начале романа, и Наташа, которую он полюбил. Пожалуй, ещё что-то, похожее на теплоту, есть в его отношении к отцу, старому князю Болконскому, а вот по отношению к сестре, сыну и уж тем более к жене это чувство практически не проявляется. Остальные люди для Андрея — чужие. Он сам сознаёт эту отчуждённость и иногда пытается преодолеть её; именно поэтому он так бережно и заботливо руководит своим полком в 1812 году — он хочет чувствовать себя частью хоть какого-то сообщества. Между прочим — что за дурак придумал такую тактику, которая предписывает войскам оставаться под артиллерийским огнём, не имея возможности на него ответить и не ища укрытия?

Как же жаль князя Андрея после измены Наташи! Говорят, что честный мужчина в нашем мире обречён быть несчастливым. Не знаю, так ли это; но Болконский — одна из ярчайших иллюстраций этого утверждения.

Пьер в первых двух томах, да и вообще до плена в 1812 году, слабохарактерен в высшей степени. У него не достаёт силы и решимости на то, чтобы сдержать данное Болконскому обещание и не ездить к Анатолю; на то, чтобы понять, в какую западню его затягивает князь Василий и отказаться от общения с его семьёй. Он не решается даже на то, чтобы самому сделать предложение Элен — фактически, их самовольно связал князь Василий, не спрашивая мнения Пьера (которое он так и не смог внятно сформулировать и высказать). Как многие нерешительные и слабовольные люди, Пьер нуждается в герое-кумире, которому он мог пытаться подражать — эту роль в его жизни (в начале романа) играет Наполеон. В то же время, его решение убить Наполеона — это свидетельство определённой эволюции, свидетельство перехода от восхищения великим человеком к ненависти к нему, как к массовому убийце и преступнику.

Пьер слишком беспокоится о том, что скажут и подумают другие люди, и из-за этого подчиняет свою жизнь желаниям других. Сильнее всего это проявляется в эпизоде предложения Элен:

Поэтому же он не может отказывать людям в их просьбах. Как и все слабохарактерные люди, он легко поддаётся чужому влиянию — Анны Михайловны, Василия Курагина, попутчика-масона, да и князя Андрея, по сути, тоже. Нарождающаяся в нём сила воли проявляется в дуэли с Долоховым, в ссоре с женой, когда он замахнулся на неё мраморной доской. Но он остаётся слабовольным и после этого: вместо того, чтобы попытаться развестись с Элен (другой вопрос, насколько это было возможно в России того времени), или хотя бы выгнать её из дома — вместо этого он выделяет ей половину своих доходов. Это пример того самого смирения, той самой простоты, которая хуже воровства, того самого непротивления злу насилием, из-за которого зло и торжествует.

В его новом статусе богача Пьеру сильно не хватает искреннего друга рядом с собой; будь рядом Андрей Болконский, свадьба с Элен, вполне возможно, не состоялась бы. Впрочем, не исключено, что чары Элен всё равно перевесили бы рациональность Болконского.

Пьер не то, чтобы глуп, но совершенно непрактичен в житейском смысле. Это подтверждает, например, его желание отдать масонам всё своё состояние. Но как же этот добродушный увалень хорош в те моменты, когда в нём просыпается сильный характер его отца! Это расставание с женой, объяснение с шурином — Анатолем, после попытки похищения Наташи. В такие моменты Пьер начинает мне нравиться.

Очень странное впечатление на меня произвёл эпизод со смертью Платона Каратаева. Почему Пьер бросил его, даже не попрощавшись по-человечески со своим товарищем, который так повлиял на него и на его отношение к жизни? В конце концов, Каратаев и обувь ему сшил, чтобы Пьер смог выдержать переходы на марше. А в момент его смерти Пьер думает о всякой ерунде, о красавице-польке и считает в уме переходы до Смоленска, лишь бы не подойти к умирающему. Неужели Безухов до самого конца остался нерешительной мямлей и трусом, и уж точно — внутренне асоциализированным человеком? Или его сознание было настолько замутнено усталостью и тяготами плена, что он не понял смысла произошедшего? Второе более вероятно.

Если Андрею Болконскому не нужна его жизнь, которой он тяготится, то Пьер чувствует свою собственную ненужность. Пытаясь заполнить пустоту в душе, он бросается в кутежи, в масонство, пытается облагодетельствовать своих крестьян, как наблюдатель приезжает на Бородинское поле, как наблюдатель, фактически, остаётся в брошенной Москве и как наблюдатель же идёт во французский плен. В итоге эту душевную пустоту он заполняет своими чувствами к Наташе. Вот, кстати, его решение остаться в Москве, не столько ради покушения на Наполеона, которое так и не состоялось, сколько ради желания разделить судьбу со своим народом — мне это решение напомнило о тех русских дворянах, которые после революции сознательно остались в России.

Николай Ростов в первых двух томах — это вечно не взрослеющий ребёнок, бегающий от ответственности. Если для князя Андрея его полк — это то, что даёт ему чувство хоть какой-то общности с людьми, то для Ростова павлоградские гусары — это всего лишь зона комфорта, в которой не нужно думать ни о чём сложном и можно пить, гулять и вместе с группой офицеров волочиться за единственной женщиной, и можно не думать о разорении семьи и определении собственной судьбы. Со своим юношеским эгоцентризмом он думает, что весь мир крутится вокруг него: он уверен, что полковой командир может послать эскадрон в атаку только для того, чтобы проучить и испытать его, корнета Ростова. Интересно, как этот разудалый гуляка-гусар отреагировал бы на похищение своей сестры, если бы узнал об этом? Ведь он считал Долохова и Анатоля своими лучшими друзьями.

Выбор Ростовым княжны Марьи для меня стал одним из самых странных эпизодов романа. Как по мне, он выглядит довольно натянутым и не слишком обоснованным. Почему Марья влюбилась в Николая, понятно — в своей одинокой жизни она любого нового мужчину может воспринимать как жениха, а тут ещё такое романтичное спасение от взбунтовавшихся крестьян. А вот чувства Николая у Толстого обосновать не получилось; несмотря на все старания автора, они отдают фальшью. Вот поэтому и возникает мысль, что женился он из-за денег, и краснел перед тётушкой-губернаторшей потому, что заранее понимал это, и понимал, что именно его привлекает в княжне Марье — то, чего Соня никогда не смогла бы ему дать. В этой ситуации он пытается оторваться от любви своей юности, и именно поэтому ему приятно слушать то, как губернаторша доказывает невозможность брака между ним и Соней. Что ж, остаётся только пожалеть несчастную Соню.

Наташа в первых двух томах находится в том периоде между детством и взрослой жизнью и в том психологическом состоянии, когда ей всё интересно, когда она всем увлекается, когда ей остро необходимы новые впечатления. Разве можно её осуждать за постоянную перемену её девичьих влюблённостей, хотя она и делала людей несчастливыми из-за этого? Разве были эти влюблённости для неё любовью? Если князь Андрей знал бы о состоянии её души, уехал бы он за границу? Может, и уехал бы, ради пресловутой проверки чувств, но делать этого ему определённо не стоило. В эпизоде с похищением иначе, чем легковерной дурой, Наташу назвать нельзя. После замужества же Ростова превращается в обыкновенную клушу-наседку, у которой нет других интересов, кроме мужа и многочисленных детей.

Соня понравилась. Её чувство к Николаю Ростову было искренним, и двигало ей вовсе не желание выйти замуж за знатного и богатого (уже нет) графа. И нельзя сказать даже, что это всего лишь бережно лелеемая, за отсутствием других возможностей, девичья влюблённость. Другие возможности-то были — Долохов, как минимум. Не самая плохая партия для бесприданницы, которую хозяйка дома откровенно недолюбливает.

Как ни странно, к Долохову я ощутил сочувствие ещё с первого тома. Я его воспринимаю именно как человека, собственным трудом выбившегося из низов — и потому имеющего моральное право презирать тех, кто всегда был наверху, не будучи этого достоин и не прилагая для этого никаких усилий. Однако его связь с Элен, если она действительно была на самом деле, это не оправдывает. Пьер считал его почти что своим другом, во всяком случае в ранней молодости, и поступок Долохова по отношению к нему — откровенная подлость. У Долохова есть по крайней мере одна черта, которая роднит его с Андреем Болконским — оба они презирают окружающих, за исключением маленького круга действительно близких людей. Но если Болконский презирает светских болтунов потому, что стоит выше их по развитию, хотя и примерно равен им по положению в обществе, то презрение Долохова — это ненависть выскочки, осознающего свой антагонизм с богатой и знатной аристократией. Даже его участие в похищении Наташи — это не столько ухарство, сколько ещё одна месть семейству Ростовых за то, что они не отдали ему Соню. При этом, он достаточно благоразумен и благороден, чтобы попытаться отговорить Анатоля от его безумной затеи.

Отвратительна вся семейка Курагиных: Анатоль с его пьяными тусовками (бросить полицейского в канал — и это цвет русской аристократии?), Ипполит с его тупостью и позёрством, Элен с её эгоцентризмом и эгоистической расчётливостью, князь Василий с его стремлением женить сына на деньгах и выдать дочку замуж за них же, и старая княгиня, завидующая счастью собственной дочери. Интересно, кстати — чем Толстому так досадили реальные Куракины, что он взял их фамилию как основу для фамилии наиболее отрицательных персонажей романа?

Вообще, подход Толстого к фамилиям своих героев мне показался странным. Понятно, что, заменяя одну букву, он хотел показать принадлежность своих героев к высшей аристократии, в то же время не указывая ни на кого конкретно. Но на слух эти фамилии звучат откровенно странно, как будто написанные с ошибками, и подсознательно постоянно порываешься исправить Болконских, Курагиных и Друбецких на нормальных Волконских, Куракиных и Трубецких. Кстати, носители оригинальных фамилий (то есть реальные исторические лица) в романе тоже встречаются, параллельно с обладателями вымышленных. И ещё — помимо Денисова, один раз упоминается и его реальный исторический прототип, Денис Давыдов.

Толстой делит героев на положительных и отрицательных, но он не делает их однотонными. Андрею Болконскому и Пьеру, несмотря на их положительный характер, свойственны обыкновенные человеческие недостатки — Болконский склонен к тщеславию (до Аустерлица, во всяком случае) и отличается заметным самомнением (это подтверждает покровительственный тон в его разговорах с Пьером, особенно в начале романа), а Пьер слабохарактерен и нерешителен.

Постоянный лейтмотив в рассказе о дворянском светском обществе у Толстого — это внутренняя пустота и фальшь людей, из которых оно состоит. Эти люди ведут пустые разговоры ни о чём, а серьёзные разговоры при возникновении сразу же пресекаются, как это было на вечере у Анны Шерер, когда Пьер пытался обсуждать с аббатом действительно важные темы. Они уверяют друг друга во взаимной дружбе, в то время как сами мечтают выпроводить гостей. Как отличается от них боевой генерал Багратион, зазванный на один из светских раутов как именитый гость и диковинка!

Вообще, дворянство в «Войне и мире» выглядит, как сословие паразитов, живущих за счёт полурабского труда крестьян. Добродушных, злых, разглагольствующих в салонах, напыщенно-тупых — самых разнообразных, но их сущность от этого не меняется. Это не добавляет им чести и делает их образы ещё более отрицательными. На них в поте лица работают сотни и тысячи крестьян, а они что делают? Пьют, дебоширят и гоняются за зайцами. Даже не ради еды, а для развлечения (остаётся только пожалеть несчастных, ни в чём не виноватых зайцев. И брошенного в канал полицейского). Да о чём можно говорить, если для этих людей обменять три семьи крестьян на охотничью собаку — это совершенно нормальное и обычное дело?

Сцена охоты во втором томе, кстати, получилась неимоверно, прямо-таки по-тургеневски нудной. Правда, следующий за ней эпизод пляски Наташи с дядюшкой её почти полностью искупает.

Вот Лиза Болконская, жена князя Андрея. Она настолько привыкла к бессмысленному общению в этой светской тусовке, что свой отъезд в деревню для родов она воспринимает как трагедию. Правда, здесь нужно заметить и то, что князь Андрей к жене определённо равнодушен и не видит в ней человека, равного себе: он оставляет её на попечении родных перед самыми родами, уезжая на войну, и он вовсе не думает о том, что княгине Елизавете придётся жить со старым князем, который откровенно сложен в общении.

Однако: Толстой столь ярко показывает пустоту разговоров в светских салонах —

— противопоставляя ему живое и искреннее общение между собой людей из народа, общение, к которому в плену присоединяется Пьер. Но… а о чём говорят между собой крестьяне и солдаты? Каких-то особо серьёзных тем, кроме изгнания французов, в их разговорах не заметно. Тот же самый бытовой разговор ни о чём, разговор ради того, чтобы почувствовать свою общность с другими людьми — только на другом уровне. В чём тогда существенная разница между пустой болтовнёй дворян и пустой болтовнёй крестьян?

Французские вставки в романе заслуживают того, чтобы поговорить о них отдельно. В своё время неимоверное количество этого противного языка в романе стало одной из причин, по которым я невзлюбил «Войну и мир» и Толстого в целом. Но если тогда, при взгляде на первую страницу романа (а он, как известно, начинается с абзаца французского текста) у меня была мысль «а это вообще точно произведение русской литературы?», то сейчас мне кажется, что таким образом Толстой хотел показать деградацию русской высшей аристократии, которая почти забыла родной язык и почти утратила свою национальную идентичность. Можно вспомнить очень яркий пример — даже самую искреннюю и сокровенную (как он тогда думает) фразу, признание в любви к Элен, Пьер произносит на французском. Не менее характерно, кстати, то, что умирающий Болконский говорит Наташе о своей любви к ней на русском. Показательно и то, что русские дворяне говорят на французском именно тогда, когда их страна ведёт с Францией войну. Наконец, нужно заметить, что больше всего французской речи в романе звучит в салоне Анны Павловны Шерер, то есть именно от тех людей, через которых Толстой показывает внутреннюю пустоту и фальшь великосветского дворянства.

Теперь о философии Толстого. Кажется, что человеческая воля в ней вообще ничего не значит. Багратион никак не контролирует сражение и только воодушевляет солдат своим присутствием; Кутузов вообще пускает изгнание французов на самотёк; ничто не может предотвратить дуэль Пьера и Долохова. Николай Ростов, который мог по собственному желанию жениться на Соне и быть с ней счастливым, вместо этого пускает всё на самотёк, покоряется той судьбе, которую плетут для него тётушки, и в итоге женится не на любимой, а на богатой. И действия полководцев ничего не значат, и врачи не могут вылечить человека, потому что каждая болезнь сугубо индивидуальна (как же они других-то успешно вылечивают?). Да, мысли писателя о соотношении свободы и необходимости (чем больше необходимость, тем меньше пространства для свободного выбора человека) похожи на истину, но для него необходимости подчинено практически всё, и места для свободы не остаётся. Не знаю, почему Толстой в своём мировоззрении настолько пассивен и бездеятелен.

При взгляде на толстовскую философию истории становится ясно, за что (помимо всего прочего) Толстого так ценили в советское время. Разве его утверждение о том, что исторические события происходят не по воле одного или нескольких вождей или героев, но по воле всех их участников в совокупности, не перекликается с марксистским представлением о роли народных масс в истории? Его понимание исторического процесса как действия воли народов, объединяющих огромные количества людей, пожалуй, верное. Но разве один человек — это не исторический деятель в своём маленьком масштабе? История — это дело народов; но разве воля народа не складывается из множества воль всех представителей этого народа? Все русские люди хотели изгнать Наполеона; весь народ хотел этого; народ совместными усилиями сделал это. Почему же тогда воля одного человека у Толстого не значит ровно ничего, почему он проповедует полнейшую пассивность или, в лучшем случае, бессознательное действие?

Если о людях Толстой пишет действительно интересно, то идейные его рассуждения неимоверно занудны и затянуты. То, что можно высказать, уложившись в три или, на худой конец, в пять страниц, Л. Н., не ведающий разумной лаконичности, растягивает на пятьдесят, при этом неоднократно повторяя уже сказанное. Этим он напоминает собственного персонажа, иезуита, агитировавшего Элен перейти в католичество: Элен/читатель уже поняли главную мысль разговора, но иезуит/Толстой настаивает: «Нет, ты послушай!..». Если сравнивать в этом отношении, в методике подачи своих идей, Толстого с Достоевским, то получится, что Ф. М. проводит свои мысли, раскрывая их через своих персонажей, внутренне подводя читателя к ним и ничего ему не навязывая. Л. Н. же в этой ситуации похож на учителя-педанта, который целенаправленно, через многократное повторение, вдалбливает в головы читателей-учеников свои идеи. Обитатели задних парт уже давно спят, уронив головы на учебники и смирившись со своей неспособностью понять учителя. Сидящие на первых партах девочки-отличницы тоже не слишком много понимают, но восторженно смотрят на учителя, чтобы потом иметь возможность громогласно говорить: «Вот вы рассуждаете о Толстом, а я у него училась!», и на вопрос «Да что же такого особенного в этом вашем Толстом?» со святым гневом отвечать «Как, неужели ты не понимаешь? Толстой прекрасен!». Наиболее разумная часть класса с робкой смелостью говорит «Лев Николаевич, урок уже закончился…», на что Толстой отвечает «Звонок для учителя», после чего продолжает бубнить, сурово насупив брови. От такого подхода вновь появляется давно забытое желание читать эпизоды с действием и пролистывать философскую часть (как, собственно говоря, я и читал ВиМ в школьные годы).

Вот так и получается, что как писатель-художник Л. Н. весьма и весьма хорош, а как философ-мыслитель — практически несносен. Читать его повествование о людях действительно интересно. Однако его занудное изложение плохо применимых к жизненной действительности и зачастую внутренне противоречивых (почему история совершается по воле народов, но каждый человек в этих народах — только бессмысленный деятель? Как пресловутое непротивление злу насилием соотносится с дубиной народной войны, безжалостно гвоздящей французское нашествие до тех пор, пока оно не превратится в месиво из обмороженного мяса?) идей откровенно портит книгу. Посмотрим, конечно, как его идеи эволюционировали со временем и как он учился их излагать. Но это мы посмотрим немножко позже.

О, да! Это было тяжело и круто одновременно.
Дозрела к тридцати годам, называется :) Хотя главы "войны" читать все равно было тяжело. Зато теперь свое отношение к героям по полочкам разложила. И с уверенностью могу заявить, что именно экранизация 2003г близка к идеалу (в моем понимании - точно) и великолепна! Она-то и подтолкнула меня прочитать вдумчиво роман, а не галопом по Европам, как в школе (обложившись краткими пересказами и научными трудами критиков.
И, о... "правильные выводы" тех самых именитых литераторов! Я от души не согласилась с "идеализацией" Наташи Ростовой. Да, ей пришлось не сладко (как и всем тем, кто оказался между войной и миром), ее можно где-то понять и оправдать... Она ещё дитя, и ее поведение тому соответствует. Для меня лично идеалом этой эпопеи стала Мари Болконская! Вот, на кого хочется равняться, на кого смотришь с восхищением! Скромная, умная, в меру наивная, решительная, любящая свою семью, добрая, отзывчивая, наделенная глубокой духовностью, самоотверженная, умеющая любить и видеть в людях только хорошее! Не знаю... Но именно она зацепила меня больше, чем Наташа!
Из мужских типажей, конечно же, я выделяю Андрея Болконского.
Если не брать в расчет сварливый характер их отца (а все-таки благодаря ему появились на свет такие чудесные люди), чета Болконских производит колоссальное впечатление. Колоритные персонажи! Разноплановые образы.
Я не хочу сказать, что семья Ростовых плоха. Нет! Это невероятной души (простой, русской души) люди. Но почему-то о них чаще вспоминают... А в своем отзыве я хочу оставить их в тени))

В общем, здорово! Шикарный роман!
Рекомендация: читать и перечитывать не реже одного раза в пять лет. Уверена, откопаю ещё какие-нибудь сокровища на его страницах

Не имею понятия, с чего правильнее начать. Думаю, это вполне естественно. Сейчас, дочитав последнюю главу романа-эпопеи «Война и мир», я испытываю спектр различных эмоций, а голова полна мыслей.

Лев Николаевич Толстой – абсолютный гений. Его истинная мудрость и особое понимание всех сторон жизни отражается буквально на каждой странице. Ты проникаешься его философией, начинаешь мыслить иначе. Многие думают, что данное произведение Толстого не должно быть включено в школьную программу. Несмотря на то, что мне самой 16 лет, я с данной точкой зрения согласна. Очевидно, у всех разные умственные способности и восприятие, и очень немногие школьники смогут оценить «Войну и мир» по достоинству, так как просто-напросто её не поймут, не говоря уже о том, что большинство просто не будут браться за прочтение. До этого романа действительно нужно нравственно дорасти.

Произведение меня покорило. Я не просто читала, я переживала всё вместе с героями, событие за событием. Андрей Болконский, Пьер Безухов и Наташа Ростова, центральные герои эпопеи, невероятно реалистичны. В каждом из них я находила себя и поражалась тому, как только удалось Льву Николаевичу создать таких многогранных, интересных, неоднозначных и во всех смыслах живых персонажей, которыми я прониклась, как, впрочем, и всей книгой в целом.

Толстой невероятно честен. Не каждый писатель способен поделиться всей правдой с читателем, всеми своими сокровенными мыслями так, как это сделал он, что просто поразительно. Нельзя также не отметить, что язык написания невероятно богат и красив.

Оказалось так, что именно «Война и мир» была со мной в трудный жизненный период и в отдельные нелегкие моменты. Я всем сердцем и всей душой благодарна этому роману и его автору за те бесценные уроки, которые я вновь и вновь приобретала в процессе прочтения. Эта книга многое изменила и перевернула во мне.

Несомненно, через некоторое время я снова возьмусь за прочтение. Уверена, что с каждым разом буду открывать для себя что-то новое.

Навязчивое чтение «Войны и мира» в прямом эфире сделало своё дело: сначала раздражало, когда непонятно чьим голосом читался невесть какой кусок текста, потом захотелось если не перечитать, то хотя бы перелистать роман. Представляете, у меня есть в нём любимые главы и даже страницы.
Сегодня стало почти модой проехаться по классике и даже пафосно заявлять: «Толстой писал плохо!» Я никак не могу с этим согласиться. Думаю, всё же великим талантом надо обладать, чтобы так точно и тонко показывать своих героев, которые меняются на наших глазах или нет… Кто-то уже успел застыть, как глыба холодного льда или мрамора. Обычно таких персонажей автор не любит, не любим и мы их вслед за ним: всё семейство Курагиных, красивых подлецов, распространяющих шлейф чего-то тёмного вокруг себя. Не подходи – испачкаешься. Не любит он и маленькую княжну, которая провинилась лишь тем, что совсем, ну, совсем не понимает своего мужа, князя Андрея. Но это «лишь» всего-то и нужно было ему. Не любит автор карьериста Бориса Друбецкого, не любит мадмуазель Бурьен и ещё многих.
Зато все любимые герои Толстого меняются, переживают взлёты и падения, иногда им сочувствуешь, иногда гордишься, иногда негодуешь, иногда радуешься. В общем, живёшь вместе с ними!
И сам текст звучит иногда едва ли не музыкой. Кутузов пишет письмо отцу пропавшего на поле боя князя Андрея:

«Надеждой льщу»!
Итак, любимые страницы. Это всё, что связано с домом Ростовых. Большим, шумным, с праздниками на сотни гостей, с танцами, смехом молодёжи, детскими влюблённостями, а потом и настоящей взрослой любовью. С разговорами с маменькой на её большой кровати, с секретами с Соней на сундуке, с гаданиями на святки, с пением Наташи, от которого хочется плакать только что проигравшему огромную сумму Николаю… С мальчиком Петей, который растёт на наших глазах, а потом вдруг уходит добровольцем на войну. В 16 лет. И там, в палатке полевого лагеря, предлагает изюму! «У меня ещё изюм есть. Хотите?!» При чём здесь изюм, глупость какая, - думает кто-то. Вовсе нет. Мальчик счастлив! Он теперь принят в солдатскую семью, он совсем-совсем взрослый. Эти солдаты – теперь не посторонние, а товарищи, боевые товарищи. А с товарищами надо делиться. Так правильно, так учили, так надо. Впрочем, он и кремни для пистолетов готов предложить.
Перед решающим сражением Петя от волнения и от возбуждения после поездки в лагерь французов не может уснуть.

• Что же, соснули бы, - сказал казак.
• Нет, я привык, - отвечал Петя.

  «Привык»! Как бывалый, бравый солдат. Из тех, что «скажи-ка, дядя, ведь недаром…» Ах, как этому мальчику хочется таким казаться, быть своим этим простым казакам, которые способны спать перед боем. А он – не может.

И все мечты о великом подвиге в этом «затупи…» и то, как он запнулся – великая заслуга автора.
Люблю и вредного благородного старикана князя Николая Андреевича Болконского. Это он пишет труд об истории суворовских войн, в которых сам был участником, это он мучает дочь занятиями математикой (не очень красива, так путь хоть умна будет), это только у него может вырасти такой сын, как князь Андрей. Это он, старик Болконский, велел закидать подъездную аллею к дому перед приездом нежеланных гостей. Аллею уже почистили от снега, но нет, пусть эти людишки знают своё место, пусть не думают, что тут специально для них дороги чистят.

Можно считать его вздорным, каким угодно, но у меня это показательное презрение вызывает уважение. Он знает, кто эти люди, и своё отношение не боится так явно демонстрировать.
Это о нём, старике Болконском, иногда говорят как о равнодушном и чёрством. Он благодарит сына, когда тот уходит на войну. Это ещё 1805 год, князь Андрей пока ещё грезит своим Тулоном, мечтает о славе. «Спасибо» говорит отец сыну. Не раз.

Чёрствость ли это?

С чего бы перу трещать, а брызгам вот так лететь во все стороны? Нервничает, переживает старик, рука дрожит… Но нельзя, нельзя этого показать. Он пишет письмо Кутузову насчёт сына. И что, вы думаете, он просит? Места потеплее и подальше от стрельбы и опасности?

Это он кричит сыну, отправляя того, быть может, на смерть:

Сказал, закричал… Да что с ним такое?! Где отчаяние, где боль? Да вот же она, в этом. Секундой раньше «что-то дрогнуло в нижней части лица старого князя». Ещё чуть-чуть, и сын всё увидит, всё поймёт. Но нельзя, нельзя. Слабости Болконские не показывают никогда. Пусть уходит скорее, закрыть за сыном дверь, а там уж…

Всё это время, пока князь Андрей собирает вещи, та самая маленькая княгиня, его хорошенькая беременная жена, спит. Да, устала, да, состояние такое, а что вы хотели. Пока муж прощается с отцом, она успевает проснуться и начать рассказывать княжне Марье (в который раз!) что-то там о княжне Зубовой, никому не интересной в этом доме. Правда, в последнюю минуту она всё же упала без чувств и показала всем, какая она любящая жена… Разве можно её не любить, ведь ничего плохого о ней не сказано.
И это всего лишь несколько страниц. А сколько их ещё в романе!

И чем же кончилось?

- «Сильная, красивая и плодовитая самка» - Наташа.

- Пьер – вдруг, оказавшийся «учёным», который всё время что-то умное пишет, он заговорщик, он – глава тайного общества, его лозунг: «Добродетель, независимость и деятельность».

- Старая княгиня: «старушка», какая-то мелочная, глупая, мёртвая. В шестьдесят-то лет! Она в начале книги, в свои сорок пять, была «старушкой», она в шестьдесят - «старушка», кажется, что она и родилась сразу «старушкой», только Толстой забыл об этом рассказать нам…

Есть у меня вопросы.
1) Как ни плохо я отношусь к Наташе, а этого, увы, уже никак не спрятать, но мне не нравится, что за семь лет брака Толстой сделал её тупой, опустившейся, грузной тёлкой. Он любил вот такие натуралистические проекции: бараны, пчёлы, собаки, коровы, когда говорил о людях. Это трудно переносить, но это Толстой. Деревня, гумно, навоз. Это Толстой.
Семь лет - это всё же очень быстро. И души в ней не видно, одно тело и лицо. И взгляд унылый и бессмысленный. И речи бестактные. И стан широк…
Как будто она в плену провела семь лет, а не в счастливом браке.

2) Лозунг Пьера. Несколько раз пришлось вчитываться, чтобы понять эту абракадабру. С первого раза трудно разобраться.

«Добродетель, независимость и деятельность!»

Добродетель и независимость – это что такое? Я всегда в жизни видела, что самая благодетельная добродетель – она произрастает в самой ужасной и несправедливой зависимости. Эта парочка так и ходит вместе: где зависимость, присмотришься хорошенько – и заметишь добродетель. А увидишь какую-нибудь яркую независимость – и такая рожа эгоизма торчит из-за неё, страшно смотреть.

Сложный лозунг, и очень примитивный Пьер!

Это надо ж было присутствие Бога в себе, любование им в людях - кончить антиправительственным заговором! Вот это «Это всё моё! Это всё во мне! Это всё я!» - завершить вот этим: Мы, все честные люди…Рука с рукою…Деятельная добродетель…Противостоять по мере сил…
То, про что он шепелявит в конце книги, размазывает в грязь строгую красоту его откровений.

Этот толстый пентюх не заметил, как спалил душу Николеньки Балконского!

Главное есть в конце книги, главное и зловещее – Николенька.

Он переломал сургучи и перья, когда ему переломали душу. В ту ночь, в комнатке с лампадкой, родился маленький террорист. Потом он вырастет и пойдёт свершать свой подвиг, чтобы «даже он гордился им».
Страшное ведь дело там начато, в той комнатке, той ночью.
Болезненный, щуплый мальчик – кого он убьёт потом? Царя, генерал-губернатора какого-нибудь? Какая разница.
На Сенатской он будет, или ещё где – тоже без разницы.
Ясное дело, что он убьёт. Чтобы его полюбили. Конечно, он придумает: За какие вины он убьёт? Но надо знать точно: чтобы его любили.

Это очень странно. Обычно в больших семьях – любовь какая-то кустовая, общая, её много. А тут – столько людей, столько детей – и недолюбленный Николенька.
Видно, что он «не в семье», он не усыновлённый, он – одиночка.
И княжна Марья винит себя в нелюбви, и Николай Ростов винит.

Один пентюх Пьер готов хоть сейчас ему динамиту дать!

Какой же всё таки глупый и ничтожный Пьер в конце книги!