Ваша оценкаВ данном томе публикуется новелла-интерлюдия "Последнее лето Форсайта" (1918) и роман "В петле" (1920), входящие в состав трилогии "Сага о Форсайтах", которая стала вершиной творчества Голсуорси.
Жанры
Рейтинг LiveLib
4,5
173 оценки
- 565%
- 430%
- 35%
- 20%
- 10%
Ваша оценкаПрочитали 212Хотят прочитать 42
Рецензии
Аноним27 января 2017 г.Иногда, пребывая в петле, легче повеситься
Читать далееМинуты пролетят и не вспомнятся. Часы канут в Лету. Жизнь утекает из-под пальцев Форсайтов. Она захватывает и утягивает в безумный круговорот событий подобно тому, как волна уносит на дно кусочки стекла. Встряхивает, не единожды проносит над поверхностью дна, пока не разнесет на сотни осколков или не сгладит углы. Пока не превратит в гладкий камушек. Волны набегают на берег, тревожат скалы…. И на это великолепие проносящихся судеб смотрю я. Смотрю за шумной сменой жизни и смерти, за переменой взглядов, за падением. Смотрю и взгляд не могу отвести. Мне говорили «Будешь жалеть». Мне говорили «Будешь ненавидеть». Вот только затерялись где-то и жалость, и ненависть. А восхищение… восхищение неизменно.
«Ох, мне бы столько уверенности в собственных силах! В том, что впереди маячит не один десяток лет молодости и отчаянного щегольства» - эта мысль не даёт мне покоя при взгляде на всех Форсайтов, от мала до велика убежденных, что жизнь не останавливается. Она вечна и похожа на бесконечный аттракцион. Ты приобрел билет и вот уже можешь с высоты лакированной спинки скакуна наблюдать, как мимо вихрем проносятся годы.
И все же Биржа уступает под натиском молодости. Старшее поколение Форсайтов редеет, в лучший из миров уходят видные собственники уходящего века – Энн, Суизин, Роджер, а юное подрастающее так мало похоже на него. Взгляните на Уинифрид! Непутевый Дарти уезжает с пленительной танцовщицей, прихватив по дороге жемчуга. Он, конечно, доставлял ей немало хлопот, семейную жизнь нельзя было назвать счастливой, но, в конечном счете, он ее муж – ее собственность. Да и не пристало такой «шикарной» даме в сорок два остаться одной с четырьмя детьми! За ее печальным вздохом можно при желании углядеть затаенное чувство, горечь покинутой женщины, и все же она не готова от него отказаться лишь потому, что он всецело принадлежит ей по закону. А вы сочувствуете Уинифред?
Малышка Джун совсем отбилась от рук. Привечает в своей студии (подумать только, юная леди обходится без слуг) «несчастненьких» мира сего – бедных гениев артистического мира. Форсайтская Биржа с упреком смотрит ей вслед: «С ее-то положением в обществе так опускаться…» И не понять известному семейству ни сейчас и ни после, что эта забота Джун – не что иное, как отклик раненного сердца. Пока хватит сил, она будет беречь от несправедливого мнения света еще сотни Босини, талантливых, но безжалостно выброшенных на парапет жизни. Я восхищаюсь Джун! Настоящая, немного вспыльчивая, смелая, не запертая в раковине бушующих чувств, она говорит то, что думает, поступает так, как велит сердце. Она делает усилие и совершает затяжной прыжок в сторону, противоположную Форсайтской Бирже. Не она ли утверждала в «Собственнике», что не может представить жизни без денег? Не она ли пыталась «выкупить» Босини у Ирэн? Не она ли теперь человечнее многих героев Саги.
Штормит и перебрасывает с камня на камень Сомса. Признаюсь честно, в первом романе он был мне более чем просто неприятен. Присвоенное ему старым Джолионом имя – Собственник – как нельзя кстати отражало все те негативные оттенки, что можно обнаружить в этом слове. Сейчас я качаюсь на весах от «Боже, как мне жаль его» до «Ну пойми, любовь не купишь», ибо можно бесконечно верить в свою независимость, в свою свободу от мнения семьи и упреков общества и… мечтать прислать ей подарок, увидеть ее, услышать ее. Снова быть с ней? Бедный, бедный Сомс. Иногда, пребывая в петле, легче повеситься, нежели вновь и вновь корить себя, предаваться несбыточным грёзам и страдать. Под внешней безучастностью, позолоченной гордостью собственника, хранится беспокойное сердце. Сердце, которое до сих пор не отпустило, до сих пор помнит! Но я опять склоняюсь в другую сторону. Мне хочется встряхнуть Сомса: «Хватит унижаться! Хватит дарить! Хватит целовать! Хватит следить! Её не вернуть. Нельзя вернуть любовь, которой не было». Страдая по Ирэн, он не задумывается над чувствами Аннэт, над тем, что делает ее пешкой своих устремлений. Ведь нужно же кому-то передать нажитый капитал! Звучит эгоистично, не правда ли? И все же, и все же...ком в горле от сцены первой встречи Сомса и Флёр.
Ирэн на полотне романа все так же мало, хоть и страданий по ней бесконечно много. Я замечаю, что жалости у меня к ней все меньше, а недоумения по поводу ее поступков все больше. К чему она так внезапно посетила Джолиона? К чему так ненавязчиво намекнула, что похоронила в душе любовь к Босини? Просто так? Так же просто, как ходила к старому Джолиону, а после стала наследницей. Вроде без злого умысла. Вроде. И все же в ее безупречность я не верю. Позиция Ирэн не понятна, поведение ее сомнительно.
Пытаясь разобраться в отношениях Ирэн и Сомса, теперь уже нельзя не упомянуть молодого Джолиона. Пожалуй, нет ничего удивительно, что человека, столь ценящего Красоту, притянула к себе Ирэн. Чувство долга попечителя постепенно переросло в чувство крепкой привязанности, восхищения и любви. Вот только я не могу не отметить в линии его поведения некоторый эгоизм. На мой взгляд, было крайне недостойно вести Джун на свидание с бывшей подругой. Вот так, не соизмеряясь с чувствами собственного ребенка. Хоть встреча и закончилась примирением. Восхищение к Ирэн настолько захлестывает его, что на какое-то мгновение он забывает о детях. Откуда знать, быть может, присутствие его в Робин-Хилле уберегло бы Джолли от вступления в ряды армии. Джолли, милый Джолли, как мне жаль…Второй роман оставляет после прочтения не меньший ворох мыслей, чем первый. Сомнение, радость, грусть, восхищение – он предложит целый спектр чувств на выбор читателя. Чего только стоит очаровательная воздушная трогательная история Холли и Вэла! Но делать выводы, несомненно, рано. Что там впереди? Ослабнет ли привязанность Сомса к Ирэн? Чем обернется брак Джолиона? Какие еще перипетии всколыхнут Форсайтскую Биржу? Всё впереди! А пока восхищение… восхищение неизменно.
1011,9K- Аноним15 января 2017 г.
Хвалить или порицать?
«У любви нет возраста, нет предела, нет смерти» (с.)Читать далее
Джон ГолсуорсиВоздушный словесный мостик, связующий прошлое и грядущее. Небольшая история, разбежавшаяся на трёх десятках страниц в увесистом томе. Её, пожалуй, надо читать, когда улицы замирают в знойном мареве, когда по городу смело шагает в цветастом сарафане лето. Она полнится жужжанием шмелей, привлекает ароматом липового цвета. «Последнее лето Форсайта» властвует над палитрой красок. Здесь небо упало на поляны островками незабудок, ветер тревожит зелень юной рощицы и серебристая шаль пуха ложится на покинутые качели. И посреди этой неги, звенящей трели птиц сидит старый Джолиан. Сидит и считает минуты до встречи с дамой в сером или… в чёрном?
Интерлюдия есть пьеса, восполняющая промежуток между двумя весомыми частями, но в контексте Саги назвать ее вспомогательной попросту неуместно. Она самостоятельна, обособленна, интересна. Проникая в ее глубину, поражаешься: а перу одного ли автора принадлежат эти произведения? Настолько она не похожа на содержательную, но все же немного скупую словесность «Собственника».
Интерлюдия полна красок, ароматов и желания жить! В самом деле, кто осудит старика Джолиана Форсайта за неуемную жажду вопреки годам дольше наслаждаться красотой? Оттягивать минуты за созерцанием прелести мира, проводить лето с малышкой Холли, бродить по поместью с любимым псом и восхищаться печальным неповторимым лицом Ирэн? Никто. В конечном счете, она по велению сердца попала в сад. Возникла, чтобы наполнить минуты затишья ожиданием, заставить забыть о материальном и воспеть духовное, чтобы страшиться смерти. Прекрасная, таинственная, незнакомая Ирэн.
Коль скоро старого Форсайта одолевают мысли о невозможности вернуться в молодость, столь же скоро и читатель начинает балансировать на весах литературного текста. Ведь можно бесконечно умиляться радужной перемене в старейшем представителе Форсайтской Биржи и … ловить себя на мысли, что в погоне за ускользающей жизнью он пытается подкупить Ирэн. Ночуя в отелях, посещая оперу, предает чувства Джун. Ирэн, скрасившая будни Джолиана, достойна хвалы, но как тут не задуматься о меркантильной основе ее поведения? Так или иначе, а прежним завещание старика уже не будет, и, мнится мне, наведет еще немало шуму. Каково соотношение заботы и выгоды в поведении Ирэн?..
Да и серьезного пересмотра ценностей у Форсайта не происходит. Он признает власть красоты над капиталом, но в порыве отчаяния повторяет, что Робин-Хилл – его собственность, а значит, он волен поступать так, как ему хочется, оставить «даму в сером» при себе. Словно сердце Джун из кремня. Словно Ирэн – игрушка в его руках.Вот только какую сторону выбрать? Хвалить или порицать? Верить или не верить? Ворох мыслей в потоке горячего солнечного света, знойного духа, звуков, шорохов и воспоминаний. Погружаешься в маленькую реку интерлюдии и не перестаешь думать. Ныряешь с головой и не можешь отделаться от недоумения и бесконечного желания читать дальше. Что же ждет впереди? Посмотрим.
891,7K 
Аноним5 января 2019 г.Конец старого века - начало нового века.
Читать далееИнтерлюдия. Последнее лето Форсайта.
Небольшая новелла, краткое содержание которой отражено в самом названии. Можно лишь уточнить, что речь идёт о старом Джолионе Форсайте. Вместе с сыном и внуками он уже три года живёт в доме, построенном когда-то для Сомса бедным Босини, в Робин-Хилле. Однажды он встречает на тропинке в лесу Ирэн и понимает, что воспоминания влекут её к этому дому.
Джолион переменился. Он наслаждается обществом внуков, гуляет на природе со старым псом, испытывая радость и благоговение. Для него важно лицезреть красивое. И таким воплощением красоты становится Ирэн. Придумывая благовидные предлоги (то занятия музыкой для внучки, то дела в городе), Джолион организовывает частые встречи с женщиной, так как не может отказать себе в малой радости, чувствуя, что она последняя в его жизни.В петле.
Конец века. Старые Форсайты потихоньку отходят в мир иной, а на арене событий всё чаще появляются молодые. Главным конфликтом книги остаётся семейный вопрос Сомс-Ирэн. Название "в петле" передаёт именно их положение и ситуацию. Сомс относится к тем многочисленным Форсайтам, "которые не терпят, чтобы красота не была чьей-нибудь собственностью". Он вступил в тот возраст, когда мысли о наследнике посещают всё чаще и не дают покоя. Под девизом "Хочу наследника любой ценой!" он начинает действовать. Слежка, суды, развод, новая женитьба, рождение дочери - события, которые происходят в семье Сомса. Вторая часть трилогии больше всего уделяет внимания именно его персоне.
Но есть и другие события. Отношения: Джолион-Ирэн, к которым невольно подталкивает настойчивость Сомса. Джолион боится уподобиться двоюродному брату, ведь по крови он тоже Форсайт. Как не стать собственником и удержать Ирэн рядом?Хотелось бы оставить в кратком обзоре этой части книги сокращённый вариант истории рода, рассказанный Джолионом сыну и дочери.
Слыхали ли вы когда-нибудь историю нашего рода? Это прямо сказка.
Первый Джолион Форсайт жил в Дорсете на берегу моря и был по профессии «землевладелец», то есть, попросту говоря, фермер, «мелкота».
Второй Джолион Форсайт, известный больше под именем «Гордого Доссета» Форсайта, строил дома, как повествует семейная хроника, родил десятерых детей и перебрался в Лондон. Известно еще, что он любил мадеру. Можно считать, что он представлял собою Англию эпохи наполеоновских войн и всеобщего брожения.
Старший из его шести сыновей был третий Джолион, чаеторговец и председатель нескольких акционерных компаний, один из самых порядочных англичан, когда-либо живших на свете.
Я — четвертый Джолион Форсайт, жалкий носитель этого имени… жалкая разновидность, представляющая собой, увы, всего только конец века: незаработанный доход, дилетантство, личная свобода — это совсем не то же, что личная инициатива.
Ты — пятый Джолион Форсайт, старина, и ты открываешь бал нового столетия.Пятый Джолион Форсайт уходит на войну и умирает в Африке от дизентерии.
Новое столетие открывает другой малыш с таким же именем и нумерацией - сын Джолиона и Ирэн.
Голсуорси подчеркнул уход века изображением пышных похорон королевы Виктории...
Впереди ожидает новый век, новый король и следующая часть саги.49393
Цитаты
Аноним25 июля 2014 г.Прежде чем совершить какой-нибудь поступок, всегда стоит подумать, не обидишь ли ты этим другого человека больше, чем это необходимо.
192,9K
Аноним18 июня 2017 г.Королева умерла, и в воздухе величайшей столицы мира стояла серая мгла непролитых слез.
111,2K
Подборки с этой книгой
Моя книжная каша 3
- 14 928 книг
Все мобы в одной подборке - 2019
- 63 книги
Циклы, которые планирую дочитать
- 28 книг
Моя игра От А до Я 2018
- 63 книги
Прочитанная Классика
- 307 книг
Другие издания
