Красный смех. Рассказы

История о том, как беззаветно можно уповать на Бога, верить в лучшее, ждать перемен в жизни, которая с каждой молитвой и новой искрой религиозного экстаза темнеет, гниёт и, чем больше жизнь близка к Аду, тем сильнее стремление к Раю. Усиливается оно, однако, одновременно с пониманием и приятием невозможности Рая. Эта дилемма рвет изнутри, рвет жизнь главного героя снаружи: Бог, которому отдал он свою душу, вводит его в ступор. Необъяснимая жестокость и несправедливость реальности борется или даже, скорее, сопутствует вере. Мне кажется любой верующий сталкивался с бездной, на дне которой божественное счастье и/или мрак, и никак не понять, что же там на самом деле. И любой верующий поймет, что даже зная, что внутри нет абсолютно ничего, что кармическое вознаграждение за аскетизм и самопожертвование не рождает добра и счастья - не должно это умалять веры. Она такова - невидима, и безответна - и в том её ужас, красота и, как кажется мне, необходимость.

Прочитала большой рассказ, почти повесть Леонида Андреева "Василий Фивейский".

В фильме Павла Лунгина о грозном царе Иване Васильевиче есть любопытная, пусть и проходная сцена - самодержец, помазанник Божий, убеждённый беззубым еретиком Иваном Охлобыстиным в том, что он обладает исключительным, высшим правом судить и миловать, переступает через Его волю. Оставляет Христа позади себя, на ступеньку ниже, приказывая молнии хряснуть вслед за движением своего хрящеватого перста. Нужно ли говорить, что за минутную наглость, независимость и самонадеянность Иван Грозный сполна получит по своим экзистенциальным щам?

Художественное пространство Леонида Андреева опирается на страх неизведанного: бездна, смерть, душа (её бесконечная святая мука, её молчание) - необходимые элементы поэтики писателя. Ради них, кажется, всё и затевается: в сухом остатке остаются не буквы, любая попытка как-либо стилистически освежить язык бесполезна, она никак не может конкурировать с буквальным, практически вербальным присутствием метафизической бесконечности; читателя в постоянном ужасе держит совсем органичное чувство отчаянья. Мы боимся одиночества, нелюбви, своей физической и духовной немощи.

Андреев рассказывает историю провинциального батюшки: поп Василий и его тихая, ладная попадья родили дочку, потом сына-идиота. Кроткой женщине пришлось самостоятельно справляться со своим горем, ведь о. Василий слишком мягок и импульсивен, он оживёт гораздо позже, когда известная бездна как следует разинет над ним свой рот, а пока он просто наблюдает за гибелью своей жены. Она много пьёт водки, особенно не выносит животного крика идиота, она опускается, она желает смерти сыну.
Пока сюжет развивается, герои не устают отмечать, что они находятся во власти неизъяснимого рока, ведь это прекрасно можно почувствовать (как без труда ощущается затишье перед сильной грозой). Сгорает дом священника, умирает попадья Анастасия, её пузыри и струпья целует главный герой.

Отец Василий продолжает бороться за искренность своей веры - возможно ли, каждый день наблюдая несправедливость и горе, что каждый человек носит на себе - быть убеждённым слугой Христа? Однозначного ответа Леонид Николаевич не формулирует, видимо, предлагая читателю сделать вывод самостоятельно: во время отпевания знакомого батрака о. Василий окончательно решил, что верой исключительной силы и данной ему мощью божественной благодати он может поднять из гроба, воскресить опухший, смердящий труп. По Андрееву, конечно, ничего не случилось, чуда не произошло, пришла смерть для отца Василия с небеси, его нашли мёртвым в трёх верстах от родного села.

Книга прочитана в рамках флэш-моба "Сто книг - Сто лекций Дмитрия Быкова". На своей лекции о Леониде Андрееве Быков рассматривал другой рассказ автора - "Молчание". Но тема у этих (и возможно других тоже) рассказов одна - попытка человека понять, зачем и для чего он живет. И для чего Бог нам посылает столько страданий, если Он нас любит? И как Его любить и в Него верить, если жизнь так невыносима? На самом деле эти вопросы задаются почти во всей мировой литературе несколько столетий. Леонид Андреев просто использует для этих тем такие краски, что мороз по коже, особенно если читать его рассказы ночью в тишине...
Язык очень вкусный, герои - как живые стоят рядом и рассказывают свои истории...

К своему стыду, я не так хорошо знакома с творчеством Леонида Андреева. Данный рассказ прошел мимо меня, и давольно долго ждал своего часа на полке.Ну вот боялась я знакомиться с Красным смехом. Ну вот не люблю я книги о войне. А после знакомства с "Иудой Искариотом" и вовсе решила, что до данного автора я еще не доросла. И вроде книги стоят в домашней библиотеке, и стыдно классику не знать, а нет! Хочу, но не буду. Еще разочаруюсь чего доброго, и в зеркало смотреть не смогу.
И вдруг...куда не глянь все только об Андрее говорят. Все знакомые как будто сговорились, и обсуждают данное произведение. Андреев стал вдруг mainstream(хорошо это или плохо не мне решать). Все как одинчитают,все как один советуют, - "прочти не пожалеешь". Да уж, не пожалела!

Это было страшно. Это было безнадежно. Это была безвыходнось вскупе с помешательством. Сказать что рассказ вызывает сильные эмоции - ничего не сказать.
Как будто ты проник в чей-то ночной кошмар и не можешь выбраться. Как будто тебя поместили в голову к сумасшедшему - и ты пропал. И больше ничего нет...Есть только дикий животный страх, чью природу нельзя тольком объяснить. Сидишь в своем удобном кресле, чай попиваешь и постоянно выглядываешь в окно, вдруг там нет солнца, вдруг там красное небо, вдруг там мертвая земля, что постоянно отторгает трупы, вдруг там Красный смех...
Книга не для слабонервных. Я вот себя никогда пугливой или особовпечатлительной не считала(пойди найди ужастик, что сможет меня напугать). А тут...И весь этот бред и выхода нет.
И вроде кажется все это отвратительным, и хочется поставить плохую оценку, и память себе стереть(не дай Боже кошмары мучать будут), и верните мне розовые очки!..Но разме так часто можно встретить рассказ, вызвавший пускай и однозначные, но такие сильные эмоции. Это, товарищи, уметь надо!

Потрясена.
Горячечное, пророческое, вся книга - в сухом жару.
Тем ужаснее, тем отвратительнее "смех", что он написан прежде двух мировых войн, до красного террора, Бабьего Яра и газовых камер. Пролог к XX веку. Всё после Цусимы, после шимозы, подводных лодок, горящего масла, кипящей морской воды - производство мертвецов... Крик Мунка и Красная корона Булгакова, - так вот как они звучат, как выглядят все вместе.
Тем страшнее, что тёмное, невидимое - по-прежнему в воздухе. И смотрит. Смотрит.
Непостижимое, уродливое. Безумное. Торжествующее.

Странное, сумрачное и чуждое моему сознанию произведение. Такое чувство, будто попадаешь в дом угасающего старика: полутемное, затхлое, заваленное старым хламом жилище, уже простившееся с уютом и дневным светом. Гнетущая фигура отца Василия, и вся странная жизнь его заставляет сердце сжиматься, а безнадежность окружающего его мира — придаваться отчаянию. Смысловая нагрузка повести почти полностью ускользает от меня под давлением эмоций, вызываемых текстом. В то же время, невозможно не наслаждаться мастерством и обилием литературных приемов, продуманностью и взвешенностью произведения.

Я не думаю, что вообще в праве судить этот рассказ.Но по-скольку меня поразило огромное количество положительных отзывов, я все же набирусь наглости и дерзну.
С самых первых слов , меня начало преследовать ощущение какой то театральности происходящего.Все образы созданные автором, скорее походили на истерические излияния плаксивой особы знающей о войне из газет и рассуждающей о ней, даже отвратительные картины описываемые автором, не вызывали ни чувства жалости, ни состродания, ни даже элементарного животного страха.У меня, даже мелькнула этакая мысль, что произведение написанно под заказ.Впрочем ,чего же ждать от человека не знавшего войны!Проштудировав биографию Андреева я полностью усомнилась в искренности писателя.

В целом мне этот рассказ показался декаденским бредом , направленным скорее на поддержку революции и принижением чести русской армии, кстати будет сказано и японской тоже.Где это виданно ,чтобы японский солдат сдался в плен, вся культура, эстетические воззрения и менталитет этого народа, построенны на воспитании духа и культа воинской чести.(В этом можно уверится заглянув хотя бы в историю страны восходящего солнца или открыв любой перевод самурайского кодекса.Пример, социальное явления ,как всем известные камикадзе.)
В заключение моей дерзости, я могу сказать ,что после прочтения ,,Красного смеха,, у меня остался неприятный осадок(словно после выслушанной лжи).И по силе своей и образе в целом, этот рассказ не идёт ни в какое сравнение с другими произведениями Андреева.Для меня это было жалкое ломание созданное в меркантильных целях.

случилось то, чего я больше всего боялась. эта книга оказалась сильнее меня.
да, так просто - чёрные буквы на белом листе оказались сильнее меня. и нет никакого "между строк"

• правдой и ужасом войны они хлестали меня по щекам, впивались в глаза и, расцарапывая всё, влезали в душу.

  наивно полагать, что книга под тегом сумасшествие окажется ко мне добра и мила, что закрою я её с улыбкой на лице и усну сладким сном. но не этого я хотела - я искала безумия и откровения. и в этой книге откровение от слова кровь.

  своё знакомство с Леонидом Андреевым я начала с романа Иуда Искариот . он был светлый, и послевкусие было другое. я прочитаю у Андреева ещё много рассказов, а что касается "Красного смеха"...