Злой дух Пука, Добрая Фея, царь Свиини, я и мой дядя

Вам доводилось читать роман, в котором есть важные сведения о том, как списывать показания счетчиков газа и электричества в Дублине в 30-х годах прошлого века? Это ведь важно. Поскольку касается самых основ ведения семейной экономики – не спишешь правильно показания, заплатишь, не приведи, несметные деньжища. Чтобы разобраться в этом, нужно привлечь трех мудрецов с Востока, сиречь трех волхвов, они, поскольку присутствовали при первых земных часах Иисуса, так и в счетчиках что-то да разберут.

Роман Фланна О’Брайена «У Плыли-две-птицы» - мечта филолога, хоть по образованию, хоть хоть по призванию. Бесконечная текстовая игра с реминисценциями, заимствованиями и цитатами из писания, средневекового ирландского эпоса, современной английской и ирландской литературы. Автор балуется стилями, пародируя писателей и книги, которых нынешний читатель знать не знает. Но как уморительны эти стилистические и сюжетные пародии. К тому же О’Брайен довольно недурно переводит средневековые ирландские тексты (насколько можно судить по переводу на русский язык). А еще автор изощренно издевается над своими персонажами. Он пишет о писателе, который пишет роман о писателе, который так небрежен со своими героями, что они тайно встречаются и пишут свой роман, пытаясь в его сюжете умертвить своего мучителя, то есть того писателя, о котором пишет первый писатель. Разве не смешно? Это прям-таки уморительно. Но их замысел срывается, ибо… Сейчас не буду спойлерить. Замысел срывается, все живы… Ну, или почти все. Кажется, около десяти персонажей, участвовавших в заговоре, сгорели в огне. Такая вот незадачливая судьба. Могли бы найти себе другого автора.

Книга, о которой я сейчас пишу, – это такой лабиринт прецедентных текстов, пародий на вечные сюжеты, которые прошивают наше мировоззрение последние сто лет, сейчас и еще, мы в это верим, лет сто, нет, двести, надеемся, хотя бы еще тысячелетие. На страницах романа разбросаны размышления о молодости, одиночестве, религии, жизни и смерти, других важных материях. Это еще и энциклопедия Дублина начала 20-го века и ирландской литературы, вообще ирландского мира. По большому счету, роман нужно читать с кружкой доброго эля в День Святого Патрика. И да будь настолько благословен этот день, чтобы длился он с того момента, когда ты открываешь роман, и закончился только тогда, когда напишешь о нем рецензию.

А еще это замечательная игра с фабулой и сюжетом. Как я уже отметил, это роман, внутри которого скрывается несколько других книг. Поэтому у него несколько завязок, несколько сюжетов и, конечно же, несколько финалов. К черту прямолинейность, почему хорошая история должна иметь только один возможный финал – пусть их будет несколько.

Почему роман называется так, как называется, узнать об этом по ходу чтения – так просто восторг и экстаз для читателя. Здесь нужно отметить новый перевод Шаши Мартыновой. Влюбленность в английский язык и ирландский мир позволили ей сделать практически идеальное переложение на русский язык романа, который, думаю, в оригинале похлеще шекспировских драм с их аллюзиями, метафорами и староанглицизмами. Переводчику удается в непопулярном довольно-таки методе аутентичного перевода (это когда Джон переводит как Иван, чтобы подчеркнуть народность имени. Но нет, имена Шаши Мартынова так не переводит, но часто использует устаревшие слова, а еще стилистические приемы русского языка, чтобы подчеркнуть языковую игру ирландского писателя начала 20-го века). Честно, я бы памятник поставил переводчику – браться за такой текст, всё равно что впрячься за лошадь в телегу, груженую бетонными блоками для стройки современного небоскреба. Смысла нет ни в чем. А вот результат Шаши Мартыновой безупречен.

Читать «У Плыли-две-птицы» сложно, если нет опыта, – ну, хотя бы опыта чтения «Улисса» или «Дублинцев» Джойса. Или про короля Суини и других героев ирландского эпоса вы не знали до этого. Если слушали группу «Король и Шут», кстати, большинство сюжетных поворотов и стилистических издевок вам зайдет. Так тоже можно подойти к великолепному роману О’Брайена. Кстати, вы знаете, что зовут автора совсем не так…. Ладно, остановимся на этом, иначе в лабиринтах этой игры можно потеряться навсегда.

Ну, и чтобы мало не показалось, цитата:

Друзья, это про то, что все мы используем одеколон, даже если ты мифический черт из ирландской эпоса и у тебя есть хвост, который тоже нужно одевать. Завершение вышеизложенного.

январь 2024

Автобиографическое отступление номер раз. Однажды, возвращаясь промозглым мартовским вечером в свое обиталище, я была неприятно поражена царившим на этаже полумраком. Поскольку в ту пору мысли мои были заняты прочитанным третьего дня романом О'Брайена, совпадение последовавших далее нижеперечисленных событий по времени нельзя объяснить иначе, как вмешательством провидения.

Примерный ход рассуждений, восстановленный позднее. Роман о романе. Хотя нет, сейчас начнется выяснение, о каком именно, роман о писательстве вообще. Т.е. вот автор берет обрывки знаний, клочки энциклопедий, старые новости, новые старости (легенды и байки о славной Ирландии), не брезгует и библейскими мотивами (поклонение волхвов, непорочное зачатие), замешивает все на собственном опыте и получает нечто новое, доселе невиданное.

Инструкция по вкручиванию лампочек в подъезде в состоянии легкой (2 бокала) алкогольной интоксикации с помощью хромой на одну ногу табуретки. Лучше не надо.

Одновременно происходящие события в ретроспективе. Загорание лампочки, внезапное озарение, потеря равновесия, вопли.

Характеристика воплей. Переходящее в неразборчивое: "Ах ты ж сукин сыыыыыыы".

Результат озарения. Поскольку центральное место в романе О водоплавающих занимает суд персонажей над своим творцом, скажу пару слов в защиту последнего. Прежде всего, необходимо заметить, мистер Треллис в отличие от многих других сочинителей пишущих исключительно ради собственного удовольствия совершенно безнравственные целиком увеселительные романы преследовал благую цель воспитания будущих поколений.

Дабы придать своим рассуждениям весомости приведу математическую аналогию. Говоря языком арифметическим, автор есть не что иное, как квадратный корень из минус одного называемый мнимой единицей. Воздействуя как мнимая единица на объекты вещественного мира писатель создает собственное пространство (в математике оно называется комплексным), в котором действуют законы и ограничения им установленные. Рассмотрим проблему in contrarium. Что есть автор вне его создания? Где, как не в романе наиболее полно проявляется его личность? Если некто захочет изучить малейшие колебания творческой души, что возьмет он на вооружение - биографию, в которой перечислены все посещенные писателем пивнушки или порожденных его фантазией персонажей? Ответ, на мой взгляд, очевиден. Особенно если указаны часы работы и примерные цены.

Однако, я почти уверена, что мистер Треллис сам оказался лишь пешкой в чьих-то руках. Да-да, его подставили. Косвенным подтверждением тому служит ангельское терпение, поистине христианская кротость, с какой несчастный сносит издевательства от рук прочих персонажей. Будь он действительно Создателем ему не составило бы труда стереть нахалов в порошок. Таким образом, исходя из вышеизложенных лицензионных посылок, приходим к выводу, что мистер Треллис - кенгуру, следовательно, никакой ответственности за происходящее нести не может. Конец рассуждений.

Как мне кажется, самый простой наглядно представимый и одновременно очень точно передающий суть этой книги образ — простая русская матрёшка.
Ну, сами посудите: допустим, что уровень первый фигура внешняя и самая крупная — тот самый писатель, лежащий в кроватях и пишущий некую книгу. Теперь разъединяем фигуру и получаем
уровень второй — это писатель, про которого пишет книгу писатель из кровати — в отличие от первого персонажа, этот герой романа имеет внятное имя Дермот Треллис (между прочим, это не самое неблагозвучное и труднопроизносимое имя из копилки ирландских имён, задействованных в этом романе-матрёшке, там и покруче и позаковыристей будут), и поскольку это тоже писатель, то он тоже занят своим писательским делом — пишет роман про (разбираем вторую фигуру надвое...
и получаем третий уровень) всяких таких чисто ирландских чуваков, которые непрерывно сидят в пабе, лакают портер и несут всякую пургу. Тут уже с именами поирландистей будет, и сначала никак не приспособить свои слегка тронутые квинканксом мозги к тому, чтобы различать на слух и уж тем более произносить самому непростые для русского речевого аппарата слова.

Конец вышеизложенного

Но бог с ними, с именами — по ходу дела сам ряд событий непрерывно перетекает от одного действия ко второму, затем к третьему и обратно, и всё это в произвольном порядке (каждый раз заканчиваясь сакраментальным «конец вышеизложенного» или «конец меморандума» и всякие прочие концы — видимо, чтобы читатель сообразил переключить своё внимание от одних персонажей к другим — т. е. перелезть из одной матрёшки в другую), отчего не сразу улавливаешь, кто там сейчас чего сказал или сделал, тем более, что у героев-персонажей точно разорвалась связь времён и они зачастую ведут себя подобно безумному королю Лиру и, соответственно, несут всякую полубессмысленную околесицу и чушь (по крайней мере, читателем, знакомым с ирландским фольклором разве что только из уст Рея Брэдбери, всё это воспринимается именно так).

В результате стройный образ обаятельной и благородной вместительной русской куклы-матрёшки рушится в тартарары и вместо шеренги пусть и объёмистых, то зато строго ранжированных фигур мы имеем ирландское рагу перемешанных в одну общую массу персонажей-героев и прочих лиц и личин, попавших в роман. Похоже, автор здесь действовал точно по рецепту Джерома К. Джерома и валил в один литературный котёл всё, что под руку попадало (в том числе и притащенную сообразительным душкой Монморанси дохлую крысу).

Конечно, какой нибудь более разборчивый и капризный едок такого «изысканного» чисто ирландского блюда мог бы и посопротивляться авторскому замыслу, однако ваш покорный, вооружившись подсказкой-советом Гекльберри Финна «...а еда была, в общем, не плохая; одно только плохо — что каждая вещь сварена сама по себе. То ли дело куча всяких огрызков и объедков в помойном ведре! Бывало, перемешаешь их хорошенько, они пропитаются соком и проскакивают не в пример легче» (© Марк Твен) просто схавал это варево от О'Брайена — так же, как когда-то слопал его же «Третьего полицейского» и с готовностью сожрёт любую другую абсурдистско-модернистскую кашу — а что ещё остаётся делать, коли любишь — не любишь, а целовать всё одно придётся.

Кстати, дабы поглубже погрузиться в недра авторского замысла и на себе испытать и прочувствовать все тонкости абсурдизма, попробовал сотворить нечто подобное «кровосмесительное», но только в аудиоформате: в наушники плеера запустил на средней громкости песенку Deep purple «Mad Dog», в колонки ПК врубил «He's a Woman, She's a Man» от Scorpions, в смартфоне отыскал и пробудил к жизни давно неслышанную «Magic Mirror» Yngwie Malmsteen, а сам взял слегка запылившуюся от затянувшегося бездействия гитару и непослушными всё позабывшими пальцами наковырял мелодический запев к «Suzie Q» от Creedence Clearwater Revival — не знаю, какое удовольствие от этой абсурдистской квадрафонии получили близкие домашние, но толику ирландства в себе я ощутил. Можете проверить на себе, коли хотите...

Post Scriptum
А вообще, чем хороши книги абсурдистского толка? Тем, что поневоле начинаешь искать скрытые автором в тексте смыслы, и в процессе этих поисков чаще всего натыкаешься на мысли собственные, доморощенные, книгой только лишь навеянные или спровоцированные (и уж не это ли и является истинной целью писателей-абсурдистов — пробудить сознание читателя?..). Вот и я … наткнулся и споткнулся и немного позависал...

Мысль-рассуждение первое. Только слепой на заметит в этом романе одно важное содержание, которое буквально бросается в глаза. Я имею ввиду любовь автора к своей родине, к свободолюбивой Ирландии, к своей зелёной Эйре-Eire. Любовь эта пронизывает весь текст книги, она скрывается в зелёных оттенках каких-то книжных деталей, в упоминании то и дело имени-названия Eire, в том ирландском фольклоре, который автором сюда помещён и вовсю тут хозяйничает...
А дальше мысли мои потекли по такому руслу: патриотизм, при том, что это весьма распространённая субстанция, вообще странное чувство. Казалось бы, небо везде одинаковое, воздух один и тот же, вода повсюду H2O и никак иначе, да и физиологически люди везде одни и те же. А вот поди ж ты, тут родина, а там чужбина.
И поскольку патриотизм определяется как чувство привязанности и любви человека к своей родине, то тогда совсем уже странно выглядит «патриотизм», основанный на ненависти к чужому. Вместо того, чтобы любить и оберегать своё, родное, часть горе-«патриотов» просто истекает ядом ненависти к тому, что считают чужим, неродным. И ключевым здесь является как раз вот эта разница в испытываемых чувствах — в первом случае это любовь, а во втором — её антипод — ненависть и вражда... Есть о чём подумать, спасибо, О'Брайен.

Мысль-рассуждение второе. Неявная авторская идея (хотя и не первичная, ибо идеи такого рода встречал в литературе и ранее) о том, что первично, а что находится в зависимости. Говоря проще — кто главный Писатель всей этой книги под названием Реальность?
Ну вот например: писатель «X» пишет книгу про писателя «Y», который в свою очередь пишет книгу про писательский дует «A-B», сочиняющий роман, в котором главным героем является писатель «X», пишущий книгу про... Всё, круг замкнулся (в нашем примере замкнулся, на самом деле диаметр и количество поворотно-отправных точек может быть сколь угодно большим). Вопрос в том, какого именно Писателя — «X», «Y» или «A-B» — с точки зрения философской можно и следует считать исходным, номером «зеро», считать творцом? В особенности, если осознать, что весь мир является громадным призраком и вся материя состоит прежде всего из Пустоты, из Ничто, и тогда на первый план выходит уже не материальный мир, а его Идея... Игрушка эта чрезвычайно занимательная и при переусердствовании вполне могущая свести с ума :-)

PPS Уверен, что у многих читателей этой книги собственных рассуждений-мыслей подобного рода возникнет множество, причём они могут быть совсем на другую тему. Но это и неважно, важно «Cogito, ergo sum» (© Рене Декарт).

Начиная читать, ставишь перед собой определенные задачи. Пример: чему-то научиться, или понять, что ненавидишь книгу; насладиться каждым словом, и блевать радугой, и протрындеть все уши знакомым; либо хвататься за зад и бегать по квартире -орать словно вас ужалила оса в причинное место. Но вот с О'Брайеном у меня случились сложные любовно-болезненные-ганибаловско-амнезийные отношения.

Читается все произведение быстро и легко, автор как портовая шлюха вас дразнит, вроде обещая вам все дать- просто небо в алмазах, а сам молниеносно приближает конец уловкой в стиле "япотерялкусоктекстанотамбылочто-тооченьважноеиинтересное жизнеописание". Читаешь, оторваться не можешь, ведь абсурд это сказки для взрослых. Я думала у нас с этой книгой любовь, а оказалось поматросил и бросил.

Так вот со мной случился казус,через неделю после прочтения я ничего не смогла вспомнить, кроме пиваса портера, будто я кокс(употребление всякого, детишки, вредит вашему здоровью,#авдругпосадитМилонов) жрала вагонами неделю. И мне абсолютно нечего было писать здесь, кроме 10 предложений со словом Портер и может что-нибудь про Фею. И мне стало интересно почему получилось так.

Пришлось начать перечитывать вновь. Сижу читаю- семечки грызу, и понимаю, да тут просто великий замес и солянка-винегрет. Здесь встретится легкие намеки на кучу жанров: и сага, и стихи, и детектив, и простые описание, и какие-то хроники, и жизнеописании. Читая, мне почему-то вспоминалось много других произведений , почему-то углядела тут Макбета, Улисса, Алису, Годо, что-то из Кафки т.д. Не вспомнишь всего. Маленький объем книги, но отчего-то гигантическое количество образов, и сравнений, и ситуаций, и параллели, что башка пухнет, а на деле ничего не запоминается. Это же абсурд, тут по любому должна быть безумия и отвага, но-нет все слилось в большой комок серой каши-матричной белковой пиши. Ты вроде что-то поимел,но не сам ли себя? Почему-то именно это осталось у меня даже после второго прочтения.

Понравилась попытка О'Брайена разобраться в отношениях между автором и его героями. Автор обязан давать своим творениям полные биографии, должен позаботиться о них, дать им жизнь, какая она не была. Написать пару героев, даже второстепенных, но картонее, чем обложка у книги-это преступление, и за это любой писатель расплатится.

Книга неплохая, перечитка шла приятно и гладко, с наслаждением, но вот эта амнезия и какой-то великий замах из которого ничего не вышло, расстроило и смазало впечатление.

Была тут на фолк-фестивале «Равноденствие», слушала там в том числе и ирландскую музыку, временами вспоминала прочитанную книгу Флэнна О'Брайена. А в итоге в голову все равно лезет песенка про апельсин из советского мультика. Давайте же её споём, друзья!

Дальше...

Казалось бы, у книги три разных начала – один о демоне, второй – о легендарном герое Ирландии, а третий – о человеке, который «появился на свет двадцатипятилетним». На самом деле действующих лиц гораздо больше, и такое разделение в начале книги помогает вспомнить, кто есть кто в произведении.

Еж, или пострадавший от колючек (в данном случае от терновых шипов и шиповника) здесь Суини. Один из героев ирландских баллад. Есть и отрывки в стихотворной форме, относящиеся к этому персонажу. Среди героев упоминается и финн Мак Кул, но только в самом начале и при упоминании состава суда присяжных, которые собирались судить писателя за то, что он делал со своими персонажами. Мелькают отрывки книги «Похищение быка из Куальнге», но все это очень искажено. В оригинале Саги шла речь о быке, символизирующем войну, «на спине которого могло разместиться двадцать юношей». Здесь сталкиваемся с «...в тенистых пещерах ноздрей его вполне могли разместиться стоя двадцать воинов в полном вооружении, со священными баранами и голубями». А здесь это – бессмыслица.

Летал в книге демон Пука и Треллис (писатель, над которым проходил суд). До суда с ним очень жестоко обошлись. Людям, любящим мягкие тексты, категорически не рекомендую читать концовку книги. Да, и вообще сама книга у меня вызывает сомнения. Ничего «водоплавающего» в ней нет. Единственное, что мне очень понравилось – штурм дома «индейцами» и последующая заметка об этом в газете. Сравнение – как у автора работает фантазия, и как оно может быть на самом деле.

За неимением утят упомянем автора, от лица которого ведутся некоторые моменты книги. В целом, жизнь автора оказывается довольно скучна - она представляет собой практически постоянное сидение в четырех стенах. Есть, правда, ещё рукопись. Но рукопись в данном варианте – это уже не жизнь писателя, а жизнь героев, её населяющих.

Самый милый персонаж здесь, пожалуй, фея. Хотя мне почему-то все время казалось, что это скорее фея из книги Грэма Джойса «Зубная фея», чем фея добрая. Ничего порочного за ней замечено не было, кроме возможности отдать карточный долг и некоторой болтливости. На суде писателя фея выступала свидетелем, и то недолго.

Торжественно вручаю эту «дольку» Орлику, которому Шанахэн и Ламонт предложили использовать свой дар во вред писателю, не дожидаясь того момента, пока сам «мучитель» «откроет истинное положение дел». Что-то, а месть была приведена в исполнение основательно и подробно.

А это пускай будет сам читатель, которому предстоит разобраться во всех сюжетных ходах и связях произведения «о водоплавающих». Можно даже составить схему произведения. Даже, более того, рекомендую это сделать.

Без соответствующих комментариев невозможно понять, что твориться у автора в голове, и почему у него то или иной сюжетный ход. В электронной версии таких комментариев нет. В самом тексте, даже в отсылках к разным словарям и документальным выдержкам, тоже не найти практически ничего. Эта книга оказалась одной из самых непонятных из прочитанных мной в ближайшие месяцы.

Роман с несколькими началами и несколькими концами, к вящему удовольствию и запутыванию доверчивого читателя, которому кажется, что он стремительно падает в кроличью нору, причем падает не только вместе с кроликом, но и с Алой королевой и Додо за компанию, каждый их которых спешит рассказать ему свою историю, причем одновременно. Какофония получается отменная.
Нам предлагаются автобиографические отступления разной степени продолжительности, в которых со всеми подробностями живописуется студенческое житье-бытье и процесс написания романа, выдержки из него, синопсис для читателей, Которые Только Приступили к Чтению, краткое содержание необъяснимо утерянных страниц и жалобы по причине непостижимого пропуска одного из четырех ложных ходов, диктуемых ветвящимся сюжетом, а также краткие характеристики услышанного звука, произведенного действия, выдержки из прочитанных или пролистанных книг.
Виски и портер текут рекой.

Сам роман о грехе и воздаянии за авторством философа и моралиста, ужаснувшегося разгулом преступлений на сексуальной и прочих почвах; впрочем, прекрасно понимающего, что моралистический трактат никто не осилит, поэтому в книге он планирует великое множество грязных подробностей: одних только попыток изнасилования маленьких девочек не меньше семи, не говоря уже о неавторизированном пьянстве.
Виски и портер текут рекой.

И роман в романе, происходящий во время сна философа и моралиста (во многом вызванного неестественными причинами), чьи герои, взбунтовавшись и не желая быть его марионетками, пишут уже свой роман, причем каждый норовит привнести что-то свое, уникальное. И начал в этом романе тоже несколько: первое было больно высоковатых материй (уж лучше побыстрее, лезвием или бетономешалкой, к примеру), второе отбросили с формулировкой "уж больно дерьмецовый рассказ у нас получается", а к третьему, воспользовавшись кратким отсутствием автора, приложили руку все собравшиеся, решившие задать философу и моралисту небольшую взбучку лично от себя (главное -- никакой мокрухи).
Виски и портер текут рекой.

Причем все эти истории не рассказываются одна за другой, а спорят, перебивают друг друга, Добрая Фея холодно угрожает свернуть вам челюсть, Пука Мак Феллими из рода демонов размышляет о природе чисел и кенгуру, ковбои стопорят трамвай на ранчо в Дублине, индейцы вопят, Финн Мак Кул и пиит Джэм Кейси пиитствуют, Суини покрывается перьями, а стыдливая корова дает свидетельские показания.
Виски и портер текут рекой.

После странных и забавных текстов так и тянет написать о них в стиле, в котором эти самые тексты написаны. Да и писать о них стандартным языком как будто бы даже неправильно. Разве можно стандартно о нестандартном? Поэтому попробую, попытаюсь объяснить, что за книга «У плыли-две-птицы».

Характер объяснения: чуть-чуть странный, увлеченный, возможно не совсем убеждающий

Для начала неплохо было бы решить, а с чего вообще начать объяснение? Слишком уж много того, о чем нужно рассказать. Пока перечислю, какие могут возникнуть вопросы, если вы возьмете книгу в руки.

Вопрос первый. Постмодерн и так рано, как так? Роман О'Брайена, опубликованный в 1939 году, протопостмодернистский [хотя приставку прото- можно опустить, вполне себе постмодернистский].

Два вторых вопроса. Как быть с изобилием в романе ирландского культурного наследия? Стоит ли его знать?

Вопрос третий. Герой пишет роман, герой которого пишет роман, герои которого пишут роман. Текст-в-тексте-текста. Возможно ли не затеряться в подобной структуре?

Вопрос четвертый. При чем тут птицы?

Первый вопрос можно было бы и не писать, потому что ответы на вторые и третий все объяснят. Как и четвертый, ответ на который я не дам и вовсе.

Самое интересное в романе Фланна О'Брайена [настоящее его имя - Бриан О'Нуаллан/Нолан] конечно же, структура. Текст-в-тексте-текста. Дублинский студент, как будто бы не глупый, но ленивый, пишет роман, герой которого Дермот Треллис пишет свой роман с целью весьма морализаторской, о грехе и расплате; и вот в этом-то романе персонажи не подчиняются автору и начинают писать свой роман дабы отомстить Треллису. И все это подается отрывками, чередующимися с биографическими описаниями жизни того самого студента. Весьма характерная структура для постмодернистских текстов, которая не должна вас пугать. Блуждать по тексту — это же забавно и интересно. А если потеряетесь, то всегда можно вернуться на несколько страниц назад или, в крайнем случае, закрыть книгу.

Блуждать в романе, при этом не разбираясь в ирландской литературе и культуре, все равно интересно. Да, О’Брайен где-то цитирует, где-то пародирует, где-то отсылает не напрямую, но есть прекрасные примечания переводчика Шаши Мартыновой, и разумеется, гугл. Так я узнала о безумном короле Суини [отсылка к которому была и в «Американских богах», но я не смогла вспомнить этого персонажа] через пересказ сказания, о популярности вестернов в Ирландии через истории о ковбоях, о правильности измерения показателей на газовом счетчике в беседе, перескакивающей с темы на тему, и о сложном прошедшем времени в немецком языке в попытках найти идеальный способ мести автору. И это снова характерная черта постмодернистских текстов.Кстати, в тексте можно прогуляться по Дублину, хоть и не так как в «Улиссе».

В романе достаточно и юмора. Он может показаться странным, но мне порой было смешно. Например, когда один персонаж в своей речи использует столько придаточных предложений друг за другом, что ты уже не понимаешь сути, перечитываешь и пытаешься все связать, в итоге читаешь дальше, а там собеседник отвечает, что ничего не понял.

На вопросы ответила, про юмор сказала, у молчу-про-птиц. И не потому что не знаю или не поняла, просто мне как читателю было бы интереснее разобраться самой. Поэтому — читайте сами.

Об опыте чтения и о сравнении О’Брайена с Джойсом и Беккетом, которые упомянуты в аннотации, а Джойс мелькает и в самом тексте, напишу в другой раз. Завершение вышеизложенного.

неужели все Ноланы немного странные?

(Ария Германа из оперы «Пиковая дама»)

Говорят, что все в жизни предопределено, что не бывает случайных событий, и рано или поздно должна выявиться связь с прошлым или же настоящим, а может и будущим. Сегодня же я, Ф.Б., намерен развенчать этот миф, рассказав историю написания моего романа "О водоплавающих" - сплав случайных чисел и цветов.

Однажды я со своим приятелем Э.К, изрядно подзаправившись чудодейственным портером, отправился в странный отель "Красный лебедь" для того, чтобы испытать судьбу, сыграть в рулетку, но не просто так; на кону был мой роман, победитель ставки получал право написания отрывка романа. Представить себе, что кто-то будет использовать моих героев в своих гнусных целях, для меня было выше сил...

Описание способностей Э.К. к игре. Э.К. имел весьма прекрасные способности к играм азартным, и рулетка не является исключением. Говорят, что он при довольно-таки туманных обстоятельствах сумел остаться в живых в русской рулетке. Надеюсь, что это просто везение.

Дальше...

Крупье был назначен некий мистер Суини, ранее мне не встречавшийся тип, манера его поведения говорила,что было в нем что-то от королевских кровей. Как только С. произнес: "Делайте Ваши ставки, господа", игра началась. Я и мистер Э.К. только и успевали выкривать числа и цветы, в первом ходе удача была на моей стороне, выпавшее красные 21 позволило мне начать роман. Это должен был быть роман о писательстве (я ведь и сам писатель): некий юноша хочет написать заманчивую историю.

Описание игры здесь должно было быть именно оно, но в пылу своей запальчивости и под влиянием портера, а также кратковременной потерей памяти этот отрывок наутро после окончания игры представлял не что иное, как бумажную пыль. Восстановить события той ночи мне не представляется возможным, спрашивать же у Э.К. бесполезно, нет никакой гарантии в правдивости его ответов и правильном истолковании тех событий. Однако же листы рукописи романа я обнаружил под столом, Э.К. приложил все-таки к ней свою руку.

Краткий синопис романа.. Соединив разрозненные листы, я получил то, что получил, не могу быть уверенным в результате, но в целом, что-то в нем есть. Некий юноша пишет роман, события которого происходят в небезывестной гостинице "Красный лебедь" (символично, думаю, это идея Э.К), жильцами являются ковбой (такое бывает?) и Дермот Треллис, который оказывается писателем, пишущим роман о ...злом духе Пуку Фергусе Маке Феллими (это имя, откуда оно), Джонне Ферриски, Пегги, Финне Мак Куле, Поле Шанахэне, Шейле и Энтони Ламонт (если что, это брат и сестра). Далее появляются фантастические персонажи: невидимая фея, кто-то убегает и прячется на деревьях. В рукописи про Треллиса есть ... рукопись (удивительно) его сына Орлика, в которой действующими персонажами можно обнаружить Ламонта, Шанахэна и довольно много знакомых лиц.

Прочитав рукопись несколько раз, я решил оставить все как есть, для помощи же читателя будут некотрые хитрости.

Хитрости для помощи читателю в чтении романа. Резюме, синопис, или краткий обзор предшествующих событий; вставки-описания внешности героев, их мыслей, чувств; отрывки из книг, писем и прочего; выделение и обозначение начала рукописи Треллиса, автобиографических отступлений

Попытка осмысления заглавия романа. Все герои романа, независимо от того, кто их придумал, как водоплавающие, умеют приспасабливаться к обстоятельствам, держатся независимо, можно сказать, что сами по себе.

Мое объяснение финала. В финале романа все персонажи рукописей, написанных другими героями рукописи главного героя, собраны на судебном заседании, чтобы итоге показать, что все предыдущее было иллюзией, некоей фантасмагорией, скрывающей реальность. Само заседание тоже представляется аллегорическим, то есть некоторые персонажи как реальные, а некоторые, как то говорящая корова, невидимая фея и другие, "фантастические твари".

Кое-что еще (эти фразы можно использовать для ответа на любой вопрос о романе). Для романа характерно наслоение сюжетных линий (у нас имеется рукопись в рукописи рукопи), при этом в угоду сюжету наблюдается нарушение законов природы, эдакая фантасмагория (убери всю эту часть, и роман станет проще для осмысления); так как сюжет итак, как многослойный пирог, то язык здесь используется простой.

Объяснение всего. Читатель сам определяет, что он видит: видит ли он простую сюжетную линию как обычное повествование, или, например, аллегорический смысл, в котором можно усмотреть, что все зависит, от того как на это смотреть. Реальность может быть скрытой. Самое главное - это нечетное числи (если вы поняли), потому как четное число - это зло.

Название книги вызвало у меня изрядное недоумение, ибо имеет мало отношения к содержанию творения мистера О'Брайена. Но я решила пофантазировать на эту тему! Всем хорошо известно широко распространенное сравнение жизненного пути, течения времени, с течением реки. У кого-то золотые воды священного Ганга, у кого-то кристально-чистая горная река Верзаска, кому-то досталась невообразимо огромная Амазонка с ее обратными течениями, а кому-то - вонючка Хуанхэ... Так вот, жизнь -река, а люди в ней "водоплавающие". Уточки! Только вот речки О'Брайена не водные, и даже не молочные, а пивные! Герои-уточки плывут по чистейшему ирландскому портеру! Потому и история такая задорная!

Ахтунг! Дальше много картинок и бреда...

Автобиографическое отступление. Насколько же чтение вообще, и участие в Долгой прогулке, в частности, расширяет горизонты! Сколько новых интересный вещей я узнала! Начиная с симулякров, интегральной психологии и метапрозы, заканчивая знанием что такое лапсердак, чем портер отличается от стаута и какая река самая глубокая.

Поскольку уточек плавает много, а водосборный бассейн пивной речки такой запутанный, что куда уж там до нее этим вашим Амазонкам, я расскажу о своих любимых уточках.
Уточка номер раз!

Студент-пейсатель! Эта ленивая жопа, склеив ласты и лежа на боку, мееедленно плывет по течению, не забывая прихлебывать портера. Вообще удивительно, как он еще бревном по голове не получил. Под действием изрядных доз портера, а также в следствии постоянных лениво-меланхоличных размышлений, юный неокрепший мозг романтически настроенного студента посещают различные бредовые мысли, сюжеты и видения. То уличная драка двух противоборствующих компаний студентов представляется не иначе как разборкой крутых ковбоев Мальборо на Диком Западе с индейцами и перестрелкой из больших блестящих кольтов. А то и вовсе странная идея посещают его голову. Порешил написать роман, про писателя, который пишет роман, одалживая при этом героев из произведений других авторов.
Так в портерном ручейке появляется вторая утка! Настоящий Писатель! Но я его не люблю, он старый и все время спит. Но зато он приводит других замечательных уточек!
Троица весьма похожих уточек, но зато ребята с огоньком! Ламонт, Ферриски, Шанахэн.

Встречайте, легендарный герой Финн Мак Кул,

моя неземная любовь злой демон Пука Мак Фелими

и их безразмерные волшебные штаны! Раблевщиной какой-то отдает...
И вот взяли эти уточки и ополчились на старика Треллиса и устроили над ним форменное издевательство с изощренным членовредительством, только не знали они, что портерная речка заканчивается водопадом в огненную бездну...

Автобиографическое отступление.
Громкий призыв: "Ай-да, на пруд, будем смотреть на уточек и пить портер! И кто знает в какие глубины собственного подсознания сможем мы заглянуть?! А вдруг мы увидим добрую фею?!"
Характеристика призыва: восторженно-возбужденный.

Вы, наверняка думаете, к чему весь этот бред про уточек? Да, просто это единственное, что появилось в моем странновастеньком воображении при чтении книги. Была еще идея устроить суд над горячо любимым мной Гийотой... генерал-педераст и футанари Джохара требуют крови! Но нет.
Метапроза с запутанным наслоением повествованием трех романов, а сюжетных линий и того больше, вызвала у меня изрядное недоумение. Спасибо автору, за то, что его автор делает вставки с кратким содержанием предыдущих событий своего труда, да-да, как в бразильских сериалах "краткое содержание предыдущих серий", а то бы я совсем запуталась в хитросплетении сюжетов всех трех романов.
Бред, конечно, первостатейный, но как-то оно мимо меня. Муки творчества, выверты писательского подсознания, шуточки на тему ирландских мифов, ну их к Пуке! Хотя, странное дело, читалось очень тяжело, нудно, сразу после прочтения первая мысля была, ну что за дермень-то, а?! И вот, спустя неделю после прочтения появилось мааааленькое, едва заметное, ощущение, что мне понравилось... Поставила бы 2, но истина - число нечетное.