Зеленые холмы Африки. Иметь и не иметь. Праздник, который всегда с тобой

Лучше всего начинаешь оценивать счастливый период своей жизни, когда ты уже далеко вышел из него, и когда оказываешься как бы вне того давешнего счастья, зачастую, на тот момент даже не осознаваемого тобой. И если в 20 лет человек смотрит практически только вперед, потому что полон еще энергии и сил, и оглядываться ему ни к чему, то в 30 уже с сожалением смотрит на свои "семнадцать лет", а в 40 так и вообще начинает бить тревогу об ушедшей счастливой молодости. И с каждым прожитым десятком лет эта картина будет только усугубляться. Вот и Хемингуэй, будучи уже в довольно преклонном возрасте, решил повспоминать о периоде жизни в Париже в начале 1920-х годов.

Будущий классик американской литературы на тот момент только-только решился отказаться от журналисткой деятельности и, поддавшись влиянию своей хорошей знакомой - Гертруды Стайн, сконцентрироваться на писательском ремесле. Париж начала 1920-х - это не тот город, что сейчас. Если теперь посещение Парижа или жизнь в нем стали элементами успешной в материальном выражении жизни, то тогда это был эпицентр творчества, в который стекались, в большинстве своем, довольно бедные и малоизвестные художники и писатели. Хемингуэй - молод и неопытен как писатель, и не нашел еще своего специфичного лаконичного стиля, принесшего ему успех. Он беден и живет с молодой женой и маленьким сыном в мало комфортных условиях дешевой съемной комнатки, не всегда ест досыта и играет на скачках, чтобы прокормить семью. Он еще не готов для романа, и пишет по утрам в кафе за чашкой кофе небольшие рассказы, постоянно отвлекаемый многочисленными знакомыми и друзьями. И не смотря на все невзгоды, он с большим оптимизмом смотрит вперед, надеется и верит в себя, любит людей, и он счастлив...

Понимание счастья пришло к нему, конечно же, позднее, уже с высоты прожитых лет. А потому книга воспоминаний получилась очень теплая, с легкими ностальгическими нотками об ушедшей безвозвратно поре молодости, пропитанная доброй иронией к себе самому и друзьям. Особенно доставил удовольствие эпизод о поездке Хемингуэя с Фицджеральдом из Парижа в Лион и обратно. Такие воспоминания, позволяющие взглянуть на известных писателей не как на людей из "особого теста", а как на простых людей, не лишенных обычных слабостей и причуд, просто бесценны.

Хем в своём репертуаре: весь роман состоит из походов в кафе и бары, перечисления алкогольных марок и ничего не значащих диалогов. "Заказали барашка. Он был хорош. Выпили Сент-Эмильон. Вино было прекрасное" и ещё добрая сотня таких важных замечаний. И все же есть что-то такое в этой книге, добавляющее ей немного жизни и теплоты. Может, потому что она написана с любовью и ностальгией по ушедшим годам, проведённым с любимыми в городе, который не спит и ничего не забывает - Париже.

Ещё Хемингуэй много говорит о коллегах: писателях, художниках и прочих людях искусства. Правда, в основном гадости и мелкие сплетни, распространение которых не делает ему чести. Все у него бесталанные, скучные или плохо пахнущие, зато сам старина Хем трудолюбив, благороден и вообще весь в белом, а жене при ней изменял с другой - так это получилось так, не судите строго.

Я,например, хотела прочесть роман только из-за глав об одном из любимых моих писателей - Фицджеральде, зная, что он вроде как был близким другом Эрнеста. Но все, что я смогла узнать - это то, что Скотт был почти таким же неуравновешенным как его жена-шизофреничка, много пил, становясь при этом полным идиотом, мало и плохо писал, а ещё волновался по поводу маленького размера. А у Генри Форда изо рта воняло, а Гертруда Стайн любила только свои произведения. И этот человек называет себя другом?...

Атмосферы Парижа - пьянящей, безрассудной, праздничной - здесь тоже нет. Только сглаженные временем и самоцензурой воспоминания одного писателя. Будет интересно в основном ценителям творчества Хемингуэя, остальным будет слишком мало Парижа и праздника в нем.

Эрнест Хемингуэй — сложный для меня автор. Иногда мы с ним не во всем совпадаем, так что я с осторожностью приступила к чтению. Однако, на сей раз все было замечательно! После нейтральной оценки предыдущего произведения я снова поняла, почему все же люблю произведения писателя.

«Если тебе повезло и ты в молодости жил в Париже, то, где бы ты ни был потом, он до конца дней твоих останется с тобой, потому что Париж – это праздник, который всегда с тобой.»
Из письма Эрнеста Хемингуэя другу (1950 г.)

Еще несколько лет назад я писала, что родной город не всегда становится любимым, тогда как любимый всегда остается родным, неважно, сколько лет вас разделяет от последней встречи, неважно, сколько тысяч километров между вами и даже неважно, ждет ли вас встреча после долгой разлуки. Важно то, что город навсегда в сердце, важно то, что там легче дышится, важно то, что там ты живешь и что, пусть даже только мысленно, но всегда возвращаешься обратно. Любимый город — это всегда уединение, особая магия. Любимый город — это счастье. Счастье Хэмингуэя — это Париж. Когда читаешь о Париже Хэмингуэя, то Париж становится и твоим вечным праздником, даже если никогда о нем не мечталось.

Мне безумно понравилась атмосферность повествования, она настолько реальна, будто это я гуляла по Парижу, а не Хэмингуэй! Чувствуешь каждый камешек под ботинками. Очень интересное произведение и жанрово: напоминает нон-фикшн, но вместе с тем есть художественная огранка. Путевые заметки писателя, интересные очерки, отожествляющие атмосферность города для творческого человека: начищающего, а позже — просто писателя, хотя их можно рассматривать, как записки хваткого наблюдателя, способного увидеть в окружающих чуть больше, нежели кто-то другой. Хэмингуэй описывает множество своих современников, раскрывая особенности поведения, подмечая чудаковатости. Самыми интересными мне показались главы, посвященные Скотту Фицджеральду, автору "Великого Гэтсби". В маленьких главах, описывая отдельные случаи, Хэмингуэй умеет настолько хорошо раскрыть личность, о которой говорит, что, кажется, будто бы это ты разделяешь с ними очередную дозу французского вина (или чего покрепче) знаешь всю жизнь. В случае с Фицджеральдом, мне кажется, становится понятной особенность того же "Гэтсби"

В "Празднике..." мы видим Эрнеста Хэмингуэя (или просто Хэма) человеком, который ценит то, что имеет, романтический перфекционист, трудоголик, ведущий в общем чуть размеренную "парижскую" жизнь. Еще, я заметила в нем некий приоритет творчества перед сытостью и возможностью существования ради творчества. Такой мотив можно встретить у многих творческих людей: Ван Гога или Кнута Гамсуна.

Безусловно, при этом он азартен (с чем старается бороться) и способен на авантюры, ценит любовь, как некую основу жизни и вдохновения и, самое главное, умеет извлекать из собственной жизни истины и уроки, которые можно назвать вечными:

Дальше...

А вот фактически начало романа "Райский сад", горчинкой проходящее даже сквозь Париж:

Впрочем, это все равно Париж, который всегда с тобой.

Больше всего в книге мне понравилось наличие аудиоверсии. Слушала с удовольствием, так как глазами читать начала, но шло с трудом. И чтение было эмоциональным, чего я не могла прочувствовать, читая сама. Иметь и не иметь смотрит на мир глазами людей двух миров - бедных и богатых. Но кем бы каждый из главных героев не был, проблемы у всех одни и те же. Бедный счастлив в личной жизни, а богатому такого счастья ему деньги не принесли. Однако простому герою, шкиперу Гарри, приходится вертеться, чтобы прокормить семью, любимую жену и детей. И с какой нежностью и любовью они друг к другу относятся, видят друг друга молодыми и красивыми, а другие, глядя на них, говорят, какие они страшные и ужасные... Ну да ладно, кто-то имеет одно, но не имеет другого, и наоборот, с какой стороны посмотреть. Не понравилось, как Гарри поступил с китайцами, за что он с ними так... Тем не менее я не смогла кому-то сочувствовать и сопереживать. Все равно все думают о себе...

Меня поражает, как Хемингуэй каждый раз в свои же книги вписывает свое понятие о хорошей литературе. Может у меня, конечно, сложилась иллюзия, но здесь он точно упоминал, что считает достойным. Спойлер - не многое. Но свое рубленое повествование в лоб, считает наиболее оптимальным и честным.
А мне, честно говоря, не видится как либо глубины или важности в описании сафари.
Вся повесть, собственно, это африканские приключения. Как сам автор гонялся за рогатыми и не только. Как досадовал, когда соперник добыл рога по ветвистее и больше. Как относился к африканским проводникам и помощникам.
А я не нахожу в этом никакого хоть немного привлекательного флера. Видеть что-то хорошее в жестоком развлечении не получается. Ведь как это выглядит - приехал иностранец, пострелять, добыть себе шкур и рогов как трофеи на стенку, вокруг него все ходят, ружья начищают, загоняют поближе, освежевывают при удаче. А дело иностранца только вовремя выстрелить. В этом действительно есть что-то замечательное? Видимо оно мне не доступно.
Книгу, как в принципе и все творчество Хемингуэя отличает грубоватая прямота, все мысли и действия на виду. Это словно немного переработанный дневник, но без четкой эпистолярности, чтобы назвать историю именно им. Прямой взгляд, прямые эмоции, прямые действия.
Но хоть убейте, я не понимаю, в чем такая особенность честности в признании зависти или убийстве живых существ не с целями пропитания или какой-либо обоснованностью, помимо собственного желания убить и хвастаться трофеем.

Сильнейшая книга! Такая стремительная, насыщенная, наполненная жизнью до самых краев. Ее не просто читаешь, ее проживаешь... Старина Хэм сделал просто невозможное. Написал так, что я прочувствовала эту историю каждой клеточкой, каждой частичкой своей души. Какой надрыв, насколько эмоционально... И это, прошу заметить, при сухом и лаконичном стиле изложения!!! Вот где талант зарыт. Вот!!!

Прекрасная книга и до одури тяжелая. Об обыденной жизни простых трудяг, которым постоянно приходится думать где достать деньги для своей семьи... И, не смотря на всю эту тяжесть бытия, есть в ней теплота, искренность и нечто невыразимо душевное... Многогранная и глубокая вещь, я б сказала бездонная! Поднимает столько актуальных тем, что аж дух захватывает от реалистичности этой прозы. На что способен человек ради семьи и самого себя? Как выживать в этом трудном и таком печальном мире. Во что верить? К чему стремиться? Что есть Любовь в нашей жизни и какое место занимает...? Понравилось, что писатель рассматривает не только историю рыбака и его отношений с женой, но и берет как контраст другую семейную пару, у которой настолько казалось бы все благополучно в жизни, что жить и жить... Ан нет. Аналогии с жизнями людей, у которых нет финансовых проблем, но есть свои - другие. И их заботы и тяготы на фоне проблем бедного трудяги выглядят настолько блекло, что аж вздохнуть глубоко хочется. Вот такая вот сильная история с аналогиями и выводами... Пожалуй, это лучшее на сей момент, что я успела прочитать у старика Хэма. Ох!

«Париж никогда не кончается, и воспоминания каждого человека, который жил в нем, отличаются от воспоминаний любого другого. Мы всегда возвращаемся туда, кем бы мы ни были, как бы он ни изменился, независимо от того, насколько трудно или легко было до него добраться. Он всегда того стоит и всегда воздавал нам за то, что мы ему приносили».

Праздник, который всегда с тобой. Воспоминания, которые никогда тебя навсегда не оставят. Да, спустя годы, десятилетия ты забудешь детали, мелочи, но не забудешь ощущений, настроений.
Париж 20-х годов 20 века, молодость Хемингуэя, молодая жена и ребенок, маленькая квартирка не в лучшем районе, лишенная привычных для нас, детей цивилизации, удобств. Радость от работы, от создания рассказов, даже если они рождаются мучительно за столиком парижского кафе. Радость от еды, потому что всегда хочется есть – не непременное ли это сопровождающее жажды жизни. Путешествия, пусть на последние выкроенные деньги, но приносящие счастье и дарящие тепло.
И встречи, встречи, встречи… Гертруда Стайн, Джеймс Джойс, Френсис Скотт Фицджеральд, Эзра Паунд: планы, задумки, мечты, несчастья и обычная человеческая жизнь. Кофе, виски и разговоры о литературе, жизни, людях. «Потерянное поколение», собравшееся, чтобы показать, что оно же и талантливое…

Наш, нищебродов, единственный шанс побывать в Париже - это читать такие вот книги. Однако, как буйно помешанному не на топографии, а на литературе, мне было интереснее читать портреты известных писателей, таких как Фицджеральд, Стайн или Джойс.

Прежде у меня был стереотип, что писатели это нравственный идеал людей, ибо раз они достаточно умны, чтобы написать замечательные произведения искусства, то они, мол, достаточно умны, чтобы вести правильную, образцовую жизнь. Мемуары Хэма в очередной раз доказывают мне наивность того давнего моего представления.
Скотт Фицджеральд - подкаблучник и тряпка + проблемы с алкоголем.
Гертруда Стайн - капризная бабёнка.
Форд Мэдокс Форд - надоедливый и неприятный.
Эрнест Хемингуэй - игрок в азартные игры + проблемы с алкоголем.
И т.д., и т.д.

Впрочем, Хемингуэй изображает этих и других своих коллег не только с отрицательной, но и с положительной стороны, создавая многогранные образы, не лишенные своего обаяния.

Хэм точно не был первым, кто романтизировал Париж в мировом культурном пространстве. К тому же Париж - сам себе реклама. Но вот в отличие от людей, город показан однобоко - он всегда праздник, но никогда не траур. Видимо, это то, каким автор запомнил Париж. Лично мне не хватило обратной стороны Парижа, его негативной изнанки (как было у Генри Миллера), присущей любому крупному городу.

Раздражало, как Хэм с женой, "голодая", сидели не на хлебе и воде, а уплетали всяческие яства, запивая их десятками сортов вина. То ли понятия о голоде для русского и американца различны, то ли я ничего не смыслю во французской кухне.

"П, КВСТ" - лайтовые ностальгические мемуары, к тому же небольшие по объёму, которые придутся по вкусу всем любителям литературы "потерянного поколения".

Эта книга вызывает удивительно полярные оценки - от любви через скуку к неприязни, и я много лет откладывала её, как и вообще знакомство с кумиром советского поколения 60-х, Эрнестом Хемингуэем. Откладывала еще и потому, что понимала, что книга была написана (или недописана) в 1960-м, меньше чем за год до смерти, человеком далеко не юным и совсем уже не счастливым.
И напрасно откладывала, как выясняется. Потому что молодость, голод, безденежье, стремление творить, попойки, прогулки и работа в кафе, разговоры с друзьями, чтение - все это описано таким светлым, каким почти наверняка не казалось тогда, когда эти события происходили - в 20-х годах ХХ века... Так получилось, что прошлой зимой я трижды посетила выставку "Модильяни, Сутин и другие", посмотрела снятый для неё фильм, и как-то особенно прониклась атмосферой тогдашнего Парижа, этой беззаботной нищеты и творчества, изумительных встреч будущих кумиров, веселых пирушек и жестоких похмелий, красивых женщин и рассерженных друзей, любви, ненависти, ярости - всех проявлений эмоций и жизни.
И вот в совсем небольшой книге воспоминаний Хемингуэя о том времени я снова увидела тот же город, тех же людей, и этот безалаберный образ жизни, который романтизировать можно, наверное, только после того, как тебя догнала слава, и свобода, и успех, и усталость... Так нежно он пишет о своей первой жене Хэдли, что можно почти забыть, насколько она не последняя, так весело о своих друзьях и собеседниках, что удается не задумываться, насколько сложным был этот период жизни и для Джойса, и для Фитцджеральда. Благодарна я американскому писателю и за то, как высоко он оценивает русских писателей, особенно, конечно, Чехова. Интересны мне его разговоры с Эзрой Паундом и Гертрудой Стайн, замечательно описан этот писательский раж, когда каждый, кто вмешивается в создающуюся историю со своим самым пустяковым вопросом, способен вызвать негодование, и даже ярость. И чудесен этот навсегда запечатленный автором образ того Парижа, который умеет быть Праздником. И не думаю, что этого Парижа больше нет, как пишут многие рецензенты. Наверное, как и мой Питер, этот Париж умеет прятаться от беглого туристического взора, и он все-таки живет не на улицах и в кафе, а внутри пишущего, потому что для того, чтобы праздник был всегда с тобой, его стоит носить в душе, а не искать во внешнем мире. :)
Пожалуй, в этот раз я еще должна признаться, что на моё восприятие оказал воздействие тот факт, что я книгу слушала. Со мной это случается нечасто, но здесь интерпретация текста абсолютно неизвестным мне Родионом Приходько, похоже, немало добавила очков в плюс книге. Голос очень мягкий, интонации спокойные, читает так, как будто действительно писатель рассказывает о своей жизни. Добавлено немного музыки, очень уместной. В общем тем, кто сомневается в формате - рекомендую слушать.
Удивительно, конечно, насколько светлую книгу сумел написать Хэм всего за год до своей трагической смерти. И жаль, что она настолько небольшая по объему, и содержит такое количество умолчаний. Впрочем, если говорить обо всем, наверное, эти воспоминания и не могли бы получиться такими светлыми.