Ваша оценка"Желтый Кром" - история молодого поэта Дэниса Стоуна, приезжающего к своим друзьям в загородное поместье. Первый роман Олдоса Хаксли, с иронией и грустью описывающего в нем повседневную жизнь, обычаи и манеры английского света и полусвета начала прошлого века.
"Гений и богиня" - умная и тревожная фантасмагория, история противостояния духовной личности отупляющему стандартизированному "прогрессу".
Жемчужины творчества Олдоса Хаксли разных лет!
Жанры
Рейтинг LiveLib
3,9
26 оценок
- 527%
- 438%
- 335%
- 20%
- 10%
Ваша оценкаПрочитали 28Хотят прочитать 33
Рецензии
Аноним24 апреля 2023 г.Читать далее"Человек так склонен зачаровываться зрелищем собственной личности, что забывает: это зрелище открыто другим так же, как и ему..."
Трогательно-неожиданное приглашение на похороны чужой юности проигнорировать в этот раз мне не удалось. "Только для своих", - значилось на полученной белоснежной карточке. Поддержать, приободрить, утешить - все не то, все не затем, не для тех... Какого вообще мы ждем сочувствия, когда рушатся идеалы в столкновении с реальной - не книжной - жизнью, когда нежные и такие хрупкие, будто невесомые мечты окончательно и навечно распадаются в прах, когда напрочь обманываешься в близких (или хотя бы казавшихся таковыми) людях? Когда кажется (во многом даже отчасти справедливо), что жить незачем и не для кого? Ждем понимания наших бед, мудрого совета, вежливого молчания-согласия или быстрого кивка: "Да-да, я ведь тоже через все это когда-то проходил, и вот жив, как видишь..."? Жалости? Да нет же... Скорее надеемся (и большей частью напрасно) на деликатное незамечание собственных огрехов окружающими, праздно любопытствующими, чтобы никто не заметил этого унижения, этого выматывающего все нутро страдания...
Вот только совершенно не понимаем, что за умиранием обычно следует новое рождение. Болезненное, горькое, тяжелое - но все-таки важный и такой необходимый шаг к чему-то новому, возможно, даже лучшему (хотя и не всегда). К новому себе, более сильному, уверенному, закаленному и зрелому, менее категоричному в оценках себя и других, более понимающему и сознающему мир и собственную ценность...
Оттого и такой светлой мне кажется мрачноватая книга любимого Хаксли. Она каждому напомнит собственную юность с ее нелепыми и такими непрактичными идеалами, заставит вспомнить (пусть и помимо нашей воли) обуревавшие многих из нас сомнения по поводу вещей, которые теперь, с высоты прожитых лет, кажутся ничего не значащей глупостью и зачем только тратили на них драгоценные минуты жизни?), а тогда, в раздутом воображении, представлялись едва ли не концом света.
С главным героем - Дэнисом - всю книгу было удивительно легко. Люблю я все-таки идеалистов, есть в этом какая-то сумасшедшинка. С каким безумным восторгом и фанатизмом даже он говорит о литературе, это же заслушаешься:
"Слова, - сказал наконец Дэнис, - слова... Не знаю, понимаете ли вы, как я люблю их. Вас слишком занимают сами предметы, идеи, люди, чтобы вы могли оценить всю красоту слов... Это пробный камень для литературного склада ума - чувство магии слов, ощущение их власти. Техническая, языковая сторона литературы - это просто продолжение магии. Слово - первое и самое грандиозное изобретение человека. Речь помогла ему создать целую новую Вселенную. И нет ничего удивительного в том, что он полюбил слова и приписывал им могущественную силу. Когда-то чародеи, используя волшебные слова, извлекали кроликов из пустых шляп и стихийных духов земли, воздуха, огня и воды. Их потомки, литераторы, и сейчас продолжают этот процесс, сочленяя словесные формулы, и трепет радости и благоговения охватывает их, познавших могущество свершившегося волшебства".
Ну разве с таким человеком может быть скучно? Не понимала я окружавших его спутников, я многих здесь не понимала... Анна, мистер Скоуган, Гомбо, Генри Уимбуш - а вы все разве не такими были?.. Жаль только, что этот пыл юности угасал на наших глазах. Умирал тот наивный, мечтательный молодой человек - рождался мужчина...
2451,4K- Аноним4 декабря 2025 г.Читать далее
Богини бывают разные. Величественные, строго-суровые, сдержанные и донельзя отстраненные - дистанцию со смертными нужно отмерять точно. Бывают иные, словно уже сошедшие со своего Олимпа, - чувственные, мягкие и нежные, умеющие сполна наслаждаться краткими удовольствиями жизни и, главное, способные оценить их по достоинству - видимо, когда небесного уже недостаточно и хочется свежих, куда более ярких красок.
Вы знаете, что я не особо люблю книжные истории об изменах, и я о том не единожды говорила в своих отзывах. Любовные треугольники - да, обожаю, но вот истории о нарушении супружеских клятв верности - увы и ах. Отчего-то последние всегда навевают тоску, слишком громко отдают пошлостью и фарсом, грязью даже, если хотите. Хаксли, впрочем (моему любимому и давно обожаемому Хаксли!), удалось в этом произведении почти невозможное (для ординарного писателя, разумеется. Для Олдоса ничего невозможного в творчестве нет) - преподнести измену в некоем возвышенном ключе - ну не волшебник ли? Здесь не было вульгарности, физиологичности (хотя герои книги и любят слово "секс", поминутно всплывающее на страницах), дешевых мелодрам и глупых дуэлей. Измена в книге Хаксли была скорее актом спасения одной несчастной женщины, разуверившейся в браке. Она, как и все женщины, наверняка хотела равноценного союза двух личностей, а в результате стала нянькой собственному мужу. Хаксли проходится по этим отношениям в своем фирменном ироничном стиле (его сравнения и метафоры - это что-то! За слогом и стилем - точно к нему):
Но Кэти не была для Генри личностью; она служила ему пищей, являлась жизненно важным органом его собственного тела. В ее отсутствие он походил на корову без выгона, на больного желтухой, который изо всех сил пытается прожить без печени. Это была агония.Разве о таких отношениях мечтает женщина? Она скорее ищет в муже защитника...
В этом гениальном физике, Генри, она и думала, пожалуй, обрести опору, а вышло наоборот. Сильный, смелый, целеустремленный во всем, что касается науки, и совершенно беспомощный в супружеской жизни и в отношениях с детьми. Кстати, "детская" тема представлена на страницах этого романа тоже довольно любопытно. Я неслучайно взяла это прилагательное в кавычки: перед читателем развернется едва ли не набоковская драма с участием одной юной и прелестной...
Интересно было наблюдать за эволюцией взглядов главного героя - рассказчика этой удивительной и трагической истории, случившейся тридцать лет назад. Три десятка лет минуло, а до сих пор корежит сердце при одном упоминании тех случившихся событий, и это чувствуется через текст. А впрочем, непростая любовная драма, вдруг развернувшаяся между 28-летним девственником, не верящим в Бога сыном священника, и замужней женщиной, матерью двоих детей-подростков, вряд ли кого вообще оставит равнодушным. Через чувственное классик деликатно показывает нам духовное - большой талант, согласитесь.
Это было по-настоящему трогательно-пронзительно, нежно и глубоко. Отчего-то при чтении этого романа на ум приходили сцены из любимых "Мостов округа Мэдисона": иногда нужно уметь пожертвовать собственным счастием. Если вправду любишь, способен и не на такое.
Из забавного. А ведь я едва ли не попрощалась с книгой в самом начале, встретив подобный пассаж сразу под заголовком романа:
– Вся беда литературы в том, – сказал Джон Риверс, – что в ней слишком много смысла. В реальной жизни никакого смысла нет.
– Так-таки нет? – спросил я.
– Разве что с точки зрения Бога, – поправился он. – А с нашей – никакого. В книгах есть связность, в книгах есть стиль. Реальность не обладает ни тем ни другим. По сути дела, жизнь – это цепочка дурацких событий, а каждое дурацкое событие – это одновременно Тэрбер и Микеланджело, одновременно Мики Спиллейн и Фома Кемпийский. Характерная черта реальности – присущее ей несоответствие. – И когда я спросил: «Чему?» – он махнул широкой коричневой дланью в сторону книжных полок. – Лучшим образцам Мысли и Слова, – с шутливой торжественностью провозгласил он. И продолжал: – Странная штука, но ближе всего к действительности оказываются как раз те книги, в которых, по общепринятому мнению, меньше всего правды. – Он подался вперед и тронул корешок потрепанного томика «Братьев Карамазовых». – Тут так мало смысла, что это близко к реальности
Есть смысл. Во всем и всегда, просто нужно уметь его разглядеть. Как-то так. А книга чудесная, и от всего сердца ее рекомендую - всем любителям небанальной классики и тяжелых драм. Заодно посмотрите. чем обычно заканчиваются союзы Богини и Гения физики. Спойлер: ничем хорошим...
224635 
Аноним4 февраля 2021 г.Взрослый ребёнок-гений в симбиозе с богиней-рабыней
«В действительности фарс существует лишь для зрителей, для участников же — никогда. То, что происходит с ними, — это либо трагедия, либо сложная и более или менее мучительная психологическая драма»Читать далее«Мы вроде алхимиков наоборот — одним прикосновеньем превращаем золото в свинец». Открытия же в атомной физике (именно в этой области вместе трудились в 1921г герои романа: гений-профессор и его ученик) со временем превращаются в орудия массового уничтожения людей. (В военные годы гений действительно будет с детским восторгом работать над атомной бомбой.) Ну, а пока почему бы гению не превратить богиню, например, в рабыню? А чуть позже его ученику суждено взбудоражить женскую половину гостеприимной семьи профессора (молодую богиню и её совсем юную дочь) одним лишь своим случайным касанием. И всё это, конечно, по неведению, неосознанно, при добровольном всеобщем согласии и одобрении. Ничего личного, это просто лёгкие прикосновения прохожего к краешку судьбы других людей…
Из супружеского союза нобелевского лауреата по физике Генри Маартенса и его жены Кэти с лицом богини и обликом цветущей девушки-селянки получился самый настоящий нездоровый симбиоз. Он жил за счёт её внутренних ресурсов, а она охотно дарила ему эту возможность, будучи воплощённым материнством. Задачи богини были следующими: «утолять страсть ненасытного супруга, ведать делами рассеянного чудака, быть секретаршей гения и утробой, плацентой для поддержания жизнедеятельности некоего психологического эмбриона». Далеко не каждая женщина способна выжить в таком патологическом симбиозе, где ей приходится быть исключительно дающей стороной, а её супругу – «по-детски жадно и эгоистично берущей». Более того, этот гений, годящийся по возрасту богине в отцы, был «первостатейным ослом» в практической жизни и «круглым идиотом» в человеческих отношениях. Его первая жена после двух абортов и нервного расстройства не выдержала и сбежала к матери. А потом Генри в течение целого года занимался поисками новой спутницы жизни и уже начал потихоньку отчаиваться. И вдруг на горизонте появилась 19-летняя Кэти, помолвленная на тот момент с богатым и влюблённым юношей. Почему бы гению и не вскружить девушке голову своей гениальностью и не расторгнуть её помолвку с миллионером? Всё именно так и случилось. А многочисленные возражения и доводы близких Кэти против бедного и «полоумного» профессора были абсолютно бесполезны.
Прошли годы. У 36-летней Кэти уже имелось двое рождённых ею детей: дочь-подросток и сын. Ну, и, конечно, никуда не делся третий - великовозрастный ребёнок-супруг, который продолжал находиться в развитии своих чувств на стадии младенческой привязанности к матери, а к жене и детям относился поверхностно и безответственно. Гений так и не достиг более высокого уровня психологической зрелости и оставался слабейшим, более зависимым членом симбиотического союза с богиней. Для Генри жена по-прежнему не была личностью; «она служила ему пищей, являлась жизненно важным органом его собственного тела».
Переломным моментом в жизни семьи стало приглашение хозяевами в свой дом молодого учёного Джона Риверса, ученика профессора, которому было предложено сначала временное, а затем и постоянное совместное проживание. Таким образом, богиня-рабыня стала вечерами штопать носки не только своему бедному супругу-гению, но и их 28-летнему постояльцу, ставшему фактически членом семьи. Была ли какая-то острая необходимость в таком чрезмерном гостеприимстве? Нет. Можно ли было избежать непоправимых последствий этого необдуманного решения? Вряд ли...
«Единственным утешеньем может служить неведение до происшедшего и забвение - или, на худой конец, равнодушие - после»Отчего бы через три десятка лет бывшему ученику гения и не устроить «маленькую оргию воспоминаний»? И можно даже сравнить их с «вредным дурманом», в который уходят с головой. Повествование в романе ведётся от первого лица. Постаревший Джон излагает своему другу-писателю историю гения и богини, в которой сам он сыграл довольно неприглядную роль. Но похоже, что Джон этого так до конца и не понял. Хоть его длительное (больше года) проживание в доме профессора-гения, имеющего жену-богиню и юную дочь, и привело (пусть даже косвенно) к разрушениям, но для наивного и неискушённого в амурных делах постояльца оно оказалось очень полезным и созидательным.
Ну, а виноватых здесь, пожалуй, нет.
Это просто жизнь со своей жестокой иронией…
«По сути дела, жизнь – это цепочка дурацких событий»1694,1K
Габриэль Гарсиа Маркес
4,3
(203)
Ханс Хенни Янн
4,6
(26)
Цитаты
Аноним28 июня 2014 г.Обретенное Время есть Утраченный Рай, а Утраченное Время - Рай Обретенный. Что было, то прошло. Раз уж ты хочешь жить моментом, как он есть, тебе придется умереть для всех остальных моментов.
53329
Аноним3 октября 2023 г.«Вся беда литературы в том, что в ней слишком много смысла. В реальной жизни никакого смысла нет.»4968
Подборки с этой книгой
Классическая и современная проза
- 1 060 книг
Книги из личной библиотеки
- 510 книг
Книги на лето 2014
- 16 книг
Моя библиотека
- 2 361 книга
Игра
- 69 книг
