Ваша оценкаСодержание
Георгий Анджапаридзе Печальный контрапункт светлого завтра Предисловие c. 5-28
Контрапункт
О дивный новый мир
Обезьяна и сущность
Рассказы:
Улыбка Джоконды
Банкет в честь Тиллотсона
Баночка румян
Портрет
Субботний вечер
Волшебница крестная
Жанры
Рейтинг LiveLib
4,3
66 оценок
- 553%
- 432%
- 312%
- 23%
- 10%
Ваша оценкаПрочитали 83Хотят прочитать 63
Рецензии
Аноним9 марта 2014 г.Читать далее“Контрапункт”. У Олдоса Хаксли не было шансов прожить незаметно. Если среди ваших предков один из столпов биологии Томас Генри Хаксли и ведущий поэт викторианской эпохи Мэтью Арнольд, это почти обязывает выбрать научное или литературное поприще. Хаксли свою фамилию окончательно обессмертил, в том числе и потому, что традиционную семейную тему наделил в своих книгах явно биологическим смыслом. Каждый его роман отмечает новую ступень человеческой эволюции, а точнее – общественной деградации, исчезновения личности, упадка духовности. Хаксли безоговорочный пессимист, не предрекающий людскому роду ничего хорошего. Главный конфликт у него – между “обезьяной” и “сущностью”, между примитивными плотскими устремлениями человека и его духовным началом, главное спасение – культурное наследие былых времён. В будущем прекрасно только прошлое – очень актуальная мысль для эпохи смещённых ценностей и “потерянного поколения”.
В “Контрапункте” Хаксли разделывается с высшим английским обществом при помощи язвительного юмора, иногда гротеска, с позиции внимательного наблюдателя. Он проворачивает фокус с введением автора в собственное повествование, объясняя свою концепцию романа-“коллайдера” идей. Герои непрестанно спорят о самых разнообразных теориях, мучительно рефлексируют, бредят, лопочут, впадают в транс; полифония в лучших традициях Достоевского. Всякое действие упразднено, и повествование движется от одного конфликта идей к другому. Шум светских приёмов против уединения научной работы; чистое искусство против казённой его интерпретации; любящая, но надоевшая жена против страстной, но своевольной любовницы; материнское чувство против вожделения к другому; рассудочное целомудрие против лицемерного разврата; политическая идейность против цинизма у последней черты… Художник из низшего общества, стыдящий свою возлюбленную её привилегиями; неудачник-лаборант, втайне завидующий своим покровителям; писатель-интроверт, проспавший крах своей семьи – Хаксли персонажей не жалеет, но тяжелее всех наказывает слабейших. Для них красивые теории оборачиваются жестокими ударами в реальной жизни: болезнью, убийством, помешательством, суицидом. Хаксли так сильно закручивает линзы микроскопа, что давит своих героев под стеклом. Современное общество он приговаривает к смерти, не давая никакой надежды на излечение. Дальше будет только хуже.
“О дивный новый мир”. В самом известном романе Хаксли все кризисные черты современного автору общества доведены до абсурдной, но стройной системы. Углубился разрыв между классами, причём низшие полностью оболванены; внутри каст исчезли существенные различия между людьми, стёрлись их творческие и психологические индивидуальности; производство и потребление предельно рационализировано, товары синтезируются; даже самый процесс биологической жизни находится под контролем, от рождения в пробирке до радостного отхода в крематорий. Высшая каста альф живёт в напоминающем порнофильм мире, где сексуальные импульсы тотчас удовлетворяются, вокруг полно физически привлекательных партнёров, а минуты горести растворяются в часах наркотического блаженства от приёма сомы. Первая треть книги – насмешливый гимн победившей физиологии, рассказ о гигантском людском аквариуме, где живут девушки с пневматичными телами, улыбчивые инженеры на вертопланах, голозадые младенцы и пресмыкающиеся кретины из обслуги. Стабильность системы могут поколебать лишь те, кто испытывает свои собственные, а не импортированные коллективным разумом, чувства. И поэтому предопределён трагический исход путешествия Дикаря с томиком Шекспира под мышкой в дивный новый мир. Сила общности, одинаковости, плоти сметёт любой росток самобытности…
Понятно, что любая антиутопия говорит не столько о будущем, сколько о настоящем её автора. В “Дивном новом мире” нашли отражение тревоги Хаксли о кризисе образования, морали, искусства, фашизации и стандартизации общества. Но самого страшного ни Хаксли, ни Замятин, ни Оруэлл не увидели. В будущем, которое для нас уже наступило, нет ни единой путеводной идеи, ни единого бога, как нет и единого центра распространения благ и координатора решений, нет общества как понятия. Каждый чувствует себя Дикарём в мире одинаковых людей, исключением, а не частью целого. Каждый спасается в одиночку.
47315
Аноним19 июня 2012 г.Читать далееКогда я познакомилась с Хаксли, я думала, будет скучно. А всё потому что то, что я читала насквозь было пропитано одной идеей. В каждом предложении чувствовалось, как Олдос ненавидит "буржуа".
Рассказы, собранные в этой книге, (а именно о рассказах я хочу сказать, потому что два основных произведения требуют отдельного внимания), охватывают тему искусства как способа жизни. Через искусство и его мастеров проходит линия чистоты, честности и света. Деньги и общество для Хаксли являются "грязными" компонентами.
Больше всего меня задел рассказ "Маленький Архимед". Может, это из-за того, что главный образ - ребёнок. Ребёнок талантливый. Очень особенный. и эта гениальность может жить только в любви. Без неё гений умирает420
Аноним14 января 2012 г.Полезная вещица о жизни, о внутреннем человеческом достоинстве и бесстыдстве, о душе и равнодушии, о пороках и слабостях.
Один из понравившихся: «Баночка румян» такой маленький, а поместилось так много.118
Цитаты
Аноним20 декабря 2017 г.Читать далее"В натуральном виде счастье всегда выглядит убого рядом с цветистыми прикрасами несчастья. И, разумеется, стабильность куда менее колоритна, чем нестабильность. А удовлетворенность совершенно лишена романтики сражений со злым роком, нет здесь красочной борьбы с соблазном, нет ореола гибельных сомнений и страстей. Счастье лишено грандиозных эффектов".
"– Не хочу я удобств. Я хочу Бога, поэзии, настоящей опасности, хочу свободы, и добра, и греха.
– Иначе говоря, вы требуете права быть несчастным, – сказал Мустафа"."Он огляделся и с тошнотным чувством ужаса и отвращения увидел, что снова его окружает неотвязный бред, круглосуточный кошмар роящейся, неразличимой одинаковости. Близнецы, близнецы…"
"Милый мой юноша, – сказал Мустафа Монд. – Цивилизация абсолютно не нуждается в благородстве или героизме. Благородство, героизм – это симптомы политической неумелости. В правильно, как у нас, организованном обществе никому не доводится проявлять эти качества. Для их проявления нужна обстановка полнейшей нестабильности. Там, где войны, где конфликт между долгом и верностью, где противление соблазнам, где защита тех, кого любишь, или борьба за них, – там, очевидно, есть некий смысл в благородстве и героизме. Но теперь нет войн. Мы неусыпнейше предотвращаем всякую чрезмерную любовь. Конфликтов долга не возникает; люди так сформованы, что попросту не могут иначе поступать, чем от них требуется. И то, что от них требуется, в общем и целом так приятно, стольким естественным импульсам дается теперь простор, что, по сути, не приходится противиться соблазнам. А если все же приключится в кои веки неприятность, так ведь у вас всегда есть сома, чтобы отдохнуть от реальности. И та же сома остудит ваш гнев, примирит с врагами, даст вам терпение и кротость. В прошлом, чтобы достичь этого, вам требовались огромные усилия, годы суровой нравственной выучки. Теперь же вы глотаете две-три таблетки – и готово дело. Ныне каждый может быть добродетелен. По меньшей мере половину вашей нравственности вы можете носить с собою во флакончике. Христианство без слез – вот что такое сома".
"– Вам бы именно слезами сдобрить вашу жизнь, – продолжал Дикарь, – а то здесь слишком дешево все стоит".
"– Я вкусил цивилизации.
– ??
– И отравился ею; душу загрязнил"."ОБЩНОСТЬ, ОДИНАКОВОСТЬ, СТАБИЛЬНОСТЬ."
"Потому что мир наш – уже не мир «Отелло». Как для «фордов» необходима сталь, так для трагедий необходима социальная нестабильность. Теперь же мир стабилен, устойчив. Люди счастливы; они получают все то, что хотят, и не способны хотеть того, чего получить не могут. Они живут в достатке, в безопасности; не знают болезней; не боятся смерти; блаженно не ведают страсти и старости; им не отравляют жизнь отцы с матерями; нет у них ни жен, ни детей, ни любовей – и, стало быть, нет треволнений; они так сформованы, что практически не могут выйти из рамок положенного. Если же и случаются сбои, то к нашим услугам сома".
"Если ты не такой, как другие, то обречен на одиночество. Относиться к тебе будут подло".
"Одно из главных назначений друга - подвергаться (в смягченной и символической форме) тем карам, что мы хотели бы, да не можем обрушить на врагов".
"Но поскольку законы устанавливаю я, то я могу и нарушать их. Причем безнаказанно".
"Можно улыбаться, улыбаться - и быть мерзавцем".
" - Предпочитаю быть самим собой, - сказал он. - Пусть хмурым, но собой. А не кем-то другим, хоть и развесёлым".
"Как интересно стало бы жить на свете, - подумал он, - если бы можно было отбросить заботу о счастье".
4501,3K
Аноним5 января 2013 г.— А почему бы им не помучиться? — спросил Спэндрелл. — Может быть, они для этого и живут на свете. Откуда вы знаете, что земля не служит адом для какой-нибудь другой планеты?
360222
Подборки с этой книгой
РАН рекомендует прочесть каждому 357 книг
- 753 книги
Золотой фонд мировой классики
- 202 книги
Книжная матрёшка!
- 103 книги
Библиотека мировой литературы
- 33 книги
Как устроено общество
- 7 книг
Другие издания
