Цикада и сверчок

Есть люди, которые полагают, что хокку — это абсолютно любые слова, оформленные особым образом по количеству слогов. То есть, написал ты три строчки про колбасу в холодильнике — и это уже автоматически хокку, потому что ритм соблюдён. Таким людям читать Кавабату Ясунари абсолютно противопоказано. Зато он очень понравится тем, кто искренне считает, что европеец не способен написать традиционное хокку, потому что у него изначально другой взгляд на мир. У Кавабаты именно такой взгляд, на сто процентов старояпонский, традиционный, прекрасный, непонятный. Искать в его романе что-то современное — бесполезно, хоть он и повествует о нашем времени. Однако отсутствие современного не значит, что он безнадёжно устарел, наоборот, этот роман актуален всегда. С его страниц так и дышит та самая настоящая старая Япония, которая сейчас почти полностью спряталась за ярким неоном больших городов, изобилием манги, романами Мураками (которые хоть и хороши, но, как ни крути, европейские) и всеми безумными штуками, которые японцы делают на видео в Интернете. Это любовь к природе, неспешность, сосредоточенность, тонкие нюансы сложной культуры, мелочи быта и сложных взаимоотношений, это медитация над философскими вопросами, это просветление от того, что ты увидел воробьёв, купающихся в луже, и в твоём разлаженном внутреннем мире наступила гармония. Я восприняла это как одно большое хокку, не настолько концентрированное и содержащее больше одного мыслеобраза, но по духу и настроению — очень похоже.

Однако, не стоит думать, что из-за такой «хоккуистичности» (какое мерзкое слово получилось) в романе нет сюжета и весь он только о деревьях, травушке-муравушке и поющих на японском птахах. Вовсе нет, хотя детальность природного мира потрясающая. Главным героем здесь выступает немолодой уже человек, в семье которого сложные и запутанные отношения, а сам он по причине старости всё больше забывает и задумывается над тем, как бы в последние годы жизни этой самой пресловутой гармонии достичь. Посмотреть на семейные неурядицы и способы борьбы с ними глазами японца многого стоит: это всё на корню отличается от наших привычных установок. Если бы «Дано» было то же самое, но персонажи были бы европейцами, то всё закончилось бы скандалами, детективами, психологическими драмами... Здесь же всё по-другому, медленно, невозмутимо и с достоинством. Читателю «только от разума» может показаться, что роман прерывается и заканчивается тогда, когда ситуация ещё не разрешилась, слишком рано. Однако всё верно, это картина из обыденной жизни, которая не может быть просто завершённой на каком-то определённом моменте, в конце обязательно должно стоять многоточие, а не точка.

Ритм повествования совершенно необыкновенный. Роман пропитан темой смерти и разлада, но никакого дискомфорта от этого мы не чувствуем, даже сопереживая главному герою. Смерть — это естественно, нормально и не страшно, при близости к ней ты начинаешь слышать, как стонут горы, и весь мир вокруг тебя видится по-другому, глубже. Ничего лишнего.

Когда я умру, поставьте на моих похоронах пластинку с колыбельной песней. Ладно? И никаких молитв, никаких надгробных речей не нужно.

Это было потрясающе и необычно, как глоток свежего воздуха в японской литературе. И прочитанные ещё несколько романов Ясунари подтверждают, что он подлинный мастер, художник, знаток человеческих душ и хранитель японских традиций. А заодно это прекрасная возможность окунуться в подлинный мир культуры Японии "из первых уст", без европейских посредников и трактователей.

Флэшмоб 2011, большое спасибо за совет countymayo .

Безумно хотела познакомиться с этим автором. Ну так завлекательно о нем написано: первый японский лауреат Нобелевской премии, тонкий стилист, знаток человеческих душ вообще и японских в частности. Только выбирала я из изобилия его книг преимущественно по рейтингу и поняла, что о самой книге особо ничего и не написано.
Может, потому что особо и нечего? Это - просто летопись жизни одной семьи в не самый простой для них период. Глава семьи Синго, уже в почтенном возрасте, и хотя продолжает вести дела, уже задумывается о грядущей старости. У них с женой двое детей, а взрослые детки - взрослые бедки...
Вот и все. День за днём автор летописцем жизнь Синго и его домочадцев. Конечно, и сын, и дочь добавляют тревог. Постепенно рамки семьи расширяются, появляются сваты, дедушки. Да и Синго немного подтачивает давняя история, связанная с женой. Он переживает, но так как держит все в себе, видит яркие сны, которые и пересказывает в количестве.
Я лихорадочно пыталась найти, за что зацепиться. Потому что такие бытописания... Подобного мне хватает и в жизни, и пусть в семье происходят не самые ординарные происшествия... И я копаю. Так, действие происходит после войны. Синго - типичный патриархальный глава семьи, такая глыба (может, отсюда метафора горы), довольно скупой на эмоции и привязанности. Он понимает, что его время уходит, а он даже не посмотрел красоту Японии. Вместе с героем мы наблюдаем, как меняется страна после войны. Традиции ещё сильны (то же парное самоубийство), но иностранцы уже снесли бамбуковый занавес, и

Хотя справа налево же вроде только на покойнике запахивают...
Я искала метафоры и в этом природном оформлении, на которое так обращают внимание японцы. Например, когда Синго признается, что больше любит естественно растущие деревья, не которым насильственно форму придают. Или когда выкорчевывает дерево, мешающее расти вишни. Хотя... японцы так привыкли любоваться природой...
Просто я больше очарована Японией даже не эпохи самураев, а эпохи богов и демонов (вчера ходила на "Принцессу Мононоке"). А тут - просто жизнь семьи... Что- то такое я читала, вроде Тэру Миямото - Узорчатая парча . Тема одиночества есть и в Тисако Вакатакэ - Одна заживу, сама с собой . Огромное спасибо, что без алей-колей обошлись.
Поэтому - по ощущениям, конечно, твердая четверка. Начинаешь искать смысл, хотя его там может и не быть, и люди здесь просто живут. А Синго уже пора memento mori. Но ничего особо отталкивающего или давящего нет. И советовать буду любителям неспешной, созерцательной прозы. Кому захочется немного отвлечься от своих проблем и озаботиться чужими. Конечно, тем, кто хочет узнать об аутентичной японской культуре: есть здесь и стихи, и картины, и красивые места Японии, и цветы времён года...
Стон горы раздается
Снегом легла седина
Зима жизни близка

Японская культура стоит немного особняком среди других культур. Длительный период изоляции позволил созреть своего рода аутентичности. Мировосприятие, соответственно переданное в литературе, отличается поэтичным отношением к окружающей природе. Классическим автором японской прозы является Ясунари Кавабата.

Роман «Стон горы» повествует о жизни семейства Огато. История ведется с точки зрения Синго, старшего в роду. Он наблюдает за природой, вспоминает свою молодость, размышляет о несложившейся семейной жизни своих детей.

В самом начале повествования Синго слышит стон горы. И дальше, он с такой же чуткостью обращает внимание на окружающий мир. Упавший много лет назад каштан, двустволая сосна – все восприятие становится чем-то особенным. И хочется немного остановиться самому, открыть глаза на то пространство, что мы слишком привыкли видеть рядом, чтобы его замечать.

Японская культура – чуждая европейскому сознанию, и поэтому она завораживает, с антропологической точки зрения. Отношение к смерти у героев совершенно иное, чем у нас, и они могут спокойно обсуждать возможный аборт или самоубийство. Здесь нет внешнего отображения страстей, все переживания происходят внутри человека.

Если вы хотите ознакомиться с классической японской литературой (или продолжить свое знакомство), прекрасным вариантом станет книга Ясунари Кавабаты «Стон горы».

Долго не могла определиться с отношением к этому роману: вначале он меня ужасно раздражал своей какой-то монотонностью и меланхоличностью повествования (а вдобавок столь нелюбимая мною в литературе тема супружеских измен), но постепенно (больше во второй части, наверное) начала проникаться с симпатией к героям и к самому произведению. В него надо вчувствоваться, пережить, понять и - сразу же отпустить, чтобы не затянуло своей безысходностью. Роман под настроение, очень важно с ним правильно "срезонировать". А кроме того, это ведь типичный образец именно японской литературы, а это, как известно, совершенно особый взгляд на мир, своя уникальная парадигма...

Начинаешь читать и удивляешься: нет в романе даже намека на любовь, на какое-то романтическое чувство. Есть лишь бесконечные переживания, страдания, горечь, депрессия (один из героев - по-моему, совершенно справедливо - называет свою жизнь унылой, причем это даже еще мало сказано). Но читаешь дальше и понимаешь, что это и есть японское смирение перед судьбой, достойно принять все тяготы судьбы, стойко, мудро, гордо, причиняя неудобства и страдания лишь самому себе...Странно, непонятно (для европейцев), но для героев-то вполне естественно! Никто не делает подвиг из своего положения, стон только у горы (фигуральный), все стоны люди давно спрятали внутрь себя, жизнь продолжается...

Странная жизнь, правда. Странный треугольник (любовный?) Свекор - сын - жена сына. Ничего не произносится вслух, все какими-то едва уловимыми полунамеками...

Странные (а порой и совершенно дикие) сны Синго, 62-летнего мужчины, это самого свекра.

Странные поступки Сиюти (сын) и Кукико (жена сына). Сиюти и Кукико явно не любят друг друга (влюбленный муж не будет ходить налево, а влюбленная жена не будет делать аборт), но упорно хотят жить вместе.

"Даже если семейная жизнь не удалась, это еще не значит, что все кончено"

Странные отношения Синго с собственной женой (не зря он, кстати, замечает, что несчастливые отношения в семье влияют впоследствии и на семейную жизнь детей).

"В близости с женщиной уживаются скудость и щедрость, счастье и горе"

Все ужасно запуталось, перемешалось в этой семье, никто не разберет, где истина, а где ложь, кто прав, кто виноват (хотя, если вдуматься, виноваты все: в том, что когда-то отказали себе в праве на счастье и живут по инерции , не замечая ничего и никого вокруг и даже не пытаясь что-то изменить к лучшему. Но это их выбор - тоже странный, нелогичный, страшный - но живут же...И, видимо, даже в этой своей жизни находят что-то прекрасное...

"А не поехать ли нам в следующее воскресенье в деревню любоваться осенними кленами?"

4/5, язык очень красивый, а героев немного жаль - собственной жизнью можно было и лучше распорядиться...

В природе все просто. Времена года сменяют друг друга и это главный закон. Деревья цветут или отпускают свою листву по ветру, позволяя собой любоваться. Гора, река, сад. Ветки голые, цветущие, зеленые или желтые наполняют собой вид окна электрички. С каждой связана мысль. Мысль связана с событием. Природа не фон, она действующее лицо, смотрит на микробов-людей и ничего не понимает что у них там происходит. Да и какое ей дело до них? Гораздо важнее ей наполнять все вокруг.

У людей тоже все просто по идее. Родился человек, живет в мире родителей, принимает уклад их жизни как эталонную данность. Растет, чувствует шевеления в сердце к другим людям и ничего не понимает. Все выросли в разных мирах и данностях. Живет как получается, задумывается. Возвращается в родительский дом, сравнивает привычный мирок со всем остальным миром, редко бывает доволен. Но надо жить, надо что-то делать с этими шевелениями сердца. Пока думает что с ними делать жизнь то и проходит. Думать становится тяжело, а шевеления никуда не деваются. Накапливаются они, чем дольше жизнь, тем больше груз, сложно и разобрать. Смешиваются прежние переживания со свежими, одни становятся похожими на другие. У прежних лица новых. У новых старая привычная суть. А деревья все цветут. Вода в реке бежит. Отскакивают гладкие каштаны от камней при падении, отпрыгивают в воду. Совсем как тогда, когда впервые заговорило сердце .

Союз мужчины и женщины сложная штука. Сколько пар столько и историй. Если мужчина и женщина живут в семье родителей союз становится еще сложнее. Ровно во столько раз, сколько членов семьи проживают вместе. Одно дело прорастать в одном человеке, другое дело в нескольких. Что там за корни? Из каких семян? Нашли археологи семена прекрасного лотоса, растущего две тысячи лет назад. Пророс лотос в нужной почве, дал цветы. В разную высаживали, но вырос в той что больше подошла. Там где понимали что с лотосом делать, как его холить. В природе все просто и для всего есть место. В человеческой семье, наверное, тоже. Прорастет любовь, зависть, ревность в совершенно неожиданных комбинациях. Может и ненависть прорасти, но она губительна. Зачахнет любое начинание.

Рождение детей сложная штука. Жизнь человека начинается задолго до рождения и даже зачатия. Что там было с шевелениями сердца родителей в нужный момент?

Воспитание детей сложная штука. Одни вырастают способными вызывать шевеления в сердцах, другие способны лишь испытывать их в отношении других. Так что там было с шевелениями в нужный момент?

Сложно быть молодым и цветущим, сложно быть старым и увядающим. Человеческому сердцу сложно в любом возрасте. В природе все проще. Весной цветут вишни, летом подсолнухи и падают плоды с деревьев на землю, осенью тихо осыпается листва, зимой снег укрывает землю.

Ох, если бы на сайте была оценка 10, то я поставила бы 20, не раздумывая! Потому как то, что я прочитала, - просто шедевр!

Я согласна с TibetanFox в том, что «Стон горы» - будто одно большое длинное хокку. Ведь даже многие символы, которые использует автор в своем романе, присущи именно данному виду поэзии. Ах, эти символы. Они непрерывно сопровождают читателя. И текст, кажется, из них только и состоит.

Чувства, которые возникают в процессе чтения, непередаваемы. Это какой-то пьянящий водоворот мысли! Щенячий восторг! И...ощущение неотвратимого приближения смерти. И, что самое интересное, это ощущение совершенно не гнетущее. Смерть воспринимается как само собой разумеющееся обстоятельство. Будь то увядание растения, угнетение человеческой души, разрушение отношений или людская смерть в ее настоящем значении.

От чтения совершенно невозможно оторваться. С большой жадностью я поглощала страницу за страницей, страницу за страницей. И это при всей кажущейся ровности сюжета. И это при отсутствии эмоциональности героев. Но этого и не должно быть. Потому как эмоциональностью наделены окружающие предметы. Ведь если цикада, то без крыльев, если лента, то белая, если сосна, то сломана, если буря, то буря.

Созерцание! Постоянное созерцание природы. Как никогда ощущается, что мы часть природы-матушки. Не самая ее великая часть. Автор дарит нам это необычайное чувство! Эх, не зря ему вручили Нобелевскую премию, не зря.

Не соглашусь с теми, кому кажется, что роман обрывается на самом интересном месте. Люди! Мне думается, что произведение имеет вполне понятный конец! И конец хороший. Семейство едет любоваться осенними кленами. А значит, пришел период мамидзи-гари (охота на клены), а значит, наступило время года акибаре. Оно начинается после периода тайфунов (сентябрь) и продолжается вплоть до начала зимы. Тогда над всей страной устанавливается хорошая погода. Природа расцветает всеми оттенками охры и багрянца. В давние времена крестьяне в этот период времени танцевали, пели песни, плели венки из листьев клена. Клен в понимании японца – символ вечности и мудрости. Так что Кавабата нам намекает, мол, все хорошо, что хорошо кончается.

Благодарю уважаемую TibetanFox и мистера Счастливого Случая за книгу «Цикада и сверчок» замечательнейшего Ясунари Кавабаты! Сильно и долго кланяюсь в ноги с присущей японцам настойчивостью в данном вопросе m(_)m! «Старая столица» пока не прочитана. Я решила растянуть удовольствие. Еще раз аригато годзаимас!

«Сущность японского сознания», за которую автору присудили Нобелевскую премию, понять очень сложно. Я имею ввиду читателей, воспитанных на русской или западной литературе. Почти в каждом эпизоде «Стона горы», в любом герое, в любой детали чувствуется недосказанность. Смысл явления очень переменчив и его трудно понять вечно спешащему европейцу. Лист дерева или скрип пола на веранде, кимоно с лотосом или щенки у забора все это бессмысленно, если не остановиться и не посмотреть вглубь. И если не знать японских традиций. Поэтические образы раскрываются только умеющему созерцать.

Метаморфоза восприятия главным героем своей семьи, характеров каждого из них случается на склоне лет, именно когда он и сам начал созерцать. Кавабата рано осиротел и поэтому был вынужден мириться с чужим домом и чужим хлебом. Это нашло отражение и в его героях. Жена и невестка главного героя Синго, хоть и не являются сиротами, но в полной мере отражают идею о «чужом хлебе». Равно как и положение жены в доме мужа. Из двух сестер, Ясуко (жена главного героя) была очень непривлекательной. Поэтому после смерти сестры, Ясуко пошла в услужении в семью своей красавицы-сестры с надежной, что ее бывший зять примет ее в качестве жены. Невестка Кикуко и вовсе была пятым нежелательным ребенком в небогатой семье.

Моральная и нравственная сущность героев книги наиболее яркая на фоне статичного сюжета и обычных для японцев приемов «созерцания». И это пожалуй мне понравилось больше всего. Улавливать изображения, разбросанные по крупицам по всему тексту. Во всем остальном до поры воздержусь от оценки. Этот роман было тяжело читать, каждый раз приходилось напрягать силу воли чтобы возвращаться к отложенной книге, тем не менее образы запоминаются.

Ясунари Кавабата в очередной раз доказывает, что не нужно много говорить, чтобы сказать что-то значительное. Большая часть книги похожа на смыслоразличительную нулевую морфему, на молчание в телефонной трубке, на пустой лист бумаги в конверте с твоим адресом. Это значимое отсутствие, намеренное умолчание, бумажная плоскость, за которой то ли театр теней, то ли сама жизнь.

С книгами о такой замысловатой культуре, как японская, есть одна проблема - катастрофическая нехватка культурных ориентиров, непонимание, что противоречит приличиям, а что вполне в духе жителей этой страны, что является символом, а что - объектом быта. И только из кратких обменов репликами, из микродиалогов, из снов и воспоминаний героев удаётся вывести рамки принятого, но то ли они поломаны войной, то ли размыты видением самих участников маленькой бытовой драмы.

Говорят, стон горы слышат к скорой смерти, на закате жизни, когда хуже слышишь людей, больше забываешь, больше думаешь, меньше спишь, когда уже не война уносит друзей, а старость и болезни. Уже хочется сдать голову в чистку или в починку, снять безболезненно и отдать на промывание мозгов, на починку неисправных частей, чтоб не забывались имена друзей, не виделось лицо давно умершей женщины в других, еще вполне живых лицах, чтоб не было волнующих сновидений, чтоб не мучили запоздалые сожаления, чтоб не крутились в голове бесконечное сослагательное наклонение.

Как так вышло, что на закате жизни невестку любишь больше собственных детей, жена всё больше раздражает, нет возможности урезонить ни сына, ни его любовницу, странная логика подсказывает, что невестка делает аборт из-за своей целомудренности, а дочь сложно любить, потому что она некрасивая?

Наверное, о "Стоне горы" нужно говорить другими словами. Может, теми самыми хокку, не дающими пуститься в заумствования. Или же лучше и вовсе молчать, прикрыв лицо маской театра Но, лишь поворачивая голову направо и налево, направо и налево.

Скажу правду, несмотря на лёгкость текста, читать было нелегко. Очень напрягали имена, довольно таки непривычные для славянского уха, а поэтому тяжело запоминающиеся.
С автором сталкиваюсь впервые. Да и тема довольна таки не заезженная. Вернее, может она и упоминается, но вот чтобы так просто и светло  о старении - не встречала. Поначалу мне казалось, что я рано взялась за эту книгу, что не пойму, временами было даже нудновато, но строчки постепенно превращались для меня в красивую музыку души. Возможно впервые, читая, я слушала музыку. Я не могу её воспроизвести, это была моя музыка, моя тонкая грусть, моя паутинка печали. Моя и автора.
Словно осенний листок, невероятным образом задержавшийся  на зимнем дереве, трепетали мои мысли, бежали впереди меня и просили главного героя: "Не умирай".
Чужая страна, чужой менталитет, чужой быт, совершенно чужая и очень далёкая жизнь. Некоторые вещи иногда вводили в ступор, некоторые вызывали негодование и презрение; и всё же было как-то спокойно и благостно, почему-то герои казались близкими и одновременно странными.
Поразило то, как решались проблемы в семье. А они были, и немалые. Но всё решалось без скандала, без шума. Не было наигранного самопожертвования или  вселенской трагедии, никто никого не обзывал "шлюхой", "скотиной" и прочими "нежностями".  Кстати, о нежностях - их тоже не было заметно. Но уважение и любовь читалось в каждой строчке. И спокойствие. Такое спокойствие,- казалось, будто мир замер.
И природа. Какая же природа! Невероятные растения в необычном для нас климате. Все описания как-будто сошли из сказки.
А сны главного героя? Словно рассказ в рассказе. Даже не грёзы - какая-то сумасшедшая реальность.

Книгу рекомендовать не рискну никому. Я и сама поначалу притиралась к ней с трудом. И осознание прекрасного пришло уже после прочтения.

Все ведь помнят, что "наша жизнь- театр". И даже в театре иногда актёры сбрасывают маски. А многим из нас иногда не помешало бы научится их носить. Ну и не забывать снимать. И нет, я ничего не перепутала.