Бальзак

Читать биографию одного и того же человека, написанную разными авторами - это как наслаждаться любимой книгой в различных переводах. Узнаешь события, имена, факты, но видишь их в другом ракурсе, освещении. Всего два месяца назад я с большим удовольствием прочла Андре Моруа - Прометей, или Жизнь Бальзака и вот теперь, тот же Оноре только в профиль такой, каким его увидел Стефан Цвейг. Одна личность в центре внимания, но какие разные подходы! Там, где Моруа дает читателю самому сформировать отношение к Бальзаку по многочисленным отрывкам из писем, дневников и книг, Цвейг делает всю работу сам и делает ее хорошо. С чувством, жаром, завидным энтузиазмом! Читается легко и с огромным интересом. И это с учетом того, что основные вехи пути уже знакомы. Чаще всего безоговорочно веришь, что так все и было, как описывает Цвейг. Да, это готовая и сильно субъективная версия, но она такая страстная и горькая, что оторваться невозможно.

Начинается все, конечно же с детства, с семьи. Феноменальная память юного Бальзака. Холодная и скупая мать, отталкивающая старшего сына. Цвейг рассказывает о ней совсем мало, почти вскользь. Как и про сестер с младшим братом. Или про бабушку и пари. За этими сведениями лучше к Моруа. Зато у Цвейга больше про отца и его карьерный рост из безземельного крестьянина в буржуа. Неизменное кофе - его не обойти вниманием, какой подход к составлению биографии не избери. Оно полноценный соавтор лучших и худших произведений Бальзака. Без этого напитка, как катализатор усиливающего природную энергию французского писателя, не было бы фантастической работоспособности и умопомрачительного количества томов в собрании сочинений господина Оноре. Бедная квартира на заре карьеры и роскошные особняки на закате дней. Главный итог первой деятельности на писательском поприще - ясное понимание, что стихи - это "не его". Много позже придет похожее поминание, что пьесы - еще больше "не его", но многочисленные долги и отчаянное желание вырваться из писательской каторги не позволят ограничиться первым неудачным опытом.

В самом начале карьеры Бальзак подрабатывал "литературным негром", за что подвергся беспощадной критике Цвейга. Так и видится, что биограф идет рядом со своим"подопечным", выискивая каждую работу, недостойную бальзаковского гения и звонит в колокол со словами: "Стыд! Позор! Как ты мог, Оноре, писать такое?". Такое легкомысленное поведение в поисках быстрого заработка, по мнению Цвейга, отомстило спустя годы.

Так и читается между строк: "Куда же ты, Оноре, в калашный ряд? Ты же крестьянин. Вот, хоть в зеркало на себя посмотри, на лицо свое румяное, на фигуру необъятную. Хоть на портреты с бюстами." Бесполезно. Бальзак не слышит своего биографа и раз за разом стремится туда, где ему не рады.

А что творится с чувствительным Цвейгом, когда Бальзак в очередной раз пытается разбогатеть, отдельная тема для драмы. Он вскакивает с места, хватается за голову, закрывает лицо ладонями, с губ его срываются горестные восклицания. В общем, ведет себя как футбольный болельщик, чья любимая команда снова проигрывает. Подозреваю, что пока Стефан писал о типографии и рудниках, извел не одну склянку валерьянки. Но все это цветочки по сравнению с "антикварным" периодом в жизни Бальзака. Написав эти главы, биограф наверняка отправился на море, поправлять душевное здоровье, потому что невозможно работать над книгой о человеке, если начал сомневаться в его рассудке. А когда дошло до глав, посвященных Ганской, австриец наверняка повесил ее портрет на стену и кидал в него дротики, чтобы успокоить нервы. Но все равно изрядная доля презрения просочилась на страницы биографии. Ну не верит Цвейг знатной барыне. Не любила высокомерная госпожа пылкого Бальзака.

В жизни французского писателя было не мало женщин, но Цвейг предпочитает сосредоточиться на одной. Остальным уделено по несколько строк. В лучшем случае, как с мадам де Берни и графиней Гвидобони-Висконти, несколько абзацев. За равноправием всех муз опять же, к Моруа.

Подводя итоги двум биографиям Бальзака, хочется отметить, что у Моруа события изложены - более подробно, зато у Цвейга - более эмоционально и увлекательно. Если хотите представить жизнь Бальзака-писателя, лучше идти к Моруа. Заодно пару-тройку книг из написанного Бальзаком подберете для чтения. Если интереснее жизнь Бальзака-человека, начинайте с Цвейга. Письма и отрывки из книг потом у Моруа почитаете. И если хотите знать мое мнение о том, какую биографию предпочесть - читайте обе! В любом порядке.

Биографии являются достаточно специфическим видом произведений, они бывают разных видов и, к сожалению, часто автор пытается влиять на мнение читателя о главном герое повествования. Это проявляется в личных суждениях автора в его попытках оправдать или наоборот осудить, а на самом деле судить должен читатель, а биограф делиться фактами. Но как показывает опыт, таких биографий не так уж и много. Стефан Цвейг является признанным мастером биографий, но при этом его стиль далек от научного, для кого-то это достоинство, для меня - недостаток. Но у автора есть достоинство, он анализирует личность, хотя мне кажется, что относиться к своим "героям" он слишком мягко, оправдывая их и любя, это конечно не плохо, но не объективно.

Читатель знакомиться с Оноре де Бальзаком во всех подробностях, от ужасного, одинокого детства, до неверия, что смерть близка. Благодаря мастерству автора можно с легкостью погрузиться в атмосферу Франции XIX века. Когда-то жившему герою хочется сочувствовать и сопереживать, хотя в некоторые моменты он даже бесит, что тоже хорошо, ведь идеальных людей не бывает.

С точки зрения литературной деятельности Бальзака, в книге описано достаточно интересных фактов. От того как он был "литературным негром" до великих планов которым не суждено было свершиться. Отлично автор делает отсылки на произведения, рассказывает на какое произведение повлияли те или иные события. Люблю подобные подробности, ведь зная о них можно приблизиться к автору понимая что он вкладывает в произведение. К сожалению мало информации о соперничестве писателей того времени в Париже, из биографии Александра Дюма становиться понятно, что определенного рода конкуренция была, но в данной книге об этом почти ничего нет

В некоторых моментах автор книги сам себе противоречит. Изначально он утверждает, что Бальзак гениален и его гениальность если бы не проявилась в писательстве, то точно бы реализовала себя в чем-то другом. А потом оказывается, что он был безалаберным в финансах, расточительным, не знал как устроить бизнес, а в конце жизни еще и покупал разный хлам называя его антиквариатом. Знаю, что это не очень связано между собой и часто люди имея творческий или научный талант очень не приспособлены к бытовой жизни, но называть разносторонним гением человека который никаким талантом, кроме литературного не отличался, нельзя. Все, что связано с финансами, с желанием быть аристократом и т. п. у меня вызывало испанский стыд. Как человек может тратиться на роскошь за счет еще невыполненной работы? Не могу я этого понять, а оправдать так и подавно. В отношениях Бальзака не было искренности (по крайней мере о ней нет в книге), все выглядит крайне фальшиво, хотя автор и пытается оправдать героя.

В общем чувства крайне противоречивые, захотелось почитать произведения Оноре де Бальзака и тогда делать окончательные выводы о авторе и самой биографии. Может кто-то что-то посоветует? А то я читала только в школе Гобсека .

Биография Бальзака в изложении Цвейга - супер комбо. Следует оговориться: для любителей биографий, конечно.
Романами Оноре я зачитывалась, не подозревая, что он прошел такую суровую школу жизни, выцарапывая у судьбы то, что ему было предначертано по праву. Достойная судьба достойнейшего автора. Со взлётами и падениями, просчетами и победами, с ложью и предательством, с нелюбовью и страстями.
Изложение на высоте. Язык образен и ярок. Книга полна психологизма. Цвейг старается как можно глубже проникнуть в глубины творческой и личной жизни своего героя. И это ему, как мне кажется, удалось.

Чудесная картинка возникает у меня при прочтении....классная комната, столбик латинских глаголов на доске и фигура учителя в форменном сюртуке.
-Что это вы там читаете Стефан? Извольте предъявить...Бальзак? Вместо латинского? Два часа после обеда!

Стефан Цвейг писал биографии только тех кого любил...по крайней мере три предыдущее прочитанные книги Стефан Цвейг - Мария Стюарт , Стефан Цвейг - Подвиг Магеллана и Стефан Цвейг - Мария Антуанетта - говорят именно об этом. Романтическое отношение к своим героям, желание объяснить все, даже неблаговидные, поступки исключительно в положительном ключе, верность и честь - таких биографов надо и нам).

Традиционно для меня Цвейг - это не просто оригинальный автор психологического портрета- в его книгах всегда слышно два голоса : Цвейга-повествователя и Цвейга-психоаналатика.
И эти двое периодически вступают в разногласное исполнение.
Считая что главнейшая черта личности Бальзака - несокрушимая воля, которая движет писателя по жизненному пути, Цвейг -психоаналитик пишет о внутренней потенции - психологической силе своего героя, выделяет "доминанту", которой суждено бороться с судьбой, подстерегающей на каждом шагу.
С другой стороны Цвейг-повествователь - легко увлекающийся и любующийся, глубоко сочувствующий , даже когда пишет о слабостях, вечной спешке, увлечениях совершенно фантастически-невыполнимымыми прожектами - немилосердно приукрашает и оправдывает, порой умалчивая и ретушируя образ любимчика.

Этот периодически побеждающий романтик-повествователь ( так и представляю его оленьи -беззащитные увлажнённые сентиментальностью глаза) увлеченно проживает жизнь героя-творца, начиная с самого начала - с семьи , о которой написано лаконично до усеченности.
Невольно вспоминаешь ранее прочитанного Андре Моруа , который с большим вкусом и одобрением описал колоритное семейство в полном составе - с азартной бабулей, непоколебимо уверенной в собственной правоте матери, ведущем здоровый образ жизни отце и любимых сестрах .
Весь этот запев, который был для меня фундаментом понимания Бальзака человека-наблюдателя( вот прав был незабвенный Фрейд -" все мы родом из детства") у Цвейга суховат и незначителен.

Вообще это достаточно увлекательно выискивать у двух биографов одной и той же личности различия в восприятии фактов. Что для одного определяющее в становлении и влиянии, личном счастье и ошибках...для другого мимопроходящий эпизод.
Вот для примера - семейные персонажи или те же победы Оноре на любовном фронте, о манипуляциях с фамильной приставкой "де" или о периоде написания романов - "в один присест". Уж воистину каждый выбирает своё)

Не торопясь , год за годом прослеживается жизнь Бальзака: "годы позора" сменяются энциклопедическими изысканиями, плавно переходящими в "коммерческую интермедию".
И вот когда автор "Кромвеля", издатель и типограф терпят поражение, наступают года творчества, когда гигантская работоспособность, наконец, находит правильное целевое русло.
Дифирамбы биографа приобретают витиеватую форму - своего возлюбленного героя Цвейг сравнивает с "мощнейшим деревом, напоенным соками земли")) вероятно коренастая природа фигуристости даёт необходимый эпитет, как и то что попытки " аристократического кривляния" совсем не вызывают восторгов.

Щедро изложены страницы романтичным приключений Бальзака: г-жа де Берни, герцогиня д'Абрантес, герцогиня де Кастри, маркиза Гвидобони-Висконти – портреты этих женщин получились возможно и не очень подробными , но выразительными и запоминающимися.
Об Эвелина Ганской мы узнаем поболее, но...с лёгким оттенком неодобрения. "Что я могу поделать?"- как бы пожимает плечами Стефан. " Последняя страсть!" Ничего и не поделаешь, для Бальзака могла бы подойти только исключительно безличностная, обожающая, всеодобряющая подруга, с неистощимым вечно открытым кошельком.
О Бальзаке -должнике поведано читателю с большим трагизмом, не забыты его затеи с постройкой дома в Жарди и проект разработки серебряных копей в Сардинии.

Бальзак глазами Цвейга приобретает черты тяжеловесности - Бальзак глазами Моруа неунывающий француз. В этом есть свои плюсы и свои минусы.
И все же образ, изображенный с искренней теплотой, живой симпатией , с размахом и великодушием, с детски наивными увлечениями, ошибками и промахами...изнемогающий и неутомимый, загнанный, задыхающийся и торжествующий - это образ все того же Бальзака, которого любили два таких разных и таких великих биографа.

Бальзак, Цвейг… Пока читала прикипела душой и к одному, и к другому. Бальзака раньше воспринимала просто, как писателя-классика, но как же он раскрылся для меня, как личность, благодаря труду Стефана Цвейга. Заинтересовалась личностью Бальзака не благодаря его произведениям, я прочла всего одно его творение, а благодаря соционике. Мне учитель по соционике говорил, что соционическим типам присущи черты личностей, в честь которых они были названы, а мой муж по социотипу Бальзак. Это обстоятельство уже сразу расположило меня к восприятию личности великого Оноре де Бальзака. Он талантлив и гениален до безобразия, его жизнь - это нечто потрясающее. Насколько он не такой как все, насколько он личность достойная внимания! Самое поразительное, что приставка "де" к его фамилии, без которой мы не воспринимаем даже его имя, была добавлена им самостоятельно, он обошел все формальности, просто причислил себя к высшему сословию знати, присвоил себе графский титул и в этом он весь, именно таким мы помним его по сей день, принимая это, как должное, хотя и не знаем этой интересной истории. Он живет в мире фантазий, он любвеобилен, активен, трудолюбив, расчетлив, эмоционален, разносторонен. Бальзак родился в семье купцов, семья ожидала, что он будет продолжателем семейного дела, но все складывалось так, как было назначено свыше и все его попытки проявить свою купеческую жилку проваливались в пух и прах. Мать его, видимо, сама не рада была, что когда-то требовала от него идти по пути предпринимательства. Очень интересны его взаимоотношения с матерью, с сестрой, с женщинами, его отношение и дружба с другими известными личностями. Приятно удивили упоминания Виктора Гюго и его участие в жизни Бальзака. Удивительно, как этот великий человек покорил своим творчеством весь мир, а в своем отечестве не всегда ценился по достоинству. Но больше всего поражает его творчество, как много этот удивительный человек проводил за писательским столом с пером в руке, большая часть его жизни прошла за писательством и как изящно и точно он мог передавать в своих произведениях тонкости взаимоотношений между людьми, вскрывал насущные проблемы общества, освещал наболевшие вопросы. Интересно было узнать, почему имена Бальзака и Наполеона так часто ставят вместе, в той же соционике - это дуальные типы, и это не просто так.
Стефан Цвейг чудесный писатель. Читать было невероятно интересно, несмотря на множество ссылок, дат, фактов и цитат из переписок и документов, обычно для меня такое чтение сродни муке, здесь это было легко, интересно и всегда в удовольствие. В конце ощущение легкой грусти от того, что книга окончена, но благодарность автору и его герою за такое наследие для потомков. Бальзак несомненно занял свое место в моем сердце.
И уже которая биография в моем арсенале прочитанного, и опять в точку. Очень понравилось.

Одному из своих так называемых "коллег по перу" Цвейг однажды сказал: "История выдающихся людей — это история сложных душевных конструкций… в конце концов, история, например, Франции девятнадцатого века без разгадки таких личностей, как Фуше или Тьер, была бы неполной. Меня интересуют пути, по которым шли те или иные люди, создавая гениальные ценности, вроде Стендаля и Толстого, или поражая мир преступлениями, вроде Фуше…". В своих биографических сочинениях Цвейг - поразительно тонкий и внимательный психолог - оценивал не общее, а частное - человека, с его ошибками и слабостями, его эмоциональное состояние в ту или иную пору жизни, раздумья и переживания, сомнения и метания. Он любил не только покопаться в биографиях знаменитостей, но и вывернуть их наизнанку, чтобы обнажились скрепы и швы характера, погрузиться в глубины и пропасти души

Горький в одной из своих статей писал об "изумительном милосердии к человеку", которое отличает книги Стефана Цвейга. Действительно, автор захватывает читателя с первых строк любой своей книги, щедро делится радостью узнавания и сопереживания от первых до самых последних страниц.
Над биографией Бальзака Цвейг работал около тридцати лет. Его настолько завораживали попытки проникнуть в историю жизни выдающего французского писателя-романиста, что он собрал большое количество его рукописей.

Так и видится мне, как Стефан замирает над лежащей перед ним рукописью, и через мгновение осторожно кладет ладони на старые пожелтевшие листы, и перед его глазами возникают образы давным-давно прошедших лет...
Почему именно Бальзак? Настолько неординарная личность, как Бальзак, вполне подходит для изучения, а самому Цвейгу (смею предположить) были интересны не столько победители, а безумцы, аутсайдеры, борцы "против всех и со всеми" со своими не всем понятными моральными установками и ценностями.
Тщательно и с любовью рассказывает автор о великом французском романисте - человеке непростого характера. Упрямый и тщеславный, неряшливый и заносчивый, однако о работоспособности которого нельзя говорить без восхищения. «...Человеку нужна, - сказано во «Вчерашнем мире», - лишь теперь, став скитальцем уже не по доброй воле, а спасаясь от погони, я ощутил это в полной мере, - человеку нужна исходная точка, откуда отправляешься в путь и куда возвращаешься вновь и вновь». Это очень точно описывает Бальзак - исходной точкой для него был письменный стол с кипой бумаги и перо.
Многие ли могут с таким упорством добиваться своих целей? Многие ли внесли в мировую литературу вклад такого размера?
Гений? Безусловно. Пусть и неприятный, холодный, эгоистичный. Цвейг, гуманист, моралист, переполненный любовью к человечеству, очень тактично описывает эти недостатки Бальзака, пытается смягчить. Рассказывает читателю о трудном детстве Оноре, о пожизненном силке долгов, о кружащихся вокруг него женщинах-хищницах, об "уколах" и насмешках общества. Конечно же, мнение Цвейга во многом субъективно. История отношений Бальзака и Эвелины Ганской была прочитана мною не один раз и источники, материалы были различны. И только у Цвейга Бальзак - несчастный влюбленный, жертва страсти, много лет попираемый гордой польской красавицей с ледяным сердцем. Здесь-то и видны попытки автора выставить Бальзака в более выгодном свете, чем он был на самом деле.
Бальзак был первым писателем, изобразившим стяжательство и безжалостный карьеризм в качестве главных жизненных стимулов. В основу сюжетов его романов часто положено материальное - финансовые интриги, спекуляции, шулерство, ростовщичество. Часто лицо, игравшее ведущую роль в одном из романов, в последующем возникает в других, раскрываясь с новой стороны и в иных обстоятельствах.
Стефан Цвейг - настолько "мой" писатель, что даже его чрезмерная восторженность по отношению к Бальзаку, всепрощение и восхищение, не портят удовольствия от чтения этой книги.

Прочитано в рамках Долгой прогулки

Если хорошенько пыхнуть и попытаться сравнить писателей со знаками препинания, то Цвейг сопоставим с восклицательным знаком, таким основательным австрийским «Das Ausrufezeichen». Даже если в предложении, написанном Цвейгом, сей знак не стоит, это не значит, что он там не предусмотрен. Восклицательный знак чудится едва ли не за каждым словом, выпущенным на волю пером австрийца. Его прилагательные, существительные, сравнения, метафоры и иже с ними – это сплошной неприкрытый восторг. Восторг от своего героя, восхищение его жизнью, характером, поступками (пусть даже не совсем благовидными). Восторг от своего романа, который так хорошо пишется, восхищение самим собой, который так хорошо пишет. Цвейг не боится превосходных степеней, пафосных фраз, преувеличений всех мастей. Он не жалеет слов и не переживает, что этот словесный водопад накроет читателя с головой. Он уверен, что читатель нырнет в его роман с таким же интересом, с каким этот роман писался. Ему есть ЧТО и КАК сказать, ему ХОЧЕТСЯ поделиться этими ЧТО-КАКами с нами.
Если пыхнуть еще, то сразу становится понятной и сама фамилия писателя «Zweig». В переводе на нашенский – «ветвь». Структура его романов – это не гладкий телеграфный столб, по которому скользишь от начала к концу. Это заросли, переплетение ветвей, веточек, побегов, которым умелая рука Цвейга-садовника придает форму и радующую глаз архитектуру. Прорастив мысль-побег Цвейг не оставит ее без присмотра, он усложнит ее ответвлениями-дополнениями, сучками-уточнениями, листьями-разъяснениями, цветами-метафорами. И все это с одной целью – создать как можно более полный, исчерпывающий образ своего героя, наполнить его объемом из фактов, раскрасить его как можно ярче, как можно контрастнее. И переплетает Цвейг свои мысли-побеги, ветвит повествование по всем мыслимым направлениям: то в будущее героя заглянет (не боится спойлеров:)), то лирическим отступлением разбавит, то общий исторический фон загрунтует – и все это как-то уникально по-цвейговски (уж камрада Цвейга вряд ли по стилю с кем-то спутаешь).
P.S. О Бальзаке ничего-то я и не сказал…
ОЦЕНКА
-5 -4 -3 -2 -1 0 1 2 3 4 5

Невероятная книга... Признаюсь, после "Прометея" Андре Моруа у меня было совершенно иное мнение о Бальзаке... Это и не удивительно... У Моруа его "Прометей, или Жизнь Бальзака" являет собой типичное историческое исследование... Произведение настолько насыщено ссылками на первоисточники, что порой весьма сложно определить, где начинается цитата, а где - авторские ремарки... А вот у Цвейга в его "Бальзаке" очень сильно ощущается торжество поэзии над исторической достоверностью... Книга для меня была интересна прежде всего тем, что автор особо не зацикливался на общеизвестных фактах и его Бальзак предстаёт как романтическая личность... Живописуя о трудном детстве и голодной юности Оноре автор делает читателя сопричастным происходящему... И это не случайно... Герой Цвейга, при всех своих недостатках и недочётах вызывает сочувствие и сопереживание... Особенно это проявляется в истории отношений Бальзака с родной матерью... Лишённый с младых лет материнской ласки и любви Оноре с болью в сердце в одном из писем потом напишет: «Я никогда не имел матери». И эта горькая правда подкрепляется детскими воспоминаниями писателя, ведь в ту пору он вздрагивал всякий раз, заслышав ее голос.... А все его старания растопить материнский лёд наталкивались на холодность и равнодушие... Возможно эта разгневанность и отстранённость Анны Шарлотты является лишь следствием её сложных отношений с отцом Оноре... Об этом можно только догадываться... Но в тоже время нельзя не отметить подлинного благородства Бальзака, который как истинный христианин, невзирая не всю ту боль, которую та ему причинила:

"Не успел Оноре появиться на свет, как она выдворяет его, точно прокаженного, из дому. Грудного младенца поручают заботам кормилицы, супруги жандарма. У нее он остается до трех лет. Но и тогда ему еще нельзя вернуться к отцу, к матери, к младшим детям, живущим в просторном и зажиточном доме. Ребенка отдают на пансион в чужую семью. Только раз в неделю, по воскресеньям, ему позволяют посетить родителей, которые относятся к нему, словно дальние родственники. Ему не позволяют играть с братом и сестрами, ему не дарят игрушек. Мать не склоняется над его постелью, когда он болен. Ни разу не слыхал он от нее доброго слова, и, когда он нежно льнет к ее коленям, пытаясь обнять их, она сурово, как нечто непристойное, отвергает его ребяческую ласку".

многие годы спустя, когда ему пошёл уже сорок четвёртый год Бальзак приютил Анну Шарлотту в своём доме... Однако при этом Оноре пишет госпоже Ганской душераздирающие строки:

«Если бы вы только знали, что за женщина моя мать. Чудовище и чудовищность в одном и том же лице. Моя бедная Лоране и бабушка погибли из-за нее, а теперь она намерена загнать в могилу и другую мою сестру. Она ненавидит меня по многим причинам. Она ненавидела меня еще до моего рождения. Я хотел было совсем порвать с ней. Это было просто необходимо. Но уж лучше я буду страдать. Это неисцелимая рана. Мы думали, что она сошла с ума, и посоветовались с врачом, который знает ее в течение тридцати трех лет. Но он сказал: „О нет, она не сумасшедшая. Она только злюка“... Моя мать – причина всех моих несчастий».

В этих словах отчётливо прослеживается понимание Оноре, что мать его никогда не изменится к лучшему, что такова её греховная природа... Однако Бальзак не ищет лёгких путей, подобных общеизвестному "с глаз долой - из сердца - вон"... Он выбирает страдание, признавая своё общение с Анной Шарлоттой за "христианский крест"... Удивительное дело, но годы страданий не ожесточили сердце Оноре и он всю свою жизнь так и оставался добродушным... На мой взгляд, история поведанная Стефаном Цвейгом даёт читателю для понимания этой необычайной натуры и его творчества значительно больше, чем многотомные исследования многочисленных бальзаковедов...

Не буду анализировать жизнь Оноре де Бальзака, за меня это прекрасно сделал Стефан Цвейг, который отдал около двадцати лет работе над этой книгой. Так же откажусь от комментариев по поводу решений и поступков Бальзака, всех тех странных и не понятных случаев из его жизни. Главное, что я понял для себя, что он был талантлив и это только часть его заслуги, так как труд направленный на создание произведений был беспощаден и складывалось впечатление, что это скрытая форма самоубийства. Но самое печальное в его биографии то, я позволю себе немного спойлеров, что он так и не научился ценить свой труд и каждый срыв, вынужденный уход в отдых чтобы не умереть, заканчивался для него нарастающим бременем долгов и кипами незаконченных произведений.
Книга по-моему мнению прекрасна для ознакомления с биографией писателя. Цвейг ярко, живо и подробно рисует жизнь Бальзака от самых первых шагов его развития. Как строился тот мир внутри него, который он, будучи уже взрослым, воссоздаст на бумаге в описываемых им событиях и характерах людей. Особенно запомнились главы его детства, довольно сурового и лишенного каких-либо удовольствий, благодаря которым он возможно и нашел для себя то, что не дало ему сломаться и выдержать свой тернистый путь к литературе. Было интересно узнать о его опыте общения с женщинами, как они строились, чем заканчивались и кем были эти женщины, как выглядели и какой вклад сделали в его творчество. И все же самое вдохновленное и погруженное чтение создалось при изучении главы, где описывался Оноре де Бальзак за работой. Как пролетали бессонные ночи вместе с выгоравшими свечами за его столом. Убивая сон и усталость литрами кофе он забывал про то, что он человек и ему хочется веселиться и общаться с людьми, тратить время на себя, на свои потребности и маленькие радости жизни. Эта глава произвела на меня особое впечатление вместе с главой о его смерти, где стало не по себе от мысли, что ты видишь описываемого Бальзака в предсмертном состоянии и рядом с ним не оказалось человека, который выразил бы благодарность, признание его жертвы во имя искусства, хотя в его состоянии это наверное было все равно.
Книга как и жизнь, полна разными событиями. Не могу сказать что-либо на счет достоверности информации описываемой Цвейгом, но опирается он на большой объем сведений, поэтому невольно доверяешь ему. Если Вы хотите увидеть путь пройденный Бальзаком во всей его красоте, нелепости, величии и одиночестве, то несомненно рекомендую книгу к прочтению.
Ах да, совсем забыл...По поводу названия моего отзыва. То о чем мечтал Бальзак, к сожалению, принесло ему только новые беды и подрыв здоровья. Поэтому было страшно смотреть на то, как одновременное исполнение и осуществление желания превращалось в логический конец жизни.

После обстоятельной биографии Бальзака от Андре Моруа мне было интересно сравнить, что о великом французском классике думает Стефан Цвейг. Стоит отметить, что биография Бальзака от Цвейга увидела свет почти на двадцать лет раньше, чем книга Моруа. И если у Моруа это монументальный труд, снабженный многочисленными выдержками из писем, где автор старается максимально отстранится от субъективной оценки личности людей, играющих важные роли в жизни Бальзака, то у Цвега эта биография почти становится художественным романом. Цвейг, с одной стороны, пытается непредвзято взглянуть на самого Бальзака, его поступки, и поведение тех, кто его окружает, но не может долго оставаться беспристрастным и тогда достается всем.

Достается от Цвейга Бальзаку - за его стремление приобщится к светскому обществу и за любовь к дорогостоящим безделушкам. Цвейг негодует так неистово, как супруг, обнаруживший, что его жена растратила все отложенные на нужную вещь сбережения на десятую пару туфель, которые один в один похожи на уже имеющуюся в ее гардеробе пару. Автор восклицает, что эта "бабья любовь к барахлу при полнейшем отсутствии денег совершенно абсурдна", что все эти золотые ножики для бумаги, кошелечки, цепочки и трости "скорее приличествуют кокотке, только что выпотрошившей заезжего набоба", чем аскету, каким называет себя Бальзак в письмах к Ганской.

Хотя Стефан Цвейг не рассказывает подробно о каждой даме, игравшей ту или иную роль в жизни Бальзака, но все же можно легко определить, кто из них пользуется его симпатиями, и кто - антипатиями. Например, Зюльме Карро, бывшей другом и почитателем таланта великого писателя автор высказывает всяческое уважение. Цвейг отдает должное графине Гвидобони-Висконти, называя ее благородной женщиной, ибо она, будучи "возлюбленной, всегда готовой на жертвы подругой и неутомимой помощницей в самые трудные минуты" никогда не докучала Бальзаку своей ревностью. При этом Цвейг, вероятно, с недобрым прищуром в глазах, ищет самое слабое звено в рядах бальзаковских дам и находит его - это Эвелина Ганская! Надо сказать, матушка Бальзака тоже не пользуется у автора расположением за свою черствость, скупость и буржуазный подход, но все же Цвейг отмечает, что та, насколько могла, распутывала расстроившиеся финансы сына, при этом мужественно держа оборону против бесчисленных кредиторов, осаждавших квартиры Бальзака. Но госпожа Ганская! Цвейг неумолим по отношению к ней, как самый суровый прокурор. Столько лет она морочила голову писателю, изводя его своей мелочной ревностью, требуя, чтобы он являлся по ее зову, когда она выезжала для очередного путешествия в Европу, обижалась по пустякам, и даже когда Бальзак, уже больной, умирающий не поднимался с кровати, все ее мысли были заняты покупкой новых нарядов и украшений.

Впрочем, Цвейг не только дает свою оценку тем или иным поступкам, он старается копнуть поглубже, разбираясь в причинах и следствиях, выявляя психологические мотивы. Бальзак в молодости стремился к женщинам постарше - причина этого в том, что мать писателя всегда была холодна и сурова с ним, поэтому ему приходилось искать материнское тепло и любовь у других женщин, например, у Лоры де Берни. Расточительность и необузданное стремление к роскоши - причина, опять-таки скрывается в детстве, проведенном в закрытом колледже, когда у маленького Бальзака не было ни единой монетки, чтобы купить себе какую-нибудь приятную мелочь, а также в нищем юношестве, проведенном в мансарде на улице Ледигьер. Постоянные притязания Бальзака на дворянскую приставку "де" в имени, а также на родство с д'Антрэгами, чьим гербом он украшает свой экипаж? Это и вовсе наследственное, ведь еще отец писателя сменил свою фамилию Бальса на Бальзак, и протиснулся в местное «хорошее общество», превратившись из сына крестьянина в почтенного и обеспеченного буржуа. Оноре лишь поддержал семейную традицию, решив из буржуа стать дворянином.

Нашлись у Цвейга и некоторые, не отмеченные в биографии от Моруа факты. Например, автор отмечает, что первые письма Ганской Бальзаку являлись плодом коллективного творчества. Скучающая в своей Верховне Эвелина решила развлечься в компании своих племянниц, и вместе они сочинили восторженное и романтичное письмо, которое в целях конспирации было переписано воспитательницей дочери Эвы. Однако впоследствии переписка была продолжена уже лично госпожой Ганской. Однако не одна Эвелина любила подобные розыгрыши, не чужд им был и сам Бальзак. Вообще-то он любил читать письма поклонниц и даже отвечал особо интересным ему особам, однако, когда писем стало слишком много, к переписке с фан-клубом была подключена его преданная подруга Зюльма Карро, жившая в провинции и вследствие чего имевшая достаточно свободного времени. Одно письмо, написанное Зюльмой, по ошибке получила даже Ганская, когда их переписка с Бальзаком только завязалась! Разумеется, она сразу заметила, что почерк в письме разительно отличается от того, который был в письме предыдущем. Однако Бальзак сумел выкрутиться, пояснив разницу в почерках тем, что почерков у него столько, сколько дней в году.

Подведу итог. Сначала мне было непривычно читать столь эмоциональное повествование о Бальзаке, все-таки, биограф, как и историк, как мне кажется, должен быть максимально беспристрастным и непредвзятым. Однако, впоследствии именно эта цвейговская пристрастность к своему объекту исследования увлекла меня, и в итоге его биография Бальзака понравилась мне не меньше, чем биография от Андре Моруа)