Прощай оружие. Старик и море. Праздник, который всегда с тобой. Рассказы

"И таким был Париж в те далекие дни, когда мы были очень бедны и очень счастливы".

Пытаюсь определиться с жанром книги. Отдельные главы напоминают дневниковые записи с подробным описанием "куда зашёл, что съел, что выпил и что сказал". Перед глазами возникает молодой Хемингуэй, скромно одетый, худой от постоянного недоедания, только что вернувшийся с прогулки и заносящий впечатления в блокнот. Другие главы больше похожи на воспоминания, они и написаны в прошедшем времени: "Нам очень нравилось в Форарльберге, и нам очень нравилось в Шрунсе. Мы уезжали туда в конце ноября и жили почти до пасхи".
Если обратиться к истории издания книги, то всё становится на свои места. Она создана из блокнотных записей, обнаруженных аж в 1956 году в подвале отеля "Риц" в Париже, в забытом много лет назад чемоданчике. Издана уже после смерти писателя его четвёртой женой и вдовой Мери Вэлш Хемингуэй.
Мне показалось немного грустным то, что последняя жена публикует издание о счастливых годах семейной жизни с первой женой.

А 20-ые годы, проведённые Хемингуэем в Париже, именно такими и были, несмотря на все лишения и недостаток средств. Зато была молодость, влюблённость, путешествия, знакомства с интересными людьми. Многие из них потом переросли в большую дружбу. Эзра Паунд, Джеймс Джойс, Гертруда Стайн... Больше всего понравилась глава, описывающая такую дружбу с Фрэнсисом Скоттом Фицджеральдом.
Книга притягивает откровенностью и честностью. Хемингуэй не пытается скрывать нелицеприятные факты (например, измену), подробно рассказывает о многочисленных выпивках с друзьями, увлечении скачками или игрой в покер. Подобная искренность прослеживается и в портретных описаниях друзей и знакомых.
Как и любой праздник, "Праздник, который всегда с тобой" заканчивается на грустной нотке:

Оговорюсь сразу: в моем отзыве неизбежны спойлеры, поэтому тем, кто повесть не читал, не смотрел экранизации, не знает сюжета нужно учитывать этот момент.

Повесть я читала уже второй раз, первый раз очень давно, и уже после просмотра короткометражного фильма Александра Петрова (мультфильмом назвать этот шедевр язык не поворачивается). Я помню, что мне понравилось, даже очень, но не до такой степени как сейчас. Если книга снится после прочтения, это значит, что она что-то зацепила внутри достаточно сильно. А "Старик и море" я вижу во сне второй день подряд.

Я не считаю, что это книга о силе, храбрости, смелости, выдержке, борьбе со стихией, для меня это книга совсем о другом.
Для того, чтобы разобраться, что в книге так меня задело, я попробую выделить три ключевых момента: движущая сила, цель, итог. "Итог" ставит главный вопрос: победил Старик или проиграл? Рыбу он одолел, но довезти ее в целости до берега он не смог, ее обгладали акулы. Но ответ кроется во-первых в движущей силе, которая может быть обозначена по разному, и в зависимости от этого иметь разные смыслы: это Воля-Упрямость. Если Стариком движет Упрямость, то самое разумное, это сказать ему: "Куда ты, старый пень, поперся?! Брось эту чертову рыбу, иначе сам пропадешь!" Но Стариком движет не Упрямость, а другое ее состояние - Воля, и мы прекрасно понимаем, что не может Старик поступить иначе, он не может оставить рыбу. Перерезать лесу - значит изменить себе, признать поражение. "Человека можно уничтожить, но его нельзя победить". Страшно представить, что случится если Старик отступится, это однозначно его сломает. Лучше пусть он погибнет сражаясь с рыбой, или от голода, жажды, жары или холода, это будет всё лучше, чем сдаться. И еще одно проявление воли, которое меня удивило - это абсолютная непоколебимая уверенность Старика в том, что он сможет найти дорогу обратно. А ведь рыба утаскивала его в открытое море в течении трех дней!

А какова же цель? Что приобретет Старик тем, что поймает эту гигантскую рыбу, которая в два раза превышает размер его лодки? Здесь тоже два варианта: Гордость или Честь. Если бы Старик приобрел Гордость за свой улов, то грош цена этому приобретению, так как довезти до берега он ее не смог. Вся его "Гордость" была бы съедена акулами. И вполне можно было остатки рыбы отвязать от лодки, бросить в море и избежать преследования акулами. Но нет, даже когда Старик уже не может давать отпор акулам, он не отвязал свою добычу, к тому же это больше чем добыча - Старик любит свою рыбу. Для него Честь поймать её, и он не может бросить в море ее останки.

И вот, Старик на берегу - обессиленный, израненный. Победил он или проиграл? Ни то и ни другое. Он приобрёл, но не Волю и Честь, они у него были с самого начала, а это мы узнаем из его снов. Когда Старик вернулся в свою лачугу и уснул, он видит львов. Но он видел их и в самом начале повести, и в середине. Те интерпретации символики "львов", которую я "нагуглила", меня не устроили. Я не согласна с тем, что львы в повести символизируют рай на земле. Возможно, я притягиваю за уши те смыслы, которые хочу видеть в этой повести, но для меня львы - это Воля и Честь. И они всегда были духовным достоянием Старика.

Так что же приобрел Старик? Вовсе не уважение - ему плевать на мнение других рыбаков. Он приобрёл своего мальчика, того о котором мечтал. И мальчик себя приобрел! Он разглядел в Старике его Волю и Честь, он готов пойти за ним куда угодно и делает первый шаг на пути приобретения этих качеств: он возвращается к Старику не смотря на запрет родителей и приказ ходить в море теперь только с более удачливым рыбаком. И мальчик плачет! Он видит руки Старика и плачет. Говорит о нем и плачет! Не от жалости, а от восхищения.

Вероятнее всего, автор вкладывал какой-то другой смысл в повесть. Мне удалось разглядеть такой контест, но, уверена, каждый кто прочтет повесть, увидит в ней что-то своё, и каждое мнение будет правильным. Вот такое высказывание автора о своей повести мне удалось найти:
«Ни одна хорошая книга никогда не была написана так, чтобы символы в ней были придуманы заранее и вставлены в нее. Такие символы вылезают наружу, как изюминки в хлебе с изюмом. Хлеб с изюмом хорош, но простой хлеб лучше. В «Старике и море» я старался создать реального старика, реальное море, реальную рыбу и реальных акул. Но если я сделал их достаточно хорошо и достаточно правдиво, они могут значить многое».

Как хорошо, что я начала знакомиться с автором именно с этой книги. Мне приходилось слышать про сурового и умудренного жизнью Хемингуэя, "в грубом свитере". Но я даже не задумывалась над тем, что был и другой Хэмингуэй - юный, счастливый, влюбленный, довольный жизнью. Книга подарила мне неожиданный образ знаменитого писателя. Уже давно состоявшийся автор, спустя годы и годы после расставания с Парижем, решил вернуться в своих воспоминаниях туда, где начинал свой писательский путь и поделиться своим тогдашним ощущением праздника со всеми, кто пожелает. Такой Хэменгуэй мне нравится. И такой Париж. Мне много приходилось в этом году бывать в Париже на страницах книг, но там город всегда был местом действия. Здесь же он - ощущение! Праздника. Полной сил и планов молодости. Летнего отдыха, с пикниками у реки, прогулками по Латинскому кварталу и посещением выставок импрессионистов. Воспоминания, как солнечные зайчики жизнерадостно скачут по брусчатке Парижа, по окнам и стенам домов, по витринам кафе и булочных, по щедрой зелени Люксембургского сада. Может, если присмотреться, заметишь изъяны, но зачем разбирать на запчасти такую красоту, если можно наслаждаться ощущением праздника?! Хемингуэй приглашает читателя с собой, дает шанс стать непосредственным участником событий. Я воспользовалась столь любезным предложением, чтобы пробраться в Париж 20-х годов прошлого века. Больше мне ничего от книги не требовалось. Плюс хорошее летнее настроение. И того, и другого я получила с лихвой.

Упорный, трудолюбивый, двадцатипятилетний - он присвоил себе весь Париж, в то время как сам принадлежал блокноту и карандашу. Начинающий автор, оттачивающий свой лаконичный стиль на рассказах - он учился у импрессионистов тому, что одной настоящей фразы недостаточно, чтобы придать рассказу требуемую объемность и глубину. Учился у людей, которых встречал. У города, который позволил ему расправить крылья. У событий, разной степени важности и положительности, которые дали ему незаменимый опыт.

С упоением и осторожностью черпает он из родников своей души основу для будущих рассказов.

Удивительно, как личный опыт Хемингуэя перекликается с Сигизмунд Кржижановский - Клуб убийц Букв Чтобы создать по настоящему талантливую книгу, потребуется вложить в нее часть своей души и если тратить этот ресурс слишком расточительно, обязательно наступит момент, когда внутри писателя останется только пустота и он не сможет больше писать.

Пока Хэмингуэй вдохновенно вспоминал о совершенно незнакомых мне людях, я тихонечко любовалась Парижем. Из всех, кто упоминается в книге, знала я только про Гертруду Стайн и Скотта Фицджеральда. Ну и про Пикассо, уже слишком известного и дорогостоящего для того, чтобы начинающий писатель смог купить его картины. А потому я посматривала на скачки и велогонку, о которой правильнее всего говорить на французском. Рассматривала картины и соглашалась, что голодать в Париже особенно мучительно. Ведь там на каждом шагу витрины с выпечкой и деликатесами, да кафе под открытым небом.Можно попробовать пойти в Люксембургский музей, чтобы отвлечься. Ощущение сытости от этого вряд ли появится, зато поможет лучше понять Сезанна. Возможно тот тоже голодал, когда писал картины или просто забывал поесть. Вот что интересует, когда смотришь такое

на пустой желудок.

В книге воспоминаний Хэмингуэй пишет о том, что хорошо знает - о себе, о своих друзьях и знакомых. У него своеобразный взгляд на известных личностей, но это его взгляд. Такими он их видел. Такими он их запомнил. Самых значимых для него людей Хэмингуэй описывает не щадя красок. Особо богаты на эмоции главы, посвященные Скотту Фицджеральду. Даже в подаче Хэмингуэя, история автора "Великого Гэтсби" выглядит пронзительно грустной. Такой же изящной, но печальной как романы самого Скотта. Париж - этот маг и шутник, познакомил и подружил таких разных по характеру и образу жизни людей. Прямой и резковатый Хэмингуэй частенько нянчился с нежным Фицджеральдом. Ворчал и злился, но за прекраснейшие роман и рассказы прощал другу многое. Даже историю с градусником.

Атмосферная книга с эффектом присутствия. Наполненная счастьем, для которого достаточно быть молодым. А еще, пожалуй, неплохо быть не обремененным лишними деньгами. Тогда не остается ничего другого как заметить красоту мира. И радоваться простым мелочам и тому, что все впереди!

Невероятная сила воли у старика. Я давно бы бросил эту рыбу. Хотя, не скажу, что я легко сдаюсь, просто, наверное, у каждого что-то свое, ради чего он готов стоять до конца. Ради рыбы я бы этого точно не стал делать. Но у меня то и жизнь совсем другая. Я то и парусником, пусть это и совсем небольшая лодка, управлять не умею. Да и очень сомневаюсь, чтобы я смог найти дорогу обратно. Приблизительное направление определил бы, но из-за большого расстояния я бы точно не попал к нужному причалу. Отнесло бы меня куда-то в сторону. Но я то и не занимался этим всю жизнь, в отличии от героя книги. А вот моменты, когда он сражался с акулами, мне показались не правдоподобными. Зато его бывший ученик очень понравился. Парень с огромным сердцем. Помогал старику, не смотря ни на что, хотя и сам то практически ничего не имел. Достойный уважения человек. Вообще история цепляет за живое. Тяжелая жизнь старика, но он все терпит и не жалуется, и даже не просит помощи, хотя и принимает, если такую предлагают. А ведь для счастья ему всего-то и надо, что поймать крупную рыбу, да ежедневно иметь возможность читать новости о бейсболе. Какое-то грустное осталось послевкусие.
Оценка 9 из 10

Я сдаюсь! Не смогла полюбить Хемингуэя. Насильно мил не будешь. Три раза мимо. Вот за " Прощай, оружие" мне очень обидно. История имела оооогромный потенциал, но автор всё запорол.

Сюжет. Главный герой ( его имя упоминается несколько раз за весь роман, поэтому я его не запомнила) американец, но воюет на Итальянском фронте и влюбляется в английскую медсестру Кэтрин Баркли. Из всех работ Хемингуэя это самая сюжетная, но конфликта в ней нет. Действий много.

Герои. Я не поняла мотивацию гг пойти добровольцем на фронт ( от скуки?). Кэтрин просто слащавая амёба. Про второстепенных персонажей ничего сказать не могу так как они не прописаны от слова совсем. Бесконечное распитие алкоголя в наличии.

Слог. Мне вообще не нравится телеграфный стиль Хемингуэя. Он какой - то рваный и сухой. Повествование ведётся от первого лица в прошедшем времени.

Атмосфера. Не чувствуется атмосферы войны. Вообще ничего не чувствуется.

Любовная линия. Она просто сделанная на отвали. После первой встречи с человеком говорить, что люблюнемогу это не нормально.

Кому рекомендую прочитать. Если вам нравится телеграфный стиль и бесконечное распитие алкоголя, то рекомендую.

Кому не рекомендую прочитать. Если хотите красивой истории любви, то нет.

Любимое многими классическое произведение Хемингуэя оставило у меня двоякое впечатление. С одной стороны, в наличии реалистичные яркие описания. С другой, на мой взгляд присутствует какая-то схематичность и даже скука, возникающая при чтении.
Уже в самом начале автор рисует очень живой образ старика, который собирается в очередной раз выйти в море. Нам легко представить этого пожилого, потрепанного годами и жизнью морщинистого человека. Он - само олицетворение старости.

Но картина разбавляется тем, что у старого рыбака «веселые глаза человека, который не сдается».
Чтобы усилить эффект, старому рыбаку противопоставляется сама юность, мальчик, которого старик Сантьяго не может взять с собой в плавание. Сантьяго будет рыбачить один, только он и море с его разнообразными обитателями.
Взаимоотношения человека и морской стихии описаны красочно. Простые люди вынуждены вторгаться в природу, чтобы прокормиться, чтобы выжить. Для старика ловить рыбу – это вся его жизнь. Несмотря на суровость своего быта, а может благодаря этому, он сохраняет чуткое отношение к природе. Он не считает себя каким-то высшим существом и понимает, что он тоже часть мира природы. Это, правда, не мешает ему бороться с ее представителями. Совладать с огромной рыбой, которая попалась ему на крючок, стало для многоопытного рыбака делом чести. Между ними разыгрывается поединок, в котором не будет победителя. Сантьяго, хотя и сражается до последнего, жалеет и по-своему уважает обитателя моря, который по воле слепого случая стал его противником в этом поединке.
Верно, рыбе тоже стало больно, – сказал он вслух и потянул бечеву, проверяя, не сможет ли он повернуть рыбу в другую сторону. Натянув лесу до отказа, он снова замер в прежнем положении.
– Худо тебе, рыба? – спросил он. – Видит бог, мне и самому не легче.

Старик сможет покорить рыбу, но победа вскоре окажется иллюзией и будет дорого ему стоить. Человек не может взять верх над природу, хотя бы потому, что он остается ее частью. Победа человека над природой всегда имеет побочные эффекты, иногда серьезные. Такая вот экологическая тема поднимается в книге. Люди уничтожают природу, чтобы жить комфортно. И одновременно, как в случае старика с пойманной им рыбой, испытывают к представителям природы своеобразную любовь. Обитатели морской фауны тоже разные, как и живущие на земле люди. Есть благородные рыбы, а есть акулы, которые питаются падалью и живут за счет чужого труда.

В конце старик засыпает и ему снятся львы. Вероятно, этот образ символизирует, что дух его по-прежнему не сломлен.

Подуставшая женщина, немного растерянный американец и освещенные солнцем белые горные хребты. Рельсы разделяюие по одну сторону бар, по другую холмы. Какую сторону выберет женщина?
Коротенький, будто подслушанный диалог американца и его спутницы. Американец, не выслушаеться в слова своей женщины, пытается убедить сделать её "операцию", быстренько хочет избавится от этой проблемки, и продолжить жить как раньше. Женщина смотрит на горы. Надоели вина, пиво, абсент, эти разъезды. Лишь эти горы - что-то другое, к чему хочется тянуться. Горы - как белые слоны.

Выдавленная улыбка:

Теперь забудь про горные хребты. Выбор сделан.

Собственно, этим всё сказано. Ничего более занудного, утомительного, однообразного и бесполезного мне ещё читать не доводилось. Если бы это был коротенький рассказ, то это одно дело - можно было бы собраться с духом, как-то поднатореть и прочесть с относительным удовольствием, но провести практически 90 унылых, однообразных страниц в скучных морских декорациях, да на на пару с рефлексирующим стариком - такое мог написать только извращенец, вроде Хемингуэя. Бешенство настигает уже спустя 10 страниц, а впереди ещё тысячи тысяч. Может, я не рыболов (а я не рыболов) и я не готов умереть за пойманную рыбу, но...
Какой там стоицизм. Всё, что делал старик - обычная непомерная гордыня, такая, что даже смотреть тошно. Представьте, старик, рискуя жизнью (подчёркиваю: недвусмысленно рискует и чуть себя не гробит), ловит рыбу, хотя может плюнуть на неё и попытаться поймать другую. Еле живой - этот потенциальный призёр премии Дарвина всё-таки добывает её. Но на рыбу набрасываются акулы (смотрим цитату Воннегута) и старик, зная, что ничего не сможет поделать, вновь рискуя жизнью сражается с ними, а после, когда рыбу съели - плюёт на всё, и возвращается домой, чтобы жить-поживать, как он раньше это и делал.
Не поймите меня превратно, но Фёдор Тютчев отнёс "сварливый старческий задор" к негативным проявлениям человеческой природы. Здесь задор не сварливый, но маразма достаточно. Взгляните беспристрастно на описанную выше картину. Единственным здравым вопросом к старику было бы: "Чем ты, старый хрен, занимаешься? Вернись на берег, наймись работать на чью-нибудь лодку, найди себе бабу, усынови ребёнка и кончай дурью маяться."

Удивительно, сколько новых, для того времени писателей и новых романов появилось после Первой мировой войны, именно о событиях этой 1-й мировой и рассказывающих.

Написанный в 1929 году этот роман Хемингуэя как раз из вышесказанной «обоймы».

Главный герой - американец Фредерик Генри во многом автобиографичный персонаж, и писатель, который сам был на фронте как раз в тех самых местах, где идет повествование, через своего героя видимо не только как бы заново проживает те свои эпизоды но и идет дальше, насыщая чувственной драматургией всё повествование.

В результате получилась одна из самых ярких любовных и антивоенных книг, ставших на полку значимых произведений XX века.

Странные чувства остались у меня от этого романа.

Я немного трудно его начала - не сразу прочувствовала стиль, но потом читала с упоением, с настоящим восторгом. Все эти рубленые фразы, весь этот как бы углём грубо набросанный сюжет - это было так уместно, так хорошо вписывалось в происходящее. Это очень мужская книга - и в хорошем, и в плохом смысле слова, и было неприятно читать о "девочках" из солдатского или офицерского дома и думать об этом, но одновременно эти же мысли приносили и удовлетворение, потому что чувствовалось, что с каждой страницей проникаешь всё глубже вот в эту мужскую военную сущность. За короткими предложениями с простейшим синтаксисом вставали скрытые, плохо осознаваемые, но казалось, очень глубокие мысли, чувства и переживания.

Но как же меня разочаровал финал романа, последние части... Всё оборвалось будто ни на чём. Это даже не открытый финал, это - это какое-то отсутствие финала. И вот что удивительно, ведь "Три товарища" заканчиваются подобным образом, тоже вроде бы обрываясь очень резко. Но ощущения совершенно другие. А здесь я с таким недоумением обнаружила, что роман закончился...

И вообще любовная линия разочаровала, честно говоря. Здесь в рецензиях особенно критикуют диалоги - но насчёт диалогов я как раз не согласна. Вот эта болтовня как будто ни о чём (кто назвал её глупой) - я её почему-то очень ярко представляю: в полутьме, очень интимно, шёпотом, малозначащие для кого-то постороннего, но полные любви друг к другу фразы. В такие моменты суть не в том, что говорится, важны интонации, прикосновения. Так что диалоги я как раз очень ярко вижу. Но после сцены на озере всё словно обрывается, становится каким-то ненастоящим. Говорят, роман автобиографичен - так может быть, как раз в этом месте и расходятся Хэмингуэй-настоящий и Генри-книжный? Может, поэтому таким натужным и получился финал?

Что же касается общей идеи о бессмысленности войны.

Немного странно на самом деле читать всё это вперемешку со спагетти, красным вином и нехваткой томатного соуса. Так и вижу русских солдат в окопах Первой Мировой, жалующихся, что спагетти суховаты... Конечно, Генри досталось, но честно говоря, по сравнению со многими он и вовсе пороху не нюхал. С другой стороны глупо мериться страданиями. Каждый живёт и чувствует в прилагаемых обстоятельствах, а осознание бессмысленности войны, её безумной беспощадности вполне может родиться у кого угодно - и должно в конечном итоге появиться у всех, абсолютно у всех в этом мире.

И всё же европейцы и американцы очень другие. Это всё очень сложно и так глубинно, что странно вообще, что мы друг друга хоть в чём-то понимаем. Как-то там всё словно игрушечное немного. Взял - и убежал с фронта, и через день уже в чистой постели с деньгами и коньяком. И никакой практически ответственности личной, никакого по сути угрызения совести за невыполненный долг. Странно это всё.