А. П. Чехов. Сочинения в четырех томах. Том 1. Рассказы и повести 1880-1888

ЖАНР: мщение, урок доносчикам
О ЧЁМ: два влюблённых были застуканы за низким поступком младшим братом. Чтобы тайная связь не раскрылась пацану стали давать всевозможные подарочки. Шантаж увеличивался, но счастье длилось не долго, ведь тайная связь стала явной (парень сделал предложение). Парочка поспешила расквитаться за унижение.
ПОНРАВИЛОСЬ:
Язык. Это очень короткий рассказ (меньше пяти минут), в котором нет ничего лишнего. Звучит ярко и чётко, а неожиданная концовка обрамляет эту историю. Литературный анекдот.
Младшие. Подобная ситуация шантажа или, ещё хуже, простого доноса родителям понятна всем кто имеет младших брата или сестру. Всё происходящее близко многодетным семьям. Редко кто всегда имел дружественные отношения с мелкими или вёл благородную жизнь. Поэтому этот рассказ понятен и приятен почти всем (особенно концовка) Я и сам в юности ставил данному рассказу высшие оценки радуясь концовке. Перечитывая сейчас, когда уже у самого дети я призадумался...
РАЗОЧАРОВАЛО:
Враньё. Сам автор акцентирует внимание на мелком, да и само название показывает кто тут плох, но ведь молодая пара ведёт себя не лучше. Уже по тем меркам происходящее из ряда вон выходящее и вовсе не мелкий виноват, что молодожёны так не сдержанны в своих чувствах. Судя по реакции и подношениям, они совершали действительно очень скверное и осудительное. Потом они давали взятку за молчание, а увеличивающиеся подношения показывали, что на содеянном молодые не остановились, ведь не зря мелкий за ними шпионил. Вряд ли он это делал если бы всё ограничилось поцелуем у реки. За это он получил монету, но количество и качество взяток всё увеличивалось. Да этот мелкий мешал их обоюдному счастью, но повторюсь они сами в этом виноваты. Нужно было лучше шифроваться.
Проступок. Вы только вдумайтесь в сюжет. Молодые делали то, за что их так накажут, что дары мелкому увеличивались невероятно. Я вот, например, в детстве о наручных часах даже не мечтал, ибо это было вообще за гранью возможного. Современному человеку кажутся безобидными поцелуи и разговоры наедине с парнем/девушкой. И качели правосудия склоняются на сторону молодых, но представьте иную страшную для родителей ситуацию. Повторюсь, что их должны были наказать и наказать серьёзно, а значит молодые совершили очень серьёзный проступок и пытались это скрыть. Для меня самое страшное это наркотики. Вот и представьте, что молодые на реке не целовались, а употребляли. Это заметил мелкий и хотел рассказать, но был подкуплен. Проступки повторялись, а богатство "злого мальчика" росло, пока родители сами не узнали правду. Теперь смешно? Мне не очень....
Злые влюблённые. Исходя из всего выше написанного совсем скотско смотрится последний поступок молодых и их месть. За что мстили? Сами провинились, так ещё и мелкого избили.... Гадко.
КОМУ ХОЧЕТСЯ ПОСОВЕТОВАТЬ: злым старшим братьям и сёстрам.

Наступил год Собаки, и я решила отметить это событие рецензией, посвященной этому замечательному животному.
В моей семье всегда был культ А. П. Чехова. Наверное, потому, что мой отец жил, рос и гонял собак по той самой улице (ул. Чехова в Таганроге, бывшая Полицейская и Александровская), на которой родился и рос незабвенный наш классик. Возможно, одна из тех собак была прямым потомком чеховской Каштанки. И в школу папа ходил мимо лавки Чеховых и чеховской гимназии, ставших уже музеями… Помню, когда ещё была ребёнком, папа сказал, стоя на крыльце парадного входа старого прадедовского дома с резными дверями, медными ручками и кованым, с виньетками, козырьком, дескать, так приятно тут стоять и курить, когда думаешь, что мимо нашего дома когда-то проходил сам Антоша Чехонте! Я тогда ещё не осознавала всю приятность сего факта, но, когда подросла и почитала Чехова, то, естественно, стала гордиться «соседством» с всемирно известным классиком. Мои самые любимые рассказы у Чехова – это «Каштанка» и «Ванька» (тот самый, что "на деревню дедушке" писал).

Чехов любил животных, в его доме их всегда было много, а собак он даже очеловечил своими знаменитыми фразами «Славный народ - собаки!», «Доброму человеку бывает стыдно даже перед собакой». Думаю, что не имеет смысла пересказывать сюжет рассказа «Каштанка», его и так все знают, все рады за счастливый финал и каштанкино счастье, которая снова обрела любимых хозяев. Но грустно становится оттого, что не поняла собачка своего счастья с точки зрения человеческой логики: ведь в новой жизни она из тощей, костлявой дворняжки превратилась в сытого, выхоленного пса, к которому относились бережно и с любовью, а вот поди ты, вернулась к старому голодному и не совсем комфортному бытию у вечно пьяного столяра Луки и его сына Федюшки! Собачья логика проста: «Из записок старой собаки: люди не едят помоев и костей, которые выбрасывает кухарка, - глупцы!» (А.П. Чехов, из записных книжек). Если уж собака любит, то любит по-настоящему, проявляя жизненную животную радость, и такая любовь у человека может быть только в детстве, когда всё прощается и многое забывается. Собаки любят нас безусловной любовью, об этом и напомнил писатель: такой любви не бывает у людей, потому что она принимает всё как есть, не ставит условий, в ней нет ограничений, она забывает обиды, прощает всё и не замечает наших недостатков и даже пороков. Собака любит тебя просто за то, что ты есть, ей всё равно, кто ты и какой ты, что ты имеешь и что ты можешь дать.

И если продолжить мысль, то выходит, что наша любовь к животинкам не абсолютна: мы любим их за то, что они любят нас, а вот полюбить за это человека редко получается, человеческая любовь всегда зависима, потому как осознанна…

В рассказе меня всегда бесил момент игры мальчика Феди с Каштанкой, которая даже потом тосковала по этому глумлению над собой:

Я увидела тут странный смысл, понятный, наверное, только мне одной, и о котором Антон Павлович даже не подозревал: как часто люди поступают так друг с другом! И только собака способна простить и остаться, а человек всегда уходит. Я же по-детски наивно надеюсь, что чеховская Каштанка прожила свою короткую собачью жизнь вполне счастливо…

P. S. С Новым годом вас, друзья! Желаю всем в новом году здоровья и счастья, потрясающих книжных находок и интересного, плодотворного чтения!

Сначала я подумала, может, монастырь был полон святых монахов, может, они убежали в мир после слов старца-настоятеля, которые смутили их. Они поняли, что перед ними такой же грешник, как и все в миру, только ещё хуже. Мирским дела нет до монахов, а старец, прибыв в монастырь, осудил всех, кто жил там, даже назвав некоторых особ "блудницей" и "гадиной". Но снова обратившись к последним строкам рассказа поняла, что ни, они оставили монастырь, чтобы наслаждаться тем, что старец проклял. У каждого свой выбор, а в стаде он принимается не всегда осознанно. И не у всех есть крепкая вера, чтобы не уйти с выбранного пути, возможно, и уходя в монастырь, это решение было не личное, а под влиянием кого-то. Я в восторге от творчества Антон Палыча и от этого рассказа.

Чехов потрясающе умеет описать момент из жизни так, что будет и мораль, и житейские пороки обличит. Рассказ "Переполох"не стал исключением.

Девушка Маша работает гувернанткой в семье Кушкиных. Машенька - честная, благовоспитанная девушка. И тем сильнее она переживает обыск, который учинила Федосья Васильевна, когда у нее украли брошку. Этой процедуре подверглась вся прислуга. Но Машу обыск в ее комнате очень оскорбил. Поведение Маши мне показалось несколько утрированным.

И Маша решила уехать подальше от "этой черствой, этой надменной, тупой, счастливой женщине."

Федосья Васильевна не считала, что кто-то конкретный взял ее брошь, но под подозрением все. Хотя есть вероятность, что к Маше Кушкина особенно подозрительна:

Стоило Маше начать собирать вещи из-за такого оскорбления, как к ней приходит хозяин, Николай Сергеевич. Он рассказывает Маше, что это он украл брошь у жены. Ему нужны были деньги, а всё его имущество и деньги властная жена подмяла под себя. Барин просит сохранить тайну и остаться друзьями.

Но Маша проявила твердость и уехала из этого "странного" дома, ведь ее гордость задели. А каким бы "маленьким" не был человек, он не должен терпеть несправедливость по отношению к себе. "Большой" же человек, какое бы положение в обществе он не занимал, должен всегда оставаться человеком. И по отношению к равным себе, и по отношению к нижестоящим.

Да, конечно, у меня предвзятое отношение к этому рассказу, известному с давних пор в великолепном исполнении Игоря Ильинского, по одноименному мультфильму, снятому к 100-летию со дня рождения Чехова. Люблю его за… Просто люблю.

Землемеру Глебу Гавриловичу Смирнову надо добраться от станции до усадьбы, где он должен сделать межевание. А, так как по словам станционного жандарма – «Тут за сто верст путевой собаки но сыщешь, а не то что почтовых», - пришлось ему нанимать возницу с телегой. Далее почувствуйте прелесть чеховского языка –
«- Чёрт знает какая у тебя телега! - поморщился землемер, влезая в телегу. - Не разберешь, где у нее зад, где перед...

• Что ж тут разбирать-то? Где лошадиный хвост, там перед, а где сидит ваша милость, там зад...»

И тут в наступивших сумерках у Смирнова в голове появились мысли нехорошие, что кругом такая глушь, «не ровен час - нападут и ограбят, так никто и не узнает, хоть из пушек пали... Да и возница ненадежный... Ишь, какая спинища! Этакое дитя природы пальцем тронет, так душа вон! И морда у него зверская, подозрительная". Кто путешествовал, знает, как бывает иногда страшновато в таких темных подозрительных местах, под ложечкой вдруг засосёт тревожно, не то, чтобы страшно становится, а с опаской озираешь округу. А из-за темноты ничего не видно, душа начинает трепетать от подозрительных звуков. Как там в знаменитой песне про зайцев поётся – «А дубы-колдуны/ Что-то шепчут в тумане,/У поганых болот/ Чьи-то тени встают»(Леонид Дербенёв).

Глеб Гаврилович для поднятия своего упавшего духа решил возницу Клима припугнуть, так как он ему подозрительным показался – «…на всякий случай все-таки я взял с собой три револьвера, - соврал землемер. - А с револьвером, знаешь, шутки плохи. С десятью разбойниками можно справиться...» Чем больше человек боится, тем больше начинает храбриться. Вот и Глеб Гаврилович решил не останавливаться и дальше попугать бедного возчика – «Так ты говоришь, что здесь не опасно? Это жаль... Я люблю с разбойниками драться... На вид-то я худой, болезненный, а силы у меня, словно у быка... Однажды напало на меня три разбойника... Так что ж ты думаешь? Одного я так трахнул, что... что, понимаешь, богу душу отдал, а два другие из-за меня в Сибирь пошли на каторгу. И откуда у меня сила берется, не знаю... Возьмешь одной рукой какого-нибудь здоровилу, вроде тебя, и... и сковырнешь». Думаю, что после таких заявлений в тёмном лесу ни один человек не перепугался бы!

У страха глаза велики, поэтому землемер испуг возницы принял за нехорошие замыслы по свою душу - «Однако, не нужно выдавать своего волнения... Он уже заметил, что я трушу. Отчего это он стал так часто на меня оглядываться? Наверное, замышляет что-нибудь... Раньше ехал еле-еле, нога за ногу, а теперь ишь как мчится!" А Клим ему объясняет, что предупреждал его, когда лошадка разбежится, то её уже не остановишь.

Приходится землемеру, чтобы притормозить лошадь, дальше врать – «за мной со станции должны выехать четыре товарища. Надо, чтоб они нас догнали... Они обещали догнать меня в этом лесу... С ними веселей будет ехать,.. Народ здоровый, коренастый... у каждого по пистолету... Что это ты всё оглядываешься и движешься, как на иголках? а? Я, брат, тово... брат... На меня нечего оглядываться... интересного во мне ничего нет... Разве вот револьверы только... Изволь, если хочешь, я их выну, покажу...» Дальше произошло то, что Смирнов никак не ожидал при всей своей трусости. Клим вывалился из телеги и побежал в чащу с криком – «Караул! Бери, окаянный, и лошадь и телегу, только не губи ты моей души! Караул!»

Вот так происходит с человеческим страхом. Когда один испугавшийся начинает стращать другого, не соблюдая никаких границ здравого смысла, он может так чрезвычайно поднять испуг другого, что опасения за свою жизнь примут форму паники. Зайцы в песне правильно делают, когда спасаются от страха – они заняты конкретной работой –
«А нам все равно! А нам все равно!
Пусть боимся мы волка и сову.
Дело есть у нас в самый жуткий час
Мы волшебную косим трын-траву!»

Когда до землемера дошло, что он натворил своими глупыми россказнями, тогда понял, что остался в тёмном лесу один, а продолжать ехать нельзя, так как подумают, что он у возницы лошадь украл. Часа два кричал незадачливый рассказчик, призывая Клима, Климушку. А, когда услышал чей-то стон, повинился перед возчиком – «Да я пошутил, голубчик! Накажи меня господь, пошутил! Какие у меня револьверы! Это я от страха врал! Сделай милость, поедем! Мерзну!» Хорошо, что Клим оказался не полным дураком и сообразил, что настоящий разбойник давно бы уехал. Поэтому поверил ему и признался, что чуть не помер от страха…

Прекрасный рассказ Антона Павловича с точной передачей психологических нюансов переживаний двух людей, оказавшихся в тёмном лесу с жуткими страшилками, рассказанными одним из них не от большого ума. Так, что кровь стыла в жилах… «Вам страшно?! Мне нет…»

Фраза - «Да, брат... - продолжал землемер. - Не дай бог со мной связаться. Мало того, что разбойник без рук, без ног останется, но еще и перед судом ответит... Мне все судьи и исправники знакомы. Человек я казенный, нужный... Я вот еду, а начальству известно... так и глядят, чтоб мне кто-нибудь худа не сделал. Везде по дороге за кустиками урядники да сотские понатыканы...»

Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 381

Что же за переполох случился в доме Пушкиных? Вот такую громкую фамилию выбрал Чехов для семейства, где живёт в гувернантках Машенька Павлецкая, «молоденькая, едва только кончившая курс институтка». Девушка вернулась с прогулки, а тут необыкновенный переполох. Из дверей её комнаты навстречу ей выбежал хозяин Николай Сергеич Пушкин (спасибо Антон Павловичу, что не дал ему имя Александр). Не замечая Машеньки, он промчался мимо. А в комнате своей она застаёт хозяйку дома Федосью Васильевну, которая проводит настоящий обыск. Тут-то и выясняется, что пропала дорогая брошка.

Оскорблённая девушка пытается выяснить у горничной Лизы причины, но та объясняет, что всех уже обыскивали, раздевали догола. А ничего не понимающей Машеньке Лиза говорит - «В чужих людях живете, барышня… Хоть вы и барышня, а всё же... как бы прислуга... Это не то, что у папаши с мамашей жить...»
С одной стороны, понятны оскорблённые чувства благородной девушки, но, с другой стороны, удивительны её достаточно наивные представления о порядках в доме, где она живёт и служит. Получается, что это её первое столкновение с реальной действительностью?

«Машенька повалилась в постель и горько зарыдала. Никогда еще над нею не совершали такого насилия, никогда еще ее так глубоко не оскорбляли, как теперь... Ее, благовоспитанную, чувствительную девицу, дочь учителя, заподозрили в воровстве, обыскали, как уличную женщину! Выше такого оскорбления, кажется, и придумать нельзя». Конечно, оригинальное представление о правах. Получается, что уличную женщину можно, а её нельзя?! И дальнейшие её мысли связаны с возможным ухудшением этой ситуации. Могут и арестовать, вести под конвоем, «засадить в темную, холодную камеру с мышами и мокрицами, точь-в-точь в такую, в какой сидела княжна Тараканова».

Между тем, главный грех, который она за собой чувствовала, это взятые за обедом сладости и спрятанные под простынями в корзине. Вот такая маленькая тайна могла стать известна хозяевам! От этого её действительно бросило в жар, ей стало стыдно.
За обедом, куда не без сомнений отправилась Машенька, хозяйка всем присутствовавшим высказала свою позицию – «Я не потерплю в своем доме воров. Мне не жаль, мне ничего не жаль, но красть у меня - это такая неблагодарность! Так платят мне за мою доброту...» Очень впечатлительной девушке показалось, что после этих слов все на неё взглянули. Сославшись на головную боль, она пошла к себе и стала собирать свои вещи.

Каждый человек в подобной ситуации делает выбор. Либо ввиду отсутствия возможности куда-то отправиться (родители в другом городе, податься больше некуда и масса таких же причин) остаться, либо тут же уйти, чтобы не позволить себя оскорблять, а, возможно, и ухудшить ситуацию, когда тебя обвинят в чём-то гораздо более серьёзном и непоправимом, подбросив украденную брошь. Машенька делает очень ответственный шаг – готовится уйти в неизвестность, так как нет места, куда ей сейчас предстоит идти.

Пришедший к ней в комнату хозяин пытается уговорить девушку остаться, приводит несколько доводов, чтобы остановить её – «Обыскали, а вы того... что вам от этого? Вас не убудет от этого…надо быть снисходительной. Знаете, моя жена нервная, взбалмошная, нельзя судить строго... В таком случае я за жену извиняюсь. От имени жены... Она поступила нетактично, я признаю, как дворянин...» Но Машенька понимала, что «этот испитой, нерешительный человек ровно ничего не значил в доме». И оказывается, что его действительно мучает совесть. Более того, в попытке остановить девушку Николай Сергеич признаётся ей в том, что именно он украл брошку, так как очень нуждается в деньгах.

«Машенька, удивленная и испуганная, продолжала укладываться; она хватала свои вещи, мяла их и беспорядочно совала в чемодан и корзину. Теперь, после откровенного признания, сделанного Николаем Сергеичем, она не могла оставаться ни одной минуты и уже не понимала, как она могла жить раньше в этом доме».

И Николай Сергеич продолжал ей признаваться в собственном ничтожестве, отсутствии элементарных моральных принципов, чем окончательно убедил девушку в правильности сделанного ею выбора – немедленно уйти из этого дома.

Фраза – «А то бы остались, ей-богу. Вечерком я заходил бы к вам... толковали бы. А? Останьтесь! Уйдете вы, и во всем доме не останется ни одного человеческого лица. Ведь это ужасно!»

Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 379

Краткая зарисовка о том, как деньги и власть меняют границы дозволенного для человека. Чехов, как всегда, в своих рассказах поднимает извечные вопросы, мастерски их подмечает и порой искусно высмеивает. Казалось бы, столько лет прошло, а вопрос все еще актуален. Сколько до сих пор поднимается случаев на просторах интернета, что тот или иной высокопоставленный, богатый или знаменитый человек (его ребенок/жена/муж/брат, нужное подчеркнуть) вышли в поведении за рамки дозволенного для простых смертных или даже ушли от уголовной ответственности. И сколько угодно можно порицать людей за то, что они пытаются и им это удается. А ведь настоящая проблема в том, мне кажется, почему им это удается. Поведение тех, кто это допускает и закрывает глаза тоже играет роль. Ведь это замкнутый круг: пока одни будут поощрять такое поведение - другие будут его себе позволять.

«— Здравствуйте-с! Позвольте мне-с... — Что прикажете-с?», – и вот тут-то и случилась заминка, ибо уважаемый Иван Прохорыч взял да забыл, что за ноты ему, собственно, надо было приобрести, а без них домой ему нельзя было ехать, реакция дочери, которой они были нужны, очень его пугала, и не без оснований, учитывая печальную судьбу тех нот, которые он нечаянно – нечаянно?.. – облил керосином и бросил за комод (так много вопросов... так мало ответов). Но как вспомнить, когда подвела «экая, прости господи, память демонская», ведь всю дорогу он, значит, прекрасно помнил, а тут из головы название вылетело и всё, ну никак не поймать его за хвост, как ни пытайся. С этим срочно надо было что-то делать. Разговаривая с вежливым и спокойным продавцом (который, надо думать, давно уже со всем смирился, примирился и преисполнился, с такими-то покупателями), помещик изо всех сил пытался всколыхнуть озерцо своей памяти, не забывая при этом разговаривать, ведь надо же как-то потянуть время... «— Забыл!! — Припомните-с!».

«Да, может быть, вы сами знаете? Пьеса заграничная, громко так играется», – яснее не стало. Попытался он и напеть, но результат был тот же. Не зная уже, что ему ещё предпринять, он и местного кота всего истискал («Какой кот важный! Славный... Сибирский, знать, подлец!», – очаровательное), и о знакомцах посплетничал («Свистеть в комнате грех... Вон у нас Седельников свистел, свистел да и просвистелся», – понимаемое), под конец даже о детстве немного рассказал, припомнив, что с ним, в отличии от его брата, обращались строго и играть на музыкальных инструментах не разрешали (грустное). И всё равно ничего не помогало. Смирившись и выйдя из магазина, несчастный подумал о том, что ждёт его дома: жена ругать будет, дочка, не узрев нот, и вовсе загрызёт... И вот тут и случилось чудо: он вспомнил. Вернувшись, напев и совершив покупку, уже довольный он пошёл домой; надо думать, страх быть обруганным и обгрызенным был ну очень велик... «Заходит этак бочком, а потом берётся верхняя нота, такая рассыпчатая».

«То-то-ти-то-том... Хо-хо-хо...», – как тут было не вспомнить учительницу в музыкальной школе, ей вот так что угодно напой, и она всегда, всегда угадывала! До сих пор помню это чистейшее просто чувство восторга, когда она начинала играть и лилась та самая музыка... волшебница. Сам рассказ весьма симпатичный, ещё в детстве – 8, 9 лет – он пришёлся мне по душе, в этот раз, правда, многое заиграло другими красками, ибо эти реакции бедного продавца... подработки в книжных магазинах и библиотеке в подростковые годы откликнулись, конечно, там и не такое было. «— Понимаете? — Не понимаю...». К слову, забавно, что с тех пор всякий раз слыша эту листовскую рапсодию я сразу же вспоминаю Антошу Чехонте и этот его рассказ, потому он мне до сих пор и нравится, пусть сама по себе история довольно простая. И за тёплые воспоминания о том великолепном солнечном зале, в котором одна чудесная женщина учила меня музыке, тоже спасибо... И за кота. За него отдельная благодарность. Восхитительный. «Кот замурлыкал и аппетитно потянулся».

Когда читал это в школе, тогда посмеялись, всем классом. Но никто ничего не понял.

А сейчас вот читаю, и до меня дошел весь цимес или по нашему весь смак этой книги.

В школе, мы не очень понимали, кто там коллежский, столоначальник, статский советник и тп.

Просто один был персонаж толстый, а другой тонкий. Учительница сказала, мол  у второго ранг был выше, и чинопочитание и все такое. Мы покивали для вежливости, посмеялись.

Но вот сейчас, я уже сам как эти двое тонкий и толстый. Тоже бывает встречаю старых друзей. Конечно чинопочитания у нас особо нет, но вот тачки, телки, бабки и тп. У кого, что круче, показывают.  И я всегда себя чувствую, как Тонкий.

В начале, тут в рассказе, на вокзале двое встречаются.
Один такой типичный семьянин, жена и ребенок, тонкий, Порфирий.
А второй толстый Михаил, он один, но маститый.

Антон Павлович, с самого начала, даёт нам понять, что Толстый не так прост.

Он тут пообедал, выпил дорого испанского вина, и пахнет дорогой французской  парфюмерией.

Сразу понятно, кто есть кто.

Вы знаете, печально в этом рассказе, то что когда вы дети, подростки, юноши. То все социальные различия они не так бросаются в глаза, но вот чем старше, тем сильнее.

Мне вот прочитав рассказ, стало понятно, почему тонкий себя так повел. Он по сути, хоть и не самого низкого ранга, но где там рядом. А тут его товарищ старый Михаил, говорит.

Представьте вы скажем, не знаю, работаете, каким нибудь завхозом. А ваш приятель. говорит, что он Министр или зам. Министра. Вы бы наверное точно в лице поменялись, не факт, что стали лебезить, но точно бы, сменили тон.

Другое дело, что вот так встретить в наше время персону такого ранга, на перроне вокзала, практически не реально. У всех личные авто, с мигалками.

А в Российской Империи, чины эти были еще важнее, чем сейчас. И табели о рангах. Они были как у гражданских так и у военных.

Вот тонкий он был 7 ранга.  Точнее два года был 8 ранга, перевели на новую работу на 7 ранг. Он был по серединки табеля.

А его товарищ Михаил. Занимал 3 строчку.  То есть немыслимая величина.

Порфирий(тонкий) еще думал его друг Статский советник, помните, как Фандорин был, в кино и книге. Это тоже должность не малая. Но все же занимает 5 строчку, то есть в теории плюс минус достичь можно.

Еще примечательно, как вел себя сын Порфирия, Нафанаил, ученик III класса.

В начале, при первом знакомстве с другом отца.

Потом.

А вот, как узнал, что папин друг важная шишка.

И на прощание.

Действия сына, мне кажутся более трагичными. Ладно там его отец, он взрослый человек, и на службе его загнобили, кланяется, перед старшими.
А вот сын его, уже с детских лет, впитывает чинопочитание и преклонение перед начальством.

Памятник толстый и тонкий в Таганроге

Вспоминаю, фильм "Кин-дза-дза!".

Или вот

По сути то своей ничего особо не меняется, да мы стали чуть свободнее, но эта система, преклонения, все равно осталась. Только система преклонения уже не такая, четкая как была.

Мне кажется, если и преклонятся, то перед умом и делами людей. И уж точно не говорить, как Порфирий.

В чём гениальность Чехова? На мой взгляд, в том, что в небольшом рассказе за кажущейся простотой сюжета перед вами появляются скрытые смыслы, которые можно разгадывать до бесконечности. Зато стоит только вчитаться и можно при каждом прочтении открывать всё новые и новые глубины. Если, конечно, у вас есть желание открывать для себя незнакомые и иные горизонты, не всегда открытые при первом прочтении.

Сюжет можно уложить в пару строк. Ночь. Степь. Огромное овечье стадо. Два пастуха – старый и молодой, плюс проезжающий объездчик. Скоро рассвет. Вот, собственно, и всё… Дальше только от вас зависит, что вы прочитаете, и что вам будет близко.
Мне показался очень заманчивым тезис Чехова о размышлениях овец – «Их мысли, длительные, тягучие, вызываемые представлениями только о широкой степи и небе, о днях и ночах, вероятно, поражали и угнетали их самих до бесчувствия, и они, стоя теперь как вкопанные, не замечали ни присутствия чужого человека, ни беспокойства собак».

Хотя, конечно, самым загадочным в этом рассказе являются рассуждения одного из пастухов, восьмидесятилетнего старика, о Ефиме Жмене. Кто такой этот Жменя, который недавно помер? Судя по словам старика, он был своеобразным сельским представителем нечистой силы. А в доказательство пастух рассказывает о проделках Ефима Жмени.

Смолоду он всё больше молчал, да на тебя косо глядел, в церковь и в кабак не ходил, «всё больше один сидит или со старухами шепчется». Действительно! Подозрительный парень…

«Бывало, придут к нему добрые люди на бакчи, а у него арбузы и дыни свистят. Раз тоже поймал при людях щуку, а она - го-го-го-го! захохотала...»

Молодой пастух засомневался и спросил старого, не слыхал ли тот, как арбузы свистят? Старик врать не стал, сказал, что не слышал, но – «…Перед волей у нас три дня и три ночи скеля {скала.} гудела. Сам слыхал. А щука хохотала, потому Жменя заместо щуки беса поймал».

Кто-то посмеётся над стариком и его странным рассказом, но остановившийся рядом с пастухами объездчик Пантелей, который на мельницу ездил, да припозднился, человек опытный, поэтому на стариковскую историю говорит – «Это бывает».

Конечно, ночные разговоры о нечистой силе потому и кажутся невероятными, что вокруг бескрайняя степь, и только огромное звёздное небо над головой. Чтобы убедить слушателей, старик приводит и другие факты ещё более невероятные из колдовской жизни Ефима Жмени. Страшные и не оставляющие сомнений о сговоре того с нечистой силой.

А почему же рассказ называется «Счастье»? Об этом и идёт дальше речь. Выясняется, что за страшные проделки хотели простые ребята убить Жменю. Только старые люди не дали – «Нельзя его было убивать; он знал места, где клады есть. А кроме него ни одна душа не знала. Клады тут заговоренные, так что найдешь и не увидишь, а он видел. Бывало, идет бережком или лесом, а под кустами и скелями огоньки, огоньки, огоньки... Огоньки такие, как будто словно от серы. Я сам видел. Все так ждали, что Жменя людям места укажет или сам выроет, а он - сказано, сама собака не ест и другим не дает - так и помер: ни сам не вырыл, ни людям не показал».

Тут-то и проясняется, что старик имеет в виду под «счастьем». Оказывается он так называет клад – «Есть счастье, а что с него толку, если оно в земле зарыто? Так и пропадает добро задаром, без всякой пользы, как полова или овечий помет! А ведь счастья много, так много, парень, что его на всю бы округу хватило, да не видит его ни одна душа!»

Самый заманчивый разговор у них пошёл про клады. О том, как их много в степи зарыто, об их происхождении. «Тут, где-то на этом кряже (объездчик указал в сторону нагайкой), когда-то во время оно разбойники напали на караван с золотом; золото это везли из Петербурга Петру-императору, который тогда в Воронеже флот строил. Разбойники побили возчиков, а золото закопали, да потом и не нашли. Другой же клад наши донские казаки зарыли. В двенадцатом году они у француза всякого добра, серебра и золота награбили видимо-невидимо. Когда встречались к себе домой, то прослышали дорогой, что начальство хочет у них отобрать всё золото и серебро. Чем начальству так зря отдавать добро, они, молодцы, взяли и зарыли его, чтоб хоть детям досталось, а где зарыли – неизвестно». И говорит Пантелей – «…близок локоть, да не укусишь... Есть счастье, да нет ума искать его… Да, так и умрешь, не повидавши счастья, какое оно такое есть...»

Старик признаётся, что на своём веку раз десять искал счастье – «На настоящих местах искал, да, знать, попадал всё на заговоренные клады. И отец мой искал, и брат искал - ни шута не находили, так и умерли без счастья».

Молодой пастух, Санька, слушал все эти рассказы о кладах «с младенческим выражением страха и любопытства». Но больше всего его интересовало, что старик будет делать с кладом, когда найдёт его? Но тот не сумел ответить – «… За всю жизнь этот вопрос представился ему в это утро, вероятно, впервые, а судя по выражению лица, легкомысленному и безразличному, не казался ему важным и достойным размышления».

Между тем, Санька всё не мог взять в толк – «…почему клады ищут только старики и к чему сдалось земное счастье людям, которые каждый день могут умереть от старости?»

Фраза – «Старик и Санька разошлись и стали по краям отары… Первого не отпускали мысли о счастье, второй же думал о том, что говорилось ночью; интересовало его не самое счастье, которое было ему не нужно и непонятно, а фантастичность и сказочность человеческого счастья».

Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 504