Жизнь двенадцати Цезарей

Никогда не могла представить, что читать древних историков будет так интересно. Светоний рассказывает о жизни 12 цезарей: Юлии Цезаре и 11 его последователей. Некоторые из них были выдающимися «государственниками», как принято сейчас говорить, другие — чудом не уничтожили римскую цивилизацию, устоявшую лишь благодаря мощным институциям и тысячелетней закалке общества. И пускай время Республики миновало до рассматриваемого автором периода, качество правителей (стоит напомнить, что цезари сами определяли себе наследника, не обязательно родного сына, за исключением государственных переворотов и узурпации власти) не особо отличается от тех, которые получает демократическое общество. И даже приход самых кровавых тиранов народ поначалу встречает с радостью, обольщаясь щедрыми подачками, обещаниями и, разумеется зрелищами. Многие отлично жили и при Калигуле, Нероне и тем более Тиберии, хотя эти правители вошли в историю как одни из самых кровавых и безрассудных. Многие пользовались возможностью войти в доверие и «сесть на потоки» что при сильном правителе было очень сложно, некоторые наслаждались своим влиянием на легковнушаемого цезаря и решали его руками свои проблемы, а некоторые просто не прочь были погрязнуть в том непрекращаемом разгуле, который они устраивали. Тут нет сухого изложения биографических данных и дат битв, скорее срез психологического портрета правителя с показательными эпизодами его жизни и (почему Светоний не теряет своей популярности и поныне) с пикантными подробностями интимной жизни каждого. В общем «Битва престолов» детский лепет по сравнению с историей Древнего Рима! Настоятельно рекомендую

Брошюрка по сути.
Сухо и однообразно (но это в принципе особенность всех латинских текстов), совершенно дикая куча имён, событий, фактов, топонимов, кто на ком стоял, итд....... продираться сквозь которые наверное и соврменники вряд ли могли.

{... но консул Марк Антоний, на чью помощь он едва ли не больше всего надеялся...... выступил против его начинаний... не оказывал ему даже обычной.... предусмотренной действующими законами..... Тогда он перешёл на сторону оптиматов..... Антоний им ненавистен.... осадил Децима Брута в Мутине и пытался лишить его провинции.... по совету некоторых лиц... подослал наёмных убийц.... Набранное войско он должен был возглавить в чине протептора..... вместе с новыми консулами Гирцием и Пансой... его на помощь Дециму Бруту........}

О майн гот! И таких кусков дофига!

Но в целом, если с некоторыми пропусками, вполне удобоваримое и даже в какой-то степени развлекательное чтение. По крайней мере - факт - все эти статусные исторические мужики становятся вовсе не безликими и отделяются в живую плоть от своих мраморных изваяний. Кто что ел, кто что пил, как выглядел, кого любил итд...

Оч хор предисловие и послесловие переводчика Гаспарова.

Гай Светоний Транквилл (около 69—122 гг.) — древнеримский историк и биограф эпохи Римской империи. Наиболее известен своим трудом «Жизнь двенадцати цезарей», представляющим собой серию жизнеописаний римских императоров от Юлия Цезаря до Домициана.

«Жизнь двенадцати цезарей» - это всё-таки не историческое повествование как таковое. Из него сложно составить целостную картину того, что творилось в тот или иной период правления указанных двенадцати принцепсов. Нет у Светония ни настоящей хронологии, ни исторического кругозора, ни прагматической последовательности, ни блестящего изложения, ни тонкого психологического анализа.

Я бы охарактеризовал бы «Жизнь двенадцати цезарей» как сборник (жареных) фактов и курьёзов, связанных с тем или иным императором, без всякой жёсткой хронологической привязки. Структура повествования по каждому цезарю следует одному и тому же порядку: (i) о предках императора и его рождении и детстве , (ii) о его политической карьере, физических особенностях, домашней жизни и привычках, (iii) о нравственных достоинствах цезарей, об их пороках, их поведении относительно друзей и врагов, родственников, жены и детей, об их занятиях литературой или любимом времяпрепровождении, об их удовольствиях и видах разврата, которым они предавались, (iv) о данных ими законах или сделанных ими изменениях в конституции, об отношении к ним подданных, о войнах, которые они вели или должны были вести, об оказанных им почестях, об их заботах относительно украшения Рима. Заканчивается всё предзнаменованиями или чудесными явлениями, бывшими при их накануне их смерти.

В общем это книга частностей, тех самых классических деревьев, за которыми не видно леса. Вот и я решил в своей рецензии перечислить наиболее запомнившиеся мне частности по каждому цезарю. Далее цитаты из Светония.

I. Гай Юлий Цезарь

• Он слишком замешкался у Никомеда и дал этим повод к слухам о своём безнравственном отношении к царю. Цезарь покорил Галлию, Никомед – Цезаря. И вот теперь Цезарь, победитель Галлии, справляет свой триумф, тогда как победитель Цезаря, Никомед, почему-то не справляет триумфа.»
• [Легионы Цезаря о нём]: «Горожане, берегите жён: с нами идёт плешивый развратник. В Галлии ты растратил золото, чтобы взять его в долг здесь».
• Когда Цезаря вызвали в суд свидетелем по делу Публия Клавдия, которого обвиняли в связи с его женой Помпеей и, вместе с тем, в осквернении религиозной церемонии, он заявил, что решительно ничего не знает, хотя мать его Аврелия и сестра Юлия успели рассказать всю правду тем же судьям. На вопрос, почему же развёлся с женою, он отвечал: «Потому что мои близкие не должны, по моему мнению, ни возбуждать подозрения против себя, ни быть преступными».

  II. Октавиан Август

• Август вообще никогда не начинал сражения или войны, не взвесив предварительно, сильнее ли надежда на успех страха перед неудачей. Преследующих ничтожные выгоды при огромной опасности для себя он сравнивал с людьми, ловящими рыбу на золотой крючок. Если он оборвётся, никакой улов не в состоянии вознаградить потери.
• Он был чрезвычайно строг в отношении дисциплины. Даже легатам с трудом давал позволение навещать их жён, и то исключительно в зимние месяцы. Он приказал продать одного римского всадника вместе с его имуществом за то, что тот отрубил большие пальцы двум своим молодым сыновьям, с целью избавить их от военной службы. Но когда заметил, что наказанного хотят приобрести откупщики, велел отдать его своему отпущеннику, чтобы тот увёз его в деревню и позволил жить там в качестве свободного человека.
• Он два раза думал сложить с себя власть, – первый раз тотчас после победы над Антонием, помня упрёки, которые тот часто делал ему, будто по вине его, Августа, не может быть восстановлено прежнее государственное устройство. Второй раз эта мысль явилась ему под тяжким впечатлением его продолжительной болезни, когда он пригласил к себе магистратов и сенаторов и отдал им отчёт по управлению государством. Но, принимая во внимание, что ему будут грозить опасности даже как частному человеку и что неразумно отдавать власть над государством в руки многих, он решил удержать её за собой.

  III. Тиберий

• Я знаю, тогда ходил слух, что, после ухода Тиберия с тайного совещания, комнатные служители слышали восклицание Августа: «Бедный римский народ! Он попадёт на столь медленно жующие зубы!»
• Когда он первый раз служил в военной службе, его еще тогда вместо Тиберия звали, за его пристрастие к вину, Биберием, вместо Клавдия – Калдием, вместо Нерона – Мероном [Биберий значит (приблизительно) пьяница, Калдий – разгорячённый вином, Мерон – пьющий цельное вино]
• Но ясней выказал он себя после своего вступления на престол или даже в первые годы своего царствования, когда он ещё старался приобрести расположение к себе своей мнимой снисходительностью. Один шут, в то время как мимо него несли покойника, громко поручил усопшему передать Августу, что до сих пор ещё не выплачены суммы, завещанные им народу. Тиберий приказал притащить к себе шута, отдал причитавшиеся ему деньги, а затем казнил его, чтобы он, по словам Тиберия, мог рассказать его отцу правду.

  IV. Гай Юлий Цезарь (Калигула)

• Он с невероятным притворством переносил свои личные страдания и выказывал такое послушание деду и его окружавшим, что впоследствии о нем вполне справедливо говорили, что не было лучшего раба и худшего государя, чем он.
• До сих пор я говорил об императоре, теперь следует рассказать о чудовище.

  V. Клавдий

• [Август о Клавдии]: «Бедняжка заслуживает сожаления – где его ум не сбивается с пути, достаточно видно благородство его души».
• Но и в этом случае, и в других, как и вообще в своё правление, он руководился не столько собственной волей, сколько волей жён и отпущенников. Везде он вёл себя по большей части так, что или преследовал их интересы, или отвечал их желаниям.

  VI. Нерон

• Он начал с того, что выказал публично свои родственные чувства: приказал чрезвычайно пышно похоронить Клавдия, сказал в его честь похвальное слово и причислил его к богам. Памяти своего отца он оказал весьма большие почести, матери же своей предоставил полное управление всеми делами, частными и государственными. Даже в первый день своего царствования он дал начальнику дворцового караула пароль «Лучшая из матерей», а затем часто показывался публично, сидя с ней в одних носилках.
• Свою наглость, развращённость, страсть к роскоши, жадность и жестокость он проявлял сначала в отдельных случаях и тайно. Как будто эти пороки доказывали только его юношеское легкомыслие, но уже тогда ни для кого не было тайной, что эти изъяны врождённые, а не свойственные его молодым годам.
• И такого-то государя мир должен был терпеть почти четырнадцать лет!

  VII. Гальба

• Тиберий, узнав, что Гальбе суждено вступить на престол только в старости, отвечал: «Пусть он живёт себе, раз не мешает мне!»
• Ветеранов и новобранцев он сделал здоровыми людьми, постоянно заставляя их работать.
• Таким образом, его любили и уважали больше тогда, когда он добивался престола, нежели тогда, когда сделался императором, хотя он дал много доказательств, заставлявших видеть в нем превосходного правителя.
• Он любил больше мужчин, нежели женщин, и то лишь поджарых и давно занимающихся своим ремеслом. Когда Икел, один из старых его любовников, объявил ему в Испании о смерти Нерона, он не только осыпал его самыми нежными поцелуями, но и стал просить его тут же удовлетворить его желание, для чего отвел его в сторону.

  VIII. Отон

• После смерти отца он прикинулся влюблённым в одну отпущенницу, игравшую большую роль при дворе, хотя она была старуха и почти отжила свой век. Этим он хотел вернее добиться своей цели. Благодаря ей он вкрался в доверие к Нерону и без труда сделался одним из лучших его друзей, вследствие сходства их характеров и потому – так, по крайней мере, рассказывают некоторые, – что они занимались друг с другом недозволенною любовью.

  IX. Вителлий

• Таково было начало его правления, а затем большинство государственных дел он стал решать исключительно по совету и мнению самых последних из числа актёров и колесничных кучеров и, в особенности, отпущенника Азиатика. Последний в молодые годы занимался с Вителлием недозволенною любовью; но затем такая жизнь надоела ему, и он бежал. Вителлий поймал его в Путеолах, когда он торговал водой с уксусом, сковал, но немедленно освободил и снова сделал своим любовником. Затем, однако, он опять рассердился на него за его страшную грубость и наглость и продал его странствующему учителю гладиаторов.
• Его главными пороками были едва ли не чревоугодие и жестокость. Он ел всегда три, а иногда и четыре раза. Согласно сделанному им разделению, он дважды завтракал, обедал и ужинал. Во всех этих случаях он ел с аппетитом, так как обыкновенно принимал рвотное.
• Они вытащили Вителлия из его убежища и стали спрашивать, – они не знали его в лицо – где Вителлий. Он обманул их; но затем его узнали. Он не переставал умолять, – под предлогом, что знает кое-что касающееся жизни Веспасиана, – чтобы его продержали временно хоть в тюрьме. Наконец, ему связали руки за спиной, накинули на шею верёвку и, разорвав платье, почти нагим приволокли на форум. На протяжении всей Священной улицы его жестоко оскорбляли словами и действием. Его схватывали за волосы и загибали ему голову, – как это проделывают обыкновенно с преступниками – подставляли ему под подбородок меч, острием кверху, чтобы видеть его лицо и не позволить ему опускать голову. Некоторые швыряли в него навозом и нечистотами, другие называли его поджигателем и обжорой. Часть черни издевалась даже над его физическими недостатками, – он был безобразно толст, с багровым от пьянства лицом, с выдававшимся животом и, кроме того, хромал на одну ногу, о которую когда-то ударила колесница, в то время как он был помощником Гая на скачках. Наконец, его всего искровавили, нанося ему едва заметные раны, убили в Гемониях и, вытащив оттуда крюком, бросили в Тибр.

  X. Веспасиан

• Затем ему досталась по жребию Африка. Он управлял ею вполне бескорыстно и пользовался глубоким уважением... По крайней мере, он вернулся оттуда ничуть не богаче прежнего, вследствие чего потерял почти всякий кредит и принуждён был заложить брату чуть не все свои имения. Чтобы поддержать своё достоинство, он должен был заняться торговлей мулами, отчего в публике его звали «погонщиком мулов».
• Он никогда не помнил нанесённых ему оскорблений и вражды и не мстил за них. Например, он не только сыграл великолепнейшую свадьбу дочери своего врага, Вителлия, но и дал за ней хорошее приданое.
• Лишь только император заболел, он сказал: «Мне кажется, я, к сожалению, становлюсь богом…» [Vae! Puto deus fio.]

  XI. Тит

• Оставленный для усмирения Иудеи, он, при последней осаде Иерусалима, убил двенадцать его защитников столькими же стрелами и в день рождения своей дочери взял город. Радость и восторг солдат были так велики, что, поздравляя, они провозгласили его императором.
• Когда придворные обращали его внимание на то, что он обещает больше, нежели в состоянии сделать, он отвечал, что никто из разговаривавших с государем не должен уходить печальным. Вспомнив однажды за столом, что во весь день он никому не помог ничем, он произнёс свои знаменитые и заслуженно прославляемые слова: «Друзья, я потерял день!» [Amici, diem perdidi]

  XII．Домициан

• Что касается управления империей, он какое-то время не давал составить понятия о себе, – пороки в нем были смешаны в равной степени с нравственными достоинствами, пока не превратились в пороки и эти нравственные достоинства. Насколько можно предположить, он, против своей природы, сделался алчным вследствие нужды и жестоким – вследствие страха.
• Со дня на день он становился беспокойнее. В стены портиков, под которыми он обыкновенно прогуливался, он приказал вставить куски фенгита, чтобы по отражениям на его блестящей поверхности он мог видеть, что делается у него за спиной. С целью дать понять своим слугам, что не следует даже ради хороших целей решаться на убийство своего патрона, он осудил на смерть секретаря Епафродита за то, что он, по общему мнению, помог лишённому престола Нерону покончить с собою.
• Его поступки привели всех в ужас и возбудили ненависть против него, и он, наконец, погиб, когда против него составили заговор его ближайшие друзья и отпущенники, вместе с супругой.

* Или для обеденного перерыва с коллегами, с которыми ты вынужден о чём-то болтать.

"Жизнь двенадцати Цезарей" — это сборник интересных рассказов или мемный литературный памятник истории. Там столько сплетен, столько забавных и жестоких историй, что их можно пересказывать вот так, попивая чай с коллегами на кухне.

Помню, когда-то давно я делала в университете доклад про Гая Юлия Цезаря и поразила всех (особенно учительницу) цитатой из этой книги:

На целомудрии его единственным пятном было сожительство с Никомедом, но это был позор тяжкий и несмываемый, навлекавший на него всеобщее поношение. Я не говорю о знаменитых строках Лициния Кальва:

Умалчиваю о речах Долабеллы и Куриона старшего, в которых Долабелла называет его«царевой подстилкой» и «царицыным разлучником», а Курион – «злачным местом
Никомеда» и «вифинским блудилищем». Не говорю даже об эдиктах Бибула, в которых он обзывает своего коллегу вифинской царицей и заявляет, что раньше он хотел царя, а теперь царства; в то же время, по словам Марка Брута, и некий Октавий, человек слабоумный и потому невоздержанный на язык, при всем народе именовал Помпея царем, а Цезаря величал царицей. Но Гай Меммий прямо попрекает его тем, что он стоял при Никомеде виночерпием среди других любимчиков на многолюдном пиршестве, где присутствовали и некоторые римские торговые гости, которых он называет по именам.

Если там есть такое, представляете что там есть ещё?

Например, я как-то делала разбор на эту шутку из интернета по книге Гайа Светония Транквилла.

Вот, что получилось:

Тут вообще веселуха, потому что наблюдая пожар, он: Нерон был одет в театральный костюм, играл на лире и декламировал поэму о гибели Трои.

Это и правда, и не правда. Про декламировал стихи о гибели Трои — это красивая легенда, про поджег Рима, со стороны мужей, которые хотели его оклеветать, а это Светоний и Дион Кассиус, — да, поджег. Со стороны Тацита, наблюдавшего пожар ребенком, — нет не поджигал, потому что потом устраивал дорогущие мероприятия по тушению и пускал раненых и бездомных в свой дворец. По факту, многие говорили, что Нерон горит желанием перестроить Рим, что ему не нравился "запах", поэтому в принципе...

Не совсем так, потому что... хотя, Рим — это и есть цирк. Нерон действительно устроил гонения христиан, потому что ему надо было найти виновных в пожаре, а христиане тогда были сектой и приверженцами этой веры были в основном рабы и вольноотпущенники. Они устраивали какие-то мутные собрания, имперская власть им не нравилась, и Нерон такой. Хм. А давайте устроим зрелищные казни христиан?

Правда, причем устраивал их больше чем многие до него.

Напомнило, Помпадур с её дворцом для мужа Людовика во Франции. Чтобы пока она правит, как его жена, он развлекался с молоденькими девочками. Никто за Нерона правда не правил, он просто любил оргии, править и зрелища.

И да, и нет. Опять же тут клевета со стороны Светония-сплетника. Есть история про то, что он запинал до смерти свою жену, но по другим источникам она умерла от родов. Спорно.

Здесь всё очень забавно! Нерон несколько раз пытался убить свою мать, сначала он посылал к ней наемников, но они промахивались? В общем, ей удавалось выжить. Потом Нерон такой: "Матушка, поехали на корабельное путешествие?". Матушка поехала с ним. Он потопил корабль, НО ЕДИНСТВЕННОЙ КТО ВЫПЛЫЛА С КОРОБЛЯ была его мать. В итоге он её убил, но когда сам Нерон только родился, его матери нагадали, что "Ваш сын станет правителем и убьет вас", на что она ответила «Если бы он был императором, я не возражала бы против того, чтобы он наложил руку на мою жизнь».

Да. Про количество наград приукрашенно, конечно, но вот:

Продолжаем:

Русская векипедия: "Никаких мужей - только жены". Ладно, если честно там в конце статьи в примечаниях есть инфа про эту свадьбу, любя другая педия: "супруги...".

На Споре он женился, как на евнухе, которого по приказу Нерона и кастрировали для сохранения качеств. Он якобы походил на ту жену, которую Нерон "забил ногами". Мальчику было мало лет и у римлян это называлось "Puer delicatus", что в переводе означает "хороший мальчик". Или "изящный мальчик". Спор был в фате, а потом его все называли госпожой и хозяйкой, и имя дали ему как бывшей супруге Нерона.

Про второго, Пифагора, на нем Нерон женился уже сам в качестве невесты, в фате и платье.

Про Нерона Светоний говорил:

Кстати, про "Puer delicatus", это не тоже самое, что греческая педерастия, потому что в "Puer delicatus" подразумевались именно мальчики... маленькие.

И последнее,

Преувеличение, но я понимаю забавность этого всего в контексте, потому что он реально убивал себя с фразой Qualis artifex pereo («Какой художник умирает во мне»).