Ф. М. Достоевский. Избранные сочинения в двух томах. Том 2

Возможны спойлеры!
О, да! Как же я люблю Фёдора Михайловича! Это просто не поддается описанию.
И вот в этом небольшом произведении на 2 часа аудио высказано столько мыслей, боли, трагедии, что душа рвется на части. Потрясающе! Совершенно бесподобный психолог душ. Как здорово он прописывает (точнее, озвучивает за героя) его мысли и чувства. Он постоянно мечется из стороны в сторону. То он пытается "воспитывать" свою молодую жену молчанием (в числе прочего):

И считает, что это нормально...
То он боготворит её, целует "песок по которому она ходила". Бесит жутко...Мерзкий тип!
Бедная девушка... Вот её мне реально очень жаль. Безусловно, она выходила замуж из крайней нужды. Негде и не на что жить человеку. Тетушки быстренько её сбагрили с глаз долой. Но у нее теплилась надежда, что она сможет полюбить мужа. Ну, если не полюбить, то во всяком случае нормально сосуществовать. А этот, пардон, козел, решил, что он более опытный, он мужик же! Он может из этой молоденькой простушки сделать достойную его женщину, с которой, так и быть, можно раз в месяц в театр выйти...
И при всем при этом, Федор Михайлович умудряется еще и немножко подшучивать...

В общем, эмоций много. Бьют ключом и преимущественно по голове...
Рекомендую крайне!

Книга потрясающая!!!
Мне очень понравилась.
Главный герой князь Мышкин приезжает в Россию в Санкт-Петербург из Швейцарии, где он лечился на протяжении многих лет от Падучей (эпилепсии). В поезде он знакомится с Лебедевым и Рогожиным.
Рогожин рассказывает ему про свою любовь к Настасье Филипповне.
Приехав в Петербург князь приезжает к своим дальним родственникам - Епанченым.
И тут начинается... (далее сюжет описывать не буду, что бы не спойлерить).
Но скажу, что мне лично очень понравился князь Мышкин. Он тут меньший идиот из всех ))))

Произведение написано отлично (как и все у Достоевского). Язык потрясающий. Множество интересных мыслей и идей.
Конечно есть мысли, которые нам - людям 21 века, кажутся странными и даже немного дикими. Но я, во всех произведениях Федора Михайловича, делаю на это скидку.
Произведение очень глубокое, интересное и держит накал страстей до самого конца.

Из того, что я уже читала у Достоевского, это лучшее произведение.

Конечно же я советую всем читать эту вещь.
И я обязательно буду перечитывать данное произведение.

Достоевский считал, что роман «Идиот» является одним из самых удачных произведений в его литературном труде.
Князь Лев Николаевич Мышкин, 26-ти лет от роду, возвращается в родной город из Швейцарии, где он проходил лечение от неприятной болезни. В поезде главный герой знакомится с двумя мужчинами, один из которых вводит едва знакомого человека в курс своих любовных переживаний. Тут Лев Николаевич впервые слышит о Настасье Филипповне.
Фёдор Михайлович, как обычно, обнажает все пороки, на которые только способен человек, и ему это вполне удаётся.
Настасью Филипповну мне искренне жалко, потому что она не выбирала себе такой судьбы. А Мышкин? Чем не ангел? Вот только его душевное здоровье оставляет желать лучшего.
Самым отвратительным героем мне показался Тоцкий. Как к нему можно относится иначе после того, что он сделал с Барашковой? Настасья Филипповна была ему как дочь. Я воспринимаю содеянное как инцест. Ганя Иволгин – продажная шкура, иначе его не назовёшь. Влюблён в одну. А готов жениться на другой только ради хорошего приданного.
Любовная страсть Рогожина ни к чему хорошему не привела. Обычный избалованный парнишка, который хотел, чтобы всё было так, как хорошо только для него. По-настоящему любящий человек никогда бы не совершил столь ужасный поступок. Лев Николаевич оказался втянут в эту историю не по доброй воле, и получился такой неудачный расклад. Была бы моя воля, я бы Рогожина придушила собственными руками!

Промежуток между первым погружением в эту историю и вторым - всего лишь год.
Разница в восприятии - невероятная.

Не знаю, как меня угораздило вернуться к "Идиоту" после первого раза. Ведь тогда, перелистывая последние страницы, я задавала себе вопрос "когда это все закончится уже?". Закончилось. Осадок остался. Но мысли о том, чтобы вернуться даже не появлялось.

Почему-то в последние дни августа захотелось какой-то литературной ностальгии - вернуться к книгам, которые были со мной в определенные жизненные отрезки. Открываю книжный шкаф. Первое, что бросается в глаза - коричневый форзац сборника Достоевского. "Ну так тому и быть" - думаю я.

С первых строк приходит понимание, что не зря. Сама атмосфера, в которую вводит и держит Достоевский - полное отражение меня в данный момент. Каждый из персонажей определенно стоит внимания. Почему-то тот самый случай, когда читаю и понимаю каждого из них...
Я плакала вместе с Настасьей Филипповной в ее день рождения и сходила по ней с ума вместе с Рогожиным. Искренне влюблялась в простоту князя Мышкина с Лизаветой Прокофьевной и вместе с князем недоумевала о том, как можно быть несчастным. Переживала свой собственный бунт и продумывала план побега вместе с Аглаей. Терзалась скорой смертью с Ипполитом. С туманными мыслями разыскивала эту по улицам Петербурга. Теряла рассудок. Забывалась.

После первой части решаю подключить визуальный ряд и включаю сериал 2003 года. Паззл окончательно складывается. Какие-то эмоции, которые я не могу представить, прочувствовать я окончательно добираю от актеров.
Так и коротаю время - теплые дни сентября провожу на качелях в парке с лэптопом, а вечера - в гостиной с тяжелой книгой.

И вот, последняя страница перевернута, крышка ноутбука закрыта... И остается огромнейшая оскомина на душе. С каждым из действующих лиц, которые остались в коричневом томике осталась частичка чего-то, что не поддается описанию.

Выхожу на террасу, закуриваю. Столько мыслей вертится в голове, и, наконец, ловлю главную, о параллелях. О параллелях персонажей между собой, о параллелях персонажей со мной. Как же так произошло, что именно в то последнее утро августа, когда в голове было столько перепутанных мыслей, мои руки нашли некое разрешение в виде "Идиота", который запутал их еще сильнее, затем разложил по полочкам, вновь перепутал и завел в лабиринт еще дальше? Как смог таким значимым?
В любом случае, Фёдор Достоевский - Идиот обязателен к прочтению. И если с первого раза не то - уберите назад на полку, просто еще не настало время.

Это одна из моих самых любимых книг, ведь встретив Достоевского однажды на книжных страницах, он остается с тобой навеки.

В этот раз я бы хотела поговорить не сколько о книге, сколько о главной героине Федора Михайловича. Мне она очень нравится в исполнении Лидии Вележневой:

Ключевым звеном «Идиота» является прекрасная Настасья Филлиповна – женщина красивая, умная, незаурядная с трагической судьбой. Она предстает перед нам в призме восприятия героев мужчин. Глава за главой мы следуем за этими мужчинами, которые следуют за Настасьей Филлиповной, она возникает перед нами при первой встрече князя Мышкина и Парфена Рогожина, она же будет им незримо сопутствовать в последней главе. Автор не дает нам проникнуть в голову этой женщины, она – женщина-загадка в этом повествовании, но с другой стороны она максимально открыта. При всем своем сумасбродстве (мне кажется) она болезненно честна, и если ей не всегда самой понятна логика ее поступков, то она этого отнюдь не скрывает. Князь Мышкин верно подмечает в первой части, что она, верно, больна, и ничем хорошим это все не закончится. Я лично вижу в ней ярче всего обреченность, неспособность простить себя за грехи и неспособность через них перешагнуть. И вот это вот отчаяние и обреченность идут с ней рука об руку и делают ее такой привлекательной и невероятной. Обычно мы наблюдаем тип героев, которые счастливы, но постепенно одно за другим теряют все, чем они дорожат, и в конце, когда они остаются один на один со своими цепями, они обретают силу духа и смелость, чтобы сразиться и одолеть своего непобедимого врага. Все потому, что ты – неуязвим, если у тебя уже нечего забрать. Все описанное выше – трансформация, которая происходит в течении повествования. У Настасьи Филлиповны нет ничего дорогого ей изначально, с первой до последней страницы она в этом состоянии идейного террориста, когда ничего нет и терять больше нечего. У нее мог бы быть князь, но она отказывается его брать, ведь она вновь станет уязвимой. И в этом самоубийственном состоянии вечного камикадзе она идет от страницы к странице, пока логическая развязка на настигнет ее и всех героев. Здесь она не только мотыль, летящий к огню, но и сам огонь, приманивающий мужчин-мотыльков, сраженных ее губительной красотой и притягательностью.

Роковая женщина (а именно такой является Настасья Филлиповна) – важный элемент в творчестве Достоевского. Другая такая женщина по имени Грушенька стоит в центре «Братья Карамазовы» Фёдор Достоевский – ловкий манипулятор и яблоко раздора,

Этим роковым красавицам противопоставляется Сонечка Мармеладова – образец нравственной и духовной красоты, не девственна, но целомудренна, и оттого она есть женский идеал: ее сила в смирении, мужественность в способности собой пожертвовать, она чиста, ведь окружающая ее грязь к ней не пристает. Она сделала то, что не смогла сделать Настасья Филлиповна, а именно перешагнуть через порок, остаться неразвращенной и сохранить свое чистое внутреннее от своего поруганного внешнего. Я бы сказала, что она смогла возродиться (ведь именно мотив перерождения важен в "Преступлении и Наказании"), но она не возродилась как Раскольников, ведь она не умирала.

И все-таки мне почему-то кажется, что если бы Достоевскому пришлось выбирать между Соней и Настасьей, он бы выбрал последнюю. Потому, что для него пить - так пить до последнего, играть - так играть, пока все не проиграется, гулять – так гулять!

И снова вы это сделали... Рывком потянули меня на улицу, в подворотню, грубо толкнули в угол и крикнули: "Смотри, смотри же, ну смотри!!!!!" И я во все глаза разглядываю окоченевшее тело, принадлежавшее ещё недавно мальчику, которому тоже хотелось жить, радоваться, играть во всякие там свои детские игры, любить маму, познавать мир. Но... грязное, худое, обмороженное тело ненужным элементом в живом мире лежит теперь за дровами...
Вы так делаете всегда... Оставляете меня один на один с молчанием Бога... И я задыхаюсь от невозможности изменить заведённый кем-то порядок. А так хочется взять что-нибудь тыжёлое и крушить, разбивать, попутно топтать, стирать в порошок всю эту гадость жизни, всю эту её чёртову несправедливость...
Сколько их таких было, ЕСТЬ и будет. А вы рядом и продолжаете на ухо: "А помнишь, я тебе рассказывал устами Ивана Карамазова про мальчика, задранного собаками, про девочку, замёрзшую в нужнике, потому что так родители её решили наказать, а помнишь Мармеладову с её ребятками, а помнишь....????? Помнишь?????"
Ну и как мне, Фёдор Михайлович, снова верить в доброту, в то, что зло никогда не победит? Почему вы так всегда? Как мне себя снова собрать? И почему Бог-то молчит??? А, нет, он нашего мальчика не ёлку пригласил... Ох...
И хочется чашку кофе в руке - с балкона, и балкон - вон, и вентилятор - выключить, и.... Создала тут себе комфорт...
В этом весь вы, Фёдор Михайлович, весь вы...

Повесть эта в определенном смысле такая «трамплинная» перед «Братьями Карамазовыми» вещь у писателя получилась, - кажется Достоевскому было необходимо закрыть женскую тему «Неточек Незвановых» и через «Кроткую» перейти к Грушеньке (ибо «карамазовская» Катерина Ивановна находится в близкой, но немного другой «парадигме» Настасьи Филипповны из «Идиота»).
В преамбуле Федор Михайлович, (почти) как всегда «подстраховывается» (от обвинений в плохом, с точки зрения «литературы» языке): «рассказывающий», как обычно, заранее говорит здесь, что он «не литератор». Подстраховывается, потому что Достоевскому важно передать эмоциональные состояния героев (а эмоциональные состояния, они по определению малолитературны, они дёрганы.. они идут потоками, они трудночитаемы.. они всегда на грани.. срыва и чреваты перепадами..) А передача эмоциональных состояний, в свою очередь, нужна писателю для форматирования чисто-снятых высказываний – для передачи уже собственных достоевсковских вариантов-размышлений, потому что ему их необходимо «снять» с себя (хоть частично) и «повесить» их на читающего – хоть в сопереживательной, хоть в дискуссионной форме.. Вот ведь в чем дело.. Полностью конечно не получится (ни первое, ни второе), но частичная реализация (такого писательского проекта) и происходит..
Так что книжка весьма сопереживательна, эмоциональные бурления здесь бифуркационны, а сцена с пистолетом у виска «спящего» рассказчика вообще феноменальна.
Интересна (мне, например) и разница в возрасте героя (мужа) и героини (жены) – 25 лет, ровно такая же, какая была между настоящим Достоевским (мужем) и Анной Григорьевной (его женой).. Интересно ещё и то (могу предположить), что некоторые событийные ситуации и вкрапления «эмоциональных обменов» сюжетных супругов могли бы быть перенесены из практики (таковых обменов) реальных супругов – Достоевских.. незначительные, очевидно, но вполне могли..

Должна признаться, с Федором Михайловичем Достоевским у меня складываются довольно не простые отношения. Раз за разом я пытаюсь проникнуться его творчеством, чтобы оценить по достоинству его вклад в мировую литературу и понять загадочную русскую душу. Пока же поняла, что всем его героям суждено страдать. Страдать долго обстоятельно и разнообразно. Неужели в этом наша суть и наше предназначение? Я с такой позицией совершенно не согласна. Дай героям выбор, как поступить в той или иной ситуации, они непременно совершат поступок, который приведет к еще большим несчастьям и мытарствам. Книги Достоевского числятся у меня под кодовым названием "страдают все!" Страдают персонажи, по злой воле гения от литературы, страдаю я читая книги, так как невозможно не сопереживать незавидной участи героев. Так и хочется крикнуть им: "Что вы такое творите? Прекратите немедленно совершать идиотские поступки!" Но они меня не услышат, от этого я еще больше страдаю. А кто по какому-то недосмотру не страдает сейчас, тот, всяко, будет обречен на вечные страдания в загробном мире. Стоит выделить этот роман из массы остальных, так как здесь я дополнительно страдала от раздражающих бесконечных пустых разговоров героев.

Говорят, что в лице князя Мышкина Достоевский хотел воплотить образ "положительно прекрасного человека", достигшего нравственного и духовного равновесия противопоставить ему похоть, тщеславие, алчность и другие пороки общества. В итоге Лев Мышкин вышел таким добреньким, правильным, тихим и смиренным, сочувствующим каждому, что выглядит не совсем в своем уме, не смотря на европейской образование. Невозможно помочь кому-то, если он сам того не хочет. А его метания между Настасьей Филипповной и Аглаей Епанчиной, как и ожидалось ни к чему хорошему не приводят. На одном сочувствии далеко не уедешь.

На эпизоде с ежом меня порвало, или как написать огромную рецензию и ни словом не упомянуть Настасью Филипповну

На самом деле, говорить об этой книге хочется так же полифонично, как она написана. Во все стороны сразу, несколькими голосами, прыгая из трагедии в водевиль и обратно. И закончить на оглушающей, звеняще страшной ноте. Но я говорю обо всём на свете в котексте актуальных событий собственной жизни. Вот и сейчас, простите за неровный почерк, для меня на первый план выступят нюансы, которые входят в резонанс с моими переживаниями.

(может быть, мне стоило отдышаться, прежде чем говорить про роман «Идиот», но жизнь такова: мне некогда дышать, простите)

Итак, в Санкт-Петербург приезжает из Швейцарии странный князь Лев Николаевич Мышкин, некоторое время лечившийся от психической болезни и вроде бы вылечившийся; едва, так сказать, краешком, знакомится с обществом, наводит там шухер и в конце книги сходит с ума обратно. Вряд ли короткий пересказ будет спойлером хоть для кого-то (а кто хочет то же, но ещё быстрее, посмотрите Даун Хаус ), поэтому я без церемоний.Что в этой книге моего, что отражается от меня, что я забираю и присваиваю?

Образ князя, конечно, в которого я пристально вглядывалась на протяжении чтения, которого я пыталась разгадать, обусловить, объяснить, применить к себе, что ли.

Я писала в промежуточных рассуждениях, что Мышкин видит людей as it is, такими, какие они есть, а это тема, о которой мне давеча пришлось немало размышлять.Потом я дошла до сцены фатального вечера у Епанчиных, вспомнила, что в комментариях мне писали: «Главным образом бесил сам Мышкин», и задумалась: а бесил ли он меня саму на протяжении книги — хотя бы раз?

Нет.

На разнице описания людей «света» такими, какими увидел их Мышкин, и такими, какими они были as it is авторским голосом, я слегка сломалась и испытала то, что называется кринж; я прям вспыхнула от стыда и сочувствия, но никак не от раздражения.«В первый раз в жизни он видел уголок того, что называется страшным именем «света».

И далее описано, с каким теплом князь смотрит на них и всматривает своё отношение в окружающих людей, наделяет смыслами происходящее, вне зависимости от смыслов, придаваемых тому самим автором. Блин. Это в самом деле страшная сцена, она страшна предчувствием непоправимого — слишком большой разрыв изначально даётся между тем, что видит Мышкин, и тем, что видит читатель вместе с автором. И я не могу угомониться, думая: что же, на самом деле, это as it is?

А если видение кого-то лучше, чем он есть «на самом деле», — это аванс божественного взгляда, благодать, которая привносится извне, которая — дар? Если мы влюблены, мы видим достоинства человека и не замечаем недостатки; но что это как не потенция? Если говорить, что Бог создал человека по образу и подобию Своему, то добродетель любви, которая спускается в макушку сверху, как подарок, — это возможность приподнять объект, на который направлено внимание, на высоту, которой он, может, сам о себе не подозревает?

В этом смысле, даже если бы мне никто не говорил, что блаженненький князь — это, как вариант, образ Христа в литературе, я бы всё равно прочитала эту историю как историю о.

от Иоанна, 1:10

(Ремарка на полях:

Давайте сразу простим мне пафос (в другом месте под замком я на днях много распиналась о том, чем обусловлена в принципе моя зимняя патетика) и неофитские рассуждения; я знаю, что с ноги вломилась в сферу, в которой люди трудятся годами.

Я понимаю, что читаю Достоевского практически в одиночку (что я могла успеть за две-три недели из литературоведческих трудов, как вы думаете?) и практически впервые в жизни по-настоящему. И всё, что я пишу, — не более как заметки на полях, на манжетах, как хотите; я предупреждала, что не умею жить молча.)

Я остаюсь при мнении, что текст неоднородный и происходит в нём слишком много всего: кое-где Фёдору Михайловичу очень хотелось высказаться о политике, о римском католичестве, о «женском вопросе», о нигилизме и ещё о десятке актуальных для него проблем (Божечки, как мы его понимаем). Для этого в романе туда-сюда бродят целые толпы, разряжая атмосферу и устраивая выходы с цыганочкой.

С другой стороны, ну насколько это всё здорово работает на баланс драма/фарс! Накал «Идиота» и его беспощадный финал, возможно, действуют именно с такой силой, потому что читательские эмоции достаточно раскачиваются на протяжении книги (тут уже пора про ежа, но я всё не могу собраться с духом).Я уже писала про то, что всегда пытаюсь отождествиться с кем-либо из персонажей книги (а как у вас с этим, а? Искренне интересуюсь) и упомянула своё восхищение Лизаветой Прокофьевной — вот уж воистину для меня самой неожиданность.

Мне кажется, что именно на неё автор смотрит с особенной любовью, несмотря на иронию, с которой он её выписывает. Лизавета Прокофьевна — пророк, боец, человек широкой души и широкой же мудрости. В общем, даже если бы я очень хотела быть ей, то нет. Не доросла-с. Каминг-аут: вынуждена признать, что в последнее время я совершенно Аглая.

И тут мы, наконец, приходим к ежу. Суть такова. Аглая, конечно, ведёт себя огненно по отношению к князю (и ко всем окружающим, чоуж) — приди, уйди, люблю, не люблю, кто ты такой вообще.

Но ёж, ёж — это мой личный катарсис.

Сейчас будет большая цитата. Суть проста: в какой-то момент, буквально среди ночи Аглая посылает князю в подарок ежа, отобранного в тот же момент у Коли и его товарища-гимназиста.

Наутро князь приходит с визитом.

Подлинная драма тем и совершенна, что от ежа (зачеркнуто) от смеха читателя кидает в ледяной ужас. Я понимаю, что роман «Идиот» заканчивается вроде бы абсолютом трагедии, но вот в чём секрет: я не читаю «Идиота» как единственную книгу, она для меня — не первая и не последняя прямо сейчас в полотне текста Достоевского; получается, перелистнув одну страницу, я открываю следующую. И вижу рассвет. Белую ночь. Любовь. Милосердие. Жизнь во имя жизни. Жизнь после смерти — даже не в христианском смысле, а в общежитейском, буквально: после каждой смерти (которая, безусловно, может быть воспринята как конец всему вообще) всё равно случается живая жизнь — пока жив человек.Вы меня не слушайте, «Идиот» — чрезвычайно тяжёлая книга.

То, что я нашла в ней личные смыслы, смеялась и плакала, а в финале всё равно осталась (пусть и пережив страшную рогожинскую ночь) с надеждой, — это особенности моего личного восприятия. Это я могу видеть в финале вокруг детского гробика счастливый конец или сказать подруге про «Девушку с татуировкой дракона», что это «нежная книга о любви», потому что я во всём вижу любовь — которая есть и не перестаёт.

И сейчас я так же уверяюсь (и всё-таки рискну уверять окружающих): и в творчестве Достоевского любовь — не перестаёт.

Нет, всё-таки слушайте. ))

P.S. А Аглаю автор не любит! Он её в финале за поляка замуж выдал. Поляки у Достоевского — это прям маркер и тема отдельного исследования.

P.P.S. Я куплю бумажное издание именно МИФа. С ежом.